а.
— Терри — парень впечатлительный. А что касается вас, то вы не выглядели испуганной.
— А почему я должна была так выглядеть? Я не поверила ни единому вашему слову.
— Но почему, мисс? Вы ведь собственными глазами видели останки сэра Хэммонда.
— На нем не было написано, что это именно его останки. Это во-первых. А во-вторых, мне кажется странным, что вы столько времени держали в доме скелет, пусть даже он и заколдованный. Да, — вдруг припомнила она, — кстати, что-то эти кости показались мне каким-то странными. Жаль, что я не разглядела их получше.
Грэм хмыкнул. Если мисс Аннабэл захотела сунуть во что-то свой длинный нос, уж будьте уверены, она рано или поздно вызнает всю подноготную этого дела. И если применить к этим качествам чисто литературный подход, то ей в таком случае следовало писать детективы. Это у нее получилось бы бесподобно, с ее вниманием к деталям и редкой въедливости.
— Значит, ни одна из этих книг вас не интересует, мисс? — спросил Грэм снова.
Аннабэл покачала головой.
— Я вообще не хочу читать, — отозвалась она.
— Тогда, может быть, нарисуете нам еще одну из своих замечательных картин? Помните, вы обещали изобразить нас в самых живописных видах.
— Помню, — фыркнула девушка, — неплохая мысль, но куда лучше было бы, если б вы согласились мне позировать. Но, увы, это невозможно.
— Почему же? Я уверен, что все слуги согласятся.
— Да, но не ваш хозяин. А он — ключевая фигура. Без его непосредственного участия картина выйдет и вполовину не такой забавной.
Грэм сдавленно захихикал. Было забавно наблюдать со стороны, как эти двое просто из кожи вон лезут, чтобы насолить один другому. Но если Аннабэл делала это более осторожно и большей частью изощрялась в остроумии, прохаживаясь на его счет, то Беннету недоставало ни терпения, ни изящества, ни чувства юмора.
— Тогда нарисуйте что-нибудь другое, мисс, — продолжал он свою мысль.
— Может быть, и нарисую. Как-нибудь потом.
— Конечно. Если не сбежите к тому времени, — вновь засмеялся слуга.
— Непременно, — пообещала Аннабэл.
— Но вы ведь не собираетесь бежать сейчас, правда, мисс? Ваша нога не совсем здорова.
— Я сбегу, как только вы отвернетесь, — пообещала девушка весело.
— Но если не секрет, то как? Лично я не вижу ни одного способа, мисс.
— Уверяю вас, если я как следует подумаю, то найду не меньше дюжины.
В этом Грэм нисколько не сомневался. Такая изобретательная девушка, как Аннабэл сумеет найти не дюжину, а две дюжины выходов. Хотя бы только потому, что помнит о том, что заключила пари с хозяином на то, что сбежит в течение двух недель. Что ж, уже можно считать, что она выиграла. Она пыталась сбежать не меньше пяти раз и пара попыток едва не увенчалась успехом, если бы не досадные случайности. И одно непреложно, на ее месте никто бы не сумел проделать такого. Да что там, не каждый мужчина способен на это. Вот уж верно говорят: упряма как черт.
— Ну хорошо, — заключил Грэм, не посвящая ее в свои мысли, — до тех пор, пока вы не сбежали, чем думаете заняться? Если только я могу вам чем-то помочь…
— Что-то вы слишком любезны, — она посмотрела на него с подозрением, — и это очень странно, поскольку я не сделала ничего, чтобы вызвать у вас симпатию.
— Иногда это возникает помимо воли, мисс, — фыркнул Грэм, — итак, что вы можете предложить?
— Вам это не понравится. Я хотела бы поиграть в карты. У вас есть карты?
— Карты? — Грэм немного удивился, так как и в самом деле не ожидал ничего подобного, — зачем карты благовоспитанной молодой леди?
— Ну, благовоспитанной леди они и впрямь ни к чему, но я не из них. И не надо так усиленно мотать головой, я это знаю куда лучше, чем вы. Помнится, мы с папочкой замечательно играли в покер и пикет. Папочка вообще очень азартный человек. Он давно бы проиграл все свое состояние, но ему необыкновенно везет.
— А, так вот от кого вы научились заключать пари! — догадался Грэм, — я прав? Ваш отец этим занимается.
— Постоянно, — подтвердила Аннабэл, — это ему нравится даже больше, чем карты. Ну, так как? Принесете карты?
— У сэра Беннета где-то есть карты, — задумчиво произнес слуга, — только вряд ли он позволит мне их взять.
— Особенно, когда узнает, для кого они предназначены, — хихикнула девушка, — все ясно. Но если бы здесь были карты, вы бы не отказались сыграть со мной?
Грэм подумал, что ничего плохого не случится, если он согласится. Ведь мисс Бэнши неоткуда их взять.
— Не отказался бы, мисс, — подтвердил он с улыбкой.
Но он явно недооценивал Аннабэл.
— Отлично, — она довольно хмыкнула, — тогда живо несите мне плотную бумагу, карандаши и акварель. И ножницы.
Не понимая, что именно задумала его подопечная, Грэм все же принес ей требуемое и разложил на стуле около кровати. Аннабэл раздраженно отмахнулась от него и встала на ноги, накинув на плечи шаль, точнее, закутавшись в нее по уши.
— Сяду на стул, — безапелляционно заметила она, направляясь к столу, чуть прихрамывая, но в целом вполне прилично.
— Мисс, обуйтесь хотя бы, — ахнул Грэм, наблюдая за этим.
Презрительно фыркнув, девушка уселась на стул и поджала ноги, чтобы не вызывать новой бури причитаний. Она пододвинула к себе бумагу и принялась за дело с азартом, который очень напоминал ее папочку.
Когда Грэм понял, что мисс имеет в виду, было поздно. Целая колода карт разместилась на нескольких листах картона, пестрея акварелью и очень точно повторявшая рисунки на обычных картах. Недаром она говорила о том, что часто играла в карты, видимо, не преувеличивала ничуть. Грэм только головой качал, глядя на все это. Разумеется, человеку, который рисует столь достоверные картины, ничего не стоит изобразить колоду, не отступая от непреложных канонов.
Когда краска высохла, Аннабэл взялась за ножницы.
— Мисс, может быть, не стоит, — начал Грэм осторожно.
— Почему? Вы сами сказали, что хотите сыграть со мной. Не беспокойтесь, будем ставить по маленькой. Вот и все. Готово, — и она широким жестом обвела готовые карты, — позовите Майка и Терри. Для покера нужно четыре человека.
— Не уверен, что Терри умеет играть в покер.
— Не беда. Я его научу. Это нетрудно. Он ведь умеет считать?
Грэм заморгал, не зная, что еще можно возразить. И, наконец, его озарило.
— Негоже молодому парню сидеть у постели такой приличной девушки, как вы, мисс.
— Я сижу за столом, — хмыкнула она, — и даже оденусь, когда вы пойдете за ними. Ну же, ступайте. Я жду.
— Но что скажет хозяин?
— А вы его в известность не ставьте. Пусть себе занимается чем угодно и не лезет в чужие дела. Довольно, поднимайтесь живо, ноги в руки и вперед шагом марш.
Переведя дух, Грэм сдался и отправился за подкреплением, по дороге думая, что папочка-генерал сделал свое черное дело. Его дочка научилась командовать как никто. От ее командирского голоса просто так и тянуло встать и вытянуться по стойке смирно. Равняйсь, смирно, равнение направо! Руки по швам, слушать и молчать, говорить будете, когда меня нет. Вместо этого, генерал Гарднер лучше отдал бы дочь в частную школу, где ее научили бы, как следует себя вести в приличном обществе.
Аннабэл проводила его насмешливым взглядом и хмыкнула. Он бы здорово удивился, если бы узнал, что достаточно много времени Аннабэл провела в очень дорогой частной школе, где ее учили всем премудростям этикета. Но соблазнительная мысль, что своего можно добиться куда быстрее, если громче рявкнуть, крепко засела у нее в голове.
Прескверное настроение Беннета не смог исправить даже глубокий, здоровый сон. Он провалялся в постели весь вечер и всю ночь, но все равно утром чувствовал себя также гадко, как и накануне. А огромная шишка на лбу, увиденная в зеркале довершила дело. Он уже не чувствовал себя гадко и отвратительно, а просто паршиво и мерзко. Голова гудела как колокол.
— Гадкая, дрянная, отвратительная девчонка, — прошипел он, пытаясь замаскировать шишку волосами, — убить тебя мало. Да, мало! — и Беннет стукнул кулаком по столу, — шею свернуть, дряни. Вот ведь, зараза.
Спрятать шишку под волосами не удалось. Точнее, она все равно проглядывала и так даже куда явственнее, чем раньше. Кого он хочет обмануть!
Лишь спустя некоторое время, когда гнев немного утих, уступив место глубокому унынию, Беннет обратил внимание на то, что в доме было необычно тихо. Половина слуг куда-то подевалась, а вторая половина ходила с такими лицами, будто бы скрывала какую-то страшную, но распиравшую их тайну. Хозяина это заинтересовало, и он на мгновение позабыл про свои недомогания. Для удовлетворения своего законного любопытства он остановил Билла, спешащего по делам, и строго осведомился, в чем дело. Билл смущенно отводил глаза, и было заметно, что ему неловко. Но деваться было некуда, и он вынужден был признаться.
— Они наверху, сэр.
— Где это, наверху?
— В комнате мисс Бэнши… э-э-э… мисс Гарднер.
— Что они там делают? — процедил Беннет сквозь зубы, не принимая саму мысль, что рядом с мисс Гарднер можно по доброй воле выдержать больше десяти минут.
— В карты играют. Вчера весь вечер играли, и сегодня после завтрака пошли. Грэм проиграл два фунта, а Терри — четыре. Майк, правда, всего несколько шиллингов. Повезло. Мисс Бэнши их здорово обставила.
— Та-ак, — протянул хозяин, — этого здесь еще не было. В карты, говоришь, играют? Ладно, они у меня доиграются.
Он развернулся и направился к лестнице, отстранив с пути бедного Билла, который уже сто раз успел пожалеть, что раскрыл рот. Ведь даже невооруженным глазом видно, какое у Беннета настроение. Дернуло же его сказать правду! Не мог соврать что-нибудь правдоподобное! Впрочем, у Билла было одно оправдание: он совершенно не умел врать.
Беннет поднялся по лестнице и остановился у злополучной двери. Прислушался, не торопясь ее открывать. Оттуда доносились веселые, азартные голоса слуг и самой пленницы, которая судя по всему, очень хорошо проводила время. По нескольким фразам, оброненным ими, хозяин дома догадался, что они играют в покер.