— Я не знаю, чем именно она тут занимаются, но это не имеет ничего общего с Рощей, — говорит Сайлас. Зонг все еще проверяет под каждым столом и возится с розетками и кислородными коробками.
— Они хотят наши пробы, — продолжает Сайлас.
Моя челюсть падает вниз. Ему не нужно вдаваться в детали, что это должны быть за пробы, можно догадаться без труда ввиду моего обследования.
— Как мы должны предоставить их? — думает вслух Сайлас. — Вот так по команде.
— Я сделал, — добавляет Дориан прямо.
— Что? — спрашивает Сайлас.
— Мы же говорили, что сотрудничаем, итак я сотрудничал, — он потирает нос.
— Сотрудничать? — Сайлас сжимает челюсти, с трудом втягивая воздух. Он интенсивно чешет голову.
—Куда нам идти, если нас выкинут? Петра однажды бросила каждого из нас на несколько недель в клетку. Это сильно отличается? — спрашивает Дориан.
— Медсестра довольно основательно обследовала меня, — бормочу я. При этом я не могу никому смотреть в глаза.
— О, Алина, — стонет Сайлас.
— Это должно быть для кого-нибудь генного теста, — говорю я.
Зонг качает головой.
— Генетическую информацию получают из проб крови и этого им более чем достаточно.
— Чего тогда они хотят? — спрашиваю я.
Зонг делает глубокий вздох через нос.
— Я думаю... мне кажется, они хотят выяснить, насколько мы плодоносны.
БЕА
Во время моего второго путешествия в аптеку я нашла несколько старых таблеток от боли, и теперь даю их Джаз каждые шесть часов, только помогают они или нет, не знаю. Даже во сне она тихо стонет.
— Я умру? — жалобно спрашивает она, когда наконец приходит в себя.
— Что? Глупость, — говорю я, но не совсем правдиво. Собственно, даже если Квинн и сможет найти Секвойю, ему нужно еще вернуться назад, а на это уйдут недели.
И еще больший страх охватывает меня, а надежды тускнеют. Каждый день немного меньше того единственного, что еще помогает мне держаться.
Для моих родителей я не могла больше ничего сделать, а теперь для Джаз.
Я пытаюсь избавиться от воспоминаний их безжизненно лежащих тел, в расплывающейся кровавой луже, когда толпа атаковала сцену.
А я могла только смотреть на матовое стекло старого Ватсона, далеко от того места, где была нужна. По крайней мере, я могла быть сейчас рядом с Джаз, показать силу и ждать, когда не произойдет ужасное или чудо.
Я укладываю голову Джаз на колени и напеваю грустную мелодию, так как никакая веселая не приходит на ум.
Собственно, это должно ее успокоить, но мне это также необходимо, если я не буду напевать, я расплачусь, а Джаз не должна это видеть.
— Ты устала? — спрашивает она и смотрит на меня вверх. Я еще крепче прижимаю ее голову к себе. Она испытывает такую боль, а переживает за меня. — Я постараюсь быть потише, тогда ты сможешь отдохнуть, — говорит она и стискивает зубы.
— Мне не нужно спать, — уверяю я ее. Рукой я глажу ее веснушчатое лицо, а другой хватаюсь за нож, но мои глаза уже горят от истощения. Мои плечи осунулись. Голова такая тяжелая. — Может, только на несколько минут, — говорю я.
— Беа! — настойчивый кашель Джаз вырывает меня из сна, который тут же забываю, когда открываю глаза.
— Ты в порядке? — спрашиваю я.
—Я попыталась пошевелиться. Это была ошибка. Все еще болит, — она сидит и дрожит. Ее руки ледяные.
— Все хорошо. Расслабься, — я выдавливаю таблетку.
Было глупо с моей стороны всю мою жизнь посвятить изучению науки и философии и теории лучшей жизни, когда я могла учиться существованию в настоящем мире.
Если бы Алина была здесь. Она бы знала бы, что делать, и у Джаз наверняка был бы шанс.
Джаз отталкивает меня и вскрикивает. Из ее раны вытекает что-то желтое. Я наклоняюсь вперед, чтобы рассмотреть получше.
— Нет! Смотри-ка! — я следую за ее указательным пальцем от ноги к куче, затем к облицованному полу вокзала до самой дельней точки, где появляется пара сапог.
Юноша.
Я протираю глаза, на случай если сплю. Затем я хватаю нож и подпрыгиваю, оглядываясь при этом вокруг.
Что еще я должна сделать? Если бы не было Джаз, я выронила бы нож и просто убежала бы. Но при данных условиях я просто размахиваю лезвием снова и снова.
— Держись подальше!
— Давай поговорим, — произносит парень. — Я просто хочу поговорить с тобой, — он опускает свой рюкзак и поднимает руки вверх. В одной руке у него пистолет. Джаз в панике вскрикивает. И я тоже.
АЛИНА
Едва мы заканчиваем с тестами и возвращаемся в хижину, как Мод приподнимает свои юбки. Ее колени кровоточат, руки обтянуты тиной.
— Что теперь скажешь, госпожа супермозг?
— Что случилось?
— Что значит «что случилось»? Где вы были весь день? — Мод ударяет меня в бедро, и Брюс быстро оттаскивает ее назад. Но с моими головными болями в мои планы не входил ответный удар.
— Она не имеет к этому отношения, Модди, — говорит Брюс. Мод стягивает сапоги и бросает их об стену, как раз около головы Сайласа.
— Они не проверяли вас? — спрашивает Сайлас, потирая веки.
Мы провели часы в этой грязной комнате, где нас проверяли на знания по математике, естествознания и логике, нам нужно было заполнить анкету, в которой указывали наши таланты и хобби. Никто из нас не показывал особенной энергии.
Брюс сидит на своей кровати и оттирает свои босые ноги от грязи.
— Едва вы ушли, мы натянули перчатки и копали, — говорит он.
— Никаких медицинских тестов? — спрашивает Дориан.
— Конечно, нет. Нет, если мои предположения верны, — говорит Зонг. Я хочу, чтобы он был неправ насчет плодородности, но как еще объяснить эти интимные исследования?
— Что они хотят знать? Что здесь происходит? — пищит Мод. — Я не хочу вкалывать на них. Жить как Извергнутый не просто, но, по крайней мере, тобой никто не командует.
Даже не постучав, Макс открывает дверь. Из-за падающего света виден только его выступающий силуэт.
— Ужин, — объявляет он заходя.
— Они оба измотаны, — говорю я, указывая жестом на Мод и Брюса. — Почему вы заставили их так надрываться? Они должны были медитировать и учиться приспосабливаться к низкому уровню кислорода. Вы хотите убить их?
Макс щурит глаза.
— Если бы мы хотели их убить, мы бы заставили их копать себе могилу, а не грядки.
Сайлас дергает меня за пуловер, чтобы предупредительно вернуть меня назад. Макс триумфально кивает и уходит.
— Я думаю, нам нужно поискать другое место для жизни, — предлагает Сайлас.
— Ты думаешь, что они дадут нам просто уйти, когда мы только пришли? Петра тоже не допустила бы этого.
Зонг делает глубокий вдох в кислородной коробке.
— И здесь отличная крепость. Они заново все построили, используя гальку и горную породу. Она может продержаться, — он стучит костяшками пальца по стене хижины, чтобы продемонстрировать ее стабильность.
— Знаете, что смешно? — говорит Брюс. — У них совершенно нет деревьев. Мы пересекли сегодня всю территорию вдоль поперек, в пять часов утра и ничего.
— Ни одного деревца? — спрашиваю я. В этом же нет никакого смысла. — Возможно, вы просто не видели их.
—Конечно. Дубы, Ольху и другие виды так легко не заметить, — иронизирует Мод.
— Может быть, они боятся, что деревья привлекут внимание министерства, — говорит Дориан и застегивает куртку.
— Откуда тогда берется воздух? — спрашивает Зонг.
— Теплица, — говорит Мод. — Убийственная вещь, за соседним зданием. Несколько маленьких деревьев. Яблони, груши в ряд. И много овощей. И кусты помидоров.
—Они вряд ли производят достаточно, — говорю я. Весь смысл нашего мятежа против министерства заключается в том, чтобы вернуть земле прежнее состояние. Хоть этот проект и займет тысячелетия, но мы должны с чего-то начать.
— Я предлагаю отложить дискуссию, пойдемте уже есть, — говорит Дориан. — Они уже определенно ждут.
Мы все киваем, соглашаясь. Теперь не время бросаться в глаза.
Кирпичные строения по-новому сооружались из старых стройматериалов. Мы заходим, как и все остальные, и ищем места в конце длинного стола, как можно дальше от площадки.
На столах нет ничего кроме бокалов и графинов с водой, но когда мы садимся, качающиеся двери распахиваются и служащие выносят сервированные подносы. Остальное остается за нами.
Другие становятся парами в очередь и получают свои законные сидячие места.
Я хочу уже встать, спеша быть послушной, когда молодой человек с копной кудрей подсаживается ко мне, а затем и несколько девушек.
— Я вижу, что вы нашли стол для лузеров, —с меется парень. — Я — Терри, — он протягивает мне руку. — Вы можете снять маски. Здесь есть дополнительный воздух, чтобы было удобно есть.
— Алина, — я снимаю маску и пожимаю его руку.
Напротив меня сидит девушка с тонкими бровями и холодно-синими глазами, которая представляется как Урен. Вокруг ее головы тесно намотан черный платок, который полностью скрывает ее волосы.
— Такого еще не было, чтобы к нам пришла целая группа. Всегда были только одиночки. Ходит слух, что Роща была разрушена. Правда ли это? Как вы думаете, придут ли другие? — спрашивает она.
Мод перегибается через стол и хватает кусок пирога с тарелки. Терри предусмотрительно наполняет все бокалы для воды.
— Я сомневаюсь в этом, — говорит Сайлас. — Они все мертвы.
— О, — Урен опустошает ее бокал за один присест и подает его Терри, чтобы тот его снова наполнил. — Министерство хочет убить всех нас, что ли? Если бы спросили меня, то я бы ответила, что мы должны были бы сначала убить их, — взгляд Урен пересекся с моим. Терри и другие кивают, и я соглашаюсь. Если бы была возможность уничтожить министерство, я была бы очень в этом заинтересована.
С появлением Вани и Макса в столовой повисает молчание, и все поднимаются. Ваня занимает свое место в середине площадки, Макс рядом с ней.
Он ищет мой взгляд по всему помещению и подмигивает мне. Я намеренно не смотрю на него и концентрируюсь только на Ване.