Барон Рамжевер, брат покойного мужа баронессы, не выглядел особо довольным, однако смотрел на Узну с некоторой приязнью. Родня, как ни крути.
А я отметил в голосе графа странные нотки, смесь насмешки и недовольства. Разве Узна нежелательная персона во владениях Мивуса? С чего бы это?
– Итак, вы выполнили оба поручения, мэор…
– Мэор Темалл.
Граф кивнул.
– Мэор Темалл. Благодарю за весть от Эйсевера. И за спасение баронессы тоже. Мой помощник Знатт тоже благодарен и выразит свои чувства позднее. А пока… скажите, как вы попали в земли Хорнора? Откуда приехали?
– С полудня. Шли из земель хордингов с торговым караваном Асохи. Может быть, вы слышали о нем, мэор граф? Асоха утверждал, что лично вас знает и привозил сюда товары.
– Слышал… проныра, как и все торгаши. Однако, проныра с честью. Нечасто встретишь торговцев среди хордингов, но если попадают, то с ними можно иметь дело. Значит, шли с полудня! Напрямик, не заходя в Тиаган?
Странный вопрос. Чего его волнует королевство?
– Мы не были там, мэор граф.
Мивус покивал, опять обвел нас взглядом.
– Оружие у вас незнакомое. И кони хороши, видимо из табунов Ванадена. Только у них да еще у Самадена есть такие здоровые скакуны. У вас странный говор, как у хордингов. Вы оттуда? Куда же следуете теперь?
– На полночь, к империи.
Стоявшие неподалеку от графа два средних лет воина переглянулись и о чем-то тихонько заговорили. По губам графа скользнула злая усмешка.
– И вы идете на полночь. Не иначе решили сопровождать баронессу Этур до ее владений?
– Я так благодарна мэорам за помощь и защиту, – подала голос та.
Но граф словно не слышал. Продолжал растягивать губы в усмешке.
– Раз вы никому не служите и свободны от поручений, я принимаю вас на службу. Плачу хвост в круг. И дам долю в добыче.
Хвост – это обыденное название шкурки здешнего пушного зверька норовника. Норовник живет в лесах, правда не в норах, как следует из названия, а в дуплах деревьев. Норы он роет, когда ищет добычу.
Мех норовника высоко ценится и в доминингах, и особенно в империи. Да и хординги покупают его неплохо.
Одна шкурка или один хвост идет по цене половины имперского шиная серебром. Это хорошие деньги.
А круг – прямой перевод слова месяц – периода обращения спутника вокруг планеты. Элементарную астрономию знали не только в империи, но и в доминингах и у хордингов.
Таким образом, хвост в круг – это полшиная серебром в месяц. Ничего так плата. Да еще добыча! Но добыча бывает только на войне. Хотя до нее, судя по всему немного осталось. Предложение лестное, но…
– Благодарим за честь, мэор граф, но мы не думали о найме. Сейчас мы идем своей дорогой.
Улыбка мигом слетела с лица Мивуса, губы побледнели от напряжения, а глаза сузились. Их благородие сердятся!
– Мне нужны умелые воины! Скоро бой с проклятым Хорнором! Я собираю все силы, даже наймитов! Так что ваша служба – дело решенное! Плата хорошая, добыча будет, если не струсите в бою! Отказа я не принимаю!
Произнесено это было таким тоном, что любые возражения невозможны. Но в наши планы не входило участие в усобной возне местных дворян. Наймиты мы по легенде и следуем ей, пока выгодно нам. Сейчас эта выгода пропала.
– Мы благородные мэоры, сами себе хозяева, сами находим службу и сами решаем, кому служить! – жестко, но не грубо произнес я. – Предложение и впрямь неплохое, но у нас свой путь.
Граф слегка побледнел. Явно не привык слышать отказы. Напоминание о благородном происхождении, конечно, сыграло роль, просто так убить нас нельзя, свои же не поймут. Но навязать волю надо!
– Вы будете мне служить, иначе, видят небеса и Асален, я заставлю вас! Вы воины, так ведите себя как воины, а не как трусливые псы! Все, я сказал свое слово! Поворачивайте обратно в город. Сегодня там праздник, можете гулять, сколько хотите, за все плачу я. Но завтра будьте готовы выступить с моей дружиной! Вперед!
Десяток с небольшим воинов – несложная задача, если надо уложить их замертво. От войска можно уйти на свежих лошадях. Но такой финал встречи – провал.
Я мгновенно оценил обстановку и вынужден был признать ее патовой. Либо уход с шумом, либо… отсрочка ухода. И готовые к бою дружинники вокруг, и войско топает. Нет, до предела доводить нельзя.
– Плата за полкруга вперед! – выдвинул я требование, капитулируя перед графом.
Тот опять скривил губы в усмешке, порылся в поясном мешочке и вытащил целый серебряный шинай. Ого, какие деньги таскает с собой граф! Богатый дяденька!
Монета взлетела в воздух и упала в мою ладонь.
– Следуйте за нами!
Мивус развернул коня и дал ему шпор. Следом понеслась свита. И только барон Знатт задержался у повозки. На его лице не было и тени радости от вида родственницы.
Дружину в город граф Мивус вводить не стал. Велел разбить лагерь на берегу реки неподалеку от пристани. Сам с приближенными разместился в доме Лас-Кошага. Наместник жил в большом трехэтажном особняке, построенном в виде квадрата с двором в центре. Дом напоминал донжон замка и был способен вместить полсотни человек, а не какой-то десяток.
Нас граф тоже поселил в особняке. Видимо, не хотел отпускать от себя, может, боялся, что сбежим. Хотя это было делом сложным, конные патрули взяли под контроль все подходы к городу.
В Белеяре все стояли на ушах. Столько событий сразу – визит хозяина, юбилей, предстоящая война, о которой уже знали все! Из окрестных поселений шли обозы с провиантом, печи и костры горели круглосуточно, готовя еду на такую прорву едоков. В лес отправились отряды охотников, рыбаки на лодках сновали по реке, детвора обирала фруктовые деревья.
Горели горны кузниц, мастеровые проверяли сбрую, оружие, доспехи, одежду, что-то латали, чинили, что-то делали заново. Бабы стирали одежду воинов.
Наместник Лас-Кошаг сбился с ног, успевая всюду и угождая хозяину. Он успевал отследить все приготовления и дать указания даже на кухне.
Граф старания наместника заметил и прилюдно похвалил его за усердие. Чем загнал беднягу и вовсе в дикий темп.
Мы видели наместника мельком, когда он пролетал по особняку, на бегу отдавая приказы драившим пол слугам. Лас-Кошаг, и без того худой, за неполные сутки высох еще больше. А лысая голова блестела от пота.
На вечер граф наметил пир, где должны были решить все вопросы разом – и военные, и хозяйственные. Застолье только для дворян. Позвали и нас, хотя мы вроде как чужие, всего-навсего наймиты.
Честь, конечно, хотя ну ее на хрен при таком раскладе!
Баронессу мы отдали на попечение ее родственника и до самого пира не видели. О чем-то они шептались, причем разговор был настолько важен для Рамжевера, что он даже не сопровождал графа, когда тот поехал в лагерь.
Макс, все еще не вернувший себе былой оптимизм, и то заметил:
– Либо она соскучилась по родственнику, либо они что-то замышляют.
– С чего ты взял? – спросил Витя.
– Служанку ее вот-вот завалят прямо во дворе, сын сидит в комнате один, а баронесса все ля-ля с бароном. Не похоже на Узну, обычно она от сына не отходит.
– Пусть болтают, если охота, – пожал плечами Миша, – у нас своих проблем навалом. Что, так и будем сидеть? Мне как-то не улыбается шашкой махать!
– Мне тоже, – кивнул я. – Но уйти тихо мы не сможем. А идти на прорыв нельзя. И потом, наша задача – собрать разведданные. А тут их навалом. Не нравится мне странная заварушка в доминингах. Торговцы уверяли, что тут все тихо… ну более-менее тихо. Дворяне не заинтересованы в усобице, особенно те, чьи земли граничат со Степью. А тут война на носу!
Михаил пожал плечами.
– Сведения важные. И если бы армия хордингов двинула сюда в ближайшие недели, цены бы им не было. Но поход будет месяцев через шесть-семь. Новость уже устареет.
Он прав, дорога ложка к обеду. А если тут начнется большая война? Нет, надо все-таки понять, что к чему.
В размышлениях и спорах мы и провели почти весь день. Разговоры вели у конюшни. И народу меньше, и за конями пригляд нужен. А то шустрые ребятишки из числа дружинников и дворян положили глаз на наших скакунов. Пару раз подходили с предложением продать запасного коня и давали вполне приличную цену. Сперва два поселка, а потом и три, причем не дохлые, дворов на десять—пятнадцать.
Отказ кое-кого раззадорил, и мы допускали, что какой-нибудь идиот решится на кражу. Надо на ночь сменный пост выставить. Дружина, блин, дисциплинка хромает!
Судя по шуму, в городе шла гулянка. По распоряжению наместника на площади поставили столы и выкатили бочки с вином. Местный шоу-бизнес в лице аж трех пощепков наяривал незамысловатые мотивы. Пощепок – это музыкант, играющий на деревянной колоде, к которой приделаны четыре струны из жил. Эдакий вариант гуслей, арфы и гитары.
Выкрики, ахи и крики мы слышали со двора особняка. Многие воины были там. Пили, танцевали, тискали девок. Дворяне, если кто и ходил на площадь, то только посмотреть. И выбрать девку, если прислуга в доме не по нраву.
Сам граф лично посетил площадь, хозяйским взглядом оценил гуляние и дал высочайшее «одобрямс». После чего вернулся в особняк как раз к началу пира.
В нижнем зале уже накрыли столы, зажгли факелы и прикрыли двери. Слуги заканчивали расставлять кувшины с вином, их обычно поднимали из подвала последними, чтобы они как можно дольше хранили холод.
За главным столом сидел граф Мивус. По правую руку от него наместник Лас-Кошаг, по левую – первый помощник хозяина мэор Софутаж, уже немолодой воин с бритой наголо головой и длинными свисающими усами.
Остальные дворяне расселись в строго отведенном порядке, согласно рангу и положению. Кстати, барон Рамжевер сидел не так далеко от графа. А рядом с Рамжевером – баронесса Узна. Она была единственной женщиной за столом, и взгляды дворян то и дело скользили по ней.