Не найдя ничего интересного, Вадим оглядел пронизанный ветром лес. Поземка змеилась между деревьев, наметая с подветренной стороны высокие языки снега.
«С машиной они могли уехать черт знает куда. Надо начать поиск водителя. Если жив, узнаем номер и приметы автомобиля. Если мертв, тоже все выясним. В городе они его бросить не могли, значит, необходимо искать за МКАД. Но, даже если его попросту высадили из машины, в такой мороз живым мы его вряд ли увидим. Ничего, главное – поскорее опознать труп».
Вадим выбрался на дорогу и взмахом руки подозвал оставшегося спецназовца.
– Все, спасибо, – коротко кивнул он. – Можно сворачивать пост. Здесь больше делать нечего. Иди, я свяжусь с командиром по рации.
Вадим вернулся в машину и с удовольствием включил обогреватель на полную мощность.
– Двести пятьдесят шестой, ответь третьему, – сказал он в микрофон.
– На связи.
– Все, отбой. Сворачивайте пост и возвращайтесь на базу.
– Есть, принял.
– Конец связи.
Собравшись с мыслями, Вадим снова нажал кнопку передачи.
– Кама-центр, ответь третьему! – сказал он.
– На связи центральная, – ответил в динамике женский голос.
– Срочно выясните, не поступало ли в милицию заявлений об угоне машин. Все машины, угнанные в период после двадцати двух часов, занесите в компьютер. Свяжитесь с руководством МВД для объявления плана «Перехват» по области. Пусть ищут все угнанные плюс проводят досмотр всего проходящего транспорта. Его сейчас немного. Всех молодых людей и девушек без документов задерживать и сообщать мне о каждом факте. Особое внимание обратить на парней без одежды. Все.
– Центральная приняла.
– Конец связи.
Тут же динамик сказал голосом Стежнева:
– Третий второму на связь!
– На связи, – неохотно ответил Вадим.
– Что на месте? – спросил генерал. – Я буду у вас минут через двадцать.
– Ничего. Можете не ехать. Он сбросил с себя униформу, в которую были вшиты устройства контроля. Я дал команду связаться с милицией.
– Это я слышал.
– Могу предположить, что они захватили автомобиль и избавились от водителя. Надо организовать прочесывание местности в этом районе.
– Понятно. Тогда я через полчаса буду на базе, возвращайся туда.
– Принял, – ответил Вадим и, запустив двигатель, развернул машину в сторону города.
Он еще раз оглядел лес, словно пытаясь отыскать не найденные раньше улики, вздохнул и нажал на газ. Шипованные колеса резво рванули машину с места, а в зеркале заднего вида еле заметными силуэтами мелькнули бойцы группы захвата, возвращающиеся на пост.
– Слава богу, – сказал один из них, провожая взглядом удаляющиеся огни. – А то проведем еще пару часиков в такой засаде, и задница остекленеет от холода.
– Это точно, – кивнул другой, с сержантскими нашивками, высоко задирая ноги, чтобы пробраться через глубокий снег. – Всю ночь на ногах из-за этого щенка. А шефа видал? Сдохнуть можно от смеха. «Объект чрезвычайно опасен!» Слыхал?
– Да ладно тебе прикалываться, – отмахнулся боец. – Там действительно не все как надо. Говорят, этот щенок шефа дубиной по башке угостил, а Репу выкинул из машины.
– Репу?! – не поверил сержант.
– А ты что, не слышал?
– Про шефа слухи ходили, но насчет Репы – гонят.
– Факт! Он мне сам говорил, – похвастался боец.
– Врет. Стыдно ему, что сдрейфил, вот и наплел про шкета всяких небылиц.
– Думаешь? А мне Репа впаривал, что у пацана реакция, как молния.
– Знаю. Он всем так сказал. И в рапорте написал. Но это гон. Мы с Репой воевали еще во вторую чеченскую, так что меня он грузить не станет.
– А что там было в натуре?
– Ничего особенного, – хмуро ответил сержант. – Пацан смахнул пушку у шефа и отдал бабе, с которой они с хаты рванули. А шеф решил, будто баба шкета похитила. Репа на это повелся, пока таксиста изображал, бабу взял удушающим, а пацана попросил достать наручники из-под кресла. А тот ему пушку под нос вместо наручников.
– Они что, сговорились с телкой? – рассмеялся боец.
– В том-то и дело. И как бы ты поступил на месте Репы?
– Понятно.
– Только не вздумай об этом кому-нибудь ляпнуть, – предупредил сержант. – А то я сам тебя в блин раскатаю.
Они добрались до белоснежной палатки, сильно заметенной снегом. Сержант рванул полог в сторону, выпустив наружу плотные клубы пара, пропустил вперед бойца и шагнул следом. Внутри горел неяркий электрический фонарь, все было заставлено аппаратурой для наблюдения и связи, с которой работал крепкий мужчина со звездами капитана на матерчатых погонах куртки.
– Кама-250, – нашептывал в микрофон рации капитан. – Ответь двести пятьдесят шестому.
– На связи два-полсотый, – прошипел динамик.
– Подтягивайтесь, мы снимаем пост.
– Принял.
Капитан отложил микрофон и обвел бойцов взглядом.
– Начали. – Он негромко хлопнул ладонью по бедру. – Быстро собрались и снялись, машина уже подходит. Со стереотрубой осторожнее. Давайте, давайте.
Капитан отключил провода, соединяющие разные блоки, и бойцы принялись переносить приборы к дороге. Там их принимал и укладывал в микроавтобус шофер. Палатку собрали в последнюю очередь, капитан осмотрел утоптанное место, чтобы случайно не оставить что-нибудь важное, закурил сигарету и направился к микроавтобусу.
Возле машины его внимание привлек едва слышный звук, доносящийся из леса. Очень странный звук – не лесной.
– Слышишь? – спросил он у сержанта.
– Похоже на вызов мобильника, – удивился сержант. – Может, пойти посмотреть?
Налетел порыв ветра, почти полностью заглушив звук.
– Пожалуй. Укладывай все и пойдем.
Сержант передал водителю чехол с колышками от палатки и вслед за капитаном пересек дорогу. Теперь уже не было ни малейших сомнений, что в лесу раздается трель электронного звонка.
– Кажется, не очень далеко, – прикинул сержант, стоя у границы высоких сугробов, наметенных поземкой. – Давай осторожно пройдем наискось.
– Снегу здесь по колено. – Капитан недовольно фыркнул и поднял меховой воротник. – Сходи сам, я прикрою отсюда на всякий случай.
Он повернулся к микроавтобусу и крикнул бойцу, оставшемуся курить вместе с шофером:
– Принеси автомат!
Боец отбросил окурок и спешно выполнил приказание.
– Давай, – поторопил капитан сержанта, закидывая на плечо оружейный ремень. – Только быстро, а то у меня задница от ветра чирьями покроется.
Сержант перепрыгнул через самый высокий сугроб и побрел на звук, тяжело перебирая ногами по глубокому снегу. Он продвинулся метров на десять, когда звук оборвался.
– Черт! – громко ругнулся сержант. – И как теперь искать?
– Ну пройди еще немного! – посоветовал капитан. – Светло ведь! Наверняка что-нибудь увидишь.
– Может, ну его на фиг? – обернулся сержант. – Что толку, если мы найдем телефон? Премию за это вряд ли дадут.
– Черт с тобой, возвращайся, – махнул рукой капитан. – Поехали на базу.
Адвокат сильнее нажал на тормоз, и машина почти остановилась. Плотный свет фар высвечивал змеящуюся поземку, сугробы и торчащие у края дороги березы.
– Кажется, чуть дальше, – неуверенно сказала Нина.
– Так кажется или действительно дальше? – Семен Ильич не скрывал раздражения.
– Дальше. Там не было километрового столбика.
Адвокат переключил передачу и немного прибавил скорость, а девушка вытянула шею и прислонилась лбом к боковому стеклу, стараясь разглядеть в снегу темный ворох одежды.
– Не пойму, с чего тебе в голову взбрела мысль о жучке? Идиотизм. Детство какое-то, – покачал головой Семен Ильич. – Уж если так припекло, то сожгли бы одежду в камине. Но бросить ее на всеобщее обозрение – это неоправданная беспечность.
– Я хотела избавиться от любого, пусть самого невероятного или даже киношного способа, при помощи которого нас могли проследить.
– В результате оставила явные улики. Молодец.
– Стойте! – воскликнула девушка.
Адвокат резко вдавил тормозную педаль.
– Это здесь.
От Семена Ильича не ускользнули панические нотки в голосе Нины.
– Что случилось? – Он пристально глянул в ее лицо.
– Кажется, одежду кто-то забрал.
– Что?! – Он распахнул дверцу и выскочил из машины.
Нина выбралась следом.
– Так… Замечательно. – Адвокат не удержался от нервного смешка, глядя на продавленную в снегу яму. – И что это может значить?
– Это может значить, что я права! – горячо ответила девушка. – Как можно найти одежду, если в нее не вмонтирован маячок?
Адвокат задумчиво ковырнул проломленный наст носком ботинка.
– Чушь, – сказал он, словно убеждая самого себя. – Шпионские страсти. Скорее всего, униформу подобрали бомжи.
– Ну конечно! – усмехнулась Нина. – Какие бомжи могут оказаться в лесу при таком морозе? И следов нет.
– Следы как раз есть. – Семен Ильич присел на корточки, рассматривая искрящийся в лунном свете покров снега.
Нина не поленилась по колено увязнуть в сугробе, чтобы лучше разглядеть цепочку следов, ведущую от дороги к ближайшему дереву.
– Это армейские ботинки, – уверенно заявила она. – Смотрите, какой протектор.
– Мало ли кто может носить штурмовые ботинки… – Адвокат пожал плечами.
– Но не бомжи.
– Кто-то остановился у обочины, увидел одежду, забрал. А до дерева сходил по малой нужде.
– Глупости! Вы бы взяли у дороги чужую одежду? – усмехнулась Нина.
– Я нет. А какой-нибудь деревенский житель, возвращающийся с колхозного рынка, наверняка бы позарился. В любом случае в маячок я не верю. И нечего здесь мерзнуть. Главное, что одежду забрал кто-то другой и теперь мы о ней можем не беспокоиться.
– Да? А если одежду нашел милицейский патруль?
– Исключено. Нас бы уже скрутили, дорогая моя. Так что все. Закрыли тему. Поехали.
Нина вылезла из сугроба и несколько раз топнула, стряхивая снег с ботинок и брюк.
– Мне страшно, – неожиданно призналась она. – И на душе хреново. Вы уверены, что Олег не придет в себя? Вы можете представить, каково очнуться от удара по голове на таком морозе? Без одежды, в снегу…