вался в клубящихся облаках. Один раз он не вернулся и она брослась искать его, проносясь по коридорам и комнатам, этаж за этажом. Его нигде не было. Здание казалось недостроенным, под подошвами хрустела бетонная крошка, в незастекленных окнах выл ветер, вихрями вороша валяющийся по углам мусор. И чем дальше она пробиралась, тем больше становилось мусора – ворохи бумаги иногда поднимались до пояса. Это были обрывки газет и просто листы, исчерченные многочисленными треугольниками. Мимо окна с криком ужаса пролетел Олег.
Шерстка вздрогнула и проснулась, но ужас, державший ее во сне, не развеялся и после пробуждения. Она села на кровати и подтянула одеяло до подбородка. За окном ярко мерцали звезды, путаясь в качающихся на ветру ветвях. Из памяти не выходил ворох бумаг. Странное на первый взгляд предположение заставило встать с постели и, ежась от прохладного воздуха, пробраться в комнату брата. На столе действительно лежал ворох бумаг, в котором она копалась, отыскивая телефон, но в этот раз ее взгляд сразу же выхватил нужное – несколько листов, исчерченных треугольниками и окружностями.
Девушка взяла одину из бумах и внимательно оглядела линии. Чувствовалось, что Олег рисовал их спешно, неряшливо, пытаясь отобразить суть, а не добиться изобразительного эффекта. Чернильный роллер, ее подарок, валялся поверх листов.
– Так это не бред… – шепнула она, чувствуя, как холодные мурашки пробежали по спине. Значит эти уроды действительно всадили ему особую пломбу. Специально.
«Интересно, а кто они?» – подумала девушка. – «Тайный орден, существующий со времен древнего Египта? Или попросту сотрудники наших спецслужб?»
Второе казалось хуже, поскольку в таком случае надежды на благоприятный исход практически не было.
«Надо найти Олега» – Шерстка вернулась в комнату и принялась одеваться. – «Скорее всего его заперли в камере где-нибудь на Лубянке и смотрят, как он будет реагировать. Хотя нет. Если бы собирались запереть, не понадобился бы спектакль с устройством в охранную фирму. Да и аванс в четыре тысячи ему вряд ли выплатили».
Шерстка так задумалась, что чуть не смахнула на пол пустую чайную чашку.
«Нет, запереть слишком опасно», – решила она. – «Сейас ведь не сталинское время. Хотя и сегодня человеческая жизнь почти ничего не стоит, особенно когда на игру поставлено многое.. Пропал бы парень без вести, да и дело с концом».
– А если поднять шум? – сощурилась девушка. – Разослать копию объявления о найме охранника нескольким журналистам, затем заявить в милицию о пропаже Олега.
«Прижмут», – сама себе ответила Шерстка. – «Один человек ничего не сможет сделать с системой, даже если лопнет от усилий».
– Против системы есть только один способ… – она зло стисула зубы и принялась рыться в шкафу.
Пришлось потратить минут десять на поиск самых теплых вещей, доставая их из шкафа и критически оглядывая. Наконец она выбрала пару свитеров и шерстяные штаны – поношенные, но очень теплые. Под них можно одеть гамаши, которые, если возникнет необходимость, дольше позволят продержаться на холоде. Напоследок Шерстка пересчитала деньги и, не тратя времени, выбежала на улицу.
«Мороз усиливается», – заметила она, ежась от ледяного ветра.
Добежав до дороги, девушка подняла руку и остановила машину.
– В Новые Черемушки, – сказала она водителю и, договорившись о цене, села на переднее сиденье.
Мысли вертелись в голове беспокойным вихриком, а за окном ветер сеял позкмку, бросая снег в лица редких прохожих. Город готовился к празднику – всюду огни, а кое-где елки, украшенные огромными игрушками, стотканными из неонового света. Но это словно не для людей – только ветер наслаждался сияющим великолепием, да водители с пассажирами изредка поглядывали из теплых автомобильныш салонов.. Светофоры на перекрестках четко отбивали ритм мегаполиса.
Вспомнились рисунки со стола Олега – сейчас Шерстка подумала, что центр Москвы выглядит очень похоже. Почти правильная окружность со вписанными в нее многогранниками.
«Кажется где-то на Востоке подобную фигуру использовали для медитации», – подумала она. – «Слачайность? Или закономерная связь?»
У нее не было ни малейшего сомнения, что пространственные формы оказывают на людей особое влияние. Не верила бы в это, не занялась бы скульптурой. Ей много раз приходилось видеть на выставках, как люди замирают у совершенно абстактных работ, подавленные или наоборот восхищенные. Она сама хотела создать скульптуру, которая вызовет те или иные эмоции одним лишь пересечением граней, но до сих пор ей это не удалось.
«Интересно, а можно ли вычленить основную эмоцию Москвы?» – подумала она.
Но мысли об Олеге мешали сосредоточиться, подавляя всеэмоции беспокойством. Но была и еще одна эмоция – усиливающаяся растерянность. Шерстка знала куда едет, даже знала зачем, но как достигнуть нужной цели, оставалось загадкой.
«Вечно ты так», – посетовала она на себя. – «Сначала сделаешь, потом думаешь».
Она с трудом себе представляла, что можно спросить у дантиста. Вряд ли он знает, где дежурит Олег. Но может он скажет как связаться с начальником, с этим Вадимом? Уж из него-то она попробует выдавить нужную информацию. Хотя по телефону подобный акт провернуть достаточно сложно – если он положит трубку, то хоть головой об стенку бейся. Хотя это тоже результат. В этом случае можно будет поднимать шум, звонить всем знакомым, в милицию, к журналистам… Шерстка принялась перебирать имена собственных знакомым, вычленяя из них наиболее влиятельные.
За городом бушевала самая настоящая метель. Ветер рвал с деревьев налипшие комья снега, свистел в ветвях. Олег ужаснулся представив, что рано или поздно придется выходить из машины в это вихрящееся безумие.
– А ближе подъехать никак нельзя? – недовольно спросил он, когда водитель съехал на обочину у кромки сплошного леса.
– Пока нет, – покачала головой Нина. – Нам еще нужно сделать одно важное дело.
Вдитель, нервно постукивал палцами по рулю, теряясь в догадках, зачем его попросили остановиться в столь глухом месте.
– Раздевайся, – тихо сказала Нина.
– Что? – Олег решил, что ему послвышалось.
– Снимай все, что тебе выдали в фирме. В одежде может оказаться жучок.
– Черт! – до Олега дошло. – Но это почти все, что на мне одето, включая обувь. Я останусь в трусах и носках!
– Нам надо оставить все это здесь, в одном месте, чтобы те, кто может следить за тобой, подумали, будто мы добрались до нужного места.
– Черт! – еще громче ругнулся Олег, прекрасно понимая правоту Нины.
– Не беспокойся, я найду тебе новую одежду, когда мы доберемся до места.
– Вы что, сбежали откуда-то? – осторожно поинтересовался водитель.
– Да. Он меня выкрал, поскольку наши родители не разрешают нам пожениться. Они даже наняли детектива, и он следил за моим женихом, поэтому нам необходимо избавиться от одежды.
Она понизила голос и добавила тоном заговорищика на тайном собрании:
– К нему могли подцепить жучок.
– Понятно, – таксист довольно усмехнулся. – Богатые, небось, родители.
– Да уж прямо, – отмахнулась Нина. – Только на детектива и раскошелились. Скупердяи.
Водитель тут же утратил к этой истории интерес.
– Раздевайся, – девушка поторопила Олега. – Да снмай же скорее это тряпье!
Олег вынул из карманов все деньги, скинул куртку и принялся срывать с себя оставшуюся униформу. В машине было тепло, но при одном взгляде наружу по всему телу пробегали волны мурашек. Уже через пару минут на нем остались только трусы и жетон на цепочке.
– Его тоже снимай, – уверенно подсказала Нина. – Они могли запросто вставить жучок и в жетон.
Олег снял цепь через голову и бросил в общую кучу.
– Так… Больше его вроде бы негде спрятать, – девушка пробежала пристальным взглядом по щуплой фигуре Олега.
Затем подумала и достала из кармана мобильный телефон, который забрала у Вадима.
– Я слышала, что телефонная компания может с точностью до сотни метров вычислить местоположение мобильника. Даже если в это время по нему не звонить. – она открыла дверцу, вытолкнула ногой одежду, а телефон изо всех сил забросила в лес. – Все, поехали дальше.
Водитель запустил двигатель и тронул машину с места. Не смотря на работающий обогреватель Олег ощутил подступающий холод.
– Далеко еще ехать? – спросил он
– Некоторое время, – неопределенно ответила девушка.
В небе, даже на вид холодном, медленно всходила луна, верхушки деревьев смотрелись на ее фоне, словно начерченные тушью.
«Или чернильным роллером», – Олег со странной тревогой вспомнил кузину.
Автомобильные колеса шуршали по заснеженному асфальту, иногда с хрустом цепляя покрытую льдом обочину.
«Какой-то фигней я здесь занимаюсь», – мелькнула в голове странная мысль.
Он вдруг понял, что совершенно не знает Нину, а само знакомство теперь казалось излишне скорым и странным. Да к тому же, не выяснив о ней никаких подробностей, пообещал взять замуж, прекрасно зная о еще неполученном от Шерстки разводе.
«Ну, это дело нескольких дней», – попробовал он себя успокоить. – «После Нового года можно будет получить все документы».
Дорога белой стрелой убегала в неизвестность. И чем дальше она уводила от Москвы, тем более нелепой и чудовищной казалась афера, затянувшая его с головой.
«Ее необходимо было спасти», – эта мысль уже не принесла прежней уверенности. – «Хотя, если бы завтра Нину не переводили в психушку, следовало бы узнать ее лучше».
Сейчас, голому и беззащитному, она уже не казалась такой привлекательной, в лице девушки появились холодные, даже суровые черточки.
«Я повелся на ее простоватый вид», – подумал Олег, борясь с подступающим страхом. – «Черт! Ну нельзя же все время думать только одним местом!»
Страх захлестнул так сильно, что Олег отвернулся к окну, стараясь не выдать эмоции выражением лица. Впервые желание сексуальной близости завело его столь далеко, причем он сам не мог себе объяснить, как и почему это случилось. Одно дело измена жене, кот