— Значит, Дан — биотик? — вычленила главное из речей доктора Джейн.
— Да! И вас Недас это подтвердил. Но интереснее другое. Вот, — появилась следующая картинка, уже изображающая большое скопление нервных клеток и какие-то подсвеченные голубым конструкции, — это биотический имплант. И если мы продолжим уменьшать масштаб…
Чаквас с видом фокусника это и сделала. Сначала показала снимок кисти все с теми же голубыми прожилками, затем руки целиком — все было покрыто мелкой сетью синих линий, встречались скопления этого цвета размером с грецкий орех. Потом Карин показала тело кварианца целиком. Оно было почти полностью пронизано синими линиями, целыми массивами этого цвета.
— Я так понимаю, это все импланты? — уточнила Джейн,
— Именно, Шепард! — оживленно подтвердила доктор. — Все тело пронизано имплантами. Они буквально в каждом органе, даже в коже, костях и мозге. Впервые вижу такой уровень кибернетизации организма. Думаю, у человека подобные аугментации привели бы к иммунному ответу организма из-за использования специфичных материалов. Однако у кварианцев, оказывается, очень толерантная иммунная система. Гм. Ну, это вполне логично, на самом деле.
— И что говорит насчет них сам Дан?
— Секретная информация, — фыркнув, ответила Карин. — Секретные разработки Евросоюза и Мигрирующего флота. Интересно, что за такие секреты, о которых даже в N7 не знают? Может, вы спросите, коммандер?
— Пойду, попробую, — согласилась Джейн. — Прямо сейчас и займусь.
Лаборатория на «Нормандии» была просторна, но, на взгляд коммандера, не слишком практична. Чересчур много свободного пространства, которое можно было бы использовать более рационально. Длинный стол с различными приборами справа от входа, ящики с оборудованием слева. Прямо впереди за декоративной панелью — отсек для хранения биологических материалов.
Тали и Дан сидели в рабочих креслах у стола. Вас Недас сканировал инструментроном девушку, негромко комментируя получаемые данные.
— Реакция организма превосходная.
— О чем я и говорила. Полоний хорошо выводится из организма. Даже мне это известно.
— Меня интересуют последствия разгерметизации костюма, Тали’Зора. У тебя неплохая реакция организма на занесенную патогенную микрофлору. Системный анализ иммунитета говорит о повышении его устойчивости в сравнении с показателями исследований, проводимых тридцать лет назад, — пробормотал вас Недас, постукивая пальцами по лежащему на коленях большому кубику Рубика. — Сколько прививок из комплекса СИО тебе поставили, Тали’Зора?
— Откуда ты вообще знаешь о СИО?
— О… — удивленно протянул Дан и после паузы ответил: — Я ее создал.
— Что?! Как?!
— Исследования человеческого иммунитета. Двадцать лет экспериментов и экстраполяция полученных данных на кварианскую физиологию, — притворился, что объяснил вас Недас. — Люди удивительно похожи на нас. У них хорошая сопротивляемость болезням. На основе исследований создан курс вакцин для модуляции иммунитета кварианцев и иммунные препараты против онкологии для людей.
— То есть вас можно поздравить? — вмешалась в разговор Шепард. — Скоро избавитесь от скафандров?
— Да. Еще три-четыре поколения и иммунный ответ стабилизируется, — кивнув, сказал Дан.
— Так, значит, не скоро все-таки? — уточнила Шепард, присаживаясь на соседнее с Тали кресло.
— Полный курс вакцинации длится восемьдесят лет, — кисло ответила кварианка. — Сомневаюсь, что я доживу до того момента, когда смогу свободно дышать полной грудью без маски.
— Решаемо. Будущие поколения смогут, — сухо прокомментировал Дан и без всякого перехода сменил тему. — Коммандер, данные по вашему запросу собраны и систематизированы. Желаете ознакомиться?
— Да, покажи, что нашел, — попросила Джейн.
— Тогда прошу дать мне доступ к вычислительным комплексам лаборатории.
— Он у тебя уже есть, — не поняв вопроса, недоуменно ответила Шепард.
— Тали’Зора дала мне разрешение на ввод и обработку данных посредством стандартных интерфейсов связи человек-машина, — пояснил кварианец. — Мне необходимо разрешение подключить свой омни-тул к компьютеру напрямую. Все результаты хранятся на моем личном микрокомпьютере.
— Ты просила меня быть осторожнее — я была осторожнее, — ответила на немой вопрос в глазах Шепард Тали. — Дан неплохой хакер, пускать его в системы корабля немного опрометчиво.
— То есть ты обрабатывал данные на своем микрокомпьютере, не используя ЭВМ «Нормандии»? — признав правоту кварианки, спросила у вас Недаса Джейн.
— Коммандер, — впервые за время разговора Дан повернулся к Джейн, крутанувшись на кресле и подняв с колен кубик Рубика, — скажите, какие цвета вы видите на этой головоломке?
Джейн удивленно посмотрела сначала в светящиеся за маской глаза кварианца, потом перевела взгляд на кубик. Первое, что бросилось в глаза: составленный из отдельных сегментов головоломки лазурный знак вопроса на фиолетовом фоне грани.
— Лазурный, фиолетовый, синий, — послушно начала перечислять Шепард, — голубой… Э… Пурпурный и ультрамариновый?
— Хорошо, — никак не отреагировав на неуверенный тон коммандера, продолжил Дан. — Теперь скажите, какого цвета забрало на моем шлеме и какого цвета голограмма на вашем мониторе.
— Персидский голубой, — блеснув познаниями в наименовании цветов ответила Шепард на вопрос о цвете полупрозрачного щитка шлема кварианца, — и оранжевый монитор… То есть ты не видишь оранжевый цвет.
— Его все кварианцы не видят, — подтвердила Тали.
— Видимый для нас спектр лежит в диапазоне длин волн от пятисот до примерно двадцати нанометров, — решил пояснить вас Недас. — То есть для нас видима лишь часть привычного для людей излучения. Основная масса фоторецепторов на сетчатке глаза кварианцев ориентирована на восприятие ультрафиолета. Теоретически, мы также можем видеть рентгеновские лучи, фоточувствительные клетки для них имеются, но они скорее просто регистрируют наличие ионизирующего излучения и его интенсивность, потому что оптические структуры глаза не способны его сфокусировать. Излучение этого монитора почти монохромное и ориентировано на глаза людей. Я его не вижу.
— Мне казалось, что тебе, Тали, это не мешает.
— Я подключаюсь к вычислительным системам напрямую и вывожу данные на забрало шлема, — объяснила Тали. — Давно отработанная схема. Почти никто не использует голограммы подходящего цвета.
— Ладно, отправляй данные на компьютер, — выслушав кварианцев, разрешила Джейн.
— Исполняю, — кивнув, ответил Дан и активировал инструментрон, поднося его к компьютеру. — Данные переданы.
Вас Недас на кресле откатился в сторону от монитора, давая Шепард возможность познакомиться с тем, что он успел собрать. И сразу же сосредоточил внимание на кубике Рубика, начав собирать головоломку.
— И что там у нас, — пробормотала Джейн, открывая файлы кварианца. — Все-таки Терум?
— По моим данным, Лиара Т’Сони является ксеноархеологом со специализацией на протеанах, — мгновенно ответил Дан, щелкая головоломкой в руках. — В скоплении Тау Артемиды Терум — единственная планета, на которой обнаружено большое количество протеанских руин. Есть несколько небольших комплексов в астероидных полях, вроде того, что мы нашли несколько часов назад, но они незначительны. Кроме того мне удалось найти список научных экспедиций, действующих на Теруме. Одна из них, организованная Институтом археологии Евразийской академией наук и Исследовательским институтом археологии при Академии общественных наук КНФ, включала в себя группу ученых Республики Азари.
— И Т’Сони была среди них?
— Я связался с директором Института археологии. Он подтвердил, что Лиара Т’Сони была в той группе.
— Отлично, это упрощает поиски. Так, координаты высадки ученых известны. Какая-то шахта?
— На Теруме базируется большое количество горнодобывающих компаний, многие из которых хорошо обогатились на разграблении протеанских руин. Однако руководство некоторых предприятий достаточно сознательно, чтоб продавать информацию о новых найденных объектах протеан государству. Здесь тот самый случай. Рабочие при проходке разведывательной штольни наткнулись на неисследованный протеанский комплекс.
— И тебе даже удалось получить схему помещений?
— Она неточная, связь с научной группой затруднена. Мне переслали данные, полученные в последний сеанс связи с экспедицией, который был две недели назад.
— Вот так просто переслали? Мне казалось, что исследования протеан, как правило, курируют силовые структуры. Распространять потенциально опасную информацию они не расположены.
— У меня есть связи в Академии наук. И у меня есть репутация эксперта по протеанам. Ученые были рады, что я заинтересовался этой темой и быстро выбили разрешение на отправку данных.
Шепард оторвалась от монитора и повернулась к Дану, решив прояснить несколько вопросов.
— Дан, я так понимаю, пока ты работал на Земле, ты поддерживал контакт с Флотом. И на Флоте, зная, где ты находишься, продолжали искать?
— Знали только то, что я где-то на планетах Альянса. И то не были уверены. Информацию я отправлял им анонимно.
— Раз речь пошла об этом, — сказала Шепард. — Я хотела поговорить с тобой о твоей работе на Земле.
— Что вас интересует, коммандер? — вас Недас перестал крутить в руках головоломку и перевел взгляд на Джейн.
— Мне интересно, как так получилось, что кварианец стал гражданином Евросоюза.
— Все просто. Мне нужна была поддержка государства для проведения исследований — люди оказались идеальным вариантом. Нет предрассудков, есть нужда нивелировать технологическое отставание от рас Совета. Взаимовыгодный союз.
— Раз тебе так важны исследования, то почему сбежал с Флота? — искренне возмутилась Тали, тоже с интересом слушающая рассказ вас Недаса.
— Несогласие с принципами содержания ценных членов общества, — Дан снова начал вертеть в руках кубик. — Необходимо развитие, получение опыта, информации, доступ к ресурсам. На корабле этого не хватало. Нужно было Паломничество. Я ушел в него.