— Что с ним? — спросил Лис. — Он живой?
— Пока да, но это ненадолго, — сказал Снайпер, указав на неглубокую рану, перечеркнувшую плечо оператора. — Коготь мантикоры пробил место стыка брони и оцарапал его. Удивительно еще, что он не изжарился заживо и не задохнулся от дыма.
Губы умирающего шевельнулись.
— У этой модели… хорошая вентиляция… и система охлаждения, — с натугой проговорил он. — Спасибо тебе, Снар… что помог мне отомстить этой твари за Ксилию…
— Не благодари, — мрачно буркнул Снайпер. — Если б не ты, все бы мы погибли на этом берегу. Хотя, признаться, я не возьму в толк, как ты ухитрился забраться в робота без пароля.
— Не удивляйся, — прошептал умирающий. — Я разгадал твой пароль… Ты в бреду постоянно твердил странное имя «Сорок пятая»…
— Понятно, — еще мрачнее проговорил стрелок. — Думаю, больше этого не повторится. Все ненужные пароли и имена теперь похоронены на старом кладбище. Но как ты здесь оказался?
— Я разобрался с карателями, пришедшими сжечь мой дом… А потом пошел к старым развалинам… проверить, забрал ли ты свое оружие и доспехи… Понял, что вы с Ксилией не дошли до цели, и пошел вас искать… Я был на том кладбище, о котором ты говоришь, и прочитал следы… я хорошо умею читать следы… там, за сиденьем, забери…
Дальше было не разобрать, как Снайпер ни силился.
— Ты его знаешь? — тихо спросил Тестомес.
Стрелок кивнул.
— Его зовут Вард. Это его внучку мы сегодня похоронили.
— Береги память о ней, — внезапно довольно отчетливо прошептал старик, сжимая руку Снайпера. — Она любила тебя…
Стрелок закусил губу и ничего не ответил. Уже второй раз за сегодня он слышал за своей спиной тихие шаги той, чьим побратимом называли его в трех мирах. И опять она пришла не за ним, а за человеком, благодаря которому он вновь остался в живых.
— Почему не меня? — одними губами прошептал он.
«Еще не время», — тихо прошелестел бесплотный голос за его спиной.
Лицо старика разгладилось. Теперь оно было спокойным и умиротворенным, как у человека, ушедшего за Темный порог с чувством выполненного долга.
— Спасибо тебе, Вард, — сказал Снайпер. — За всех, кого ты сегодня спас от смерти, спасибо.
Он знал, что эти слова сказаны не зря и что старик, уходящий вдаль по Серой дороге, слышит его…
Последние мелкие комья земли коснулись берега и застыли на месте, спаянные магией. Южного предела больше не было. Остров снова стал частью материка. Правда, ненадолго — на то, чтобы вновь засыпать землей глубокий ров, заполненный водой, нужно было много часов и море магии. У Ингара не было ни того, ни другого, но он выполнил то, что обещал, — создал земляной мост, вполне широкий и крепкий для того, чтобы по нему смогла переправиться толпа утопленников.
Их было много, очень много — злобных, вечно голодных тварей, мечтающих лишь о плоти теплокровных существ, населяющих материк. И Ингар послал им четкий мысленный образ-указатель, который на человеческий язык можно было перевести однозначно: «Еда — там!» Образ был объемным, завлекательным, щекочущим скудное воображение мертвых: множество сильных, откормленных, вкусных людей, вставших лагерем возле города-крепости. И еще больше еды — там, за стенами города, где, помимо воинов, было немало нежных, мягких женщин и крохотных детей, тающих во рту…
Толпа утопленников, хлынувшая на берег, даже не взглянула ни на Ингара, от которого все еще пахло опасной магией Земли, ни на трех человек и демона, роющих могилу возле оплавленной груды металла — от этих еще более страшной магией Огня разило за версту. Когда впереди ждет роскошное угощение, вряд ли кто позарится на жалкую, заплесневелую хлебную корку, которой можно неслабо отравиться с непредсказуемыми последствиями для жизни.
— Дело сделано, — задумчиво произнес Ингар, глядя, как морские волны, накатываясь на земляной мост, растаскивают его на фрагменты. Менее чем через полчаса кусок суши с одиноким маяком, построенным сестрой мага, снова станет островом. И новые утопленники полезут на него… А может, и нет. Может, после того, как мертвецы уничтожат пиратов, а после — жителей города вместе со служителями Высших, которые убили Эмму, заклятие спадет. Чувство мести привело Ингара в Стоунхенд, чувство мести, переполнявшее дух мертвой сестры, вызвало из воды утопленников… Может, после того, как больше некому будет мстить, и он сам, и мятущийся дух Эммы успокоятся? И что потом? Когда цель достигнута, обязательно наступает чувство пустоты. И чем его заполнит маг Земли, который один на этом свете и абсолютно никому нет до него дела?
— Просто будешь жить — и всё, — раздался голос за его спиной. — Таким, как мы, всегда найдется чем заняться в любом из девяти миров. Например, копать могилы — в том числе и для собственных воспоминаний.
Ингар невольно вздрогнул и обернулся.
Позади него, стряхивая с ладоней землю, стоял пришелец из иномирья.
— Я, кажется, начал думать вслух, — немного смущенно пробормотал маг Земли.
— Бывает, — невозмутимо отозвался Снайпер. — Но цель еще не достигнута. Пойдем. Думаю, стоит посмотреть, на что способны водяные зомби.
Быстрые кони, спрятанные Снайпером в лесу, позволили всадникам обогнать мертвецов и занять неплохую позицию для наблюдения. Теперь они стояли на возвышенности возле подножия Клыков Дракона и смотрели вниз — туда, где в вечерних сумерках тонул осажденный Стоунхенд.
…Это было страшно.
Черная волна мертвецов захлестнула осаждающих, словно цунами, сметающее все на своем пути. Люди пытались бежать, но водяные монстры оказались на удивление быстрыми — видимо, перепончатые конечности, привыкшие к сопротивлению воды, оказались лучше приспособлены к нагрузкам, чем ноги живых. Утопленники настигали людей, прыгали им на плечи, словно гигантские лягушки, валили жертвы на землю и тут же вцеплялись в шеи. Огромные пасти чудовищ порой начисто откусывали головы людей, после чего мертвые жадно припадали к кровоточащим ранам, на глазах раздуваясь от высосанной крови.
— Когда люди убивают людей — это нормально, — задумчиво произнес Тестомес. — Но никак не могу привыкнуть к виду того, как мертвые убивают живых. Есть в этом что-то противоестественное.
— Любое убийство противоестественно, — отозвался Снайпер. — Но, к сожалению, это закон жизни. Или ты, или тебя. И кто этого не понимает, рано или поздно становится жертвой. Неважно кого — врага, обстоятельств или собственной глупости.
— Ты говориишь, как вооин, хоомо, — уважительно протянул кутруб. — Как муудрый вооин.
— Не подлизывайся, — отмахнулся от демона Снайпер. — Я вообще не понимаю, зачем живу на этом свете.
— Ты другим помогаешь, — заметил Тестомес. — А это, кутруб меня побери, очень неплохое предназначение.
— Кстати, о помощи, — заметил Лис. — Ну ладно, пожрут сейчас утопленники пиратов, недолго осталось. А что потом?
— Думаю, потом они полезут на стены города, — ничего не выражающим голосом произнес маг Земли. — Те, кто после смерти ничего не пил, кроме соленой воды, еще более жадны до крови, чем их сухопутные собратья.
Все повернулись к Ингару.
— Ты же повелитель стихии Земли, — произнес Тестомес. — Уверен, тебе несложно будет похоронить эту свору под стенами города. Или просто приказать им убраться обратно в море — маги твоей квалификации способны управлять мертвыми, словно куклами.
Ингар покачал головой.
— Сейчас я бессилен что-либо сделать. Во-первых, тебе ли не знать, Тестомес, что даже великим магам после серьезных дел необходимо восстановление. Создание земляного моста выпило все мои силы без остатка, и теперь мне нужно не менее суток, чтобы прийти в себя. Но даже если б я был полон магии по самое горло, я бы не смог управлять теми, кто умер в воде. Не моя стихия. И даже Никс, который сейчас сидит в Стоунхенде, ничего не сможет сделать с такой толпой живых трупов. Чисто силенок не хватит.
— Ты заранее все просчитал, да?! — воскликнул Лис.
— И сознательно нарушил данное слово… — задумчиво добавил Снайпер.
Ингар пожал плечами.
— Да, — равнодушно ответил он. — Слова ничего не значат, когда есть цель. Если хотите, можете убить меня. Я спокойно пойду по Серой дороге, зная, что мертвые сожрали тех служителей Высших, что убили мою сестру, а потом изгнали меня из графства.
— Но вместе с ними погибнут невинные…
— Что мне до них? — пожал плечами Ингар. — Мне так же плевать на тех, кого я не знаю, как и им на меня. Если я умру, никто из этих людей даже не почешется. Обратная связь аналогична. Думаю, со временем вы меня пойме…
Договорить маг не успел.
Демон прыгнул молча. Черное, гибкое тело снесло с коня мага Земли, и не успел кто-либо из присутствующих что-то сказать или сделать, как откушенная голова Ингара покатилась по земле, рефлекторно шевеля губами. Только слов уже слышно не было — когда воздух не проходит через голосовые связки, даже самые мудрые речи оказываются недосказанными.
— Нехорошо убивать пленных, — заметил Снайпер, впрочем, без особых эмоций в голосе.
— Этоот хоомо… взбесиит коого угоодно, — слегка виновато произнес демон, не прекращая чавкать. — К тоому же… Октоо оочень нужноо свежее мясооо…
— Им — тоже, — задумчиво произнес стрелок, глядя на битву, происходящую в долине. Вернее, на избиение.
Пираты, поняв, что убежать не удастся, рубились отчаянно. Но толку от этого было мало. Абордажные сабли и мечи с трудом пробивали толстую чешую мертвецов, покрывающую их тела подобно доспехам. Но если живой человек после проникающего ранения в сердце, легкие или печень падал на землю, то живым трупам такие повреждения были что слону дробина. Трудно убить того, кто уже мертв.
Утопленники падали на землю лишь в том случае, если особо здоровенному морскому разбойнику удавалось снести с плеч чешуйчатую голову с рыбьими глазами. Либо если получалось отрубить ногу. Но и тогда мертвый, вообще не чувствующий боли, ползал по земле, норовя вцепиться зубами в щиколотку живому.