— Что до меня, то я бы предпочел держать рабынь в своем собственном вигваме, — заявил Кувигнака.
— Думаю, слишком многие из Исанна, не отказались бы поступить также, — предположил я.
— Они слишком надменны и тщеславны. На самом деле им не нужно так много женщин.
— Поэтому они и распродают свои стада ближе к зиме, — заметил я.
— Но только для того, чтобы по весне увеличить их снова, — усмехнулся он.
— Стада бледнолицых женщин собранные кланом Исанна, больше чем у других кланов, или даже племен, — сказал я. — Вот мне интересно, как к этому относятся женщины Исанна.
— Да, — улыбнулся Кувигнака. — Они не желают их видеть в вигвамах.
— Это ожидаемо.
— Но в таких делах мужчины должны быть оставаться хозяевами положения.
— Это верно.
— Известно, что женщины Исанны недостаточно воспитаны, — сказала Кувигнака.
— Например, Блокету недостаточно воспитана? — спросил я, хитро поглядывая на моего друга.
— Да, Блокету недостаточно воспитана. Блокету нуждается в воспитание, в суровой дрессировке.
— Было бы приятно руководить ее воспитанием.
— Да, — мрачно сказал Кувигнака.
Я улыбнулся. К счастью для прекрасной Блокету, она занимала достаточно высокое положение среди Кайил. Будь она женщиной другого племени, попавшей в руки Кувигнаки, то можно не сомневаться, что она была бы воспитана хорошо и быстро.
Я посмотрел вслед удаляющейся блондинке. Она неплохо двигалась.
— А Ты разогрелся, — улыбнулся Кувигнака.
Я не ответил. Что и говорить, я действительно был возбужден.
— Виньела спит рядом в вигваме, — напомнил Кувигнака. — Почему бы тебе не разбудить ее ударом плети, и не использовать ее, чтобы снять напряжение? Она — всего лишь рабыня, которую послали тебе для воспитания.
— Нет, — отказался я от столь заманчивого предложения.
— Нельзя быть слишком мягким с рабынями, — поучительно сказал Кувигнака.
— Я знаю.
— Это — желание Кэнки. Она здесь для того, чтобы Ты мог пользоваться ею так, как пожелаешь.
— Ты так думаешь?
— Конечно. Не забывай, что он — краснокожий. Наши культуры отличаются.
Я пожал плечами.
— Он хотел бы, чтобы она вернулась в его вигвам лучшей рабыней, чем была, когда ее послали к тебе, — объяснил Кувигнака.
— Возможно, — согласился я.
— Разбуди ее ударом плети, — вновь предложил Кувигнака. — Объясни ей, отбросив милосердие, ее обязанности. Дай ей понять, что именно мужчины — ее хозяева.
— Пожалуй, я позволю ей поспать, — улыбнулся я.
— Как хочешь, — Кувигнака пожал плечами.
— Я думаю, что для одного дня она пострадала достаточно, — решил я.
— Как пожелаешь.
— Но, я думаю, что стоит пойти повидаться с Грантом.
— Собираешься разыскать Васнаподхи, — засмеялся Кувигнака.
— Возможно, — не стал я спорить.
— Бедная Васнаподхи! — притворно вздохнул юноша.
Глава 8Я покидаю вигвам Гранта
— Мне жаль, — развел руками Грант. — Но Васнаподхи здесь нет. Я отправил ее собирать ягоды. Даже не знаю, когда она вернется. А вернувшись, она должна помочь другим женщинам.
— Эх, — только и смог сказать я, разочарованно.
— Если бы я знал, что Ты захочешь девку, я бы скорее всего, оставил ее для тебя здесь около стены вигвама, голой и связанной по рукам и ногам.
— Да ладно. Все в порядке, — сказал я собираясь уходить.
— Ты сделал ошибку с Виньелой, — остановил он меня.
— О?
— Ее послали к тебе, чтобы наказать, — объяснил он. — Ты должен был именно так и сделать.
— Ты тоже так думаешь?
— Я достаточно хорошо изучил краснокожих, чтобы сказать — Да.
— Я не сделал этого, — признался я.
Действительно, я позволил ей отдохнуть, даже уложил спать.
— Это было ошибкой, — предупредил Грант.
— Возможно.
Мы говорили внутри вигвама Гранта. Это жилище было предоставлено в его распоряжение его другом, Махпиясапой, гражданским вождем клана Исбу племени Кайила.
— Сегодня я говорил с Кувигнакой, — сказал я. — Он сказал мне, что Ты казался чем-то обеспокоенным.
— Правда?
— Да.
Грант всегда носил широкополую шляпу, по крайней мере, все то время, что я был с ним знаком. Что интересно, он носил ее даже внутри вигвама. Я никогда не видел его без головного убора.
— Что-то пошло не так?
— Я не думаю так.
— А в чем же тогда дело? — заинтересовался я.
— Ты слышал, появились слухи? О Желтых Ножах? О том, что они собираются прислать делегацию прямо в стойбище?
— Я слышал это прямо сегодня, — ответил я, — о возможности заключения мира с Желтыми Ножами. Однако, я не понял, если бы подобное происходило, то их делегация должна была бы приветствоваться в стойбище.
— Да.
— Насколько я понял, в переговорах наметился определенный прогресс. Кажется, что имеется реальная возможность для заключения мира, — заметил я.
— Мне это не нравится, — проворчал Грант.
— Почему? — удивился я. — Ты же не можешь не приветствовать перспективу мира.
— Я не доверяю Желтым Ножам.
— Почему?
— У меня никогда не было хороших отношений с Желтыми Ножами, — пояснил он.
Я улыбнулся. Грант делил племена краснокожих на тех, с кем у него были хорошие отношения, и тех, с кем у него отношения не сложились. Он вел дела, например, с Пыльноногими, Кайилами и Пересмешниками. А вот, с Желтыми Ножами он не связывался. Грант натянул свою шляпу глубже на голову, этот его жест, означал, что очевидно серьезно задумался.
— Они в чем-то хуже, чем Кайила, Кайилиаук или Пересмешник? — спросил я.
— Я так не думаю, — признал Грант.
— В случае мира, могут появиться новые возможности для торговли, — заметил я.
— Пусть кто-нибудь другой использует эти возможности, — Грант был явно раздражен.
— Кажется, Ты не ни испытываешь нежных чувств к племени Желтых Ножей, — сделал я вывод.
— Нет, — признался Грант.
— Они ненавидят тебя?
— Я предположил бы, что нет.
— Выглядит так, что это тебе они не нравятся.
— Мне?
— Да, тебе.
— Возможно, — согласился он.
— Почему? — поинтересовался я.
— Неважно, — проворчал Грант. — Это не важно.
Я встал и сказал:
— День уже клонится к закату. Мне пора будить Виньелу, надо вернуть ее в вигвам Кэнки.
— Желаю тебе всего хорошего, — попрощался Грант.
— И тебе всего хорошего, — ответил я, и покинул вигвам торговца.
Глава 9Что произошло в вигваме Кувигнаки
Я аккуратно тронул рукой маленькое мягкое плечо девушки, торчащее из-под укрывавшей ее шкуры, и дважды, аккуратно, тряхнул ее.
— Нет, — прошептала она сквозь сон, — нет. Еще не время, чтобы собираться в офис.
— Просыпайся, — позвал я.
Она открыла глаза, осмотрелась вокруг, и приглушенно засмеялась, лежа под шкурой.
— Я проснулась, голая, в ошейнике, на далекой планете, — проговорила она. — Нет, для меня сейчас точно не время, чтобы собираться в офис.
— Нет, — подтвердил я.
Тогда она перекатилась на живот и потянулась, не вылезая из-под своего мехового одеяла. Движения ее тела под шкурой выглядели возбуждающе.
— То скрытое рабство осталось позади, — сказал я. — Теперь природа твоего рабства стала более открытой.
— Да, — согласилась она.
Я сдернул с нее меховое одеяло, и бросил его обратно. Так можно поступать с рабыней. Изгибы ее тела, на мгновение мелькнувшие перед моими глазами были бесподобны.
Снаружи доносились звуки стойбища. Где-то слышался крик избиваемой женщины. Скорее всего, кто-то наказывал свою белую рабыню.
Я смотрел на Виньелу, лежащую передо мной на животе, на темных покрывалах.
Я мгновенно вспотел, мои кулаки, сжимавшие край шкуру, потянули ее ко мне, обнажая спину девушки до середины.
— Я могу быть открыта, — проговорила она. — Я — рабыня.
Я промолчал, из последних сил пытаясь удержать контроль над собой.
Она повернулась на бок и приподнялась, опираясь на локоть, из-за чего одеяло собралось к талии.
— Спасибо за то, что позволили мне поспать, — поблагодарила она. — Вы были очень добры ко мне.
— Это был пустяк, — прохрипел я.
— Я хотела бы поблагодарить Вас, — сказала она, потянулась своими губами к моим, но я отстранил ее от себя за плечи.
— Что-то не так? — удивилась девушка.
— Поцелуй рабыни может стать всего лишь прелюдией к ее изнасилованию, — объяснил я.
— О-о-о, — протянула она, улыбаясь, и отпрянув, перевернулась с бока на спину, и натянула одеяло по самую шею.
— Вставай быстрее, — велел я. — Подходит время возвратить тебя в вигвам Кэнки.
— А если я задержусь, Вы выпорете меня хлыстом? — спросила девушка.
— Я думаю, что если Ты будешь излишне тянуть с подъемом, то обязательно, — предупредил я.
— Вы могли бы сделать это, не так ли?
— Да, не сомневайся.
— Конечно, ведь я — всего лишь рабыня.
— Конечно.
— Иногда мне кажется странным, думать о самой себе как об объекте порки.
— В этом нет ничего странного, — усмехнулся я. — Ведь Ты — рабыня.
— Это верно, — вздохнула она, и вдруг добавила: — Господин.
— Да.
Меня, на мгновение удивило ее обращение ко мне «Господин», но я вспомнил, что ее отдали мне на этот день. Действительно, в течение этого дня, или как мне кажется, пока я не захочу по какой-либо причине вернуть ее в вигвам Кэнки, она являлась моей собственной рабыней для всех возможных практических целей.
— Вы обращались со мной с большой нежностью и добротой, — сказала она.
Я пожал плечами.
— Я мало знаю о рабстве, и для меня в новинку это состояние, но исходя из вашего отношения, могу я предположить, что и к рабыне может быть проявлена нежность и доброта? — с надеждой в голосе спросила меня Виньела.
— Конечно, к рабыне могут относиться с нежностью и добротой. Не разрешено, однако, ни в малейшей степени ставить под угрозу железную дисциплину, под которой она содержится.