смазаны жиром, их заплетены, их тела раскрашены и одежда представляет собой в роскошный наряд, похожий на миниатюрные копии одежд взрослых. Кто-то верхом, а кто-то, сидя на коже волокуш, кто-то светился счастьем и гордостью от участия в столь красивой процессии, а кто-то смотрел с изумлением и любопытством.
— Они привезли свои вещи, — заметил я.
Волокуши были в большей степени загружены вьюками, и элементами конструкций вигвамов — шкурами и шестами. Впрочем, и сами шесты волокуш, освобожденные от кайил, использовались для строительства жилья.
— Это — способ, которым передвигаются наши народы, — пояснил Кувигнака. — Вещи, что не были взяты с собой, оставлены спрятанными в тайниках.
Некоторые воины вели у боков своих кайил раздетых белых женщин, в украшенных бисером ошейниках, и со связанными запястьями. На их шеях, на ременных петлях повязанных ниже ошейников, были подвешены кайиловые хлысты, свисавшие между их грудей. Можно было не сомневаться относительно того, что это были за женщины. Я встретил глаза одной из них, и она отвела взгляд, презрительно вздернув голову. Она в ее путах и ошейнике, с висящим на ее шее хлыстом была собственностью краснокожего Господина. Затем я посмотрел в глаза другой женщины. Эта, также, отвела взгляд, но она сделала так быстро и робко. Она была очень напугана. Я заключил, что она ужасно боялась своего хозяина. Она не была настолько отважна, чтобы смотреть на другого мужчину. Обе эти девушки были блондинками. Кстати, я не мог не отметить, что таковыми было большинство остальных белых рабынь.
— Двуногие, животные у них главным образом блондинки, — поведал я свое наблюдение Кувигнаке.
— Да. Этих они выставили напоказ, — объяснил юноша.
Я кивнул. Такой цвет волос — редкость в Прериях. Я предположил, что женщины ясно понимали, что они, как серебряные кулоны, вплетенные в гривы, как монеты, прикрепленные к поводьям, как седла, инкрустированные золотом или как золотая проволока, обмотанная вокруг луки седла, демонстрировались как части богатства Исанна.
— Остальные, — предположил Кувигнака, — раздеты и сбиты в небольшие стада вне лагеря, вместе с кайилами, и тех и других пасут мальчишки пастухи.
— Понятно, — сказал я. Исанна, вероятно, не видели большого смысла проводить простых женщин, с более привычным обликом перед Исбу.
Я увидел еще одну блондинку, ведомую на короткой привязи не больше чем пяти футов длиной. Она, с плачем спотыкаясь, брела, наполовину тащимая за шею веревкой. На вид ей было приблизительно семнадцать лет. Веревку держал зажатой в кулак ее краснокожий хозяин. Я не думаю, что он был на много старше ее, выглядел дикарь не более чем на восемнадцать лет. Он подгонял свою кайилу, скача вдоль колонн, вероятно торопясь занять свое определенное ему место в процессии. Он не был особо бережен со своей прекрасной собственностью. Она плакала. Похоже, что девушка еще плохо познакомилась со своим ошейником. Думаю, что ее сделали рабыней совсем недавно, возможно, что она — один из трофеев, взятых с разгромленного несколько дней назад обоза. Несомненно, она была все еще в процессе изучения своих новых целей в жизни. Кстати, я не видел среди Исанна женщины, у которой цвет волос хотя бы приближался к тому прекрасному оттенку, что был у Виньелы, рабыни Кэнки. Мне было интересно, представляла ли она сама, до какой степени заманчивым призом являлась в Прериях.
— Махпиясапа собирается приветствовать Ватонку, — заметил Кувигнака. — Давай поспешим подойти поближе, к месту, с которого мы сможем увидеть это.
Я ни в малой степени не был уверен, что ему пришла в голову хорошая идея, но продолжал сопровождать Кувигнаку. Он был настолько юным, настолько неукротимым и настолько восторженным от того что снова оказался среди Исбу, среди своего народа, что, как мне кажется не мог трезво оценить, будут ли рады его присутствию на такой встрече, даже в качестве свидетеля.
Махпиясапа — Черные Тучи, гражданский вождь Исбу, встречал Ватонку — «Того, Кто Богат», пешком, с официальными приветствиями в стойбище Исбу. Ватонка отдал ему честь, спешившись, и двое мужчин обнялись. Вокруг них собрались шаманы и высокопоставленные воины. С Махпиясапой был его сын, Хси, и бойцы Солдат Слинов. Были там и Кэнка с несколькими из Всех Товарищей. Также среди встречающих я заметил вождей и представителей кланов Касму, Напоктан и Висмахми. Не мог я не узнать и Кахинтокапу — «Того, Кто Идет Прежде» из клана Касму, стоявшего рядом с двумя другими воинами Наездников Желтой кайилы.
— Приветствую, Ивосо, — сказал Кувигнака. — Ты стала такой красивой.
Он сказал это девушке, которая стояла около стремени другой девушки, сидящей верхом на кайиле. Пешая девушка, та, с которой заговорил Кувигнака, пришла с Исанна. Точнее, ее привели, ведя у стремени другой девушки. Она носила довольно простое платье с рукавами, узкие брюки до колен и мокасины. Ее заплетенные волосы были привязаны красной лентой. Шею девушки украшали несколько ниток бисера. Она была довольно симпатична. Девушка на кайиле, также, была очень хороша собой, возможно еще красивее, чем та, что была около ее стремени. Но в любом случае, ее красота подчеркивалась ее нарядом. Платье было пошито из мягкой дубленой почти белой кожи, с бахромой на груди и плечах, в которую были вплетены украшения из желто-красного бисера. Узкие брюки и мокасины были украшены подобным образом. Ее заплетенные в косы волосы, длинные и блестящие, закреплялись серебряной проволокой. Два золотых браслета украшали ее левое запястье. А еще она украсила себя двумя ожерельями из бисера, и монистом из чередовавшихся серебряных и золотых монет и кулонов. Ее лоб пересекала тонкая серебряная цепочка, украшенная крошечными серебряными капельками.
— Ты, также, Блокету, — сказал Кувигнака, посмотрев на девушку сидевшую верхом.
— Не разговаривать с моей девушкой! — приказала Блокету с высоты своей кайилы.
— Ивосо — из племени Желтых Ножей, — пояснил Кувигнака. — Ее захватили, когда ей было двенадцать лет. Блокету — дочь Ватонки.
— Я понял, — кивнул я.
Девушка Ивосо, не носила ошейник, однако исходя из простоты ее платья и того факта, что она шла пешком в процессии Исанна, не трудно было бы догадаться, что она находится при исполнении служебных обязанностей при девушке сидящей верхом на кайиле. Она не была Исанна, скорее она принадлежала им, или, по крайней мере, жила среди них.
— У Ивосо достаточно высокий статус среди Исанна, — продолжил объяснять Кувигнака. — Ты видишь, что она даже не помещена в ошейник.
— Да, я заметил.
Имя «Ивосо», кстати, означает «Надувать Губы». Вот только губы ее, как раз таки, нисколько не выступали, а значит имя ей, как можно догадаться, было дано не за анатомические особенности. Похоже, когда-то она была капризна или раздражительна, за что, решением ее хозяина или хозяйки, и стала «Надувать Губы». Слово «Блокету» — имя девушки на кайиле, дочери вождя Исанна, Вотонки, означает «Лето» или «Летний период».
— Ну, а мы здесь, что делаем? — поинтересовался Вотонка, вождь Исанна.
— Я не знаю ее, — заявила Блокету, не соизволив даже взглянуть на Кувигнаку.
— Конечно же, Ты помнишь меня. Меня звали Петусте. Во время летних танцев, давно, Я собирал цветы для тебя, а потом мы вместе катались на кайиле, — напомнил Кувигнака.
— Не знаю, но может, моя девушка тебя помнит, — сказала девушка.
«Петусте» имеет в виду «Тлеющий Уголек». Более широко, это может означать любую часть горящей древесины. Конечно, он был братом Кэнки — Огненной Стали. Я впервые за все время знакомства услышал прежнее имя Кувигнаки.
— Ты помнишь ее, Ивосо? — спросила Блокету и девушки стоящей у стремени.
— Нет, — ответила Ивосо.
— Ивосо! — возмутился Кувигнака.
— Ты видишь, — усмехнулась Блокету с высоты своего седла, — тебя никто не помнит.
— Кто это такая? — поинтересовался Вотонка.
— Позор Исбу, — ответил Махпиясапа. Он был все еще зол на Кэнку, за то, что тот оказался способным пойти против него, и, в силу права захвата, мучимый желанием, повязал свой ошейник на горло прекрасной Виньелы.
— Очевидно, это только одна из женщин Исбу, — предположил кто-то из мужчин, стоявших с Вотонкой.
— Уйди, — сердито приказал Кэнка Кувигнаке. — Ты нас позоришь.
— А это — ее брат, — пояснил Хси одному из Исанна. — У него такая сестренка, и все же ему позволили стать Блотанхунком у Всех Товарищей.
— Да ну, — удивился мужчина.
— Представь себе, — сказал Хси.
— Прикуси язык, Хси! — прикрикнул Кэнка.
— А в чем дело? — удивился Хси. — Разве я говорю не правду?
Кэнка в ярости сжал свои кулаки.
— Что Вы думаете о том, кто берет женщину, приведенную в наши земли, для продажи его вождю? — спросил Махпиясапа Вотонку.
— Я думаю, что такого стоит наказать, — ответил Вотонка. — А женщину необходимо вернуть вождю.
— Я действовал в пределах своих прав, — напомнил Кэнка.
— Позволь мне, и Солдатам Слинам, наказать его, — предложил Хси. — Я предлагаю разрушить его вигвам и сломать его оружие. А потом мы принесем тебе эту женщину голой и связанной.
— Я подумаю об этом, — усмехнулся Махпиясапа.
— Я действовал в пределах своих прав, — повторил Кэнка.
— Доставь женщину в мой вигвам, — приказала Махпиясапа.
— Нет. Она моя, — гордо заявил Кэнка.
— Возможно, я отберу ее у тебя, — сказал Махпиясапа. — Я подумаю над этим вопросом.
— Она моя, — стоял на своем Кэнка.
Махпиясапа пожал плечами и сказал:
— Если я захочу, то заберу ее в любое время.
В ярости Кэнка, отвернулся и шагнул прочь от группы встречающих.
— Остерегайся злить этого молодого воина, — предупредил Вотонка Махпиясапу. А Хси злобно посмотрел вслед Кэнке.
— Возможно, когда-нибудь Ты придешь, шить вместе с нами, — заметила Блокету, высокая и прекрасная на своей кайиле, обращаясь к Кувигнаке.
Кувигнака не обратил внимания на нее слова.
— Разве она не симпатична, Ивосо? — издеваясь, спросила Блокету.