Иногда, в городах, хозяин заковывает женщину в рабские цепи, разводя ее ноги и руки в стороны, делая ее совершенно беспомощной, а за тем легонько дразнит пером ее самые красивые и чувствительные места. Обычно уже через несколько мгновений она умоляет позволить служить ему любым способом, какого только можно пожелать. Есть много способов дать понять женщине, что она находится в вашей власти, действительно в вашей. Этот — всего лишь один из них.
— Я подчинил тебя? — спросил я.
— Да, полностью, — ответила рабыня Мира.
— И как Ты мне собираешься отдаться?
— С совершенством, — простонала она.
Теперь я продолжил ласкать ее, но уже моими руками, языком, губами и зубами. Она начала стонать и подвывать.
— Они подбираются ближе, — небрежно сказал Кувигнака, протягивая нить сквозь отверстие в ремне. — Кажется, они заинтересовались твоим общением с рабыней.
Я продолжал уделять внимание прекрасной, связанной женщине, которая в данный момент была в моем услужении. Она уже почти приблизилась к взрыву оргазменных ощущений.
— Пожалуйста, о, о, о-о-о! — стонала она, с вдруг закричала. — Да-а-а-о-о!
Теперь она билась подо мной, полностью в моей власти.
— Да, — заливалась она слезами. — Да-а-а!
— Они уже совсем близко, до них всего нескольких футов, — предупредил Кувигнака, — один справа от тебя, в траве, второй немного позади.
— Пожалуйста! — просила девушка.
— Отлично, — сказал я.
— Я отдаю себя, — кричала она. — Я отдаю себя вам!
Она была настолько изумительна! Насколько же вообще могут быть великолепны женщины!
— Они кажутся загипнотизированными, — усмехнулся Кувигнака.
— Сообщи мне, если будет какое-либо изменение их положения, — попросил я.
— Мне жаль, что я не могу обнять вас, — призналась рабыня.
— Ты не можешь. Ты связана как рабыня.
— Да, Господин.
Я крепко обнял ее, и она беспомощно вжалась в меня. Позволено ей обнимать меня, или нет, было моим решением. Стоит мне захотеть, и через мгновение она полетит в траву, отвергнутая и отброшенная, как ненужная вещь. Но вместо этого я нежно поцеловал ее. Она была очень красива.
— Они меняют позицию, — предупредил Кувигнака, невозмутимо продолжая ремонт упряжи. — Один отползает. Другой идет за пеммиканом.
— Хорошо, — сказал я.
Девушка влюблено смотрела на меня, и я не удержавшись снова поцеловал ее.
— Ой! — только и успела вскрикнуть пораженная девушка.
Я прыгнул в сторону от нее, и бросился сквозь траву. Прежде, чем совсем молодой паренек смог отскочить, я одной рукой схватил ворот его одежды и поставил своего пленника на ноги.
— Тал, — поприветствовал я его по-гореански.
— Тал, — заикаясь, ответил парень, не выпуская, впрочем, из руки крошечный кусочек пеммикана.
Я подтянул его к центру нашей стоянки, где нас уже ждал поднявшийся на ноги Кувигнака. Там же, привстав, опираясь на локти, связанных за спиной рук, пораженно выглядывала рабыня Мира, что когда-то была Леди Мирой из Венны, и которую я только что использовал для собственного удовольствия. Чуть в стороне, на волокуше, спал Хси.
В нескольких ярдах от нас поднялась напуганная молоденькая девушка, невысокая блондинка. Ее талия едва показывалась над травой. На вид ей было приблизительно шестнадцать или семнадцать лет от роду. Как и юноша, она была одета в одежду Ваниямпи.
Я перехватил одежду парня левой рукой, а правой махнул над головой, приглашая девушку приблизиться.
— Иди сюда, — добавил я по-гореански.
Она робко подошла и встала рядом с нами.
Теперь, я освободил одежду парня от своего захвата.
— Ну, и кто Вы такие? — строго поинтересовался я.
— Я — Кабачок — представился он.
— Я — Клубника, — тонким мелодичным голосом отозвалась девушка.
— Мы шли за вами, — признался парень.
— Мы это знаем, — сказал я.
— Мы брали пеммикан. Вы собираетесь убить нас за кражу?
— Он оставлялся для Вас.
Он протянул ко мне свою руку, в которой лежал кусочек пеммикана, который он только что поднял из травы.
— Это я взял, сейчас, — признался Кабачок.
— Ты — мужчина, — улыбнулся я. — Это твое.
Он озадаченно посмотрел на меня и сказал:
— Я не мужчина, а она не женщина. Мы — Ваниямпи.
— Так было раньше, — отмахнулся я.
Тем временем девушка восхищенно смотрела на Миру.
— Репа, это — Ты? — удивленно спросила она.
— Когда-то она была Репой, — поправил я. — Теперь она Мира, рабыня. Она не может тебе ответить. Я не давал ей разрешения говорить.
Девушка в страхе посмотрела на меня.
— Перевернись на бок, рабыня, — велел я. — Покажи им, что твои руки — связаны.
Мира повиновалась немедленно. Молодой человек и женщина увидели, ее крепко связанные шнурами запястья.
— В прежнее положение, на твоих локтях, — скомандовал я, что Мира исполнила без задержки.
— Что это у нее на шее? — спросила Клубника, показывая на узкую, темную плетеную из сыромятной кожи веревку, тремя витками охватившую шею рабыни и завязанную узлом на горле.
— Это служит ей ошейником рабыни, — пояснил я.
— Я поняла, — прошептала девушка, немного, отстраняясь.
Она опустила голову, сделала быстрый неровный вздох, и заметно покраснела.
— Ты можешь лечь, — разрешил я рабыне, и она облегченно откинулась на спину около наших ног, нагая и связанная.
— Вы оба далековато забрались от своего загона, не так ли? — спросил я.
— Да, — согласился юноша, опуская голову.
— Мы недавно посещали загон Ваниямпи. Это был Сад одиннадцать, если не ошибаюсь, — поведал я ему, но паренек молчал, и мне пришлось уточнить: — Это ведь был ваш загон. Я прав?
— Да.
— Там мы слышали о двоих, молодом человеке и молодой женщине, которых изгнали оттуда. Несомненно, Вы и есть те двое.
— Да, — не стал спорить Кабачок, не поднимая головы.
— И Вы следовали за нами от самого загона, — уточнил я.
— Да, — признал он.
— Почему?
— Мы надеялись, что Вы приведете нас к еде. Мы не знали, что еще можно сделать, — ответил он.
— Вашим преступлением, насколько я помню, было, касание друг друга.
— Нет, — испуганно замотал головой Кабачок. — Нет!
— А ну-ка, встань на колени, перед этим молодым мужчиной, и избавься от этой глупой одежды, — приказал я молодой женщине.
Молодой человек пораженно смотрел на меня.
— И не вздумай отводить от нее глаз, — велел я ему.
Девушка задрала длинное неуклюжее платье до бедер, а затем, опустившись на колени перед парнем, стянула его через голову и отложила в сторону. Теперь она стояла на коленях перед юношей, полностью обнажив для него свою красоту.
— Не отводи глаз, — строго предупредил я молодого человека.
— Ох, — восхищенно, тихим голосом сказал он. — Она так красива.
— И теперь тебе уже не кажется настолько позорным, или ужасным, прикоснуться к ней?
— Нет. Конечно, нет! — радостно ответил он.
— Ты больше не Ваниямпи, — улыбнулся я. — Теперь Ты можешь трогать ее свободно и так часто, как того пожелаешь.
— Я не могу поверить такой свободе, — признался он. — Это так отличается от того, что было раньше! Это великолепно!
— Это — твоя свобода, но не ее, — пояснил я.
— Что? — не поняв, переспросил парень.
— Не забывай, что она — женщина, — напомнил я.
Он озадаченно уставился на меня.
— Она кажется голодной, — заметил я, увидев, какими глазами она смотрела на кусочек пеммикана в его руке.
— Прости меня, Клубника! Я столь невнимателен! — воскликнул паренек, торопливо разламывая и без того маленький кусочек пеммикана в две части.
Я задержал его руку своей.
— Ты — мужчина, — напомнил я. — Это — твое, а не ее.
— Но я, конечно же, разделю это с ней, — неуверенно сказал он.
— Она еще тебя не попросила.
Он пораженно посмотрел вначале на меня, а потом снова перевел смятенный взгляд на девушку.
— Я прошу дать мне что-нибудь поесть, — улыбнувшись, попросила она.
Он быстро сунул ей половину крошечного куска пеммикана, и она, как была нагая, стоящая на коленях, быстро и жадно проглотила его.
Он мечтательно рассматривал девушку, даже не заметив, как прикончил свой пеммикан.
— Стой спокойно, — приказал я ему, и ножом срезал большую часть длинного подола, серого платья Ваниямпи. Также я поступил и с рукавами. Из остатков материала, я соорудил импровизированный пояс, и повязал его, на талии парня. Получилось, что-то похожее на тунику.
— Какие сильный у тебя оказывается ноги, — восхищенно сказал девушка, с нежностью в голосе, рассматривая его, — и твои руки!
— Ты разрешал ей говорить? — поинтересовался я.
— Да, — кивнул он.
— Очень хорошо.
Девушка, улыбнувшись, склонила голову. Разрешали ли ей говорить, или нет, было вопросом достаточно спорным.
— Стойбище уже довольно близко, — сказал Кувигнака. — Пора бы отправиться в путь.
— Ты можешь сопровождать нас, — предложил я юноше, — и Ты, если пожелаешь, можешь взять с собой эту женщину.
— Да, я хочу взять ее с собой.
— Отлично, — сказал я.
Девушка снова улыбнулась. Было и так совершенно ясно, возьмет ли он ее с собой или нет.
— Я скрою, насколько смогу, следы нашей стоянки, — сказал Кувигнака, начиная собираться в дорогу.
— А я пока погружу вещи на волокушу, — добавил я.
— Ты, правда, теперь рабыня, Мира, — заинтересованно спросила девушка.
Мира бросала взгляд на меня.
— Ты можешь ответить, — позволил я ей.
— Да, я — рабыня, полностью, — согласилась Мира.
— А что он делал с тобой только что? — спросила девушка, покраснев.
— Ты подсматривала? — с улыбкой спросила Мира.
— Да, — призналась девушка, покраснев еще гуще.
— Он наслаждался мной и использовал меня в как рабыню, — пояснила Мира.
— Тебе было стыдно? — поинтересовалась Клубника.
— Нет, — засмеялась Мира. — Рабыне не позволена скромность.