Я подергал в кожаную веревку, соединяющую ее правую ногу со сковывающим бревном. Она была достаточно прочной. Тогда схватив рабыню, левой рукой за волосы, а правой руку за веревки ее ошейника, я подтянул ее себе.
— Господин! — вскрикнула она от неожиданности и боли, но я уже выталкивал ее через входное отверстие.
— Ты видишь? — потребовал я ответа.
— Да — ответила она через мгновение. — Оно очень высоко.
— Оно кружит?
— Трудно сказать. Возможно, что это так.
— Хорошо, — сказал я. — Значит, скорее всего, охотится.
Неторопливое, высотное охотничье кружение нашей добычи иногда может достигать нескольких пасангов в диаметре.
— Тебя он видит? — поинтересовался я.
— Я так не думаю, — ответила она, понаблюдав немного.
— Подвигайся немного, походи вокруг, — приказал я, и отметил, что кожаная привязь потянулась из ямы.
Дальнозоркость объекта нашей охоты была действительно превосходной. Особенно хорошо он обнаруживает движение. Утверждают, что он, с расстояния двух пасангов, может увидеть урта, перебегающего открытое пространство. Говорят, что он может обнаружить движение травы, не соответствующее направлению и скорости ветра, с расстояния одного пасанга. Я был уверен, что мы можем положиться на его зрение.
— Он кружится, — сообщила Мира.
— Он заметил тебя?
— Теперь, — послышался ее испуганный вскрик. — Теперь я думаю, что он видит меня.
— Не упускай его из виду, — велел я. — Не показывай, что заметила его, но не теряй его. Твоя жизнь может зависеть от этого. Точно помни, расположение входа.
— Я хорошо знаю, где он, Господин, — ответила она. — Не беспокойтесь.
— Ты должна держаться поближе к входу, — напомнил я. — Ты понимаешь это?
— Да, Господин, да! — азартно отозвалась девушка.
Нашей намеченной добыче нельзя было дать много времени на раздумья.
— Он видит меня! — крикнула она.
— Хорошо! — обрадовался я. — Не давай ему знать, что заметила его.
— Он приближается! — вскрикнула он. — Он очень быстро приближается!
— Делай вид, что не замечаешь его, — напомнил я.
— Я боюсь! — взвизгнула она.
— Дыши глубоко, — скомандовал я. — Сохраняй тело готовым, немного напряженным, но не закрепощенным.
— Он приближается очень стремительно.
— Не теряйте его из виду. Держи его в поле зрения, так же как и вход в яму.
— Я боюсь! А-а-а! — закричала рабыня.
Внезапно остаток привязи, дернулся, вылетел из ямы, и через мгновение туго натянулся. Я услышал ее крик полный страданья. Я протолкнул голову и плечи из ямы и увидел ее, лежащую на животе, в траве, дергающую привязанной правой ногой. Запаниковав, она попыталась убежать.
Я выскочил из ямы, крича и ругаясь, и размахивая руками. Дичь, пораженная моим неожиданным появлением, повернула в сторону, пронеслась в нескольких шагах от меня, загородив своей огромной тенью от солнца. Но мгновением позже солнце вновь засверкало на летней траве, еще колышущейся от порыва ветра вызванного пролетом нашей несостоявшейся добычи. Мое разом вспотевшее лицо почувствовало холод этого ветра.
— На ноги, — зло приказал я.
Она встала, с трудом держась на дрожащих ногах. Я тем временем вглядывался в темную удаляющуюся фигуру, четко очерченную на фоне ясного дневного неба.
— Я чуть не погибла, — наконец, заикаясь, смогла выговорить она.
— Ты упустила нашу добычу, — глядя на ней, со злостью обвинил я.
— Он меня чуть не убил, — тяжело дыша, вытолкнула она из себя слова оправданий.
— Ты — всего лишь ничего не стоящая, глупая и бесполезная рабыня, из-за которой, мы остались без добычи, — заорал я не нее.
— Простите меня, Господин, — опустила она голову.
— В яму, рабыня, и чтоб была там, через мгновение! — приказал я.
— Да, Господин, — сказала она, ныряя в темный зев лаза.
Я последовал за нею. Она уже стояла на коленях, склонив голову, у дальней стены, неподалеку от большего смотрового отверстия, ее плечи еще вздрагивали от пережитого потрясения.
— Простите меня, Господин, — прошептала она.
— Еще одна такая выходка и Ты будешь сурово наказана, — предупредил я.
— Да, Господин.
— Он еще может вернуться, — прикинул я, и заметил, что рабыня задрожала.
Через несколько ен, как я и надеялся, мы вновь услышали двойной крик пересмешника.
— Он, возможно, здорово проголодался, — размышлял я, выглядывая в смотровое отверстие.
Рабыня подняла голову, и уставилась на меня широко открытыми глазами, в которых плескался ужас пополам со слезами.
— Отлично! Я и не думал, что он забудет тебя, такую аппетитную и сочную приманку, — усмехнулся я, и пристально осмотрел свою наживку.
Большинство женщин, по разным причинам, впадают в смертельный ужас при виде таких птиц. Это особенно верно для тех женщин, которые достаточно информированы, кто знает об их стремительности, дикости и свирепости, кто понимает, что может сделать с ними такая птица.
— Не заставляйте меня снова выходить из ямы, — взмолилась она.
— Вон! — я не собирался пускаться в долгие уговоры.
Жутко трясясь, едва способная двигаться, она выползла из ямы.
— Он там, в небе, — дрожащим голосом сообщила она. — Он кружится. Я чувствую себя центром этого круга.
— Превосходно! — воскликнул я.
— Позвольте мне спрятаться, — запричитала она. — Позвольте мне спрятаться, Господин!
— Нет! — рявкнул я.
Она внезапно закричала, и привязь, опять вылетела из ямы и снова натянулась и задергалась.
— Идиотка! — закричал я в бешенстве.
— Я привязана! Я привязана! — в панике кричала девушка.
Я встал, высунув голову из лаза. Она сидела на земле, на конце привязи, и билась в истерике.
— Я привязана, — причитала она, пытаясь стянуть привязь со своей лодыжки.
Птица все еще парила в небе.
Веревкой я подтянул ее поближе к лазу.
— Встань на ноги, рабыня! — прорычал я, еле сдерживаясь, чтобы не выскочить и не избить эту дуру.
Неровно, дрожа, она сначала подняла голову, осматривая небо, потом встала на ноги, балансируя руками, чтобы не упасть.
— Я боюсь, — всхлипнула она.
— Где он?
— Я не знаю, — плакала она, но все же, осмотрела небо. — Он улетел! Он улетел!
— Нет, — уверенно сказал я. — Он не мог улететь.
— Но я не вижу его, — кричала она, радостно. — Я не вижу его!
— Он здесь, он не улетел, — предупредил я. — Он где-то поблизости. Будь внимательна!
Внезапно мои волосы встали дыбом. Ведь птица видела реакцию девушки!
Дважды она попыталась бежать. И теперь охотник, казалось, исчез.
— Он улетел, — смеялась рабыня.
— Нет, он приземлился! — предупредил я ее.
— Что я должна делать? — растерянно спросила Мира.
— Смотри понизу, вокруг себя.
Охотник знал местоположение девушки, а она не знала, с какой стороны последует его нападение.
В природе существует прямая зависимость между высотой и дальностью зрения. По этой причине, прямая стойка увеличивает вероятность обнаружить приближение хищника или положение жертвы. По этой причине, ларл обычно припадает к земле, скрадывая добычу.
— Я ничего не вижу, — испуганно пробормотала она.
— Будь внимательней.
Я задавался вопросом, сколько времени займет, скажем, у испуганного табука или у норного животного, чтобы вернуть самообладание, начать действовать.
— Он улетел, — сказала она.
— Не расслабляйся! Будь бдительна! — предостерег я. — По-видимому, он нападет на большой скорости и с высоты десять — пятнадцать футов. Учитывая твой рост и траву, Ты не сможешь увидеть его, пока он не будет в нескольких сотнях ярдов от тебя. Но даже в этом случае, у тебя будет вполне достаточное время для реакции. У тебя есть большое преимущество потому, что Ты ожидаешь нападения.
— Я думаю, что он улетел, — все еще не верила мне она.
— Возможно.
— Он бы уже прилетел, конечно, если бы был поблизости.
— Возможно, да, а возможно, нет.
Небо казалось спокойным, облака, медленно плыли, изменяя свои формы в воздушных потоках. Я понаблюдал за мини некоторое время.
— Он здесь! Приближается! — внезапно, завизжала рабыня.
— В яму! Быстро! — заорал я, поскольку по ее голосу сложно было не понять безотлагательность действий.
— Я не могу пошевелиться! — в панике кричала она. — Я не могу двинуться!
Я наполовину высунулся из ямы и руками вцепился в щиколотки девушки. Она кричала, закрыв лицо руками. Что было сил, я рванул ее за ноги и продернул сквозь узкий лаз. Почти в тот же самый момент, в светлом пятне лаза я увидел, сомкнувшиеся в воздухе огромные острые когти, и мелькнувшую огромную темную фигуру. Трава у входа колыхнулась, почти вырванная с корнями, поднятым гигантскими крыльями вихрем.
Она схватила меня руками, дрожа всем телом.
— Я тобой недоволен! — сказал я ей, с трудом разжимая ее руки отталкивая от себя.
— Он улетел? — с надеждой спросила рыдающая рабыня.
— Это вернется. Становись около лаза, — скомандовал я.
Я отвязал привязь от сковывающего бревна. Мира испуганно наблюдала за мной. Другой конец был все еще крепко привязан к ее правой ноге. За тем я прошел в другой конец ямы, где было меньшее смотровое отверстие, и размотал еще одну веревка, которая прежде лежала на сковывающем бревне.
— Что мы будем делать теперь? — опасливо поинтересовалась девушка.
— Подожди, — отмахнулся я.
Она легла на пол ямы, и свернулась, стараясь сделаться маленькой и незаметной, насколько это возможно.
Долго ждать нам не пришлось.
Мы услышали внезапный, глухой звук удара тяжелого тела о грунт. Это было похоже, как если бы половина кайилы была внезапно брошена на землю. Это был такой звук, который, если когда-то слышал, то вряд ли спутаешь с каким-либо другим. Колебания почвы чувствовались даже через стены ямы.
— Он здесь, — сказал я.
Девушка, оглянулась и внезапно взвизгнула от страха. Большой, светлый, круглый глаз всматривался сквозь смотровое отверстие в сумрак ямы.