рузооборот в 2016 году вырос на 16 %.
Русские медленно запрягают, но быстро едут. Все 90-е годы Российская Федерация отдала ожиданию: должны же когда-нибудь эти Литва, Латвия и Эстония переболеть антироссийской истерией. Потом, в 2000 году было принято решение строить собственные порты на Балтике и перенаправлять транзит туда. На это строительство ушло ещё больше 10 лет. Зато теперь процесс разогнался так, что его уже не остановишь: Россия больше не хочет иметь никаких дел с Прибалтикой[47].
При этом и в Европейском союзе конъюнктура для стран Балтии складывается крайне неблагоприятная. Европейская интеграция переживает крупнейший кризис в своей истории. Выхода из этого кризиса два: перераспределение полномочий между Брюсселем и национальными правительствами стран ЕС в пользу последних или ускоренная централизация «ядра» ЕС. Для стран Прибалтики из этих двух сценариев «оба хуже».
Концепция «многоскоростной Европы» — это институционализация давно уже сложившегося разделения ЕС на центр и периферию. Присоединиться к странам центра и вкушать все прелести европейской интеграции впредь можно будет, только если ты находишься с центром на одном уровне экономического, социального, инфраструктурного развития. Для стран-основателей Европейского союза это лёгкий и изящный способ сбросить с себя восточноевропейский балласт, сохранив при этом лицо и не нанеся ущерба светлому образу европейской интеграции. Прибалтику никто не выгонит из ЕС — от неё просто отгородятся невидимым забором новой интеграции.
При этом дотации из еврофондов, на которых держатся прибалтийские экономики, Литва, Латвия и Эстония потеряют: инвестиции в рамках «плана Юнкера» будут расходоваться еврограндами исключительно внутри европейского «ядра» — между своими. При сценарии возрождения национальных государств, которое может дойти до распада Евросоюза, страны Балтии тем более теряют брюссельское финансирование: богатые страны ЕС поставят непременным условием своего дальнейшего пребывания в Союзе избавление от обязательства кормить периферию.
В итоге для прибалтийских республик вырисовывается катастрофическая перспектива.
Через несколько лет в этих странах не останется трудоспособного населения в количестве, достаточном для поддержания коммунальной и социальной инфраструктуры, выплат пенсий старикам; при этом реальный сектор там разрушен, связи с Россией разорваны, а европейское финансирование скоро иссякнет.
Демографическая катастрофа в балтийских странах уже свершилась — теперь их ожидает социальная катастрофа. Единственный выход не оказаться в эпицентре катастрофы для жителей этих стран — бежать из Прибалтики, пока границы ещё открыты. Поэтому эмиграция из Литвы и Латвии в последние годы растёт, несмотря на внешнее благополучие в этих странах. Такими темпами страны Прибалтики скоро превратятся в первые в истории страны-призраки. Территория у них будет, а населения — нет. Таков закономерный итог пройденного ими пути.
Глава 5«Экспортёры демократии»: как Беларусь пытаются сделать Прибалтикой
Прибалтика четверть века добивается от Беларуси «европейского выбора». Прибалтийские республики (особенно Литва) рассматривают Беларусь в рамках своей «цивилизационной миссии» — переориентации бывших советских республик с России на НАТО и Евросоюз. Переориентация Беларуси ввиду её географической и исторической близости к Прибалтике является для соседних Литвы и Латвии особым приоритетом.
Беларусь четверть века добивается от Прибалтики добрососедских отношений. Белорусская дипломатия предлагает прибалтийским соседям конструктивное прагматическое сотрудничество при признании отличий друг от друга и отказе от политизированных идеологических тем в отношениях. Но прибалтийские столицы по-прежнему добиваются «смены режима» в Минске либо постепенной «демократизации» «режима Лукашенко» с непременным отказом последнего от союза с Россией.
За два десятилетия системной работы Запада по демонтажу белорусского государства была создана разветвлённая инфраструктура внешней поддержки белорусского национализма. Прозападная оппозиция в Беларуси слаба, несамостоятельна и не имеет серьезной опоры внутри страны — социальной базы в белорусском обществе и спонсоров из числа крупного белорусского бизнеса.
Без поддержки извне белорусская оппозиция нежизнеспособна. Поэтому долгие годы конфликта президента Лукашенко с США и Евросоюзом Запад создавал для «свядомага кола» систему подпорок, которая позволяла бы им оставаться на плаву политической жизни. Оппозиционные белорусские партии, СМИ, исследовательские структуры, экспертные центры существуют на западном финансировании и руководствуются в своих действиях инструкциями западных кураторов[48].
Исключительную роль в функционировании системы поддержки оппозиции играют европейские соседи Беларуси — Польша и страны Прибалтики.
Эти страны — региональные «челноки демократии»: через них белорусским инакомыслящим идут деньги США и Евросоюза.
Инфраструктура «европейского выбора» Беларуси представляет собой иерархию. На вершине этой иерархии находятся США и Евросоюз, определяющие «генеральную линию» в отношении Минска.
Ключевые структуры, курирующие поддержку «демократической оппозиции» Беларуси, работают в Вашингтоне. Основные из них это Агентство по международному развитию США (USAID), Институт «Открытое общество» Джорджа Сороса (OSI), Freedom House, фонд «Евразия» (EF), Национальный фонд демократии (NED), Международный республиканский институт (IRI), Национальный демократический институт по международным вопросам (NDI), Германский институт им. Маршалла в США (GMF).
Часть этих организаций является государственными структурами (USAID), часть — субподрядчиками, формально являющимися неправительственными, но фактически финансируемыми из бюджета США, сотрудничающими с Госдепартаментом, ЦРУ, АНБ и другими спецслужбами, и выполняющими задачи американской внешней политики. Это фонд Сороса, Freedom House, фонд «Евразия» и прочие. Некоторые из работающих по Беларуси организаций де-факто являются экспертными центрами (think tanks) при системных партиях США — Демократической (Национальный фонд демократии) и Республиканской (Международный республиканский институт). То есть так или иначе, но все эти структуры — составляющие системы американской внешней политики.
Так же, как Америка, активна на белорусском направлении «Старая Европа» — старые страны-члены Евросоюза.
В первую очередь — Германия и Швеция.
Активно занимаются восточной политикой ФРГ экспертные центры, аффилированные с системными партиями Германии, входящими в Бундестаг и участвующими в формировании правящей коалиции и федерального правительства. Это фонд Аденауэра, (KAS) связанный с ХДСС/ХСС Ангелы Меркель, фонд Эберта (FES), близкий к социал-демократам, фонд Бёлля (HBS), работающий с «зелёными», фонд Науманна (FNSt), близкий к Свободной демократической партии.
Политику Швеции в Беларуси проводит подведомственное шведскому МИД Агентство по международному развитию (SIDA) — его специализацией среди западных центров являются гендерные вопросы: права сексуальных меньшинств и т. п. Кроме того, предпринимаются попытки работать по Беларуси на общеевропейском уровне: после очередного ухудшения отношений между Минском и Брюсселем Еврокомиссия в 2011 году учредила Европейский фонд в поддержку демократии (EED), призванный обеспечивать «демократизацию» Беларуси и других восточных соседей Евросоюза. Учредителями фонда выступили 16 стран ЕС и Швейцария, генеральным спонсором EED и его главным активистом стала Польша — организацию возглавил бывший замминистра иностранных дел Третьей Речи Посполитой Ежи Помяновски.
Польша и Прибалтика являются «операторами» белорусской политики Запада: они реализуют установки США и Брюсселя в региональных «полевых» условиях, поэтому польские и прибалтийские структуры, которые поддерживают белорусскую оппозицию, получают финансирование от американских и европейских коллег.
В первую очередь это относится к Польше: самому крупному и значимому «драйверу» восточной политики ЕС и наиболее эффективному проводнику интересов Америки на постсоветском пространстве. Поэтому американцы наиболее активно инвестируют в белорусскую оппозицию через поляков.
Например, бюджет фонда Стефана Батория формируется из денежных вливаний фонда Сороса и Национального фонда демократии. Фонд Батория проводит в бывших советских республиках так называемую ягеллонскую политику: политику усиления влияния Варшавы в бывших Восточных кресах — землях Первой Речи Посполитой, ставших независимыми Украиной, Беларусью и Литвой.
Польско-американский Фонд Свободы учреждён в США и финансируется USAID. Идеология деятельности этой структуры в Беларуси — «поделиться польским опытом в области трансформации с другими постсоциалистическими государствами»; возглавляют организацию известные русофобы З. Бжезинский и Э. Нагорски. Фонд «Свобода и демократия» наряду с польским правительством финансируется Freedom House, Госдепартаментом США и Агентством по международному развитию Швеции. Официальная цель фонда: «Оказание помощи полякам в демократических преобразованиях в постсоветских странах». На практике это означает поддержку польских СМИ на Украине, в Беларуси и Литве. Ещё есть фонд «Солидарность», который финансирует USAID, фонд Казимира Пулаского, получающий деньги от германского фонда Аденауэра, и ряд других центров.
Все эти структуры поддерживают на плаву белорусский национализм: финансируют оппозиционные партии и СМИ, организуют тренинги для «молодых лидеров», на которых обучают их уличным протестам, выдают стипендии оппозиционным активистам на обучение в западных университетах, выдают гранты на «развитие гражданского общества».