А обладают ли слепые подобным превосходством в других областях чувственного восприятия?
Слепые продемонстрировали те же результаты в области осязания и даже обоняния. Когда, например, их просили идентифицировать два запаха или определить, являются ли они схожими или отличаются друг от друга, слепые, особенно те из них, кто потерял зрение в раннем детстве, также показали лучшие результаты по сравнению со зрячими.
«А каковы же механизмы этого превосходства?» – спросите вы.
Что касается восприятия запахов, то недавним исследованием были объективно оценены размеры обонятельных бугорков у зрячих и слепых. Обонятельный бугорок является чем-то вроде продолжения мозга, который спускается практически до носа и который активизируется проникающими через ноздри запахами (см. рисунок 4). Оказалось, что этот орган достигает гораздо больших размеров у слепых, чем у зрячих. Но обоняние – это архаичное чувство, стоящее особняком от зрения, слуха и осязания.
Итак, возвращаясь к самым близким к зрению способностям восприятия, хочется задать вопрос: а известно ли, как устроен мозг слепых, чтобы всего лишь с помощью осязания или слуха так хорошо воспринимать окружающий мир?
Вероятно, что одним из ответов может быть следующий: у слепых области мозга, которые у обычных людей обрабатывают зрительную информацию, активизируются в случае поступления информации, идущей от других анализаторов. В задней части мозга находится зрительная зона, которая включается в работу, когда мы видим образы, формы и тому подобное. Обычно она не функционирует, если мы слышим звуки или дотрагиваемся до каких-либо предметов. А у слепых людей эта область активизируется при стимулировании слуховых или осязательных анализаторов.
Конечно, очень большое значение имеет тот факт, что с помощью магнитно-резонансного томографа мы можем видеть, как «загораются» зрительные зоны в тот момент, когда слепые что-то слышат или касаются руками каких-либо предметов. Но это не доказывает, что эти отделы мозга являются необходимым звеном в восприятии мира посредством слуха или осязания.
И если читатель выскажет такое предположение, он будет прав. Совсем не потому, что часть мозга активизируется – и это мы видим с помощью все того же магнитно-резонансного томографа, – мы можем сказать, что она действительно необходима для того, чтобы слышать или видеть. Хотя, как нам кажется, зрительные зоны у слепых действительно начинают функционировать при любом другом способе восприятия мира. В связи с этим мне хотелось бы рассказать историю одной пациентки. Это была слепая от рождения женщина в возрасте шестидесяти трех лет. Еще в детстве она изучила азбуку Брайля, то есть она читала не глазами, а при помощи пальцев, используя осязание. Она получила высшее образование и работала на радиостанции. Потом с ней произошло несчастье, у нее случился инсульт, в результате которого была повреждена затылочная область мозга, где расположена именно та зона, которая активизируется, когда зрячие видят и когда слепые «включают» осязание. В результате заболевания она утратила способность читать с помощью азбуки Брайля. Резюмируя вышесказанное, добавим, что зона мозга, которая обычно активизируется, когда мы, здоровые люди, что-то видим, у этой слепой женщины была задействована, когда она читала, используя осязание. И доказательством тому служит тот факт, что, после того как эта зона получила серьезные повреждения в результате инсульта, она утратила способность читать книги для слепых.
Таким образом, оказывается, что функции отдельных зон мозга не являются строго фиксированными. Это значит, что одна из этих зон, которая у здоровых людей осуществляет зрительное восприятие, а у слепых простаивает в бездействии, потому что их глаза не посылают никакой информации в мозг, в таком случае может быть использована при других видах восприятия.
К этому можно только добавить, что мозг тем лучше адаптируется, чем раньше в нем начинается этот процесс. И истории, которые я вам описал, касались людей слепых от рождения или потерявших зрение в раннем детстве.
Часть V. Еще несколько историй о нашем мозге
1. Способность выполнять несколько дел одновременно
Многие среди нас все больше и больше окружают себя информационными и электронными средствами информации, от всяких простеньких механизмов до механизмов с экранами. Но как же наш бедный мозг разбирается со всем этим, как он противостоит мощнейшему потоку информации?
Существует некий парадокс. С одной стороны, мы действительно одновременно находимся под влиянием многих средств информации. И даже если вы просто работаете на компьютере, то в вашем распоряжении находится множество программ, которые все включены одновременно и сосуществуют на вашем экране. Вы читаете информацию из Интернета, вы следите за вашими е-мейлами, вы слушаете радио, не упускаете из виду программу, контролирующую ваше расписание дня, чтобы не пропустить важное совещание, вы делаете еще много чего. И все это не мешает вам отслеживать поступающие сообщения и отвечать на телефонные звонки. А парадокс же заключается в следующем: все мы способны в один период времени делать только одно дело. Я не говорю об автоматических действиях, к примеру таких, когда вы идете по улице или ведете машину по знакомому пути. Я говорю о нашем внимании, которое в состоянии концентрироваться только на одном виде деятельности, хотя нам кажется, что мы выполняем сто дел одновременно, как в вышеприведенном примере, когда мы перескакиваем глазами с экрана на экран, переходим с одного устройства на другое и от одной информации к другой.
А насколько эффективно в этом случае мы работаем? Можем ли мы разорваться между всеми этими механизмами и действиями?
Ученые исследовали влияние привычки делать одновременно десяток дел на интеллектуальное функционирование нашего мозга. Для проведения эксперимента были выбраны две сотни студентов, которых попросили заполнить очень подробную анкету. В ней, в частности, имелся вопрос относительно того, используют ли они параллельно несколько медийных устройств. Затем из них были отобраны две группы приблизительно по двадцать человек, отличающихся одна от другой тем, что члены одной группы были мультиисполнителями (извините за такой термин, другого подобрать не удалось), то есть людьми, буквально впавшими в зависимость от мультимедийных технологий, а члены другой группы, наоборот, относились без фанатизма к современным носителям информации. Обе группы подверглись разным видам психологического тестирования с целью оценки их способности переходить от одной задачи к другой, отделять полезную информацию от ненужной.
Читатель спросит: могу ли я привести один или два примера таких тестов?
Разумеется, могу. И вот один из них. Вам одну за другой представляют серию букв, каждая из которых заменяет предыдущую: «A T M X T U» (рисунок 25). Вы должны определить, является ли каждая новая буква идентичной третьей букве, считая от только что предъявленной. Попробуйте сами, и вы на собственном опыте убедитесь, насколько это трудно. Когда вы видите вторую «Т», вы должны вспомнить, что тремя буквами ранее вы ее уже видели, причем вы не должны загромождать ваш мозг воспоминаниями об «М» и «X», которые мелькнули перед вами в промежутке между двумя «Т». Короче говоря, вам предстоит сделать требующий больших усилий выбор между полезной и ненужной информацией, которая вам будет мешать.
Рис. 25. Очень сложно определить в череде букв, следующих одна за другой, является ли предъявленная в данный момент буква той же самой, которую вы видели тремя буквами ранее
А вот еще один пример одного теста.
Вашему вниманию предъявляют серию пар, составленных из буквы и цифры: «А2 Ύ7 МЗ» (рисунок 26). Каждый раз вы должны дать ответ относительно цифры, например является ли она четной или нечетной, не обращая при этом никакого внимания на буквы. Потом вдруг перед вами ставят другую задачу. Вы должны переключить внимание с цифр и ответить на вопрос, касающийся букв. Например, сказать, гласная ли это буква или согласная.
Рис. 26. Если вы с трудом переходите от одной задачи к другой, вы будете на какое-то время задумываться перед ответом при изменении задания
Целью этих экспериментов является изучение вашего поведения сразу же после изменения задания. Если вы относитесь к тому типу людей, кто с трудом переключается с одной задачи на другую, то при перемене задания «четная/ нечетная цифра» на определение характера буквы по типу «гласная/согласная» вы будете отвечать очень медленно. Короче говоря, тест оценивает вашу способность эффективно и быстро переходить от одной задачи к другой.
В итоге эти тесты определяют способность осуществлять одновременно несколько видов деятельности. Вопрос состоит в том, можно ли предположить, что именно мультиисполнители показывают лучшие результаты, потому что проводят свое время в жонглировании разными устройствами, начиная от телефона до компьютера.
Придется ответить на этот вопрос отрицательно. Хотя именно это и является парадоксом. Вопреки столь очевидному предположению, что любители использовать параллельно несколько медийных устройств в этом отношении круче остальных, мы можем сказать, что мультиисполнители показали не самые лучшие результаты по итогам тестов, оценивающих способность управлять разными видами информации. Те, кто концентрируется на чем-то одном, на чтении газеты, например, на прослушивании радио или на обработке текста, оказываются лучшими во всех отношениях.
Не означает ли все вышесказанное, что когда мы делаем одновременно десять дел, то превращаем свой мозг в своего рода миксер, который лучше от этого не становится? И если это именно тот случай, может быть, не стоит и пытаться объять необъятное и по мере возможностей не взваливать на свои плечи множество функций, что свойственно мультиисполнителям?
Читатель несколько опережает события. Для начала мне хочется получить ответ на вопрос: что было раньше яйцо или курица? Может быть, именно мультимедийные технологии являются причиной, вызывающей различия в интеллектуальном функционировании мозга. Может быть, кто-то из нас в большей степени обладает способностью распылять свое внимание и обрабатывать гораздо больше, хотя и не так глубоко, поступающей из окружающего мира информации и именно эти люди входят в число мульти-исполнителей. Что же касается лиц, которые имеют естественную склонность к концентрации, которые сосредоточивают свое внимание на каком-то одном виде деятельности, они, конечно, никогда не будут одновременно следить за десятью экранами и дюжиной телефонов.