– Что?
– Я уже поговорил с Хамисом.
Мариша не верила своим ушам. Это она собиралась так поступить! Выходит, что этот парень опередил ее. Ловко! Молодежь обходит ее на виражах! А ведь на первый взгляд Гаврош кажется таким увальнем!
Но любопытство оказалось сильней охватившего ее возмущения, и Мариша жадно спросила:
– Ну? И что же Хамис тебе рассказал?
Гаврош вздохнул и приступил к обстоятельному докладу своей утренней вылазки. Он вообще, как заметила Мариша, все делал очень обстоятельно. Аккуратно продумывал фронт работ, а потом приступал и делал. Возможно, кому-то показалось бы, что Гаврош тормозит. Мариша и сама стала жертвой этой ошибки. Но продумав, что и как он будет делать, Гаврош принимался за дело без малейшего промедления. И дальше работал сноровисто и быстро.
Проведя ночь в размышлениях о том, как бы ему выудить правду из тетки и Хамиса, утром племянник сделал бесплодный звонок тетке. Но не огорчился, он и в своих планах тоже допускал, что тетка ничего ему не расскажет. А потому сразу же приступил к плану номер два. Отправился к дому Хамиса и занял наблюдательный пункт возле скамейки.
Как уже говорилось, погода сегодняшним утром выдалась замечательная. И уже к десяти часам на скамейке появились первые старушки. Сначала они недовольно косились на Гавроша, занявшего их скамейку. Но затем постепенно забыли о его присутствии и занялись своими обычными делами – перемыванием косточек всех, кто жил в их подъезде, и разговорами о том, как нынче все подорожало.
Последнее Гавроша совсем не интересовало. На его собственной короткой памяти жизнь в стране становилась все лучше и лучше. А что было еще при советской власти, он совершенно не помнил. Поэтому и мечтать о возвращении тех времен ему совсем не хотелось.
Между тем старушки окончательно раскрепостились, забыли про чужака и заговорили свободно. И наконец Гаврош услышал то, ради чего присел к ста-рушкам.
Одна из них – седоголовая бабулечка в кокетливом красном беретике, связанном собственными руками, сказала своим подружкам:
– Что ни говорите, а раньше в жизни тоже были свои проблемы. Это сейчас моя дочка с зятем за границу по два раза в год катаются, даже меня несколько раз с собой брали. И никаких проблем с оформлением документов. Загранпаспорт приобрел, билеты купил, и полный вперед. В аэропорту штамп с визой в паспорт ставят – и все дела.
– Так это вы в Турции были. Или в Египте!
– Ну и что? Мы и в Чехию без проблем летали. За неделю нам визу в консульстве сделали. Ничего лишнего не спросили. Мы только сели на самолет и полетели! А раньше…
– Что раньше?
– Будто бы не помните! Раньше надо было инструктаж с политруком пройти. Кучу разных бумажек собрать. Да и деньги за путевку заплатить немалые!
– Но и везли оттуда разные вещи!
– Правильно! А сейчас и везти ничего не надо. Все то же самое и у нас в магазинах свободно продается. Но мы-то ладно! Не ездили никуда из страны, и ничего. Тут тоже развлечений предостаточно находилось. А другим каково?
– Ты это о ком?
– А вот Хамис наш бедный так своего отца никогда и не увидел! А все почему? Потому что не пустили его батьку больше в Россию! Вот так-то! Железный занавес, чтоб ему пусто было!
– Это ты про какого Хамиса говоришь? Того, что из нашего подъезда, с четвертого этажа?
– Да, из сто двадцатой квартиры. Отец у него араб. То ли из Ирана, то ли из Пакистана. Учился тут. Ну а как выучился, назад на родину вернулся. А тут у него жена и мальчик остались. Хамис с его мамой, значит.
– Что же отец Хамиса с собой не взял?
– Так не разрешили ему на русской официально жениться. И матери Хамиса тоже разрешения на брак с иностранцем не дали. Вот так они и остались нерасписанные. А Хамис вроде как и без отца вовсе вырос!
– Ну, это частный случай!
– Частный случай, который лишь показывает общую практику!
Дальше Гаврош не стал слушать ударившихся в политическую дискуссию бабок. Он уже узнал то, ради чего просидел на лавочке битых полтора часа, отморозив себе, несмотря на теплую одежду, и попу, и ноги.
– И как только старушенции умудряются сидеть на ней целыми днями? А еще на здоровье жалуются! Да они всей современной молодежи фору в сто очков вперед дадут.
Совсем по-стариковски ворча себе под нос, Гаврош поднялся на четвертый этаж и позвонил в дверь с номером «сто двадцать».
– Кто там? – произнес женский голос.
Поняв, что там за дверью стоит жена Хамиса, Гаврош ответил:
– Муж дома?
– А кто его спрашивает?
– Инструменты ему принес.
– Какие инструменты?
– Он знает.
Гаврош рассчитывал, что женщина сейчас позовет Хамиса, чтобы тот разобрался с визитером. Но женщина произнесла:
– Мужа нет дома. Уходите!
– А когда он вернется?
– Я вам ничего не скажу. Уходите!
Ага! Не на того напала! Гаврош не собирался никуда уходить. Напротив, он расположился неподалеку от дверей и приготовился к долгому ожиданию. Но к его удивлению, уже через час дверь сто двадцатой квартиры вновь заскрипела. И на лестнице появился невысокий коренастый старик с большой седой головой, густыми седыми усами и кривоватыми ногами, сразу же выдающими в нем потомка древних кочевников.
– Значит, кефир и ржаной хлеб, да, дорогая? – повторил он уже на лестнице инструкции, которые ему давала жена.
Лицо его выражало полнейшую умиротворенность. Хотя раздавшиеся из квартиры следом за ним крики были далекими от ласковых.
– Картошку не забудь, нехристь!
– Да, и еще картошку, – даже не повысив тона, все так же миролюбиво ответил Хамис. – И все?
– Этого-то хоть не забудь!
– В аптеку ты сходишь сама?
– Иди, не рассуждай! Сделай, что велено, и назад!
– Ну, целую, дорогая. Скоро вернусь.
– Не опаздывай! – донеслось ему вслед. – Терпеть не могу, когда ты где-то застреваешь! Что за привычка уходить на пять минут, а возвращаться через несколько часов!
– Я скоро буду, дорогая! Все куплю, как ты велела!
И закрыв дверь, старик повернулся и нос к носу столкнулся с Гаврошем.
– Вы – Хамис? – спросил у него парень.
– Да. А… А вы кто?
– А я племянник тети Мани – Гаврила.
На лице Хамиса промелькнуло странное выражение. Он явно был взволнован. Сразу же поверив Гаврошу, он разглядывал его лицо с неприкрытым интересом. И наконец произнес:
– Да, да! Ясно вижу черты Силовых. И что вас привело ко мне, молодой человек?
– Хочу поговорить с вами о тете Мане.
– Ну… Ну, что же. Я не против. Вот только…
Старик замялся, и Гаврош верно его понял. Хамис опасался приводить своего молодого гостя в дом, где правила его сварливая половина.
– Может быть, поговорим с вами в кафе?
– М-м-м…
Видно, эта идея была Хамису больше по душе. Вот только лишних денег на кафе у Хамиса не было.
– Я угощаю! – тут же предложил Гаврош, и Хамис моментально согласился.
Разговор с Хамисом оказался даже продуктивнее и уж точно приятнее, чем представлялось Гаврошу. Видимо, Хамису на роду было написано мучиться со своими женами. Первый его брак – с тетей Маней развалился по инициативе самой Маниолы, которая неустанно твердила, что Хамис ничего в жизни никогда не добьется, что он ленив, инертен и совершенно не слушается ее советов.
Но и второй брак Хамиса был ничуть не удачнее. Вторая жена пилила его беспрестанно днем и ночью. Вот только в отличие от гордой и деятельной Маниолы, она бросать Хамиса была не намерена. И хотя неустанно выражала ему свое неодобрение, развода она ему не предлагала.
– Значит, твоя тетя ничего тебе про меня не рассказывала?
– Нет. Я узнал о вашем существовании совершенно случайно.
Как именно он узнал, Гаврош решил пока что не говорить. Хамис казался и так чрезвычайно растроганным и расчувствовавшимся. И Гаврош надеялся, что после рюмки водки, которую они выпили за знакомство, старик станет еще более сентиментален.
Так оно и оказалось. Выпитые пятьдесят граммов не оказали на молодой организм Гавроша почти никакого воздействия. Да еще под дверью Хамиса он умял две булочки с изюмом и начинкой из масляного крема. И теперь эти булочки создали хорошую прослойку между стенками его желудка и выпитой им дешевой водкой.
А вот Хамис опьянел моментально. В его темных глазах появились слезы. И две слезинки даже выкатились на смуглую гладко выбритую щеку. Хамис был одет очень скромно. Но при этом был чисто выбрит. А его седые усы были аккуратно подстрижены. Так же как и густые волосы, которые Хамис, несмотря на свой возраст, сохранил почти все.
– Как же я рад тебя видеть, Гаврила! – говорил он. – Маниола мне много рассказывала о тебе. Ты ей всегда был почти как сын! К сожалению, мы с твоей тетей развелись еще до твоего рождения. Ничего не поделаешь, она сама так решила. А если Маниола что-то решает, то переубедить ее не сможет сам черт!
Это было очень верное заключение о характере тетки. И Гаврош даже посочувствовал Хамису. Похоже, тот до сих пор питает к тетке Мане определенно нежные чувства. А вот она… Она снова собиралась использовать Хамиса в своих целях!
– Дядя Хамис, а я ведь к вам не просто так заявился, – признался Гаврош, когда они выпили еще по сто граммов водки, закусили сосисками и стали почти друзьями. – Меня к вам тетя Маня прислала.
– Ну? А я ведь именно так и подумал!
– Дядя Хамис, она вас просит о помощи. И она мне все рассказала о той вещи! И о том, как вы с моим папой помогли ей тогда.
На лице Хамиса промелькнуло выражение растерянности. Но он ни на миг не усомнился в правдивости слов Гавроша.
– Рассказала? – пробормотал он. – Тебе?
– Ей очень нужна помощь. Но я один не справлюсь. Вы тоже должны помочь!
– Должен? Нет, Гаврюша, я ничего больше Маниоле не должен.
– Но…
– Теперь у меня другая семья. А Маниола пусть ищет себе дурачков где-нибудь еще.
И кинув на Гавроша виноватый взгляд, Хамис решил пояснить: