Плутовской роман «Кандид» (1759), самая известная работа Вольтера, строится на непрерывных убийственных нападках на философию Лейбница, иронически высмеивая свойственную Лейбницу разновидность философского и морального оптимизма. Основная претензия Вольтера заключается в том, что в мире слишком много видимого зла и страдания, и это несоизмеримо с количеством видимого добра. Вольтер находит Лейбница виновным в слепом оптимизме (роман имеет подзаголовок «Оптимист»); как средство осмеяния философского оптимизма Вольтер создаёт доктора Панглосса, безоговорочного последователя философии Лейбница. Антигерой Кандид, чьим именем назван роман, оказывается на попечении самонадеянного фигляра Панглосса, который без конца излагает свою доктрину о том, что всему есть причина и что всё случается «к лучшему». На протяжении романа заглавный герой попадает из одной катастрофы в другую, по пути претерпевая войны, землетрясения и кораблекрушения. Многим из этих бедствий Панглосс находит рациональное объяснение, пользуясь формулой Лейбница о том, что зло есть необходимое следствие ради большего добра. Логика Панглосса чаще всего смешна, как, например, утверждение, что сифилис, предположительно привезённый в Европу Колумбом, – это благо, поскольку Колумб открыл также и шоколад, или что землетрясение в Лиссабоне, унесшее 30 000 жизней, было «к лучшему». Однако, по иронии судьбы, вздумав прочесть лекцию о своей философской системе члену португальской инквизиции, тщеславный и претенциозный Панглосс тут же оказывается обвинён в ереси и казнён.
Хотя сатирические выпады Вольтера против оптимизма Лейбница и Панглосса утверждают, на первый взгляд, мрачное и циничное представление о мире и человеческой природе, сам Вольтер атеистом не был. Знаковая фигура Европейского Просвещения, Вольтер полагал, что человек может найти моральную добродетель через разум и что разум вкупе с наблюдением естественного мира является адекватным средством для установления существования Бога. Лиссабонское землетрясение оказало большое влияние на философию Вольтера, приведя его к мысли, что человечество может и должно суметь устроить лучший мир для себя и для будущих поколений. В этом отношении Вольтер рассматривал «лучший из всех возможных миров» Лейбница как препятствие на пути прогресса и перемен и оправдание для сохранения статус-кво.
«Философский словарь» (1764) считается главным вкладом Вольтера в философию, однако это не словарь в привычном смысле слова, а большое собрание разнообразных эссе и памфлетов на темы, которые затрагивали воображение Вольтера. Одной из характерных черт его философских работ стала тенденция выстраивать пылкие полемические аргументы на основе афоризмов. Два из наиболее памятных афоризмов Вольтера – «Оптимизм – это страсть утверждать, что всё хорошо, когда в действительности всё плохо» или «Каждый человек виновен во всём хорошем, чего он не сделал в своей жизни» – обладая выраженным литературным стилем и демонстрируя зачастую парадоксальную природу мысли Вольтера, оказали значительное влияние на последующие поколения писателей, в том числе на Оскара Уайльда. Чаще всего Вольтеру приписывают цитату о свободе слова: «Мне ненавистны ваши убеждения, но я готов отдать жизнь за ваше право высказывать их». Однако же эта цитата не встречается ни в одном из собраний писем Вольтера, ни в одном из других его сочинений – она восходит к апокрифической истории из книги «Друзья Вольтера», биографии философа, опубликованной в 1906 году английской писательницей Эвлин Беатрис Холл.
Есть ли права у животных?
Вопрос о степени, в которой животные обладают правами, может показаться предметом полемики современной философии, порождённым либеральными демократиями и естественным шагом вперёд от концепций прав и свобод человека. Однако, на протяжении всей истории философии в спорах о наличии или отсутствии у животных прав участвовали самые разные мыслители, как, например, Плутарх, Декарт или Ницше. Так, древнегреческий учёный Плутарх (46–120 гг. н. э.) обратился к этической стороне выращивания животных для употребления в пищу в своём трактате «О поедании плоти». Более всего Плутарх известен своими подробными биографиями греческих и римских философов и государственных деятелей, содержащимися в серии работ «Параллельные жизнеописания», и как летописец классического общества. Плутарх внёс вклад не только в историю, но также оказался плодотворным эссеистом, создавшим полемические работы по широкому кругу предметов – от правильного изучения поэзии и философии до советов по вступлению в брак и развитию родительских навыков. Эти сочинения известны под общим заглавием «Моралии» и включают знаменитую диатрибу Плутарха о правах животных.
В трактате «О поедании плоти» Плутарх приводит два довода против употребления в пищу мяса. Во-первых, Плутарх не соглашается с распространённым представлением о человеке как о существе, плотоядном от природы. Человеческое тело, утверждает Плутарх, не создано для употребления мяса. Строение нашего рта, расположение зубов и другие физические характеристики не говорят о нас как о животном, для которого охотиться, убивать и поедать других животных является биологической необходимостью. Далее Плутарх называет ханжеством употребление мяса человеком, отмечая, что другие хищники, которые убивают по необходимости, поедают плоть, пока она ещё тёплая, или «как есть»; человек же готовит мясо перед употреблением, «чтобы обманутое нёбо приняло ему чуждое». Плутарх бросает вызов едокам мяса, требуя от них доказать, что они истинные хищники и могут убивать благородно, то есть голыми руками и не пользуясь оружием. Второй довод Плутарха касается этического и духовного аспекта в вопросах оправдания или осуждения употребления мяса. Плутарх отвергает представление о том, будто животные лишены души или сознания, и указывает на многие проявления разума и чувств в поведении животных:
Ради какого-то кусочка мяса мы лишаем душу солнца и света… А затем полагаем, будто голос, который она издаёт, которым кричит в нашу сторону, это не более чем какие-то нечленораздельные звуки или неясный шум, а не мольба.
Кроме того, Плутарх утверждает, что жестокость, с которой добывается мясо, ожесточает характер человека, и он не только становится безразличным к страданиям не принадлежащих к человеческому роду живых существ, но и, узаконивая жестокость, поощряет такое же поведение по отношению к другим человеческим существам. Доводы Плутарха оказали значительное воздействие на интеллектуальные круги Греции и особенно заметно на философскую школу неоплатонизма, основанную Плотином и его учеником Порфирием (234–305 гг. н. э.), которые оба были убеждёнными веганами.
Философ французского Просвещения Рене Декарт (1596–1650) в своих «Рассуждениях о методе» (1657) высказывает противоположную точку зрения по вопросу, в какой степени животные обладают правами. Декарт утверждает, что поведение животных, которое можно принять за проявления разума, на самом деле управляется инстинктами и рефлексами и целиком обуславливается простыми ощущениями. Раненая собака на улице может скулить и выть, демонстрируя тем самым способность чувствовать боль, но животное не способно рационализировать этот импульс или выразить его творчески или при помощи языка. Животные несомненно ощущают боль, но лишены способности к самосознанию или связному осмыслению концепции боли, её природы и последствий. Чтобы уравнять отклик животного на тот или иной стимул с эквивалентным откликом неисправной машины, Декарт создал выражение bête machine (правда, Декарт признаёт, что животные машины превосходят по своему устройству машины, созданные человеком, по той причине, что первые сотворены Богом).
Тот, кто воздерживается от причинения вреда живому… будет куда более осторожен, дабы не причинить вреда представителям своего вида. Тот же, кто любит собратьев своих, не несет ненависти к другим видам живых существ.
Принципиальное возражение позиции Декарта затрагивает понятие страдания. Многие находят изображения и примеры жестокости по отношению к животным недопустимыми, варварскими и нецивилизованными. Современный австралийский философ Питер Сингер (р. 1946) утверждает, что проводить различия между страданиями человека, с одной стороны, и страданиями животного, с другой, – значит проявлять прежде всего неспособность осмыслить целиком, что именно в природе жестокости, предрассудков и притеснений не имеет никакого морального оправдания. Сингер указывает, что в аргументации Декарта возможность равенства расценивается на основании воспринимаемых умственных способностей и что подобное произвольное разграничение схоже с точкой зрения, принятой среди работорговцев и сторонников превосходства белой расы. Сингер утверждает, что страдание как таковое есть зло, вне зависимости от того, кто или что испытывает боль.
Если живое существо страдает, не может быть никакого морального оправдания тому, чтобы не замечать эти страдания. Не имеет значения, какова природа этого существа; принцип равенства требует, чтобы страдание считалось равным подобному же страданию – пусть и в приблизительном сравнении – любого другого существа.
Что такое время?
Вопрос о природе времени, его объективности или субъективности (существует ли время вне его непосредственного восприятия нами) – это вопрос, который занимает мыслителей с древних времён. В диалоге «Тимей» (ок. 360 г. до н. э.) Платон писал: «Время – это движущийся образ вечности». Целью Платона было дать описание того, что он полагал основными элементами, составляющими космос или вселенную, и он приравнивает время к движению этих составляющих. Время по Платону вечно и постоянно, так же как вселенная создана, чтобы быть вечной и постоянной.