Но сегодня это все в прошлом, век молекулярной биологии и эпигенетики заменил все эти сказания о сверхдолголетии и мифы о бессмертии на прагматические позиции. Геронтология и гериатрия ничего не используют из средневековых китайских трактатов, тибетского медицинского канона «Чжуд ши». Западная алхимия осталась только в истории. Также стоит отметить, что достоверных данных по долголетию йогов не существует. Имеет смысл повнимательнее посмотреть на средневековые тексты по йоге (например, кайя-кальпы) или даосские практики, но делать это только языком физиологии и нейрофизиологии, что также составляет приличную проблему.
Времена поменялись, но поменялись ли сами люди? Современный человек пользуется все теми же приемами, которые были наработаны их предшественниками, появились новые «алхимики», ищущие пилюлю бессмертия, и которые рассказывают из самых добрых соображений новые сказки. Цифровой век не поменял людей, одни так же увлеченно рассказывают только о новых цифровых мотивах этой старой темы, другие так же страстно внимают.
«Люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или из золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…» (М. А. Булгаков). Новые алхимики от темы геронтологии предлагают такую парадигму поведения: слушайтесь нас, проживете намного дольше, чем все люди, и заслуженно попадете в то время, когда со старением мы уже разберемся. Хочу ответить: борьба со старением, хотя тут подразумевается, конечно, выяснение механизмов старения, не отменяет факта смерти.
Современная геронтология бессмертием не занимается, ее прагматическая направленность в продлении именно активной и здоровой части жизни человека. Люди хотят верить в сказки о бессмертии, но тут нет не только науки, но и даже рационального мышления. Человек, с одной стороны, понимает, что осознание смерти – это один из важнейших факторов в самой эволюции человека, а с другой стороны, он не хочет в это верить. Как показывает опыт, люди, нервно ищущие бессмертие, гибнут при первом же удобном случае. Маргинальность поведения этих людей приводит их или к гибели от внешних причин, или к ускорению психосоматических заболеваний.
В настоящее время в геронтологии происходит смена приоритетов. Если вчера главным было исследование биологических механизмов старения, то сегодня на первый план встает применение накопленного знания для замедления наступления возрастзависимых заболеваний и смертности от этих причин. Современный прагматизм меняет суть геронтологии, тогда как моделирование не обеспечивает качественного переноса полученных данных на человека. В ближайшем будущем экспериментальной геронтологии, как я его вижу, будет больше экспериментов с самим человеком. И это интересно.
ГЕРОНТОЛОГИЯ – эта наука не о бессмертии. Смерть будет всегда, хотя бы от внешних причин.
Сегодня тема бессмертия лишь забава отдельных чудаков, что не исключает мое личное доброе отношение к этим людям.
Моя формула, которую я выработал за 30 лет изучения геронтологии, – «более важно жить достойно, чем долго».
Слово «достойность» каждый может определить для себя сам.
2Мифы, проблемы и войны в геронтологии
Почему так много проблем, мифов и конфликтов в геронтологии?
В геронтологии важно отелить реалии от мифов и леса фантазий, которые продолжают нас вести по тропе заблуждений. Это не только потеря сил, средств и многих лет жизни на никчемные проекты, но и путаница в умах людей, которые не понимают, что может быть полезно, а что нет.
Геронтология пресыщена мифами, она впитала такое их количество, какого нет ни в одной науке. Итак, почему же так много мифов в геронтологии:
• предмет изучения имеет слишком высокую личную эмоциональную составляющую. В силу этого трактовка фактов, как и подбор их самим исследователем-геронтологом, крайне субъективны;
• целью многих работ в геронтологии (как и в целом в науке) является «напечатать очередную статью или получить PhD», а не формирование нового знания;
• проводятся исследования низкой мощности, сами исследования мало прозрачны, а исходные данные, которые использовали геронтологи, часто недоступны для проверки;
• дизайн исследований в биологии старения оставляет желать лучшего, а многие исследования просто невозможно повторить;
• в связи с обширностью темы подбирают научные источники согласно только своим убеждениям и гипотезам, имеет место и сознательное искажение;
• эксперименты на долгоживущих видах животных очень дороги, поэтому на приматах проводилось мало исследований, практически нет исследований на шимпанзе (лабораторном двойнике человека). Экстраполяция исследований с короткоживущих видов на вид человека крайне сомнительна;
• на волне интереса к геронтологии последних лет в тему пришли люди с непрофильным образованием, не знающие основ биологии старения, получающие знания по саммари статей на «пабмеде»;
• метаанализы в геронтологии зачастую являются не более чем взвешенными мнениями экспертов;
• специалистов с широким видением проблематики старения и таким же широким мировоззрением практически нет, крайне мало специалистов с широким мировоззрением, способностью к абстрактному мышлению и, может, даже философскому мышлению;
• СМИ активно тиражируют любые, в том числе неверные, представления и искажения в теме долголетия и ПЖ.
Вот как пример одно из утверждений от такого горе-специалиста: «Все, что мы должны сделать в ближайшие 30 лет, – это найти лекарства, которые значительно замедлят основные причины старения, и если мы дадим их людям, приближающимся к 50, некоторые из них достигнут предела 150 лет». Обратите внимание, здесь называются круглые цифры, возраст, как правило, привязан к возрасту высказывающегося, цифры чаще выбираются исходя из собственных убеждений говорящего. Научная ценность подобных высказываний минимальна, но верующих в такие призывы и лозунги будет много.
Из когнитивных искажений в геронтологии рождаются мифы, легенды, сказки и даже тосты. Как много я слышал вот таких утверждений: «В браке живут дольше, в старости толстые также живут дольше, чем люди худые или с нормальным весом, алкоголь помогает жить дольше». Даже если мы видим перед собой статью, все сложно, а тем более когда уже на основании подобной статьи идет популярная публикация. Все не так, как видится с высоты рационального мышления. Например, если мы сравниваем продолжительность жизни мужчин в браке с прочей мужской популяцией, то, несомненно, во второй будут люди из групп риска ранней смерти, так как там будут те, кто не смог вступить в брак, например в силу заболеваний, или уже в разводе по тем же причинам. И это не исключает, что в браке действительно живут дольше, только для этого выборки должны быть стандартизированы по всем прочим показателям: уровню образования, доходам, состоянию здоровья и т. д.
Если же использованы данные наблюдений за короткий срок на небольших выборках, то трактовка таких обсервационного характера работ может иметь большой вклад в когнитивных искажениях самих исследователей. Доктор Ричард Хортон, главный редактор моего любмого журнала «Lancet», опубликовал такое заявление: «С наукой все очень просто: большая часть научной литературы, где-то больше половины, просто не соответствует действительности и ложна. Огорчают исследования с выборками небольшого количества и объема, минимальный эффект, недействительный предварительный анализ и вопиющие конфликты интересов». Сюда же можно добавить также одержимость поисками модных тенденций сомнительной важности, попытку доказать свою правоту любыми методами. Особенно это ярко проявляется в геронтологии.
В любой науке очень важно давать определения, а в геронтологии, пресыщенной мифами, это особенно важно. Такие термины, как «биологический возраст», «старение клеточной культуры», «геропротектор», «нестареющий вид» и многие другие, широко употребляемые сегодня, требуют их точного определения до начала дискуссии. Например, слово «нестареющий». Как только я его слышу, мне так и хочется спросить, а что подразумевается под этим громким и эмоциональным словом, от которого идет волна положительных эмоций. Если старение мы рассматриваем как повышение риска смерти с возрастом, то когда такого повышения нет, например, смертность среди животных приблизительно одинакова во всех возрастах, или она падает, то это животное можно смело называть нестареющим.
Например, чем старше крокодил, тем риск смерти у него ниже. До возраста 2 лет из 1000 крокодилов доживает только 150. Риск их гибели не растет с возрастом, они продолжают свой рост, а потом по достижении какого-то времени они перестают расти, и они практически все гибнут. Может быть и так: гибнет молодняк, потом риск снижается по мере взросления, потом опять растет. Итог: кривых выживаемости и смертности в природе на любой вкус, различной формы, смертность может быть привязана к размножению, как у лососевых, или гибели только самцов при размножении, как у богомолов, самка просто съедает самца. Что дает то или иное конкретное «нестареющее» животное совсем другому виду – гомо сапиенс, если мы хотим повлиять на старение именно человека?
Надо определиться, что общей ценностью для нас, как для биогеронтологов, так и клинического сообщества, является именно увеличение ПЖ человека. И не просто увеличение, а именно увеличение его активной и здоровой составляющей ПЖ. А изучение ПЖ других видов, которые даже не имеют патологии, характерной для человека, и соответственно, снижение жизнеспособности определяется совершенного другими механизмами, малоинтересно. Поэтому следует изучать именно человека или, как вариант, высших обезьян. Да, дорого, да, долго, для этого и нужны институты старения, где сменяемость поколений ученых и преемственность их знаний позволят проводить эксперименты длите