Или возьмём другой образ. В тринадцатой главе мы читаем об ином звере, выходящем из моря (опять вспоминаем четвёртого зверя у Даниила). Снова говорится о семи головах и десяти рогах. На земле у него безграничная власть. Одной из его голов (то есть одному из его правителей) была нанесена смертельная рана, «но эта смертельная рана исцелела». Вся земля поклонилась зверю, говорящему «гордо и богохульно» (снова вспоминаем маленький рог зверя у Даниила). Более того, он «ведёт войну со святыми и побеждает их». Если это напоминает зверя из семнадцатой главы, то неслучайно. Это тоже Рим. Но здесь ещё говорится, что у зверя есть «число человеческое», и число это — начертание зверя — 666.
Кто этот Антихрист, чьё число 666? Безусловно, в каждом поколении возникали новые идеи на сей счёт. Например, в 1940-х гг. под это число подводили Гитлера и Муссолини. Когда я учился в колледже, по рукам ходили книжки, где три шестёрки ассоциировались то с Генри Киссинджером, то с папой римским. Недавно издали ещё одну книжку, там это уже Саддам Хуссейн или другие какие-то скандально известные личности нашего времени.
Умный читатель древности без труда понимал, о ком идёт речь. В таких древних языках как греческий и иврит буквам алфавита соответствовали цифровые значения (в современных западных языках с латинским шрифтом отказались от латинского буквенно-цифрового обозначения в пользу арабских цифр). Первая буква — это «один», вторая — «два», и так далее. Автор Откровения указывает, что если взять буквы человеческого имени зверя, то составится число 666. С одной стороны, это глубоко символично. Совершенное число, отождествляемое с Богом — это семь, конечно. На единицу меньшая цифра — это шесть, число человеческое. Три шестёрки — это кто-то совсем далёкий от совершенства Господа, им обозначается максимально отдалившийся от Бога. Но кто это?
Если зверь из семнадцатой главы с семью головами и десятью рогами — это Рим, то и зверь из тринадцатой, скорее всего, тоже. Это великий враг святых. Кого в Риме считали великим врагом христиан? Первым императором, развязавшим против них гонения, был Нерон. Оказывается, на Востоке империи были распространены слухи, что Нерон воскреснет и устроит ещё больший погром, чем в первый раз при своей жизни. Это подходит под описание исцелившейся смертельной раны зверя. Но самое главное — это число имени зверя. Если написать имя Нерона на иврите и переложить его в цифровое значение, то получится 666.
Книга Откровения не предсказывала события нашего времени. Её автора заботило происходящее в его собственное время. А то было время гонений и страдания. В Риме по приказанию Нерона казнили христиан. Да и в целом мир выглядел не лучшим образом. Случались землетрясения, войны и голод. Автору казалось, что хуже быть не может. (Время показало, что может). Мир был исполнен зла и близился Божий суд. Гнев Божий грозил поразить вселенную, и горе тому, кто дожил до этого дня.
Но страшные времена минуют, и Бог наконец вступится за свой народ. Он одолеет злые силы — объединившиеся против него империи зла и всё дьявольское воинство, что выступает на их стороне. Христос придёт с небес и во вселенской схватке ниспровергнет всех врагов от императора до его последнего помощника — всех, кто противостал Богу и каждому отдельному человеку. Божий народ будет восстановлен в своём праве и на земле наступит новое царство — царство, знаменуемое небесным Иерусалимом с его жемчужными вратами и улицами, вымощенными золотом. Будет покончено со всем, что сейчас достойно ненависти и несёт в себе пагубу. Больше не будет никаких гонений, боли, мук, страданий, греха и смерти. Лишь вечное и безраздельное правление Божие. И народ Божий заживёт райской жизнью на вечные времена.
Что произошло с апокалиптическим мировоззрением, когда обещанный апокалипсис так и не наступил? В Евангелии от Марка Иисус обещает, что некоторые из его учеников «не вкусят смерти», как уже увидят «Царство Божие, пришедшее в силе» (Мк 9:1). Хотя он оговаривается, что никто точно не знает «ни дня, ни часа», он всё же прямо указывает, что конец всему наступит «прежде чем прейдет род сей» (Мк 13:30) — то есть раньше, чем уйдёт нынешнее поколение. Павел явно видит себя в числе «живущих, оставшихся» на момент явления Господа с небес для совершения правосудия. Пророк Иоанн слышит в книге Откровения Иисуса, говорящего «гряду скоро», и молит: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» Но что произошло, когда тот так и не пришёл?
Первые христиане верили, что живут в «последние дни». Их Господь сам был апокалиптиком, призывавшим народ Израиля покаяться, пока не поздно, ибо «приблизилось Царство Божие» (Мк 1:15). Иисус следовал за Иоанном, предупреждавшим, что «уже и секира при корне дерев лежит», то есть что последний суд вот-вот настанет. Сами ученики Иисуса считали, что этот суд совершит их учитель, что он вознёсся на небеса, но скоро вернётся судить землю и установить на ней Царство Божие, как положено Мессии. Они рассчитывали, что всё случится весьма скоро.
Но дни ожидания обратились в недели, потом месяцы, годы и десятилетия. А конец всё не наступал. Что происходит с верой, полностью лишённой основания текущими историческими событиями?
В данном случае произошло то, что последователи Иисуса перетолковали его послание. В некотором смысле апокалиптическое упование может быть представлено в виде временной шкалы, на которой вся история поделена на два периода: нынешний злой век, контролируемый силами зла, и грядущий век, в котором зло будет полностью уничтожено, а при власти окажется Божий народ. Когда ожидаемый конец не наступил, некоторые последователи Иисуса превратили временной дуализм (нынешний век против века грядущего) в дуализм пространственный — наш низший мир против мира высшего, небесного. Или, иначе говоря, горизонтальный дуализм апокалиптических ожиданий будущей жизни после нынешней (горизонтален он потому, что все происходит на одном уровне, здесь, на земле) они перевели в вертикальное положение, ставящее жизнь в низшем мире против жизни в мире высшем. Другими словами, из праха обманутых апокалиптических надежд восстало христианское учение о рае и аде.
Апокалиптизм — это не что иное, как древний вид теодицеи, объясняющей, откуда в мире столько боли и страданий, если мир лежит в зоне ответственности благого и всемогущего Бога. Апокалиптическое объяснение признаёт полное всевластие Бога, но считает, что оно будет восстановлено в будущем, когда Бог ниспровергнет силы зла и утвердит тех, кто доселе был на его стороне (и, соответственно, страдал). Почему процветают злые? Потому что они на стороне правящего зла. Почему страдают праведные? Потому что они на стороне добра, чьё время ещё не пришло. Но в грядущем веке Бог расставит всё по своим местам. Последние станут первыми, и первые — последними. Гордые уничижатся, а смиренные возвысятся.
Поскольку ничего не менялось и мир оставался прежним, христиане перестали считать, что суд случится здесь, в земной плоскости, при наступлении вселенского катаклизма. Он происходит после этой жизни, когда люди умирают. Судный день — это не событие будущего. Суд происходит каждый день. Он происходит после смерти. Те, кто был за дьявола, за своей наградой к дьяволу и отправятся — навечно в адский огонь. Те, кто был за Бога, получат свою вечную награду — жизнь с Богом в вечном упоении райским блаженством. Согласно новому представлению, Царство Божие больше не мыслится как будущее земное царство. Это ныне существующее царство на небесах, где правит Бог. Господь утвердил своё имя и судит людей после их смерти сейчас на небе, а не в будущем преображенном мире нынешнего зла.
Следы «деапокалиптической» версии христианства можно найти уже в Новом Завете. Последнее из наших Евангелий было написано Иоанном, только не тем, что написал книгу Откровения.[66] Примечательно, что в Евангелии от Иоанна Иисус не ведёт речи о грядущем Царстве Божием как о месте на земле, где намерен править Бог. Для этого Евангелия не имеют значения будущие судьбы мира. Значение имеет лишь вечная жизнь на небесах, которую обретут уверовавшие в Иисуса. У Иоанна Иисус отнюдь не призывает народ Израиля покаяться потому, что «приблизилось Царство Божие». Он призывает верить в него, как в пришедшего с небес и возвращающегося к своему небесному Отцу (вертикальный дуализм). Те, кто в него поверил, родятся заново, причём «родятся свыше» (Ин 3:3). А рождённые свыше могут рассчитывать на возвращение в свой небесный дом, когда оставят эту жизнь. И Иисус оставляет своих учеников, чтобы «приготовить им место», обитель небесную, куда они отправятся после своей смерти (Ин 14:1–3).
У Иоанна мир остаётся злым местом, где правит дьявол. Но обретение спасения не связывается с приходом Сына Человеческого, судящего мир и несущего Царство Божие ещё при жизни своих учеников. Спасение придёт отдельно к каждому, кто обретёт вечную жизнь через веру в сошедшего с небес и вернувшегося к небесному Отцу. По Иоанну хорошо заметно, как горизонтальный дуализм апокалиптических чаяний преобразовался в вертикальный дуализм земли и неба.
Впоследствии христиане развили и детализировали учение о рае и аде как о местах, куда отправляются души умерших. В самой Библии об этом почти ничего нет. Большинство авторов Ветхого Завета если и верили в загробную жизнь, то видели её лишь в качестве призрачного существования в Шеоле всех людей, неважно грешных или праведных. Большинство авторов Нового Завета считало, что посмертная участь подразумевает воскресение для жизни на земле в наступившем Царстве Божием. Их представление сейчас отражено в христианском представлении об аде и рае, но только в развитой и изменённой форме — изменённой потому, что апокалиптические ожидания Иисуса и ранних его последователей не оправдались.