Более высокая преступность со смертельным исходом, при которой и злоумышленник и жертва являются афро-американцами, характерна и в наши дни. Об этом говорит хотя бы тот факт, что за 1987 год из 10 тысяч инцидентов, при которых преступник-одиночка убил человека, в половине случаев полицией была установлена афроамериканская расовая принадлежность убийц, хотя эта расовая группа составляет только около 12 % населения США. Среди жертв также преобладали чернокожие: среди убитых при столкновении один на один их было 88 % (US Department of Justice 1988, op. cit., p. 453).
Однако здесь важно иметь в виду, что высокий уровень убийств совершается главным образом в конкретном сегменте чернокожего населения: среди молодежи мужского пола. По данным американских Centers for Disease Control (CDC, Центры контроля заболеваний), уровень убийств среди этой категории населения с 1978 по 1987 год «в 4–5 раз выше, чем среди молодых чернокожих женщин, и в 5–8 раз – чем среди молодых белых мужского пола». На рисунке представлен уровень убийств (в расчете на 100 тысяч человек) за данное десятилетие, совершаемых молодыми чернокожими мужчинами в возрасте от 15 до 24 лет. На рисунке также отражено применение огнестрельного оружия в трех четвертях убийств этого периода.
Недавно CDC выпустили обновленные данные. С 1987 по 1990 год уровень убийств продолжал расти, что отмечают и статьи в газетах, которые я цитировал. Рост в основном обусловлен увеличением числа преступлений, совершаемых чернокожими тинэйджерами. В 95 % убийств применялось огнестрельное оружие.
Необходимо учитывать, что большинство жертв также были чернокожими и примерно той же возрастной группы. В настоящее время эта категория преступлений так многочисленна, что по данным эпидемиологов CDC убийства становятся основной причиной смерти чернокожих мужчин от 15 до 24 лет. Как заметил один из работников CDC: «В настоящее время в некоторых регионах страны вероятность насильственной смерти черного мужчины в возрасте от 15 до 25 лет выше, чем вероятность смерти американского солдата во время выполнения им воинского долга во Вьетнаме»118.
Уровень убийств с применением и без применения огнестрельного оружия (в расчете на 100 тысяч человек), совершаемых молодыми чернокожими мужчинами в возрасте от 15 до 24 лет.
Подумайте об этом. Именно сейчас центральные районы многих крупных американских городов намного опаснее для этой категории граждан страны, чем были джунгли и рисовые поля для их отцов и старших братьев во время войны во Вьетнаме.
На высокий уровень убийств, совершаемых чернокожими американцами, могут влиять и другие факторы. Среди преступников, как белых, так и чернокожих, высокий процент составляют люди, находящиеся на нижних ступенях социально-экономической лестницы. Кроме того, велик шанс, что алкоголь играет важную роль в случаях убийств, которые распространяются как чума в этом сегменте населения. Обобщая эти факты, Лоуренс Гари (Lawrence Gary) из университета Говард, Вашингтон, говорит:
Можно утверждать, что при убийствах, совершаемых среди людей с доходами ниже средних, как правило, убийцей является чернокожий мужчина моложе 30 лет и что более чем в 50 случаях преступление совершается после употребления алкоголя…Убийства, связанные с употреблением алкоголя, реже случаются среди чернокожих мужчин со средними или выше чем средними доходами (Gary, 1986, р. 25).
Главная задача, стоящая перед современным обществом, – понять и использовать статистические данные, рассмотренные мною в этой главе. Отдельного изучения требует вопрос, почему в Америке столь высок процент чернокожих и малоимущих убийц. Является ли подобное преступление результатом озлобленной реакции на нищенскую жизнь и дискриминацию? Если да, какие другие социальные факторы влияют на него? Какие социальные причины воздействуют на вероятность совершения физического насилия одного человека над другим? Какую роль играют личностные качества преступников? Действительно ли убийцы обладают определенными особенностями, которые увеличивают шансы, что они лишат жизни другого человека – например, в припадке ярости?
Мы начнем с исследования личной предрасположенности к насилию, затем рассмотрим основные социальные факторы, развивающие агрессивные наклонности и/или ослабляющие сдерживающие начала. В заключение мы рассмотрим взаимодействие преступника и жертвы.
Факторы, оказывающие влияние на случаи убийства
Как отмечалось в начале главы, данный обзор не будет полным и всеохватывающим; например, он не включает анализ психиатрических и неврологических состояний преступников. Тем не менее я полагаю, что для рассматриваемых факторов влияния будет вполне достаточно имеющихся в нашем распоряжении показателей.
Много лет назад бывший начальник одного хорошо известного исправительного учреждения написал ставшую популярной книгу о том, как в доме его семьи, располагавшемся на тюремной территории, в качестве слуг работали отбывающие срок убийцы. Он убеждал читателей, что эти люди не представляли опасности. Скорее всего, они совершили убийство под влиянием повышенных стрессовоздействующих обстоятельств, которыми они не могли управлять. Это был одноразовый выплеск насилия. После того как их жизнь стала протекать в более спокойной и мирной обстановке, вероятность того, что они снова прибегнут к насилию, была очень мала. Такой портрет убийц успокаивает. Однако характеристика автора книги известных ему заключенных чаще всего не подходит людям, сознательно лишающим жизни другого человека. Большинство преступников, совершающих убийства, совсем не похожи на людей, описываемых автором книги. Напротив, их уголовные дела фиксируют факты их частого агрессивного и антиобщественного поведения. Например, Вольфганг в своей работе отмечал, что примерно две трети убийц ранее арестовывались. Причем наиболее часто за «преступление против личности». Совершенно очевидно, что они были антисоциально настроены и склонны к насилию.
Другие исследования дают нам примерно такой же образ преступников-убийц. Когда Миллер (Miller), Динитц (Dinitz) и Конрад (Conrad) изучили «преступную карьеру» большей части осужденных в штате Огайо за тяжкие преступления, связанные с насилием (например, нападения при отягчающих обстоятельствах), они установили, что только около 30 % этих людей прекратили преступную деятельность после одного насильственного преступления. Исследователи отмечали, что у этих индивидов в юном возрасте были «личные проблемы или порочные модели поведения для подражания», это привело к развитию антисоциального поведения, которое часто наблюдалось и в среднем возрасте (Miller, Dinitz & Conrad, 1982, p. 106).
Такую же картину мы видим, анализируя жизни мужчин с высокой степенью агрессивности. Большинству людей, жестко обращающихся с членами своей семью, свойственна устойчивая склонность к насилию, а исследование агрессивных личностей, доказывает, что люди, склонные к насилию, могут прибегать к нему в самых разнообразных антиобщественных действиях. К сказанному можно добавить, что, когда социолог Анн Готтинг (Ann Goetting) изучила биографии мужчин, убивших в Детройте с 1982 по 1983 год своих жен или приятелей своих дочерей, она выявила, что почти две трети таких преступников как минимум однажды арестовывались и до этого преступления.
Существуют ли различные типы убийц? Многие убийцы имеют свою историю насилия и антисоциального поведения, но, возможно, другие имеют совсем другую. По крайней мере, внешне они могут быть обыкновенными законопослушными и миролюбивыми гражданами.
Эдвин Мегарджи (Edwin Megargee) предположил, что такой тип преступников, прибегающих к насилию, достаточно распространен. Соглашаясь с авторами многочисленных газетных репортажей о совершенно неожиданном применении насилия со стороны людей, казавшихся абсолютно мирными и безопасными, Мегарджи утверждал, что эти люди относятся к личностям со сверхконтролируемой агрессивностью, в противоположность хорошо известным и более предсказуемым личностям с низкоконтролируемой агрессивностью. По его словам, личности со сверхконтролируемой агрессивностью носят в себе скрытую, но активно побуждающую к проявлению агрессию, хотя они и подавляют каждое проявление демонстрации импульсов насилия.
Человек с повышенной склонностью к физическому насилию – часто спокойный, многострадальный индивид, скрывающий свои чувства под жестким, но хрупким контролем. При определенных обстоятельствах он может выплеснуть всю накопившуюся агрессию в одном, часто с пагубными последствиями, действии. После этого он возвращается в обычное для него защитное состояние сверхконтроля (Megargee & Hokanson, 1970, p. 111).
Точка зрения Мегарджи получила поддержку в многочисленных работах английских и американских психологов. Британский психолог Рональд Блакберн (Ronald Blackburn) расширил анализ этого типа личности. На основе проведенного исследования он выдвинул предположение о двух типах убийц со сверконтролируемой агрессией: «сверхконтролирующий себя репрессор», тип с сильным «контролем импульсов» и крайне редкими или вообще непроявляемыми признаками эмоциональных проблем; и «депрессивно сдерживающий» себя тип личности с высокой степенью сдерживания, склонный также к подавленности и постоянному самообвинению119.
Тема сверконтролируемой агрессивности требует тщательного изучения. Насколько мне известно, этот тип личности был выявлен посредством личностного тестирования, а не при оценке реального поведения. Хорошо было бы знать, действительно ли такие люди никак не проявляют признаков агрессии до тех пор, пока не грянет «гроза». Кроме того, в отличие от интерпретации Мегарджи, я полагаю, что эти личности склонны к тягостным размышлениям о сво