Многие из социальных ученых считают, что большинство агрессивных действий мотивировано не только желанием нанести вред жертве агрессии. В основном соглашаясь с тем, что агрессоры действуют расчетливо, рационально, сторонники данного подхода утверждают, что нападающие имеют и другие цели, которые могут быть для них более важными, чем желание причинить ущерб своим жертвам: желание влиять на ситуацию, осуществлять власть над другой личностью или сформировать благоприятную (предпочитаемую) идентичность. Разумеется, иногда поведение определяется одновременным действием различных факторов. Агрессоры могут стремиться добиться своего или утвердить свою власть с тем, чтобы повысить чувство собственной ценности.
Некоторые психологи, например, Джеральд Паттерсон (Patterson, 1975, 1979) и Джеймс Тедеши (см, особенно: Tedeschi, 1983), особо подчеркивают тот факт, что агрессия часто бывает ничем иным, как грубой попыткой принуждения. Нападающие могут причинить ущерб своим жертвам, но, по мнению Паттерсона и Тедеши, их действия являются прежде всего попыткой повлиять на поведение другого человека. Они могут стремиться, например, к тому, чтобы заставить других перестать делать то, что их раздражает.
Идеи Паттерсона основываются главным образом на его исследованиях внутрисемейных интеракций. В своем исследовании, которое будет более детально обсуждаться в этой книге дальше, наблюдатели интервьюировали членов семей и скрупулезно фиксировали, как ведут себя взрослые и дети по отношению друг к другу. Затем психологи сравнивали интеракции в «нормальных» семьях с интеракциями в семьях, которые имеют проблемных детей (подростков, имеющих трудности в общении, обычно из-за своей высокой агрессивности). Выяснилось, что проблемные подростки располагают широким диапазоном поведенческих стратегий, используемых для того, чтобы контролировать других членов семьи. Они часто демонстрируют негативизм и критицизм, отказываются делать то, о чем их просят, и даже при случае могут ударить братьев или сестер и других людей, стараясь заставить делать то, что им хочется.
Другие теоретики идут дальше, считая, что агрессия включает не только принуждение. С их точки зрения, агрессивное поведение часто бывает направлено на поддержание и усиление власти и доминирование нападающего. Агрессор может нападать на жертву, стремясь добиться выполнения своих желаний, но, как считают сторонники данного подхода, его главная цель – утвердить в отношениях с жертвой собственные доминирующие позиции.
Данная интерпретация особенно часто встречается в литературе, посвященной проблемам насилия в семье. Сильнейшие члены семьи – наиболее сильные физически или пользующиеся силой социального статуса и авторитета – обычно с большей вероятностью нападают па менее сильных членов семьи, нежели становятся их жертвами. Вероятно, объясняется это тем, что более сильные стремятся посредством силы сохранить свое доминирующее положение. Финкельхор (см.: Pagclow, 1984, р. 77) именно таким образом интерпретировал некоторые данные исследования насилия в семье, проведенного Страусом, Джеллесом и Стейнметц. В этом исследовании было выявлено, что многие женщины, которых бьют их мужья, не имели работы, не участвовали в принятии семейных решений, были малообразованны. Финкельхор полагает, что эти женщины были психологически (а не только физически) более слабыми сравнительно с их мужьями. Поэтому во время семейных ссор они легко становились жертвами атак со стороны их психологически и социально более сильных мужей.
При рассмотрении агрессии в семье существует два подхода. Первый (предпочитаемый Финкельхором и некоторыми феминистски ориентированными авторами) предполагает, что разница в силе сама по себе ведет к применению насилия. Сильные бьют слабых, потому что, как формулирует Джеллес, «…они могут делать это… [Люди] будут применять насилие в семье, если те или иные минусы не перевешивают преимуществ или выгод, которые они в результате получают» (Gelles, 1983, р. 157).
Мужья бьют своих жен, потому что считают, что имеют силу, власть и право так поступать, особенно если супруга «ведет себя неправильно». Второй подход – несколько более сложный, но, на мой взгляд, более адекватный вариант анализа: объяснение насилия не просто разницей сил, но борьбой за власть и доминирование. Когда мужья и жены ссорятся, они соперничают за контроль и влияние, и агрессия может возникать из этой борьбы. Читатель увидит при обсуждении насилия в семье, что этот тип конфликта встречается отнюдь не редко.
Согласно еще одному варианту интерпретации, агрессоры главным образом заинтересованы тем, что о них думают другие.
В исследованиях подростковых банд и преступников, совершающих насилие, уже давно отмечалось, что многие из этих людей чрезвычайно озабочены своей репутацией. Широко известны интервью, которые Ганс Тох проводил с людьми, осужденными за преступления, связанные с насилием. Согласно Тоху, многие из этих преступников крайне беспокоились о своем образе «я» и, очевидно, направляли немало усилий на «выработку впечатления» о себе как «ужасном и бесстрашном», а их драки были показательными выступлениями, предназначенными для того, чтобы произвести впечатление на жертву и зрителей (Toch, 1969). Социолог Ричард Фельсон развил эту идею, интерпретировав агрессию как средство управления впечатлением. Он полагает, что не только правонарушители, но и большинство людей считают, что личный вызов выставляет их в невыгодном свете, особенно если они подверглись нападению. И тогда человек бросается в контратаку, стремясь аннулировать «навязанную ему идентичность демонстрацией своей силы, компетенции и смелости». Атакуя обидчика, люди стремятся показать, что они «такие, чье “я” следует уважать» (Felson, 1978).
Все рассмотренные выше формулировки имеют определенные достоинства. Каждая из них выявляет тот или иной мотив, стоящий за агрессивным поведением. Некоторые случаи агрессии вызваны стремлением принудить кого-то к чему-либо, другие продиктованы потребностью агрессора утвердить свою власть и доминирование. Атака агрессора может быть мотивирована даже желанием продемонстрировать, что он достоин уважения. Агрессивное поведение может быть мотивировано еще и другими факторами, такими, например, как желание приобрести деньги или завоевать социальное одобрение. Агрессия может быть связана с целым рядом целей. Позднее я покажу, что концепция, постулирующая существование общего агрессивного драйва, страдает серьезным изъяном, ибо игнорирует разнообразие мотивов, которые могут побуждать к агрессии.
Все агрессивные действия имеют нечто общее. Как считает большинство исследователей, целью агрессивного поведения всегда является намеренное причинение ущерба другому человеку. Эти исследователи по-разному формулируют свои определения, но имеют в виду одну и ту же идею. Великолепным примером может послужить определение агрессии, предложенное более полувека назад группой ученых Йельского университета, руководимой Джоном Доллардом и Нилом Миллером. В их классическом труде, посвященном влиянию фрустрации на агрессию, последняя определяется как «действие, целью которого является причинение ущерба другому организму (или заменителю организма)» (Dollard, Miller, Doob, Mowrer & Sears, 1939, p. И). Другими словами, цель действия состоит в том, чтобы причинить вред. Агрессор хочет нанести вред жертве агрессии. Роберт Бэрон, другой хорошо известный исследователь в этой области, формулирует ту же самую идею в более разработанном виде. Он определяет агрессию как «любую форму поведения, направленного к цели нанесения вреда или причинения ущерба другому живому существу, которое мотивировано избегать подобного обращения» (Baron, 1979, р. 7). Агрессор понимает, что поступает в отношении жертвы таким образом, что жертва явно против подобного с ней обращения. Вопрос не в том, рассматривает ли общество в целом такое поведение как нежелательное. Главное – знание атакующего о том, что жертва не хочет, чтобы с ней гак поступали.
В этой книге термин «агрессия» всегда будет означать некоторый вид поведения, физического либо символического, которое мотивировано намерением причинить вред кому-то другому. Я не буду использовать слово «агрессия» как синоним для слов «ассертивность», «подчинение» или «независимость». Я буду использовать термин «насилие» только в отношении крайней формы агрессии, намеренного стремления причинить серьезный физический ущерб другому лицу. Ввиду моих целей, «агрессия» не означает несправедливость, обиду, дурное обращение и тому подобное, если только все подобные формы поведения не были вызваны намеренным стремлением причинить ущерб другому лицу.
Агрессия может служить реализации других целей. Даже если агрессия всегда включает намерение причинить ущерб, это не всегда является главной целью. Агрессоры, совершая нападения на свои жертвы, могут преследовать и другие цели. Солдат хочет убить своего врага, но его намерение может проистекать из желания защитить свою собственную жизнь, может быть способом проявить патриотизм или же быть продиктовано стремлением заслужить одобрение своих командиров и друзей. Киллер, нанятый криминальными элементами, может стремиться убить определенное лицо, но делает это с целью заработать большую сумму денег. Аналогично, члены уличных криминальных банд могут напасть на группу прохожих, появившихся в их квартале, желая показать чужакам, какие они крутые парни, которым лучше не попадаться на пути. Разгневанный муж может поколотить свою жену с тем, чтобы утвердить свою доминирующую позицию в семье. Во всех этих случаях, хотя агрессоры имеют намерение причинить ущерб или даже убить свою жертву, оно не является их основной целью. Нападение в этих слу