Пьера и Эндрюса арестовали, и полиция получила ордер на обыск их казармы. Под ковриком там нашли рекламные листовки из «Хай-Фай-шоп» и договор об аренде склада, где полиция обнаружила украденную технику и бутылку растворителя – наполовину пустую.
Дейл Пьер и Уильям Эндрюс были обвинены в убийстве первой степени и приговорены к смерти. Третий участник преступления, Кейт Робертс, сел в тюрьму за участие в грабеже, но позднее вышел досрочно. Пьер получил смертельную инъекцию в августе 1987-го, и это была первая смертная казнь в штате Юта со времен расстрела Гэри Гилмора в 1977 году. Когда Гилмора вели на казнь по коридору, он якобы крикнул: «Увидимся в аду, Пьер и Эндрюс!» Охранники в государственной тюрьме штата Юта говорили, что при этом Гилмор смеялся. Пьер и Эндрюс выслушали его слова молча.
В случае Эндрюса приведение приговора в исполнение несколько раз откладывалось, но 20 июля 1992 года казнили и его. На момент казни преступнику было тридцать семь лет, и восемнадцать из них он провел в камере смертников. Многие правозащитные группы, включая «Амнести интернэшнл» и Национальную ассоциацию содействия прогрессу цветного населения, протестовали против казни Эндрюса, утверждая, что он не нажимал на курок и что в деле имеется расовая подоплека, поскольку преступники были чернокожими, а все жертвы – белыми, как и присяжные. Они заявляли, что белых в Юте не казнят за жестокие убийства чернокожих: например, Джозеф Пол Франклин, убивший в 1981-м двух чернокожих мужчин на пробежке в парке, до сих пор остается в живых.
Нет смысла говорить о том, что меня сильно тревожит очевидное неравенство перед судом, особенно если речь о жестоких убийствах. Я хотел бы, чтобы смертные приговоры выносили более справедливо и, честно говоря, быстрей приводили в исполнение. Тогда нам не пришлось бы спорить насчет того, заслуживает ли такой человек, как Уильям Эндрюс – который не нажимал на курок, но делал собственные «смертельные инъекции» с явным намерением убить жертву, – смертной казни. Не было никаких сомнений в том, что это Эндрюс с Пьером совершили преступление, поэтому и аргументы против заслуженности смертного приговора тут не рассматриваются. Если же обратиться к мотиву, он ясен вне зависимости от личности того, кто жал на курок: оба пошли на преступление зная, что будут убивать всех, кто встанет у них на пути.
«Я соглашался на кражу и ожидал, что это будет только кража, не больше, – заявил Эндрюс «Ю-Эс-Эй тудей». – Но случилось столько всего! Все вышло из-под контроля». В действительности они с Пьером повторили сценарий одного из фильмов, и Эндрюс заранее захватил с собой бутылку растворителя. Для чего, интересно, он собирался его использовать?
Это страшное дело стало известно как убийство в «Хай-Фай». Мы изучаем его в академии, и я его включил в «Руководство по классификации преступлений». При допросе выяснилось, что преступники почерпнули идею с растворителем из продолжения фильма «Грязный Гарри» с Клинтом Иствудом. Фильм назывался «Высшая сила» и вышел на экраны в предыдущем году. Он понравился им настолько, что преступники пересмотрели его два или три раза.
Обстоятельства убийств в «Хай-Фай» мало напоминали сюжет фильма. Там рассказывается о полицейском из Сан-Франциско Гарри Каллахане, который разоблачает полицейских на мотоциклах, избавляющихся от шишек преступного мира нелегальным способом. Один из плохих парней, с которым те сводят счеты, это отвратительный сутенер, который убивает проститутку на заднем сиденье такси в наказание за то, что она прятала от него деньги. А в качестве инструмента использует растворитель, который заставляет ее выпить. Она тут же падает замертво на пол такси.
По нашей системе, описанной в «Руководстве по классификации преступлений», убийство «Хай-Фай» подпадает под категорию невыборочных сопровождающих убийств – убийств, совершенных в ходе другого преступления, невыборочных потому, что преступники планируют убить тех, кто им помешает, но заранее не знают своих жертв. Я бы также добавил, что в нем присутствуют элементы садистического убийства, отдельной категории, поскольку Дейл Пьер явно получал эмоциональное удовлетворение, когда причинял жертвам боль и психологические страдания, подчинив их своему контролю. Он жестоко изнасиловал одну из них, что не имело никакой связи с мотивом, приведшим к краже собственности. Подвернулась возможность, и он ей воспользовался. Тот факт, что девушка умоляла сохранить ей жизнь, сделал изнасилование для него еще более возбуждающим.
На процедурном уровне преступление было очень хорошо спланировано. Мы знаем, что преступники обдумывали его несколько месяцев; они арендовали склад, чтобы спрятать краденое; выбрали такое время дня, когда могли рассчитывать, что их не побеспокоят; им показалось, что удобно будет избавиться от жертв тем способом, который они видели в кино.
Находились ли Пьер и Эндрюс под влиянием медиа, когда совершали преступление? На некоем специфическом уровне да. Но они уже решились идти на дело и теперь просто выбирали методы. В «Высшей силе» проститутка умирает мгновенно, не оказав сопротивления, стоит ей проглотить растворитель. Как удобно – ведь с его помощью можно избавиться от свидетелей! Способ чистый, простой; никто не услышит выстрелов и не придется потом оттирать пятна крови с одежды. Даже Грязный Гарри был впечатлен, когда ему рассказали, каким способом убили проститутку.
Но, как обычно, кино разошлось с реальной жизнью. Настоящие жертвы не умерли на месте. С чистотой тоже не получилось – они давились, кашляли, их тошнило. Они производили шум. Пьеру все равно пришлось их застрелить. Патологоанатом утверждал впоследствии, что растворитель действительно убил бы жертв, но это могло занять около двенадцати часов.
Главное в том, что двое этих садистов совершили бы преступление вне зависимости от того, что они видели или слышали. Фильм лишь помог им с деталями. Медиа не сделали Дейла Пьера и Уильяма Эндрюса чудовищами, которыми они являлись. Если бы мы работали как профайлеры над этим преступлением, мне было бы все равно, смотрел я «Высшую силу» или нет. Поведение преступников говорило само за себя.
Если бы их не поймали сразу, в данном деле полиция могла, наоборот, привлечь медиа на свою сторону. Я не имею в виду манипулирование или обман; можно было бы просто предоставить общественности некоторые данные и объяснить их значимость.
Если бы убийство «Хай-Фай» досталось мне как нераскрытое преступление, мы быстро сошлись бы на том, что преступников было несколько. Одному человеку практически невозможно контролировать пятерых, не говоря уже о том, чтобы грузить в фургон тяжелое и громоздкое стереооборудование. И по уликам, и по собственному опыту мы отталкивались бы от версии, что один из двух (или трех и даже четырех) преступников был доминантом – это он стрелял и контролировал заложников. Тело жертвы изнасилования подсказало бы нам, что только один из нападавших участвовал в жестоком садистическом сексуальном нападении.
Далее мы составили бы профиль доминанта и передали информацию общественности через СМИ. Мы сообщили бы, что нам известно: преступление в процессе совершения пошло не так, как планировалось, мы разобрались в его динамике, и оно будет вот-вот раскрыто. Однажды лидер выпустил дело из рук, и сейчас он опять теряет контроль. Наверняка он боится, что его сообщник или сообщники выдадут его, поэтому избавится от них, прежде чем они это сделают.
«Вам, мистер Сообщник, следует очень, очень опасаться, потому что этот парень пойдет на все. Жить вам осталось недолго. Ваш единственный шанс – сдаться самому и выдать его. Так вы, по крайней мере, окажетесь под защитой закона, чего, оставаясь с ним, вам не дождаться».
По иронии, медиа действительно сыграли ключевую роль в этом деле, но в его раскрытии, а не в том, что спровоцировали преступников.
Некоторые правонарушители, особенно обладающие острым умом, могут использовать медиа в собственных целях, ради удовлетворения своих потребностей и желаний, даже после того, как их арестовали.
Примером тут служит Майкл Б. Росс.
Он родился в Коннектикуте в 1959 году, где у его родителей была птицеферма. В школе увлекался естественными науками, а в 1977-м поступил в Корнеллский университет – тот самый, который ответил мне, что мои оценки не позволяют изучать там ветеринарию (что ж, это была чистая правда). После выпуска в 1981-м Росс работал на фермах в разных частях Среднего Запада. 28 сентября 1981 года во время путешествия на велосипеде по Иллинойсу он похитил шестнадцатилетнюю девочку и держал ее связанной, пока их не нашла полиция. Он признал себя виновным в незаконном удержании, получил два года условно и заплатил пятьсот долларов штрафа. По возвращении в Коннектикут еще не раз попадал в неприятности с законом: например, попытался задушить женщину, принуждая к половому акту, – та оказалась офицером полиции.
В конце концов его осудили за шесть убийств девушек в возрасте от четырнадцати до двадцати трех лет. Два процесса в Коннектикуте закончились обвинительным приговором – 120 лет в тюрьме и смертная казнь.
В своей книге я вспомнил Росса потому, что этот умный и образованный выпускник университета из Лиги плюща писал для прессы статьи, где толковал свое отношение к таким понятиям, как возмездие, прощение и эффективность смертной казни. Я ничего не имею против того, чтобы люди публиковались, если им есть что сказать, пусть это даже убийца, приговоренный к смерти. Интересно здесь то, как менялась его позиция за годы перед казнью и как он использовал медиа в своих интересах.
В 1988 году Росс ответил на письменные вопросы газеты «Хартфорд курант», объяснив, что, по его мнению, смертная казнь никак не заставляет преступников задуматься – соответственно, это просто узаконенная «месть». В феврале 1995 года он написал статью для журнала «Америка», где анализировал смертную казнь, приходя к выводу, что хотя она может быть легальной и приносить большому числу людей моральное удовлетворение, на самом деле она не стоит тех денег и государственных ресурсов, которые тратятся на то, чтобы довести приговоренного до казни, и что лучше было бы направить их на что-нибудь другое. Ну ладно. Это популярная позиция, а Росс достаточно хороший писатель, чтобы выстроить связные и логичные аргументы.