Вопрос о право- и леворукости сформулирован так же, как и многие другие в этом опроснике: «Человека, который делает все этой [покажите левую руку], вы называете [место для ответа]. А другой рукой [место для ответа]?» Различия между ответами о правой и левой руке поразительны. Почти все опрошенные назвали человека, который делает все правой рукой, «правшой», единственным исключением был Линкольншир, где иногда для обозначения правшей использовали местное слово. Но с левшами все совершенно иначе. В словаре диалектизмов перечислено 87 различных терминов для обозначения леворуких. Особенно поражает география распространения этих слов. «Криворучка» – keggie-hander – слово, которое упоминает Ситвелл, встречается в Хэллемшире, а его варианты – в Дербишире, Лейстершире, Оксфордшире, Стаффордшире и Уорвикшире. Богатство и разнообразие английских диалектных обозначений левши показано на картах (рис. 11.3)[416].
Многие из этих слов едва ли можно отнести к литературным, а некоторые в словарях обозначаются пометкой «вульгарн.». Тем не менее некоторые из них остаются в широком употреблении, и моя мать, например, все еще говорит «какорукий», cack-handed – это слово я узнал в Мидлсексе еще в детстве. Хотя происхождение многих таких слов туманно, в данном случае все просто: «ка́кой» – cack – в сельской местности называли экскременты. Когда вдруг встречаешь это слово в книге покойного лорда Эннана «Доны» (об оксфордских профессорах), возникает этакий навозный душок: «Выпускники так и останутся какорукими, если не научатся соотносить свою специальность со всеми прочими…» Другие диалектные словечки, обозначающие левшей, соотносятся с женскими и мужскими гениталиями, встречаются и заимствования из скандинавских языков. Можно только гадать, почему в Уилтшире левшей называют «мальборорукими». Слово southpaw буквально означает «южнолапый»; происхождение его обычно выводят из американского бейсбольного жаргона начала XX века. Оно бытует в Кумберленде и почти наверняка куда старше, чем бейсбол. Есть некая географическая логика в том, что в лежащем на севере страны Кумберленде левшей называют «южнолапыми», а в находящемся южнее Линкольншире – «северолапыми». Пожалуй, самые трудные для понимания слова обнаруживаются в Норфолке, где вся логика пошла наперекосяк: несмотря на то что «прежделев» значит «левша», «преждеправ», по-видимому, имеет то же значение. Наконец, стоит заметить, что самое большое разнообразие терминов обнаруживается в Йоркшире – левшу можно назвать по меньшей мере девятью разными способами[417].
Рис. 11.3. Как называют левшей в разных частях Англии. Шесть отдельных карт изображено потому, что ареалы распространения некоторых слов накладываются друг на друга
В Шотландии, как и в Англии, существует множество терминов, обозначающих леворукость, что отражено в аналогичном опросе, проведенном в то же время – в «Лингвистическом обзоре Шотландии». Ситуация была столь запутанной, что редакторы поместили две карты, на одной отметив варианты обозначения понятия «левый», на другой «-рукий», так как в разных частях Шотландии были для этого свои словечки. Чтобы получить представление о сложности терминов, объедините одно из слов из первого столбца в следующей таблице со словом из второго – на самом деле встречается очень много возможных комбинаций.
Помимо этого, в Шотландии левшей называли самыми разными словами, вот лишь некоторые из них: maeg-handed (Шетланд), pardie-pawed (Оркнейские острова), corrie-juked (Сатерленд), garvack (Росс и Кромарти), maukin (Банф), flukie (Абердин), pallie-euchered (Ангус), dirrie (Файф), honey-pawed (Дамбартон), cooter (Бьют), Fyuggie (Эр), skibbie (Ланарк), skellie-handed (Ист-Лотиан), and flog-fisted (Керкубри)[418].
Чаще всего левшам досаждают трудности, с которыми они сталкиваются в праворуком мире. Особенно много неприятностей от ножниц. Так, Дженни Кук из Чингфорда вспоминает:
«Когда мне было лет восемь, в школе попросили помочь вырезать несколько салфеток. Я вызвалась. Когда я дала учительнице одну из моих салфеток, она сердито посмотрела на меня и сказала, что я вырезала неправильно. Только недавно я поняла, что когда работаешь ножницами, сделанными под правую руку, то не видишь линии отреза. Потому что взгляд упирается в лезвия».
Правши даже не задумываются, что ножницы, как и многие обычные бытовые предметы, могут быть право- или левосторонними. Раскройте ножницы и положите их на стол так, чтобы получился крест ручками к вам. Верхнее лезвие движется сверху вниз и слева направо. Переверните их (вверх ногами), и они будут работать так же. Ножницы – хиральный объект, и как их ни вращай, правосторонние ножницы в левосторонние не превратятся. Те, что предназначены для правшей, сконструированы так, что, держа их в правой руке, можно видеть, как смыкаются лезвия, и точно контролировать линию отреза. Еще одна тонкость заключается в том, что конструкция облегчает смыкание лезвий во время использования[419].
Чтобы понять трудности, которые испытывает левша, достаточно взять хотя бы кухонные ножницы, которые я недавно приобрел. Как гласила горделивая реклама, «Годятся под левую и под правую руку!» – нечастое внимание к потребностям левшей. Надпись «Конструкция Роберта Уэлча, Королевского промышленного дизайнера» сняла все сомнения. Трудно сказать, однако, какую продукцию мог получить от этого «промышленного дизайнера» принц Уильям, левша. Действительно, ручки ножниц симметричны, и потому держать их удобно и правшам, и левшам. Однако это не значит, что левшам удобно ими пользоваться, потому что лезвия смыкаются так же, как и в правосторонних ножницах, и, как сказала бы Роберту Уэлчу Дженни Кук, левша с трудом бы увидел, что он режет такими ножницами. Так что левшам эти ножницы не подходят. Надпись на упаковке – пустой жест, ничего не значащий. Ручки ножниц, возможно, удобны и для правшей, и для левшей, но смысла в этом не больше, чем в том, чтобы предлагать одну и ту же одежду мужчинам и женщинам на том основании, что и у мужчин, и у женщин две руки и две ноги, игнорируя явные физические различия между полами.
Когда я был в гостях у матери, я рассказал ей историю о не слишком амбидекстерных ножницах, и в ответ она показала мне свои левосторонние ножницы фирмы «Wilkinson Sword». Форма их ручек удобна для большого и остальных пальцев, а правше взять их правой рукой почти невозможно, но и у этих ножниц оказались правосторонние лезвия. Производитель изменил их дешевую часть, изготовив специальные пластиковые ручки, но не озаботился дорогостоящей модификацией, чтобы сделать настоящие левосторонние лезвия. Несмотря на все сказанное, сейчас, несомненно, в продаже появляется все больше настоящих левосторонних ножниц[420].
Если, по словам Томаса Карлейля, «человек – это животное, пользующееся орудиями… Без орудий он ничто, с орудиями – всё», то без орудий под левую руку левша рискует впасть в ничтожество. И конечно, нет особых сомнений, что в глазах конструкторов инструментов, бытового и промышленного оборудования левши практически ничего не значат. От механических пил левше в лицо летят опилки, у микроволновок кнопки управления справа, а дверца открывается влево, даже в автоматах для напитков кнопки справа – и этот ряд можно продолжать. На примере электрического чайника видно, чего можно достичь. Беспроводной чайник безопаснее и удобнее, особенно если сбоку у него прозрачный индикатор уровня воды. В прошлом, однако, на большинстве чайников индикатор был с левой стороны от ручки, то есть виден он был, только если держать чайник правой рукой. Решение настолько простое, что почти невозможно объяснить, почему потребовалось столько времени, чтобы разместить индикатор уровня воды с обеих сторон.
Трудно сказать, что стоит за игнорированием каждого десятого потребителя – простая слепота на леворукость или умышленное пренебрежение. Я очень надеялся выяснить это, когда после долгих поисков обнаружил книгу «Леворукий дизайнер». К сожалению, написавший ее Сеймур Чваст оказался графическим дизайнером и ничего не сказал о том, чего ждут от дизайна левши. Тогда я обратился к книге инженера Генри Петроски «Эволюция полезных вещей», который мастерски описывает сложные истории таких обыденных предметов, как скрепка, застежка-молния, нож и вилка. В последней главе он размышляет о причинах успеха и неудач в дизайне и в качестве примера рассматривает неудовлетворенные потребности левшей. Прогресс в конструировании и дизайне происходит из неудач и предчувствия неудачи. Если конструктор забывает подумать, смогут ли левши пользоваться тем или иным предметом, а затем не замечает, что предмет этот не используется значительным числом левшей, то его так будут изготавливать в расчете на правшей. Однако отчасти проблема в самих левшах, которые не только слишком хорошо приспосабливаются к правостороннему миру, но, как замечает Петроски, «как правило, не выражают настоятельную потребность в инструментах и продуктах под левую руку». Хотя это не значит, что левши не станут пользоваться такими инструментами и покупать их, если они появятся в продаже, как выяснил Петроски, когда его друг-левша пришел в восторг от левостороннего швейцарского армейского ножа, где не только был штопор под левую руку, но и лезвия было удобно открывать левой рукой[421].
Левшей игнорируют не только конструкторы, инженеры и промышленники – о них часто забывают и в школах. Опрос, проведенный в 27 лондонских школах, показал, что, хотя большая их часть была обеспечена некоторыми видами специально предназначенного для левшей оборудования, в час