атериализма решила самостоятельно разбираться, то биологи прибегли к такому приему. Представитель от кафедры дарвинизма заявил: "Если вы поддержите академика Лысенко, то понесете ответственность со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мнение университета должно быть единым".
Кафедр не подчинилась директиве, нарушила единство университета. Она свою точку зрения выразила в "Литературной газете" и газете "Московский университет". Этот шаг кафедры не замедлил дать свои результаты. Предупреждение, сделанное от кафедры дарвинизма, оказалось приведенным в действие. Теперь уже руководство биологического факультета начало требовать удаления из университета не только учения академика Лысенко, но и кафедры диалектического и исторического материализма. Дальше события развивались таким образом.
На ответственном заседании университета заведующий кафедрой генетики доцент Алиханян выступил от имени факультета с заявлением. Ввиду того, сказал он, что кафедра диалектического и исторического материализма МГУ не справилась со своими задачами в области биологии, оказалась теоретически малограмотной, считаю необходимым поставить вопрос об обсуждении ее состава. Просьба доцента Алиханяна, видимо, была принята во внимание. Ректором срочно была создана комиссия по обследованию философского факультета. Комиссия работала в течение двух месяцев. Ученый совет университета, опираясь на сообщение комиссии, принял решение в духе требований доцента Алиханяна. Решение ученого совета университета не было приведено в исполнение случайно только в силу обстоятельств, не зависящих ни от доцента Алиханяна, ни от комиссии.
Как же относилось руководство биологического факультета к кафедре в период подготовки ректоратом мероприятий для ее "обновления"? Биологический факультет принял тактику обструкции кафедры диалектического и исторического материализма. Семинарские занятия по курсу диалектического и исторического материализма на факультете были деканом факультета С. Д. Юдинцевым сорваны. Декан потребовал, чтобы кафедра заменила руководителя семинара тов. Фурмана, так как он открытый сторонник учения академика Лысенко. Кафедра не выполнила этого требования, в результате студенты в течение семестра не занимались" (конец цитаты).
Ф. А. Дворянкин из редакции журнала "Селекция и семеноводство" напомнил участникам сессии ВАСХНИЛ о том, как генетики пытались разгромить Лысенко на конференции в МГУ: “Академик Завадовский жаловался, что его подвели, не дали ему подготовиться к докладу академика Лысенко, не ознакомили его предварительно с этим докладом. Я вам напомню только, как был организован ваш знаменитый "диспут" в Университете, где несколько выступавших были подготовлены, чтобы "бить батьку скопом", но это вам не удалось. Вы готовились к тому, чтобы разгромить мичуринское учение, возглавляемое Т. Д. Лысенко. Ведь, как вы сегодня косвенно признали, вы чуть ли не с конца прошлой дискуссии заготовили статьи, которые почему-то не помещались в советских журналах. Я не знаю, почему не помещались ваши статьи, но знаю, что в некоторых журналах публиковались антимичуринские статьи. В журнале "Советская агрономия", например, поместили статью доктора А. И. Купцова "Формообразовательные процессы в растительном мире", в которой воскрешались все домыслы морганистов о Мичурине и Лысенко. Там же мы читали статью А. Р. Жебрака в его стиле, но в том же направлении. Не знаю, кто вам мешал, но вы готовились решительно, и, конечно, не ваша вина, что ваша статья в последнем номере "Вопросов философии" неожиданно для вас не появилась. Но это не наша вина — знать ничего не знаем”.
О методах борьбы формальных генетиков наглядно свидетельствуют примеры, приведенные академиком И. И. Презентом в его выступлении на сессии ВАСХНИЛ (134). Так, он привел наглядный пример того, как зажимали мичуринцев в ЛГУ: “Помимо тактики каракатицы, морганисты, за неимением научных доводов, прибегают к тактике своеобразной организационной дискриминации по отношению к мичуринцам в тех случаях, когда морганистам это удается (а это, к сожалению, имело место не столь уж редко) встать у академического, факультетского или другого подобного руля. Об этом, в условиях Московского университета, рассказывал с данной трибуны профессор Белецкий. То же самое, но, может быть, еще в более недопустимой форме, имело место и в нашем Ленинградском университете. Декан факультета Лобашев, проректор Полянский, доценты Айрапетьянц и Новиков с группой своих единомышленников пытались всеми возможными, а чаще невозможными средствами изгнать мичуринцев из пределов факультета. В ход пускалось многое. И то, что Презент, например, не справляется с работой, плохо читает лекции. (Смех в зале.) Я, понятно, потребовал от Министерства проверки этих инсинуаций и заявил, что если бы они были верны, то сам очистил бы это место, другими словами, поступил бы так, как здесь обещал академик Немчинов. (Смех, аплодисменты.) В конце концов стоящая у ключевых позиций группа вынуждена была точно сформулировать мотивы своего, более чем настойчивого, желания изъять Презента из факультета. Было указано, что Презент не доучитывает такое учение, как учение Менделя, не доучитывает заслуг в дарвинизме академика Шмальгаузена, критически излагает Дарвина, не понимает, что в наших условиях, где нет классового антагонизма, не может быть и острой идеологической борьбы, и из всего этого делался непреложный вывод и принимались решения, говорящие о невозможности присутствия Презента на кафедре дарвинизма. Как это оценить?” (конец цитаты).
Академик Презент также привел множество других примеров шельмования Лысенко. Например, он зачитал на сессии выдержки из недавнего выступления акад. Ю. Полянского: “Профессор Полянский только что вернулся с Международного конгресса в Париже, где он делал доклад о наследственности у простейших. Сейчас он, кажется, как и академик Б. М. Завадовский, находится на пути в санаторий и потому, по-видимому, не смог здесь выступать лично, и я восполню этот пробел зачитыванием некоторых мест из его недавнего выступления: "За последние годы в целом ряде своих работ Т. Д. Лысенко несомненно защищает глубоко ошибочные, вредные и антидарвинистские позиции. И об этом нужно сказать прямым голосом, прямо и четко. Мне думается, что говоря об этом прямо, мы Т. Д. Лысенко принесем только пользу, значительно большую, чем если будем заниматься аллилуйщиной и петь дифирамбы, что делают И. И. Презент и целый ряд других товарищей. Ошибочным и глубоко вредным является нигилистское отрицание Т. Д. Лысенко всех закономерностей, установленных в генетике, отрицание всех положений менделизма-морганизма… Мы должны констатировать, что за последнее время в нашей советской биологической науке появились и защищаются ряд положений, глубоко вредных дарвинизму, положений, глубоко вредных диалектическому методу, в его конкретном преломлении в биологии. Это не нужно замазывать… Эти ошибки усугубляются, и эти ошибки скажутся на практических делах. Если встать на путь грубых ламаркистских установок, это значит неправильно ориентировать селекцию, это значит нанести величайший ущерб нашему социалистическому хозяйству. Не надо закрывать глаза и не нужно говорить полуслов.
Сейчас в нашей биологической науке идет борьба, борьба, которая, вероятно, скоро завершится потому, что несостоятельность этих механо-ламаркистских установок для многих биологов ясна. Борьба, с одной стороны, ведется с позиций марксизма, а с другой стороны, борьба ведется с позиций механо-ламаркистских, позиций порочных, ведущих несомненно к механистической концепции и идеалистическому пониманию вопросов эволюции форм" (Ю. И. Полянский. Выступление 7 мая 1948 г. в Педагогическом институте имени Покровского)” (конец цитаты).
Наконец, акад. И. И. Презент (134) приводил пример того, как “академик Шмальгаузен, не выступая в научной печати по данному вопросу, одновременно пишет всюду заявления, жалуется, что Презент его искажает. Но ведь эти заявления не заменяют научной аргументации… Два года болен? Если он болен и не может писать опровержения, то почему же он здоров, когда пишет на меня заявления?!" (Смех.)
На сессии акад. Немчинов подтвердил факты зажима мичуринцев в Тимирязевский сельхозакадемии, правда, назвав их ошибками.
Да! И формальные генетики и мичуринцы переходили с предмета дискуссии на личности. Несогласие во взглядах перерастало во взаимную неприязнь, а впоследствии, когда государство было привлечено для разрешения их научных споров, привело к политической борьбе. Действительно, вспомним речь формального генетика А. С. Серебровского на IV сессии Академии сельскохозяйственных наук в декабре 1936 г. Как он клеймил своих оппонентов: «Снова подняло голову ламаркистское течение в нашей агрономии и животноводстве, течение архаическое, объективно реакционное и потому вредное». От формальных генетиков не отставали и мичуринцы. Послушайте речь его оппонента И. И. Презента на той же сессии: «… а знамя дрозофилы, украшающее грудь многих генетиков, мы оставляем тем из генетиков, для которых дрозофила стала кумиром, заслоняющим от них всю замечательную радость построения обновленной советской науки, науки социализма». При этом обе стороны сходились в одном — они считали, что только их взгляды соответствуют диалектическому материализму.
Самое интересное, что после сессии формальные генетики не изменили своей излюбленной тактике. В своем интервью академик А. Д. Александров, бывший ректор Ленинградского университета, свидетельствует о приемах “подковерной борьбы”, которыми пользовались формальные генетики в борьбе с мичуринцами после сессии ВАСХНИЛ: “Но выгнали его [Презента — С. М.] все-таки из университета. Правда, путем подлого приема, в его духе. Использовали один его текст, где он противоречит точке зрения Сталина. Сказали ему: «Или Вы уходите, или мы это опубликуем». А потом, когда наступила оттепель, Презент вернулся. Был приказ министерства восстановить его, сняв с заведования кафедрой дарвинизма Завадского. Я этот приказ не выполнил, сказал об этом на партактиве, мне стали аплодировать. На том партактиве был Хрущев. Он в заключительном слове кричал мне: «Как так — ректор приказов не выполняет? За это из партии исключают, с работы снимают, а в военное время расстреливают». Покричал, и на этом дело кончилось"