10. Наследование через хроматин половых клеток, через хроматин делящихся клеток, и через транскрипционные факторы.
В последние годы доказана передача наследственных признаков, через взаимодействие белков друг с другом (см. раздел прионы, ниже). Перенос наследственных свойств вирусами обнаружен при наследовании антител против антигенов группы крови АВО. Наконец, имеет значение история передачи наследственных веществ и признаков.
Итак, ДНК — не единственное вещество, способное передавать наследственную информацию. В передаче наследственно информации участвуют РНК половых клеток. Кроме того имеется наследование через ДНК и РНК митохондрий, наследование наследование через цитоплазму: через цитоплазматические белки яйцеклетки, внегенетическое наследование: прионы и другие подобные типы наследования… То есть, как и по Лысенко, почти каждая частичка клетки передает наследственные свойства.
Следовательно, прав Лысенко, а не формальные генетики.
4.2. ВНЕХРОМОСОМНОЕ НАСЛЕДОВАНИЕ
Первую ложку дегтя в хромосомную гипотезу наследования Моргана добавил К. Корренс. В 1909 г. Корренс (192) он описал результаты, полученные при изучении механизмов по передачи наследственных изменений на растении под названием Ночная красавица (Mirabilis jalapa). Он заметил, что пятнистые листья (перемежающиеся участки белого и зеленого цвета) на этом пестром растении передаются по наследству своеобразным способом. На одном и том же пятнистом растении встречались некоторые ветви, на которых имелись только зеленые листья, и ветки, на которых имелись только белые листья. Цветы же имелись на ветвях всех трех типов. Оказалось, что если взять женские половые клетки от цветков с зелёных побегов и мужские половые клетки (пыльцу) от цветков с белых побегов и опылить, то образуются растения с зелеными листьями, если же взять мужские половые клетки с зеленых побегов, а женские половые клетки с белых побегов, то образуются растения в белыми листьями, которые нежизнеспособны и вскоре погибают, поскольку не имели хлорофилла. Другими словами, при скрещивании зеленых и белых растений всегда передавался фенотип матери, а вклад фенотипа мужского растения в фенотип потомства был равен нулю. Если же говорить по-научному, то Корренс обнаружил разные фенотипы при реципроктном скрещивании. Оказалось, что обнаруженные признаки не связаны с полом, то есть с разницей в строении Х и игрек хромосом.
Между тем Мендель не наблюдал такой разницы в своих экспериментах при реципроктном скрещивании. Только в последующие годы было обнаружено, что такой вид наследования связан с тем, что окраска листьев определялась хлоропластами. Самое интересное, что отсутствие хлорофилла может быть связано не только с повреждениями генома хлоропластов, но и с мутациями генов в ядерной ДНК, например, в гене, который кодирует белок, участвующий во взаимодействии с белками хлоропластов, синтезируемыми в них самих (226. С. 623).
Сходное явление (перенос фенотипа матери) было замечено в 1952 г (!!!)при исследовании грибов Neurospora Crassa (277). Но только в 1965 году было доказано (это сделали Е. Татум, E. Tatum), что такое наследование связано с тем, что все митохондрии в зиготе происходят из яйцеклетки (226).
В 1923 году было описано внехромосомное наследование не только через митохондрии и пластиды, но и, как оказалось, через РНК, накопленной в цитоплазме яйцеклетки. А. Стётевэнт (323) продемонстрировал, что при скрещивании улиток, у которых ракушка завита вправо или влево, направление вращения ракушки у потомства всегда детерминировано материнским организмом.
Далее, в 1954 г. Р. Сэгер (R. Sager) обнаружил таинственный геном который всегда передавался потомству от матери, это была ДНК в хлоропластах. Наконец, в геноме многих эукариотов, то есть, клеток, имеющих обособленное ядро (в отличие от бактерий) были найдены так называемые плазмиды (кольцевые (замкнутые) или линейные молекулы ДНК), расположенные в клетках вне хромосом. И до сих пор их функция и происхождение остаются неясными, а что же тогда спрашивать с Лысенко? А ведь они влияют на наследственную передачу фенотипических характеристик (226. С. 625–626).
Я не буду углубляться в технические детали, скажу лишь, что в обнаружен и такой важный фактор наследственности, как варьирование в пределах одного и тоге же вида числа копий одного и того же гена (191). Я уж не говорю о варьировании числа органелл. Например, типичная клетка дрожжей может содержать от 1 до 45 митохондрий, в каждой из которых имеется от 10 до 30 так называемых нуклеоидов, содержащих разное количество ДНК (226. С. 627).
Следовательно, уже в 1948 году было достаточно свидетельств того, что менделевский тип наследования (только через хромосомы) не объясняет огромного числа фактов. Вывод генетиков о том, что единственные структуры, ответственные за наследование (даже не учитывая влияние внешней среды) есть хромосомы, был не верен. Что же тогда обвинять Лысенко в тупости? Попытки генетиков затушевать дело оговорками решительно пресекались мичуринцами.
А ГДЕ ЖЕ ИНФОРМАЦИЯ?
Сравнительно недавно в "Дуэли" (N 48, 2004 г., или № 3, 2005) появилась такая статья: "Окончательный крах молекулярной генетики наступил в прошлом году, когда завершилась расшифровка полного генома человека, и неожиданно для учёных выяснилось, что он состоит всего из 22-х тысяч (на самом деле 23000 — С. М.) генов, почти как у насекомых. Давно известно, что ген — это не носитель определённого признака будущего организма, как казалось Вейсману с Морганом, а всего лишь программа построения одного конкретного белка или фермента. В геноме человека не обнаружили программу построения хотя бы одной живой клетки. Оказалось, что ёмкости молекулы ДНК недостаточно даже для запоминания этой не самой сложной из программ. В человеке двести различных видов клеток, каждый из которых представлен триллионами индивидов, размещённых на своих местах в теле и выполняющих в нём свои функции. Клетки объединены в живой организм с большим набором генетически запрограммированных рефлексов и инстинктов. Где всё это записано? В одной единственной молекуле ДНК, как утверждает <центральная догма молекулярной биологии>.
На этой основе авторы статьи делают вывод о том, что должны существовать некие виды информации, которые доселе неизвестны науке.
При обсуждении этого вопроса на форуме С. Г. Кара-Мурзы одно из возражений было следующим: “Любой радиолюбитель по принципиальной схеме, умещающейся на одном листе бумаги, соберет работающее радиоустройство. Да вот незадача — основа этой схемы условные обозначения, которые расшифровываются в технической документации к каждой радиодетали, которая уже может занимать целые книги. То есть, для этой принципиальной схемы нужно еще море дополнительной информации, причем не только в книгах, но и в голове радиолюбителя. По простой схеме можно собрать сложное устройство, если есть дополнительное огромное море данных, которое не умещается в простую схему” Автор пытался доказать, что информации, записанной в кодируемой области генома, слишком мало, что должна быть где-то записана ещё информация.
Программный комплекс с порядка более 20 000 объектов — это хотя бы ОС Windows. Т.е исполнительные агенты с уровнем сложности на уровне клетки уже существуют и ни какими признаками интеллекта или жизни не обладают.
Отмечалось следующее: “В человеке двести различных видов клеток, каждый из которых представлен триллионами индивидов, размещённых на своих местах в теле и выполняющих в нём свои функции. Клетки объединены в живой организм с большим набором генетически запрограммированных рефлексов и инстинктов. Где всё это записано? В 46 молекулах ДНК, как утверждает <центральная догма молекулярной биологии>?”
Подчеркивалась также “совершенно неправильная интерпретация результатов этой работы (расшифровка генома человека — С. М.) для широкой общественности, граничащая с умопомешательством. Главный результат, связанный с геномом был ясен еще и до начала пресловутой "расшифровки" — геном содержит слишком мало информации, так что эта информация носит весьма общий, и совершенно неполный характер о живом организме и его функциях. Даже качественная цифровая фотография человека — всего лишь одностороння двумерная проекция — содержит информации только раз в 10 меньше, чем весь геном.
Геном не есть и не может быть в принципе основным источником наследственной информации о живом организме, как не может библиотечный каталог заменить саму библиотеку. Геном принципиально не может содержать всю информацию о человеке — он содержит только крохи информации, касающиеся в основном синтеза этих самых белков и самые общие ссылки” (Кстати именно об этом и говорил Лысенко. Сейчас генетики все тихо подменили суть вопроса, оставив изгоем Лысенко. Кроме генома есть эпигенетика, неоценима роль РНК яйцеклетки и ее белков и липидов, даже само по себе оплодотворение несет информацию — С. М.).
С другой стороны, некоторые программисты считают, что “если говорить в терминах, более близких программисту, то генетический код, заключенный в ДНК — это компьютерная программа, предназначенная для создания экземпляра homo sapiens, клетка — компьютер, среда ее исполнения”.
Генетики утверждали, что клетка содержит достаточно информации, чтобы реализовать организм в широком диапазоне подходящих условий, а не в узком строго запрограммированном внешними условиями коридоре. Другими словами, тезис Лысенко был от том, что приспосабливается к внешним условиям весь организм в целом и это влияет на его наследственность. Морганисты же утверждали, что организм, как целое, прямо не может влиять на свою наследственность. Наоборот случайные мутации влияют на организм и способность его приспособления к внешним условиям случайным образом. Закрепляется тот случайно появившийся признак, который опять таки случайно оказывается благоприятным для данных внешних условий в результате борьбы а существование, составляющей сущность естественного отбора. Лысенко же утверждал, что изменения наследственности носят не случайный, а направленный как раз в сторону приспособления характер у всякого организма. То есть у множества сходных организмов произойдут сходные изменения в рамках одного — двух поколений, которые и закрепятся в наследственности.