не так, и теряет чувство собственной безопасности. Интуитивно он понимает, что его развитие идет неправильно, и вместо ощущения внутренней красоты младенец начинает ощущать свою ущербность и уродство.
Это чувство внутренней неполноценности я называю базовым стыдом. Переживание базового стыда, часто бессознательное, воспринимается как внутреннее уродство и убежденность в том, что если другие люди сумеют узнать нас по-настоящему, то они содрогнутся от ужаса и отвращения.
На первый взгляд может показаться, что я использую термин «стыд» в совершенно некорректном смысле слова. Но такое употребление отражает одно из вторичных его значений – неоправданные ожидания. И в этом случае его можно заменить словом «жалость».
«Какая жалость, что дождь испортил наш пикник».
Предвкушая завтрашний день, мы уже представляли себе, какое удовольствие получим от запланированного пикника. Когда же реальность не совпала с этими ожиданиями, мы называем это «жалостью» в смысле, отличном от основного значения этого слова, но все же связанном с ним. Когда речь идет о младенце, стыд возникает, если врожденное ожидание заботливой среды сталкивается с суровой реальностью жестокого поведения родителей. Такой опыт можно назвать стыдом во вторичном смысле этого слова, и он же порождает чувство стыда в его первичном значении.
Исследования Аллана Шора[42] и других специалистов в области нейробиологии показали влияние родительских реакций на развитие мозга младенца, особенно на те его области, которые связаны с чувствами и социализацией. При сравнении результатов сканирования мозга двухлетних детей, которые росли в эмоционально неблагоприятной среде (т. е. реакция родителей не соответствовала врожденным ожиданиям ребенка), с показателями детей, росших в оптимальных условиях, ученые установили, что количество нейронов и нейронных связей у первых значительно меньше.
Другими словами, когда среда значительно отличается от сценария нормальности и ребенок не получает необходимого эмоционального отклика, мозг его развивается неправильно. Это можно сравнить с дефицитом витамина D у детей, который может мешать нормальному формированию костей. После двух лет жизни аномальные изменения мозга закрепляются. Полностью компенсировать неадекватное воспитание в этот критический период уже невозможно.
Вернемся к нашей аналогии. Невозможность восполнить дефицит витамина D приводит к необратимым деформациям скелета. Так и мозг детей, родители которых не обеспечивали им необходимой эмоциональной поддержки, получит непоправимый ущерб на всю жизнь. Он проявляется главным образом в сфере самооценки и способности устанавливать эмоциональные связи с окружающими.
Базовый стыд – это осознание, часто бессознательное, внутреннего ущерба, ощущаемого на глубинном уровне личности.
Сформулируем эти идеи относительно первичных психологических проблем (см. главу 2): чтобы нормально развиваться, ребенку необходимы родители, которые будут удовлетворять его потребности, научат управлять эмоциями в контексте близких и теплых отношений, а также обеспечат ощущение безопасности. Эти условия необходимы для нормального эмоционального и нервно-психического становления.
Когда же родители не дают этого, процесс развития не может протекать адекватно. Взрослея, ребенок интуитивно понимает, что его формирование идет неправильно, а причина этого кроется в нем самом.
Сразу после рождения ребенок не нуждается в идеальной среде, его удовлетворит и «достаточно хорошая», по выражению Д. Винникотта. По мере того, как мы движемся от «достаточного хорошего» к более ограниченному, травмирующему и жестокому окружению, это начинает все сильнее и негативнее влиять на развитие ребенка. Ощущение базового стыда также усиливается по этому спектру: чем хуже среда, в которой растет человек, тем сильнее будет его чувство неполноценности и, соответственно, базового стыда. Они будут сопровождать его всю жизнь.
Даже если в ранний период развития среда окажется не слишком травмирующей, стыд может формироваться, когда родители обманывают наши надежды в важных аспектах. Возможно, границы между матерью и ребенком очень размыты, и мать с трудом переносит разлуку. Она может настолько погрузиться в тревогу или депрессию, что не сможет в полной мере удовлетворять потребности ребенка. В таких случаях, когда окружающая среда не является ни «достаточно хорошей», ни абсолютно неблагоприятной, ущерб может быть менее серьезным, как и чувство стыда или внутренней ущербности.
Поэтому защитный механизм против подобных переживаний не будет доминировать в нашем характере слишком сильно.
По своему опыту могу сказать, что подобные чувства испытывает огромное множество людей.
Те, кто борется с базовым стыдом, обычно используют три защитных механизма, чтобы избавиться от болезненного осознания этого чувства: нарциссизм, обвинение и презрение[43]. Опираясь на свой опыт, я сопоставил эти три механизма и связал их со стыдом.
Нарциссизм – это первичная защита от бессознательного стыда. Многим из тех, кто борется с этим чувством, трудно признавать свои промахи и ошибки, и они обвиняют во всем других людей. Они часто проецируют чувство внутренней ущербности и испытывают презрение к другим людям. Давайте подробно обсудим каждый из этих механизмов.
Первичная защита от стыда
В эпиграфе к этой главе говорится о человеке, который бежит от внутреннего уродства и находит утешение в физической красоте. В знаменитом романе Оскара Уайльда портрет Дориана Грея, скрытый от чужих взглядов, отражает его страшное внутреннее «Я», в то время как внешне он остается молодым и невероятно привлекательным. За притягательной внешностью скрывалась ужасная личность – это типичная защита нарцисса. Безобразный внутри, но идеальный внешне.
Хотя нам всем более знакомы нарциссы, которые переоценивают собственную внешность и хотят, чтобы окружающие восхищались ими или желали их, но существуют и такие, кто идеализирует публичную сторону своей личности, чтобы избежать чувства стыда. Я привел несколько примеров подобных случаев в главе 7, говоря об идеализации в качестве защиты. Независимо от того, о чем идет речь: о богатстве, успехе, популярности, изысканности или гламуре, – многие люди хотят казаться идеальными. Они словно говорят: «Посмотрите на меня – у меня есть все! Восхищайтесь мной! Завидуйте мне!» Но где-то на чердаке (или, вернее, в подвале, то есть в подсознании) скрывается безобразное, пожираемое стыдом «Я», которое они никогда никому не покажут.
На своем сайте и в видео на YouTube я часто использую фильм «Аватар» в качестве метафоры бегства от стыда в идеализированное «Я», которое является вымышленным или ложным. Фрейд использовал миф о Нарциссе – греческом юноше, влюбившемся в собственное отражение, – для описания психологического явления, которое он назвал нарциссизмом. Я же использую «Аватар» в качестве мифа, проливающего свет на первичную защиту от стыда.
В начале фильма Джейк Салли получает тяжелую травму спинного мозга, из-за которой он остается парализованным. Не имея больше возможности служить в морской пехоте, он стал добровольцем для особой военной операции на планете Пандора. С помощью невероятных технологий он получает ментальную связь с аватаром – альтернативным физическим телом, которое живет на этой планете.
В отличие от парализованного Джейка, его аватар здоров, крепок, обладает колоссальной физической силой и поразительными сенсорными способностями, значительно превосходящими человеческие. Воплощение в аватаре позволяет Джейку не только выполнять недоступные для него функции, но даже превзойти свой человеческий потенциал. Жизнь на Пандоре оказывается для него более осмысленной, чем его реальная жизнь. В конце фильма он находит способ навсегда перенести свое сознание в аватар и остаться в мире На’ви.
Дэвид
Подобно Джейку Салли, мой клиент Дэвид мечтал обрести новую, более совершенную личность, чтобы скрыть причиненный ущерб. Несколько лет назад, когда чаты и ленты социальных сетей были еще в новинку, он был буквально одержим миром онлайн-отношений. Невысокий, слегка полноватый и внешне ничем не примечательный мужчина 35 лет, Дэвид страдал крайне низкой самооценкой. Детство и юность у него были сложными. Когда он был в колледже, его мать покончила с собой, а вскоре после ее смерти Дэвида отчислили. Он так и не сумел построить успешную карьеру, и большую часть своей взрослой жизни он провел либо на содержании у отца с мачехой, либо трудясь на низкооплачиваемой работе.
Дэвид страстно хотел построить серьезные отношения, но это ему не удавалось. Его постоянно тянуло к недосягаемым партнерам, чрезвычайно привлекательным и успешным мужчинам, сливкам гомосексуального общества. Иногда у него начинались отношения с такими мужчинами, в которых Дэвид играл подчиненную роль: он пытался завоевать их любовь, делая для них все возможное. Естественно, они начинали беззастенчиво им пользоваться, и это его страшно обижало. Со временем обида нарастала, и происходил конфликт, который приводил к разрыву. Дэвид был очень несчастным и одиноким человеком.
Открыв для себя чаты в Интернете, Дэвид нашел способ стать (по крайней мере, в фантазиях) тем человеком, каким ему всегда хотелось быть. Я заметил, что в анонимном онлайн-общении люди часто представляют себя совершенно не такими, какие они есть в реальной жизни. В Интернете Дэвид был моложе, выше и стройнее, у него сложилась динамичная карьера, он водил другую машину, имел собственный дом и так далее. В Интернете Дэвид имел все.
Онлайн-отношения часто переходят в общение по телефону. Дэвиду очень нравилось созваниваться с незнакомыми мужчинами и часами беседовать с ними. Следующим шагом должна была стать личная встреча. Однако в последний момент Дэвид все отменял, переносил и откладывал свидание как можно дольше. Со временем он либо переставал отвечать на телефонные звонки и исчезал из жизни потенциального партнера, либо со стыдом сознавался в обмане и молил о прощении.