– Женщина, не пялься на голого мужчину. Мы на стриптиз не договаривались. А синяки – это как макияж, заменитель шрамов, которые должны были меня украсить и сделать неотразимым.
– Ладно, Евгений Шатов, тогда я вам сообщаю, что через час мне нужно уходить на работу. А это значит, что если ты через пять минут не будешь под душем, а через пятнадцать минут за столом, то останешься без завтрака.
– А если ты через секунду меня не поцелуешь, то я останусь без ума, – предупредил Шатов.
– Что вы говорите? – Вита подошла к Шатову и провела ладонью по его щеке.
– Ты меня не выгонишь из дому, если я заговорю о любви? – Шатов осторожно привлек Виту к себе.
– Я тебя просто убью, если ты не заговоришь об этом.
– У тебя зеленые глаза, – сказал Шатов.
– Да.
– И необыкновенно нежная кожа…
– Да.
– И необычайно вкусные губы…
– Я знаю.
– И, исходя из всего вышеизложенного, я тебя люблю.
– Минуточку, минуточку, – Вита чуть отстранилась, – ты меня любишь или целуешь?
– Люблю. И целую… И…
– И не забываешь, что через пять минут должен быть в душе, а через пятнадцать…
– А можно я обойдусь без душа и без завтрака, что-то мне не этого хочется.
– И, если честно, я могу выйти на работу не через час, а через полтора, – Вита прошептала это на ухо Шатову, нежно прикасаясь губами.
– А ты не можешь взять отгул? Или отпуск…
– Или уволиться с работы, – пробормотала Вита.
– Или уволиться с работы, – Шатов почувствовал, что задыхается, что все уходит куда-то, что в целом мире остается только он и Вита, что…
– Телефон, – выдохнула Вита.
– Черт с ним!
– Телефон! – повторила Вита, – Звонит твой телефон.
– Черт, – Шатов замер, опустив голову.
– Я принесу, – сказала Вита, вставая с постели.
– Зачем… – простонал Шатов.
– Ты всю ночь что-то бормотал о телефоне.
– Я хотел его разбить.
– Разбей, – разрешила Вита и положила телефон на подушку.
Телефон продолжал настойчиво трезвонить.
Вита взяла с постели халат и оделась. Шатов взял трубку:
– Да.
– Доброе утро. Я полагаю, что вы еще у дамы, – утвердительным тоном спросил Арсений Ильич.
– Не ваше дело!
– Мое, господин Шатов, мое. Так как вы у нее, то вполне можете выйти на улицу и посмотреть на работу правоохранительных органов в районе строящегося дома.
– Это обязательно?
– Вовсе нет. Просто я хотел убедиться, что вы мне поверили и больше не будете обращаться к этому вашему источнику.
– И что найдут правоохранительные органы на стройке? – Шатов оглянулся на Виту, но она уже вышла из комнаты.
– Просто труп. Со следами насильственной смерти. А вы что думали?
– Не слишком ли много таких находок?
– Это вы у меня спрашиваете? – ударение было сделано и на «вы», и на «меня». – Все вообще могло закончиться только одним трупом. Одним единственным. Вашим. Или вы считаете, что цена слишком высока?
Шатов промолчал.
– Хочу вам напомнить о необходимости подзаряжать сотовый телефон. Для чего вам будет нужно на несколько часов заехать на проспект Индустрии. Но перед этим – мне нужна информация. Подробная информация о всех без исключения… Я подчеркиваю – о всех без исключения смертях из моего списка. И о Константине Башкирове тоже.
– О Башкирове, – Шатов оглянулся на дверь и понизил голос, – я получил некоторую информацию.
– Вот как? И когда? Или вы вчера не все мне рассказали?
– Все я вам вчера рассказал. А Башкиров – это авторитет по кличке Костя Шкир. Был ранен в конце мая возле своего дома, попал в клинику «Гиппократ», почти вылечился, но внезапно умер.
– Это все?
Да.
– Точнее, когда он был ранен? – голос Арсения Ильича стал жестким и требовательным. Он словно был недоволен тем, что Шатов не достаточно точен в своем докладе.
– Двадцатого мая его подстрелили, – сказал Шатов чуть громче, – через неделю – умер. В «Гиппократе». Это все, что мне удалось узнать. Еще – там же и проводилось вскрытие. Теперь – точно все.
– Точно все, – повторил Арсений Ильич.
– Да. Может быть, вы назовете мне того, кем стоит заняться в первую очередь? У меня есть некоторые опасения… – Шатов боялся, что Арсений Ильич оборвет его, как обычно.
– Опасения? Что именно?
– Тот человек, который отправил за мной служку…
– Что, не тяните!
– Он мог предупредить Васильева, кем именно я интересуюсь. У любого из семи непроверенных трупов меня могут ждать.
– Могут, – согласился Арсений Ильич.
– А это значит, что я просто не успею выполнить вашего задания.
– Ну и что? – спокойно поинтересовался Арсений Ильич.
– В общем-то, все.
– Это уже ваши проблемы, Шатов. Только ваши. Вас никто не посылал к этому Васе-Некрофилу за консультацией. Вы должны были все искать сами. И никто не смог бы определить вашего будущего маршрута. Вы решили облегчить себе жизнь – ваши проблемы. То, что она после этого усложнилась – обычное состояние нашего мироздания. Закон сохранения энергии. Вам придется быть немного быстрее и чуточку осторожнее. А пока вы немедленно отправляетесь работать, в шестнадцать ноль-ноль прибываете на проспект Индустрии, ставите телефон на подзарядку и ждете моих указаний.Подозреваю, что этой ночью вы можете быть заняты. Предупредите Лилию Петровну.
Какую Лилию Петровну, подумал Шатов. Лилию… Виту. Хозяин приказал предупредить Виту, что этой ночью песику придется побегать.
Шатов оделся.
Все равно придется уходить. Все равно.
Это произошло не вчера вечером, а произойдет сегодня утром. Но все равно произойдет. Как он скажет Вите…
Телефон снова зазвонил:
– Да.
– Я перестаю вам доверять, Шатов, – сухо сказал Арсений Ильич.
– Почему?
– Вы не все мне говорите. Это может привести к разрыву нашей договоренности.
– Я не понимаю, о чем вы.
– Прекрасно понимаете. Вы ведь вчера были у Васи-Некрофила?
– Был, и я вам говорил об этом, – голос не дрогнул, но Шатов был застигнут врасплох.
– Вы мне говорили о первом визите. Но ведь был и второй? – и снова эта манера задавать вопросы утвердительным тоном, заставляющая Шатова лихорадочно решать, знает Арсений Ильич наверняка или только провоцирует его.
– Был второй визит, – сказал Шатов медленно, – ночью.
– Это не вы, часом, убили Васю и подожгли его дом?
– Убил? – Шатов вздрогнул. – Как убил?
– Если верить моим источникам, а им стоит верить, кто-то пристрелил вашего приятеля и поджег его квартиру. Свидетелей нет. Вот я и решил поинтересоваться, не вы ли. А то у вас появилась новая информация…
Все-таки он не знал, с досадой подумал Шатов. Просто взял на понт. Теперь придется говорить все.
– Я приехал к нему поговорить, немного сорвался, набил ему рожу…
– Вы предупредили его о своем визите заранее?
– Да.
– Вы не могли найти более простой способ самоубийства? Лечь перед трамваем, например?
– Когда я выходил от него, в меня кто-то стрелял. Пришлось бежать. Там темно…
– А разочарованный стрелок пристрелил Васю, – закончил за Шатова Арсений Ильич. – Собаке, как говорится, собачья смерть. Согласны?
Шатов промолчал.
– Ну, как знаете. Что делать сегодня – я вам уже сообщил. И Боже вас упаси от того, чтобы снова скрыть от меня какую-нибудь мелочь. Это было последнее предупреждение.
Последнее предупреждение. Шатов спрятал телефон в карман. Последнее предупреждение. А он успеет ошибиться еще раз?
Сейчас он поедет по одному из адресов, а там к нему навстречу выйдет некто… Или некто его догонит и всадит под ребро нож. Как одному из списка. Или толкнет под машину, или обольет кислотой, или…
Стоп-стоп-стоп-стоп. Как это он сказа сейчас? Или так, или иначе? Кто-то может его убить одним из перечисленных способов… Может убить его одним из перечисленных.
– Мне нужно идти, – сказал Шатов на пороге кухни.
– Иди, – не оборачиваясь от окна сказала Вита.
– Мне правда очень нужно бежать.
– Беги, ЕвгенийШатов. Не забудь взять только ключ со стола.
Шатов взял ключ, покрутил его в руке:
– А это тот ключ или снова ошиблись?
– Придется тебе в этом разбираться самому, – голос Виты дрогнул.
– Ты не передумала? – спросил Шатов.
– Что?
– Ну, я говорил о муже и жене…
– Тебе не кажется, что сейчас немного не время для таких разговоров?
– Кажется. Но я должен тебе сказать…
– Говори.
– Я хочу, чтобы ты была моей женой, но не хочу, чтобы вдовой, – Шатов резко повернулся и пошел к входной двери.
– Евгений Шатов – стой, – Вита догнала его в коридоре и повернула к себе лицом, – стой, Евгений Шатов.
– Мне нужно идти, – сказал Шатов.
– Что ты сказал? О вдове? – Вита требовательно заглянул в глаза Шатову.
– Мне нужно идти, – упрямо повторил Шатов.
Вита отступила в сторону:
– Иди.
– Я… – Шатов сделал шаг, обернулся и привлек к себе Виту, – я дурак. Прости меня, но я действительно дурак. Круглый идиот.
– Запомни, Евгений Шатов, – оторвавшись от его губ, строго сказала Вита, – никто не смеет называть дураком и круглым идиотом моего любимого мужчину.
– Даже любимый мужчина? – Улыбнулся Шатов.
– Он – в первую очередь.
– Я постараюсь вернуться, – шепнул Шатов.
– Я постараюсь дождаться, – ответила она и подтолкнула его к двери, – иди.
Странное чувство, когда тебя кто-то ждет, думал Шатов, спускаясь по лестнице и идя через двор. Давно не было у него такого. Очень давно. Или слишком давно? И было ли оно когда-то вообще?
Было. Но об этом лучше не вспоминать. Лучше помнить только о том, что в кармане лежит ключ. И что Вита ждет. И что…
И что нужно попытаться остаться в живых.
Куда пойти? В клинику? Хрен вам! Туда он еще успеет.
Тогда куда?
Шатов покрутил головой. В каком это он сейчас районе? Кажется… Нет, точно – в Киевском. Более того, если вспомнить адресок самоубийцы мадам Воеводиной, то это выходит почти рядом, всего в нескольких кварталах. Судьба? Ему со вчерашнего вечера стоит поверить в судьбу.