На вторую экскурсию, которую устроили для новоприбывших, они, разумеется, не пошли. И без того вокруг происходило много интересного и удивительного. Гости подъезжали один за другим.
Неизвестно, как и откуда, появились таинственный Пэр Ноэль в широкополой французской шляпе и еще один веселый старичок в повозке, запряженной лисами.
– Это Юлениссе из Гренландии, – сообщила Милла.
После них в деревню въехал Снежный дедушка Кербобо в полосатом халате и узбекской тюбетейке. Его серый ослик тащил телегу, полную дынь, персиков, гранатов… Гномы бросились помогать разгружать мешки с изюмом и курагой.
– И куда он столько привез? У меня кладовки и так забиты, – развела руками Моури. И тут Снегурочка вспомнила:
– Ой, а про подарок для Санты мы совсем забыли.
Чугунков и Ведеркин, сбежавшие с экскурсии, выкатили из трейлера матрешку.
– Какая красота, – сказал Санта-Клаус. – Мы ее на центральной площади поставим.
– Если Моури позволит. Подарок для домашних целей задумывался, – улыбнулся дед Мороз. – В нем главная красота внутри…
И хозяева, и гости с любопытством наблюдали, как число матрешек все растет и растет. Когда 23 матрешки встали в ряд, все дружно захлопали.
– В них хоть рыбу соли, хоть грибы, – объяснила хозяйке Снегурочка.
– Или гномов маринуй, – добавил Пушок.
Пока снеговики выставляли матрешек, несколько гномиков забрались внутрь…
– Микки, Нукки, Локки, а ну-ка вылезайте, – прикрикнула на них Моури. – Ойли, и ты там? Тебе ведь уже 150 исполнилось, а ведешь себя как маленький!
– Я прикидывал, сколько сюда брусники войдет, – смутился Ойли, выбираясь из матрешки.
– А она у вас сердитая, – сказал Морковкин Милле.
– Нет, Моури добрая. Но если под руку попадать, то может сковородка стукать…
Морковкин посмотрел на Снегурочку и впервые подумал, что не такая уж у них и строгая учительница.
Последним гостем, которого все ждали, была фея Бефана. К удивлению снеговиков, Бефана прилетела не на метле, а на роскошном хромированном пылесосе.
Фея извинилась за опоздание:
– Это новая модель. Она во время полета чистит воздух. Но сейчас такая экология, что по дороге пришлось дважды менять фильтр!
– Кажется, все собрались, – сказал Санта-Клаус. – Пора начинать…
Гостей оказалось столько, что в доме Санты все не помещались. И решено было накрывать на улице. По команде Моури гномы бросились в дома, стали выносить столы и ставить в ряд. Получился стол длиной метров сто или больше.
Снеговики не остались в стороне и помогали выносить скамейки.
– Трудолюбивые ребята, – сказала Моури.
– Только шуму от них много, – вздохнула Снегурочка.
– Дети же, – улыбнулась хозяйка. – Тут иногда и взрослые гномы так спорят, что на Северном полюсе слышно…
– Если ребенок не шумит, значит заболел. Так у нас в Италии говорят, – вступила в разговор фея Бефана.
Когда все расселись, Санта-Клаус поблагодарил гостей за подарки, а главное за то, что нашли время собраться вместе. В каждой стране, сказал он, есть свои праздники и обычаи, но Новый год – это то, что объединяет всех!
Говорил Санта на финском языке. Но снеговики все поняли.
– Это обычное волшебство, – объяснила сидевшим рядом с ней Варежкину и Морковкину Милла. – Санта может говорить так, что его понимать даже те, кто вообще ничего не понимать. Даже глухие богачи и глупые политикки…
– У вас всегда столько народу бывает? – шепотом спросил Морковкин.
– Даже больше. В этом году не приехать Рождественский старик и Рождественская старуха из Швеции. И еще нет ниссе из Норвегии. Их очень много приезжать…
– А ниссе это кто?
– Это домовые. Сколько их, точно никто не знает. Потому что они надевать шапки-невидимки…
– У нас тоже такие есть, – сказал Морковкин. – Но дед дает их нам только в Новогодние праздники…
Тут Снегурочка так посмотрела на него, что снеговичок замолчал.
Двадцать седобородых гномов внесли огромный торт, в который было воткнуто бесчисленное множество свечей. Чайников попробовал их сосчитать. Но не успел. Санта-Клаус дунул – и свечи погасли… а в небе вспыхнуло северное сияние. Снеговики впервые видели такое чудо.
– В день рождения Санты всегда бывает северное сияние, – сказал один из гномов Чайникову.
– Оно у нас радиоуправляемое, – уточнил второй.
«Вот это техника, – подумал Чайников. – Надо будет и у нас такое сделать».
Хор гномов спел «С днем рождения, дорогой Санта». А затем началось угощение.
Больше всего снеговикам понравилось фисташковое и черничное мороженое.
– Смотри, посинеешь, – предупредила Косичкина Варежкина, который подвинул к себе огромную вазу с черничным пломбиром.
– Я вам завидовать. Вам можно есть мороженое, сколько хотеть и не заболеть, – сказала Милла. – А нам раз в неделя давать…
– Нам тоже, – сочувственно вздохнул Варежкин.
Потом шел концерт. Гномы исполнили любимую песню Санты «Веселые колокольчики», под которую олени устроили настоящий кордебалетный номер. Пэр Ноэль показывал фокусы, доставая из своей шляпы то бесконечную ленту серпантина, то живого кролика, то целую елочку с игрушками. Закончилось это неожиданно: вместо обещанного медвежонка фокусник вытащил маленького гномика, неизвестно как туда попавшего – наверное, малыш забрался в шляпу за игрушками. Под дружный хохот мать унесла шустрого младенца домой.
Выступление снеговиков тоже прошло не так, как планировалось. Снегурочка решила, что школьный хор исполнит для Санты русские народные песни «Ой, мороз, мороз» и «В лесу родилась елочка».
Начали хорошо. Но когда дошли до слов: «Я приду-у-у домой…» артистам стали подвывать собаки. Снеговики петь не бросили, и следующая строчка была исполнена нормально. Однако заслышав:
Обниму-у жену-у-у-у…
собаки завыли с такой силой, что «напою-у-у коня» уже не было слышно.
– Дедушка, – растерялась Снегурочка. – А, может быть, лучше мы споем «Лесного оленя»?
Она взмахнула руками, и хор запел: «Осенью, в дождливый серый день». Мелодия была очень красивая, и снеговики старались изо всех сил. Но в припеве собаки снова не выдержали и заголосили:
Умчи меня, олень, по моему хотенью-у-у,
Умчи меня, олень, в свою страну оленью-у-у…
На этом выступление закончилось. Смеялись все – хозяева, гости… Половина гномов от смеха попадали со скамеек, а громче всех хохотали Санта и дед Мороз. Не смеялись только снеговики и собаки.
– Все русские песни грустные и немножко заунывные, – сказал дед Мороз. – В следующий раз подготовим для вас что-нибудь повеселее.
– И так было весело, – Санта-Клаус громко захлопал. Дружно аплодировали артистам и остальные.
– Здорово у вас получилось, – шепнула Морковкину Милла. – Я никогда не видеть, чтобы Санта так смеяться…
Больше всех выступление понравилось собакам. К снеговикам подбежали две хаски и попросили записать слова.
А потом были танцы. Плясал дед Мороз с Моури, Пэр Ноэль вытащил из-за стола Снегурочку, Юлениссе пригласил Бефану. Но задорней всех плясали гномы: молодые просто выкидывали коленца, а старые при этом размахивали бородами.
В Лапландии стояла полярная ночь. Однако в деревне было светло как днем: всюду ярко горели разноцветные фонари, а над горой Корватунтури висело северное сияние.
Ночевали снеговики в трейлере, на откидных сиденьях. Они долго не могли уснуть, обсуждая увиденное:
– Видели ветряки? – говорил Чайников. – Если мы такие поставим, у нас в Дедморозовке тоже будет электричество…
– А зачем нам электричество? – спросил кто-то.
– Затем, что от электричества работают компьютеры. У гномов в школе есть целый компьютерный класс.
– Европа, – сказал Старометелкин.
– А мы что, хуже?! – возмутился Пряжкин. – Сами можем себе фонарей навешать…
– А знаете, как переводится «Корватунтури»? – спросила Сорокина. – Треухая сопка. Один из гномов мне сказал, что там внутри есть секретная пещера, в которой они сидят, слышат и записывает желания всех детей. Поэтому Санта всегда знает, что происходит в мире, и чего хотят дети.
– У деда Мороза два уха. Он, если захочет, и без сопки все узнает…
– Что, не спится? – в трейлер заглянул дед Мороз. – Ложитесь, завтра будет еще интереснее.
Программа второго дня началась с новогодних праздничных гонок. Участвовали в гонках сам Санта-Клаус на оленьей упряжке и дед Мороз на тройке. Великие зимние волшебники должны были сделать круг вокруг горы Корватунтури: но не по воздуху, а по снегу. Волшебную силу надо беречь, объяснили свое решение гонщики.
Дед Мороз заменил у лошадей волшебные подковы на обычные. А Санта выбрал малые легкие сани, в которые были запряжены четверо лучших оленей.
– В Рождество у него в повозке бывает 6 или 8 олень, – сказала Милла.
Понятно, что болельщики разделились.
– Санта! Санта! Санта-Клаус! – кричали гномы.
– Дед Мо-роз! Дед Мо-роз! – старались снеговики.
В результате получалось то ли ДЕД МОКЛАУС, то ли САМОРОЗ!
Наконец, Юлениссе, выбранный судьей, дунул в свисток… И был по уши засыпан снегом, вылетевшим из-под четырнадцати пар копыт.
По снежной равнине пронеслись два вихря и исчезли за одной из сопок.
– Интересно, а есть на санях у Санты спидометр, – спросил Котелков у одного из гномов. Некоторые старые гномы неплохо говорили по-русски.
– Много был. Но все ломаться, – объяснил гном. – Потому что зашкаливать…
– Понятно, – кивнул Котелков. Он хотел спросить еще что-то, но не успел. Потому что вихри уже неслись обратно.
Юлениссе, махнувший флажком, не успел вовремя отбежать и был снова засыпан снегом. А зрители заспорили…
Кто-то заметил, что олени Санты на голову обошли лошадей деда Мороза. Но другой видел, что лошади на полкрупа были впереди второй пары оленей. А третий сказал, что Санта и дед Мороз пересекли финишную черту голова в голову…