Оторвавшись от компьютера, он приступил к допросу Павла Петровича:
– Я слышал, что Анастасия Андреевна уезжать собирается. Не секрет, куда?
– В Белоруссию, в город Брест, по семейным делам.
– А когда?
– В среду, по-моему.
Ромкино сердце затрепетало:
– Но ведь Брест на границе с Польшей, не так ли?
– Географию ты знаешь, – безразлично кивнул Павел Петрович, а Ромка схватил его за рукав пиджака:
– Но неужели это вам не кажется подозрительным?
Богачев поднял брови:
– Да что именно?
– Ну, то, что она в Брест едет. Оттуда в Польшу, то есть за границу, запросто попасть можно, электричка до самой Варшавы ходит, мой друг Олег Пономарев так туда с мамой ездил. И она так же может, с чужой картиной… И вообще она…
– Не пори чушь, – прервал его Павел Петрович. – Анастасия Андреевна здесь абсолютно ни при чем, забудь о ней.
– Но послушайте, она же тут в день пожара была, ее Катька своими глазами видела! – с запалом воскликнул Ромка.
– Ну да, мы с ней в тот день договорились встретиться, но я опоздал, вот и поплатился.
– И вы в ней уверены?
– Абсолютно. Анастасия Андреевна – мой бывший преподаватель, теперь на пенсии, и я очень рад, что она согласилась мне помочь.
– Ну ладно, извините.
Ромка пожал плечами и прошептал сестре:
– Его не пронять. В ней, видишь ли, он уверен, а в Арининых друзьях сомневается. А я знаешь что сейчас сделаю? Отпечатаю-таки ее фотографию и покажу Оле. Вдруг она ее узнает?
Однако снимка Анастасии Андреевны Ромка в компьютере не нашел. Должно быть, потому, что веб-камера была установлена напротив картины, и люди, идущие в кабинет, в ее объектив не попадали.
– Она, что ли, за все время ни разу не подошла к картине? – удивился он.
– Наверное, ей ее показали, когда принесли, а потом зачем ей к ней подходить? – резонно предположила Лешка.
– А мне это кажется подозрительным. – И Ромка снова схватил Павла Петровича за рукав: – А Анастасия Андреевна сегодня будет?
– Нет. Сегодня она отдыхает.
Ничего толком не выяснив, брат с сестрой вернулись домой, а в воскресенье родители, как назло, за весь день никуда не вышли, и сбежать от них надолго не получилось. Да и куда было идти? Славка к ним приходил сам, Венечке они звонили по телефону. Он, правда, приглашал их приехать посмотреть, как подрос его щенок за то время, что они не виделись, но Ромке было лень тащиться к нему только за этим. Ему и Лешкиного Дика хватало. Но зато он несколько раз раскрывал свои учебники и даже писал что-то в тетрадках и лишь изредка вздыхал:
– А если это не Анастасия Андреевна, то кто? Неужели мы зря веб-камеру поставили и заставили Олю делать копию?
В понедельник, едва они вернулись из школы, им позвонила Арина.
– Если не возражаете, то я сейчас за вами заеду, – сказала она. – Вместе посмотрим, что там ваша скрытая камера отследила.
– А зачем? Картину подменили, да? – Ромкин голос от волнения сделался хриплым.
– Вроде да.
Ромка так и подскочил:
– Серьезно?! Ну наконец-то! – Его восторгу не было предела. Выходит, затея с копией была не напрасной. – Мы подождем тебя у подъезда! – крикнул он и, проглотив три холодные котлеты, помчался вниз.
Лешка вывела Дика во двор, обежала с ним пару кустов, мигом затащила недовольного пса обратно и уселась на скамью рядом с братом.
– Ну что, написал контрольную? – спросила она, мимоходом вспомнив про преждевременную пятерку в дневнике брата.
– Ага! – довольно кивнул Ромка. – Сечешь, как повезло, я ее сам решил, без Наташки Тихоновой обошелся. Задачка попалась типа той, что мне Славка в беседке объяснял. Видишь, какой у меня дар предвидения? Уверен, что мне за нее «пять» поставят.
Вскоре рядом с ними затормозила темно-синяя иномарка, и брат с сестрой забрались в машину и затеребили Арину:
– Говори скорей, в чем там дело.
– Мне позвонил Павел, попросил привезти к нему Рому, а еще захватить с собой настоящую картину Софьи, – сказала девушка.
– Ты захватила?
– Конечно. Вот она, – кивком Арина указала на пластиковый пакет, стоящий на переднем сиденье. – А больше я и сама ничего не знаю.
Из машины Ромка выскочил первым и, не дожидаясь Арины с Лешкой, ворвался в галерею. Павел Петрович, увидев его, встал из-за стола. Анастасии Андреевны не было, но на ее стуле лежала сумка. Скорее всего, помощница Богачева находилась в мастерской.
– Павел Петрович, что? – Ромка чуть не задохнулся от волнения.
– Компьютер какое-то время не работал. А еще мне показалось, что копия не та. А фотографий-то ее у меня нет, я на вас понадеялся, и любопытно бы взглянуть и сравнить.
Богачев старался говорить спокойно, однако чувствовалось, что он тоже едва сдерживает волнение.
Ромка отдал ему фотографии, а сам подбежал к картине и поискал на изнанке свое пятнышко. Но, как ни старался, не нашел. Да и сам холст показался ему чуть-чуть светлее прежнего.
– Не та, – с уверенностью прошептал он.
А Павел Петрович взглянул на снимки, на картину, переглянулся с Ариной. На лицах обоих была написана тревога, а Ромка ликовал. Сейчас наконец-то они воочию увидят эту несчастную самозванку, и не подозревающую о том, что ее преступление зафиксировала скрытая камера.
Он кинулся к компьютеру и быстро просмотрел видеофайл. Затем лихорадочно проделал то же самое еще раз и, как ни странно, не увидел ни одного человека, кто хотя бы раз дотронулся до Олиной копии. Правда, утром картину вдруг заслонили подошедшие к ней люди, но это длилось секунд десять, не больше. Просмотрев файл в третий раз, более внимательно, он наконец обнаружил, что какая-то часть кадров в нем отсутствует, то есть в течение десяти минут, с часа двадцати до половины второго, камера ничего не записывала. Это требовало объяснения.
– Вы что, выключали бук? – обратился он к Павлу Петровичу.
Тот покачал головой:
– И не думал.
Из мастерской показалась Анастасия Андреевна, и Ромка повторил свой вопрос.
– Что ты, деточка, – ответила она, – я и не знаю, как это делается.
– Тогда кто же мог это сделать? Примерно в половине второго?
– В это время меня здесь не было. То есть я забежала на секунду и сразу же ушла. – Анастасия Андреевна перевесила свою сумку на спинку стула и преспокойненько на него уселась.
– Вот и я после часу тоже отходил, минут на сорок, не больше. Да что ж это такое, ни на секунду нельзя оставить галерею! – в сердцах вскричал Богачев. Оглядевшись, он подошел к охраннику и строго спросил: – Игорь, ты не видел, кто выключал компьютер?
– Я выключал, – спокойно сознался Игорь.
– Ты?! – поразился Павел Петрович. – Зачем? Я же просил к нему не притрагиваться!
– Ноутбук вдруг запищал и завис, – невозмутимо сказал парень. – И чтобы узнать, что случилось, мне и пришлось его выключить. Включил снова – все нормально.
Павел Петрович внимательно посмотрел на охранника:
– А кто здесь был в это время?
– Женщина с мужчиной. Они на картины посмотрели и ушли.
– К мольберту подходили?
– Ага. Но ничего не трогали. А что случилось? Картину снова заменили? – Игорь был чрезмерно удивлен и настолько искренен, что ему трудно было не верить.
– Вы что, серьезно? – Анастасия Андреевна, встав со своего стула, давно слушала их диалог и, казалось, была удивлена не меньше охранника.
Ромка перевел глаза с Игоря на помощницу. Кто же из них говорит неправду?
– Похоже на то, – сказал Павел Петрович, не отрывая от Игоря глаз. – Скажи честно, ты никуда не отходил?
– Нет, клянусь, – затряс головой парень.
– Ничего не понимаю. Теть Тань, – позвал он, – вы тут ничего не трогали?
Уборщица, поправляя платочек, вышла из подсобки.
– Как можно! Я и дотронуться до всего этого боюсь. Полы протирать стала, а он как запищит, как запищит. Мне прямо жутко сделалось, ан, думаю, никак опять пожару быть… Но Игорек подошел и быстренько все исправил.
– Странно. Вы не находите? – проговорил Ромка, обращаясь ко всем сразу.
– Но я правда никуда не выходил и ничего такого особенного не видел, – сказал Игорь. – Вы что, мне не верите? Сам, честно, не могу понять, как это могло случиться.
Павел Петрович взглянул на часы.
– Ты хотел пораньше уйти? Можешь быть свободным.
– Вот спасибо, тогда я пошел. – Игорь радостно улыбнулся и тут же сорвался с места.
Ромка проследил за ним из окна. Игорь быстро шагал, размахивая руками. Лешка тоже посмотрела в окно и тронула брата за руку:
– Это не он.
– Я тоже так считаю, – согласился с ней брат. – Сама посуди, не мог же он загримироваться под женщину? Уж больно бы она получилась длинной и совсем не элегантной.
– Да уж! – хихикнула Лешка, сразу вспомнив любимый фильм «Джентльмены удачи».
А Павел Петрович подошел к своей помощнице и заботливо сказал:
– Анастасия Андреевна, вы тоже хотели уйти пораньше, вам же собраться надо. Не могу вас больше задерживать.
– Но как же? – замялась женщина. – Ведь скоро Петр Казимирович должен прийти. И с картиной тоже… Надо, наверное, полицию вызвать…
– Я сам со всем разберусь. А с вами мы еще завтра увидимся.
– Ну, раз так, то на сегодня желаю вам удачи.
– Вам также.
Обменявшись любезностями, они наконец расстались, и Павел Петрович подошел к компьютеру. Ромка проверял клавиатуру.
– Клавиши западают! – воскликнул он. – Вот, смотрите! Одна, вторая… А ведь прежде этого не было.
– Павел Петрович, а мне нельзя уйти? – робко спросила уборщица, вновь появившись из своей подсобки.
– Простите, тетя Таня, о вас я совсем забыл! – спохватился Павел Петрович. – Конечно, идите, всего вам хорошего.
Уборщица сняла халат и тоже покинула галерею. Из окна было видно, как вслед за Анастасией Андреевной она в старых, стоптанных туфлях затрусила к станции метро, еле передвигая натруженными ногами.
– Может, тетя Таня пыль с клавиш хотела вытереть, а теперь боится в этом сознаться? – предположила Лешка.