окс, давно уже не новобранец. И вот в один из дней того прекрасного июня к нему подошел Бак Фландерс.
– Температура в гараже Б падает, – сообщил он.
Брови Кертиса сдвинулись.
– Вроде бы не в первый раз, а?
– Нет, – признал Бак, – но я никогда не видел, чтобы она падала так стремительно. С утра на десять градусов.
Этого хватило, чтобы Кертис поспешил к гаражу, в его глазах загорелся прежний огонь. Прильнув к одному из окон на воротах гаража, он первым делом обратил внимание на тент, купленный Тони. Тент лежал со стороны водителя, словно смятая тряпка. Такое случалось уже не впервые. Иногда «бьюик» словно трясся (или дрожал), сбрасывая с себя нейлоновое покрывало, совсем как женщина одним движением плеч сбрасывает с себя вечернее платье. Стрелка на круглом термометре стояла у отметки 61[43].
– На улице сейчас семьдесят четыре[44]. – Бак стоял рядом с Кертом. – Прежде чем позвать тебя, я посмотрел на термометр у птичьей кормушки.
– Значит, температура упала на тринадцать градусов, а не на десять.
– Когда я пошел за тобой, градусник показывал шестьдесят четыре[45]. Видишь, как быстро она падает. Будто… там проходит холодный фронт или что-то такое. Хочешь, чтобы я позвал Хадди?
– Давай пока его не беспокоить. Организуй дежурство. Попроси Мэтта, чтобы помог тебе. Пусть два человека последят за «бьюиком» остаток дня и вечер. Если, конечно, Хадди не даст отбой или температура не начнет подниматься.
– Хорошо, – кивнул Бак. – Ты хочешь заступить в первую смену?
Керт хотел, очень хотел, он чувствовал, должно случиться что-то очень любопытное, но покачал головой.
– Не могу. Мне надо в суд, а потом к ловушке для грузовиков в Камбрии. – Тони разозлился на Керта, если б услышал, что тот называет пункт проверки веса грузовиков на автостраде 9 ловушкой, но на самом деле так оно и было. Кто-то перевозил по этой дороге кокаин и героин из штата Нью-Джерси, и детективы склонялись к мысли, что наркотики прячут в кузовах восемнадцатиколесников. – К сожалению, дел по горло. Черт бы их побрал.
Он ударил кулаком по бедру, потом поднял руки к вискам, чтобы отсечь дневной свет, и вновь всмотрелся в окно. Но увидел только «роудмастер», стоящий в двух лучах света, которые перекрещивались на длинном синем капоте, словно лучи прожекторов.
– Позови Рэнди Сантерра. И вроде бы я видел Криса Содера.
– Да, он сейчас свободен, но две сестры его жены из Огайо еще гостят у них, вот он и приехал посмотреть ти-ви. – Бак понизил голос. – Не хочу лезть в твои дела, Крис, но они же бездельники. Думаю, прока от них никакого.
– С этим они справятся. Должны. Скажи, чтобы держали меня в курсе событий. Стандартный код Д. Я позвоню, как только выйду из суда.
Керт еще раз с тоской взглянул на «бьюик» и вернулся в здание, чтобы принять душ, побриться и подготовиться к выступлению в зале суда, куда его вызывали как свидетеля. Во второй половине дня он обыскивал большегрузные грузовики вместе с парнями из патрульного взвода Г. Они искали наркотики и надеялись, что никто не пустит в ход оружие. Будь у него время, он бы нашел себе замену – но не вышло.
Так что наблюдение за «бьюиком» повели Содер и Сантерр. Они ничего не имели против. От такой работы бездельники не увиливают. Стояли у будки, курили, болтали, изредка заглядывали в окно (Сантерр по молодости еще и не знал, чего можно ждать от «бьюика», да и в ПШП не задержался), рассказывали друг другу анекдоты, в общем, хорошо проводили время. В какой-то момент Бак Фландерс сменил Рэнди Сантерра; чуть позже место Криса Содера занял Орвиль Гарретт. Изредка подходил Хадди. В три часа дня, когда появился Сэнди, чтобы усесться в кресло сержанта, вернулся и Кертис Уилкокс. Сразу сменил Бака у гаража Б. Температура за это время не только не поднялась, но упала еще на десять градусов, так что свободные от службы патрульные начали съезжаться в расположение взвода. Код Д действовал, как магнит. Всем хотелось посмотреть, какое представление «бьюик роудмастер» устроит на этот раз.
Где-то в четыре часа пополудни Мэтт Бабицки всунулся в кабинет сержанта сказать Сэнди, что теряет связь с патрульными.
– Помехи, босс. Хуже, чем прежде.
– Дерьмо. – Сэнди закрыл глаза, потер их костяшками пальцев. Впервые он исполнял обязанности командира взвода, и хотя сумма прописью в чеке, которую ему предстояло получить в конце месяца, не могла не радовать, очень уж не хотелось, чтобы «бьюик» устроил очередное представление, когда вся ответственность лежала на нем. – Чертов автомобиль. Только этого мне и не хватало.
– Не принимайте близко к сердцу, – попытался успокоить Мэтт. – Он пару раз полыхнет, и все придет в норму. В том числе и радио. Так ведь обычно и бывает.
Да, обычно так и бывало. Так что, по правде говоря, насчет «бьюика» Сэнди особенно и не тревожился. Волновало его другое: вдруг с кем-то из патрульных что-то случится аккурат в тот момент, когда он не сможет связаться с базой? Кто-то мог передать 33 («Нужна помощь и побыстрее»), или 47 («Высылайте «скорую помощь»), или, что хуже всего, 10–99 («Нападение на патрульного»). Более двенадцати человек патрулировали окрестные дороги и, случись что с любым, крайним оказывался он, Сэнди.
– Слушай меня, Мэтт. Возьмешь мою машину, номер 17, и спустишься к подножию холма. Там помех нет. Свяжись с каждым из наших, кто сейчас на выезде, и сообщи им, что временно коммуникационный центр переносится в патрульную машину 17. Код Д.
– Господи, Сэнди! Тебе не кажется, что это перебор?
– Слушай, давай обойдемся без твоего мнения, – отрезал Сэнди. Решение он принял и теперь стремился обойтись без пустопорожних разговоров. – Выполняй.
– Но я ничего не увижу!
– Да, возможно, не увидишь. – Сэнди чуть повысил голос. – Так что можешь пожаловаться на меня капеллану за беспредел.
Мэтт уже собрался сказать что-то еще, но пристально взглянул на Сэнди и почел за благо промолчать. Двумя минутами позже Сэнди увидел, как он выезжает из расположения взвода, сидя за рулем патрульной машины 17.
– Хорошо, – пробормотал Сэнди себе под нос. – И оставайся там подольше, паршивый болтун.
Направился к гаражу Б, где уже собралась небольшая толпа. В основном патрульные, но среди них попадались и сотрудники Дорожной службы в заляпанных маслом зеленых комбинезонах, их неофициальной униформе. После четырех лет соседства с «бьюиком» они уже не боялись загадочного автомобиля, но все-таки нервничали. Когда видишь, что в теплый летний день температура в неком помещении на двадцать градусов меньше, чем вне его, а вся система кондиционирования состоит из изредка открываемой двери, трудно не поверить, что в происходящем не замешаны какие-то могучие неведомые силы.
Керт пробыл у гаража достаточно, чтобы подготовить несколько экспериментов. Сэнди не сомневался: патрульный сделал все, что мог. На капоте «бьюика» стояла коробка из-под кроссовок «Найк» с кузнечиками. На заднем сиденье – клетка с лягушкой, большой, с выпученными желто-черными глазами. В багажник он поставил ящик с цветами, который висел за окном коммуникационного центра. И наконец, взяв Мистера Диллона на поводок, обошел с ним автомобиль, дабы посмотреть, что из этого выйдет. Последнее очень не понравилось Орви Гарретту, но Керт все-таки уломал его. При всей своей молодости во всем, что касалось «бьюика», он умел добиваться своего.
Во время этой прогулки Мистера Д ничего особенного не произошло. Однако чувствовалось, что пес с куда большим удовольствием отправился бы гулять в другое место. Он так сильно натягивал поводок, что пережимал горло, шел, опустив голову и поджав хвост, иногда сухо кашляя. Смотрел и на «бьюик», и на стены гаража. То есть если автомобиль и выделял нечто такое, что ему не нравилось, это нечто уже распространилось по всему гаражу.
Выведя собаку из гаража, Керт отдал поводок Орвилю.
– Что-то там назревает, он это чувствует, да и я тоже. Но ведет себя не так, как прежде. – Он увидел Сэнди и повторил: – Не так, как прежде.
– Точно. – Сэнди мотнул головой в сторону пса. – Во всяком случае, не воет.
– Пока не воет, – уточнил Орвиль. – Пойдем в дом, Д. Ты хорошо поработал. Я дам тебе «Бонз»[46]. – Он еще раз укоризненно посмотрел на Керта. Мистер Диллон радостно трусил рядом с правой ногой патрульного Гарретта. Чтобы держать его рядом, поводок больше не требовался.
В четыре двадцать или около того с экрана телевизора в комнате отдыха «слетела» картинка. К четырем сорока температура в гараже Б понизилась до сорока девяти градусов[47]. В четыре пятьдесят Кертис Уилкокс воскликнул: «Начинается! Я слышу!»
Сэнди находился в доме, проверял радио (не услышал ничего, кроме рева помех), но после крика Керта вернулся на автомобильную стоянку, где у гаража Б уже собралась приличная толпа, словно там устроили распродажу для полицейских. Автомобильную стоянку Сэнди пересек бегом, держа курс на боковую, к его изумлению, дверь гаража. Там стоял Керт. Волны холода накатывали на него из дверного проема, но он, похоже, их не чувствовал. Глаза у него широко раскрылись, и когда повернулся к Сэнди, напоминал загипнотизированного человека.
– Ты это видишь? Сэнди, ты это видишь?
Разумеется, он видел: пурпурное зарево выплескивалось через окна «бьюика», вырывалось из-под крышки багажника. В кабине Сэнди ясно различал сиденья, большущее рулевое колесо. Точнее, их силуэты. Все остальное растворялось в холодном пурпурном блеске, более ярком, чем свет любого камина. И без того громкое гудение становилось все громче. От него у Сэнди заболела голова, уши словно заложило ватой. Впрочем, это гудение воспринимали не уши, а все тело.
Сэнди оттолкнул Керта в сторону, взялся за ручку, чтобы закрыть дверь. Керт сжал его запястье.