Максим от удивления открыл рот.
Глаза, широко открытые без всякого напряжения смотрели на солнце.
Максим голову готов был отдать на отсечения, что яркий солнечный свет не произвел на зеленого человечка никакого впечатления.
Только ярко-голубые глаза искряще вспыхнули, бросив во все стороны солнечные зайчики.
"Еще один нелюдь пожаловал!" – обреченно подумал, Максим, внимательно всматриваясь во двор.
"Надо быстрее сваливать из этого дома!" – выкрикнул гоблин, прямо подпрыгивая на месте.
– Раз надо – значит надо! – лениво согласился тролль, неторопливо поворачиваясь на месте.
– Шевелись ты косолапый! – прикрикнул гоблин, топнув по бетонной плите двора коротенькой ножкой, обутой в широченную кроссовку.
Максим даже потряс головой, проверяя: не чудится ли ему. У существа ростом не более метр пятидесяти ширина ноги была никак не меньше пятнадцати сантиметров.
Максим думал, что тролль также неторопливо продолжит движение.
Не тут то было!
Тролль припустил по двору, как будто ему насыпали перца в рот. И не просто перца, а знаменитого на всю Азию, самого злого перца «Сорок братьев» одной перчинки которого хватало для остроты большой столовской кастрюли.
Максим внимательно смотрел за обстановкой, прикидывая, как ему выполнить обещание, данное маленьким троллям с картины.
«Ты молодец парень! Помнишь про долги!» – неожиданно прозвучало в голове у Максима.
Голос чем-то неуловимо походил на голос маленького тролля с картины в доме больших троллей.
Во дворе тем временем выскочили три тролля нагруженные сумками и стремглав бросились к гаражу.
– Быстрее открывайте ворота! – визгливо закричал гоблин, сверкая голубыми глазами.
Сам гоблин, остановившись на середине двора, нараспев стал читать монолог, делая сложные пассы своими коротенькими ручками.
– Нам придется сгореть в гоблинском пламени! – тоскливо сказал голосок в голове Максима.
"Попробую прервать заклинание!" – сам себе сказал Максим, снимая с ветки висящий магнитофон.
Вытащив из гнезда магнитофонные кассеты, Максим подошел к краю площадки и размахнувшись кинул двухкассетник в соседний двор.
Крутясь вокруг собственной оси, магнитофон полетел через стену.
Слетев по широкой дуге, магнитофон приземлился прямо на грудь гоблина, вскинувшего руки вверх.
Гоблин прямо подавился на последней фразе.
Отброшенный пластмассовым ящиком в сторону гоблин покатился по двору. Ударившись, в открытую створку ворот гаража, гоблин дернулся и остался лежать недвижимой фигурой, с нелепо подогнутой вправо головой.
Нормальный живой человек не мог лежать, откинув голову под углом более девяноста градусов.
Зеленая кровь начала подтекать из головы, отсвечивая в лучах заходящего солнца яркими зайчиками, отражающаяся на стенах дома.
«Жалко уродца!" – промелькнула нелепая мысль в голове у Максима и сразу же тонкий голосок попросил:
"Мальчик! Возьми нас с собой!
Почему-то сейчас Максим знал, что с ним говорит маленький тролль с картины.
– Картина большая, я не смогу ее незаметно вытащить! – попробовал отказаться Максим, вертя в руках пластиковый пакет с тремя упаковками пива и бутылкой коньяка.
Максим сам не заметил, что говорит вслух.
Тролль, однако, его прекрасно понял.
"У нас очень мало времени. Через минуту дом заполыхает в огне!" – продолжил настаивать маленький тролль.
Максиму почудилось, что в голове у него запищали еще два тоненьких голоска.
"Распищались коротышки!" – почему-то с нежностью подумал Максим.
«Нас заколдовал шаман Фре-фрей! Если ты нас не вытащишь, то мы все погибнем!» – снова запищал в голове у Максима знакомый голосок.
«Долги надо отдавать!» – тяжело вздохнул Максим, ставя пиво на пол помоста.
Худой Эфтер и самый здоровый Наннер, Максим только сейчас вспомнил их имена, подскочили к гоблину и нисколько не чинясь, схватили маленького уродца за руки и за ноги и потащили его к задней двери автомобиля.
Волосатый Юрген высунув голову в окно автомобиля, громко заорал:
– Вы мне весь салон испачкаете! Кидайте его в багажник!
Крышка багажника внедорожника сама собой открылась.
Злорадно ухмыльнувшись, два тролля метнули тело гоблина в багажник.
Выскочивший из-за руля Юрген, тем временем, закидывал сумки в открытую дверь внедорожника.
– Какой маленький и такой тяжелый! – высказал свое мнение о гоблине, худой Эфнер.
– В гоблине дерьма много! – пояснил Наннер, открывая переднюю дверцу автомобиля.
При этом тролль глумливо оскалился, не забыв бросить опасливый взгляд на гоблина.
Эфтер открыл ворота и встал возле правой створки.
Машина прямо вылетела со двора.
Едва Эфтер закрыл створки, как мотор снова взревел.
С визгом шин машина рванула в правую сторону.
Максим не стал ждать, а перекинув веревочную лестницу к соседям, быстро начал спускаться по ней.
Во дворе Юлиного дома громко закричал мужской голос.
«Это толстый мент приклеился к мокику!» – пояснил тонкий голосок причину переполоха в Юлином дворе.
«Зачем ты это сделал?» – спросил Максим, полностью уверенный, что это проделки тролля с картины.
«Менты должны быть озадачены ближайшие пять минут собственными проблемами!» – пояснил нетерпеливо тоненький голосок.
Заскочив в открытую входную дверь, Максим быстро пересек холл и проскочил в полуоткрытую застекленную дверь, где висела картина с троллями.
Взломанный сейф все также зиял открытой дверцей с вырезанным замком, а картина висела на боку.
Едва Максим протянул руку к картине, как во дворе бухнуло и сразу загудело пламя.
Звук горящего пламени Максим не мог ни с чем спутать.
Еще маленьким мальчиком он видел горящий сарай и на всю жизнь запомнил этот низкий страшный звук.
Спасение картины с троллями сразу вылетело у него из головы.
Максим круто развернулся, собираясь бежать.
В голове снова зазвучало:
«Не оставляй нас мальчик! Мы хоть и маленькие, но живые!»
– Я не успею вынести вас из дома! Дай Бог самому выскочить из такого пламени живым! – крикнул Максим, кидая взгляд в окно.
«Нажми сучок справа на картине!» – быстро посоветовал тоненький голосок.
Максим не обратил внимание на совет, отмахнувшись от него. Все внимание было привлечено страшной картиной пожара полыхавшего снаружи дома.
За окном полыхали багрово-красные языки пламени, закрывая двор.
«Глорхи владели заклинанием замедления времени, которое я дважды уже использовал!» – неожиданно всплыло в голове у Максима.
Максим сразу не смог сообразить: то ли он сам вспомнил, то ли ему подсказали маленькие тролли, но выход был найден.
Сорвав картину со стены, Максим поставил ее около правой ноги и в пару секунд сотворил заклинание.
Гул пламени мгновенно стих.
Максим помня о лимите времени схватил со стола скатерть и обмотав ею картину стремглав бросился на выход.
Языки пламени плотным строем, одинаковые, как оловянные солдатики, стояли вокруг дома.
С некоторой опаской, держа картину под мышкой, Максим остановился перед открытой дверью.
Два совершенно одинаковых языка пламени с оранжевой окантовкой по краям перегораживали выход во двор.
«Один я бы рискнул выскочить, но с картиной нечего и пытаться!
Какая-то мысль про сучок у меня мелькнула!» – вихрем пронеслось в голове у Максима.
Мысль еще только ворочалась в голове, а руки уже начали работать.
Пальцы правой руки пробежали по правому краю рамы, нащупали сучок и с силой надавили на него.
Картина начала на глазах уменьшаться. Пара секунд и от картины ничего не осталось.
Максим встряхнул скатерть и из нее выпала маленькая картинка, размером со спичечный коробок.
«Как ее привести в нормальное состояние будем разбираться потом!» – решил Максим, начиная действовать.
Секунда и уменьшенная картина уютно устроилась в нагрудном кармане рубашки.
Вторая секунда и скатерть, намоченная в плоском аквариуме, стоящем у стены, была накинута на плечи.
Два шага и Максим оказался во дворе.
На легкие уколы пламени по всему телу, Максим не обратил внимания.
Сбросив дымящуюся скатерть прямо на плиты двора, Максим быстрым шагом направился к воротам.
Десять шагов и Максим осторожно открыв створку ворот, оказался на дороге.
Перед воротами стояло человек десять местных жителей, возбужденно размахивающих руками.
Вернее не размахивающих руками, а застывших в движении.
Толстая тетка, одетая в цветастый халат, наставив упитанную руку с вытянутым указательным пальцем на молоденькую девушку с высокой грудью, широко открыла щербатый рот.
У девушки была расстегнута верхняя пуговица сатиновой кофточки, и Максим проскальзывая в толпу под рукой толстухи, не удержался, а заглянул в разрез кофточки.
«Девушка явно загорает в неглиже! Вот бы рядом оказаться!» – помечтал Максим, скользнув за спину высокого аксакала, неподвижно стоявшего позади толпы.
Аксакал, одетый в полосатый шелковый халат градусов на двадцать наклонился вперед и неподвижно уставился на высокие языки пламени, виднеющиеся из-за забора.
Максим глубоко вздохнул и только начал выпускать воздух, как замедление времени кончилось.
Толстая тетка истошно заголосила:
– Сколько раз говорила тебе Зинка: не оставляй включенным утюг!
Толпа глухо заворчала, то ли выражая одобрение выкрикам толстухи, то ли порицание.
«Можно подумать: девушка виновата в пожаре!» – мысленно высказал свое мнение Максим, неторопливо направляясь в знакомый переулок.
– Нам тоже придется выйти, – сообщил Максим, открывая дверцу со своей стороны.
– Вы очень странные ребята, – сказал водитель, когда Максим отвел его в сторону от автомобиля.
– Нам нужно как можно быстрее попасть в Казахстан! – без обиняков сказал Максим, поворачивая водителя лицом в сторону портального крана.
– Пятьсот долларов и я отвезу вас прямо на станцию и посажу на поезд до Актюбинска, – взглянув на часы, пообещал водитель.