Дж. С. Андрижески
Почти полночь
(Вампир-детектив Миднайт #8)
Перевод: Rosland
Редактура: Бреган Д'Эрт
Русификация обложки: Alena_Alexa
Глава 1. Прошлое
Всё произошло так быстро. Всё произошло так быстро, что Ник не мог собрать всё воедино до тех пор, пока несколько дней спустя не заговорил об этом с Даледжемом на берегу нетронутого пляжа с видом на Средиземное море, где они стояли босиком в тени дерева, чтобы Ник не обгорел на утреннем солнце.
Однако в тот момент это было похоже на кошмарный сон.
В тот момент это было всё равно что случайно выстрелить из пистолета и обнаружить, что ты убил кого-то своей пулей.
В данном случае он целился в себя.
Ник наблюдал, как пещера перед ним исчезает.
Он боролся, пытаясь высвободиться из железных рук Брика, которые крепко сжимали его грудь. Он изо всех сил ударил ногами по земле, смутно представляя, как впечатает другого вампира в стену пещеры…
Его разум был не совсем в порядке, так что отчасти проблема заключалась в этом.
Одурманенный ядом и анти-вампирскими транквилизаторами, которые против его воли ввёл ему его грёбаный прародитель, Ник был совершенно не в себе. Это заставило его неправильно оценить, где он находится, насколько близко они оказались к порталу. Это лишило его обычно точного вампирского восприятия пространства и молниеносных рефлексов.
А ещё это сделало его глупым.
Его последнее воспоминание, его последняя мысль, его последний образ из мира, где он родился, где жили его родители, где жили все его лучшие друзья, где он работал, жил, умер и мечтал — всё это слилось в единый, отдающийся эхом снимок.
Этот образ останется с ним на долгие-долгие годы. Лица его друзей, ужас, отражённый в них и в его супруге, останутся с ним даже дольше, чем точная механика того, как он оставил свой собственный мир позади.
Изображение сохранялось до тех пор, пока он не разрешил кому-то принудительно стереть его.
Тёмное, каменистое помещение с высокими потолками.
Шипящие зелёные и жёлтые факелы yisso.
Обеспокоенные лица его друзей.
Мири, Блэк, Ковбой, Энджел, Декс, Джакс, Кико…
Девочка-видящая, Аура, её сине-зелёные глаза, широко раскрытые от ужаса.
Лицо Джема, более ясное, чем у всех остальных.
Джем уже двигался, уже бежал к нему…
…Они все исчезли прежде, чем его разум заработал достаточно хорошо, чтобы осознать, что он натворил.
Боги, он сделал это.
Он сделал это.
Это всё его грёбаная вина, и он ничего не мог с этим поделать.
Чувство вины, охватившее его, ужас, стыд…
Но это тоже было мимолётным.
Всё, что осталось — это ноющая пустота на том месте, где была его семья. Всё, что осталось — это горе, которое он испытывал годами, десятилетиями, веками, потеря своего дома, своей планеты и всех, кого он любил, всех, с кем он страдал, боролся и смеялся.
Ну.
Почти всех.
***
— Как ты думаешь, что с ними случилось? — спросил Ник. Он лежал на траве, глядя на звёзды. — Я имею в виду, с остальными?
За эти годы он задавал этот вопрос столько раз, что для них это стало почти игрой. Это гипотеза, на которую никто из них никогда не смог бы ответить наверняка. По сути, в старом мире Ника это можно было бы назвать мысленным экспериментом.
Ник всё равно иногда чувствовал необходимость задать этот вопрос.
Он спрашивал об этом, хотя бы для того, чтобы услышать что-нибудь новое от Джема, хотя бы для того, чтобы узнать, изменились ли взгляды его супруга на этот счёт.
Он носил одежду, которая сейчас была для него привычной, но сто лет назад вызвала бы у него смех. К счастью, стили развивались медленно, даже медленнее, чем в том временном периоде, откуда пришёл Ник. Расстояния были больше, и всё по-прежнему изготавливалось вручную. Но люди всё равно меняли свой внешний вид: каждый год пальто становилось длиннее, уже в талии, с пуговицами большего размера, манжетами большего размера, более высоким воротником, большим количеством золотой парчи.
В тот момент на нём были тёмно-серый шерстяной сюртук и тёмно-зелёный жилет с вышивкой, хлопчатобумажная рубашка с накрахмаленным воротничком, серые перчатки, зелёная шляпа в тон жилету, более плотное шерстяное чёрное пальто, начищенные до блеска чёрные кожаные туфли, золотые запонки, золотые часы и цепочка, отглаженные брюки, шерстяные носки. Цилиндр из бобрового фетра примостился на камне ближе к двери их скромного двухэтажного домика с видом на океан.
Всё это казалось таким обычным, что выглядело обыденным, как и похожий наряд его супруга, который растянулся на траве рядом с ним.
Здесь не было контактных линз, поэтому Ник обычно объяснял свои глаза «несчастным случаем с рождения», который был обычным явлением в его семье и не вызывал беспокойства. Возможно, помогало то, что большую часть своих общественных дел он по необходимости совершал ночью.
Здесь также не было защитного стекла для вампиров.
Там даже не было никаких машин.
Передвигаться верхом означало либо выставлять себя напоказ в необычных плащах, шарфах и зонтиках… или, опять же, делать большинство подобных вещей по ночам.
Даже тогда Нику неизбежно приходилось объяснять, что он прекрасно видит своими «странно волшебными глазами». Особенно часто ему приходилось объяснять это молодым женщинам, которые казались одновременно очарованными, привлечёнными и напуганными его глазами, его «необычной внешностью», а также «в целом восточным обликом».
И да, это раздражало Даледжема.
Даледжема это разозлило ещё больше, когда Ник указал ему на то, какой он лицемер.
В более светлые моменты их жизни иногда замечалось, что они могли бы разбогатеть в этом мире, став парой странствующих фокусников. Джем часто шутил, что если деньги когда-нибудь закончатся, они могли бы отправиться в дорогу и предсказывать судьбу, а также показывать фокусы, чтобы загипнотизировать местных жителей.
Возможно, Ник даже смог бы продемонстрировать акробатические трюки.
Или, что более реалистично, их обоих могли бы сжечь на костре.
Как правило, они много лет старались не высовываться, чтобы избежать такого исхода. Джем также потратил немало времени, усилий и бдительности, проверяя умы и стирая всех, кто мог демонстрировать излишнее любопытство к одному из них или к обоим, или проявлять интерес в неправильном направлении.
Однако хорошее перевесило плохое.
Хотя Ник всё ещё мысленно возвращался к своему родному миру, своим друзьям, своей семье, он должен был признать, что в те ранние годы хорошее часто перевешивало плохое. Если бы вся его семья была с ним, если бы Мири, Блэк, Энджел, его родители и все остальные последовали за Джемом через этот портал, он, возможно, даже предпочёл бы этот новый мир.
Здесь было так тихо, даже спустя столько времени.
Здесь было намного тише, чем то, что Ник мог припомнить из прошлого мира.
Было так много звёзд.
Звёзд здесь было бесконечное множество, они завораживали, ослепляли своим блеском и разнообразием, и большинство людей, которых он встречал и которые выросли под ними, совершенно не обращали на них внимания. Ник и Даледжем увлеклись наблюдением за звёздами практически с первой ночи, проведённой здесь.
Дома, даже когда Ник, ещё будучи человеком, отправлялся с друзьями в пеший поход, далеко в лес, вдали от цивилизации, бродил по заснеженным склонам высоких гор или уходил далеко в море на больших кораблях, там всё равно никогда не было так тихо, как здесь. Никогда на небе не было столько звёзд, сколько Ник и Джем могли увидеть в этой простой приморской деревушке во французской глубинке.
Даледжем повернулся на бок и улыбнулся ему.
Его бледно-зелёные глаза смотрели слегка озорно и понимающе, потому что ему не нужно было спрашивать, кого Ник имел в виду под своим вопросом.
В этот момент ему тоже не нужно было притворяться, что он ответит Нику.
Он играл в их маленькую игру, в их мысленный эксперимент, когда хотел.
Когда он не чувствовал в этом необходимости, он оставлял вопрос висеть в воздухе.
Он позволял вопросу быть их гипотезой, без необходимости притворяться, что на него когда-нибудь будет ответ.
Даледжем уже изрядно поседел. За последние шестьдесят или около того лет большая часть его тёмных волос обрела стально-седой цвет, и Ник находил это чертовски привлекательным, но в то же время это его беспокоило. Всё началось с нескольких прядей, может быть, лет восемьдесят назад, затем седина проступала постепенно, но прошли десятилетия с тех пор, как его можно было назвать «с проседью» или «седеющим».
Теперь Джем был полностью седым, вся его шевелюра.
Его тело немного пополнело, что ощущалось даже страннее седины.
Ник старался этого не замечать.
Он знал, что Даледжем знает, что он заметил, но Ник сделал всё возможное, чтобы не дать своему супругу почувствовать страх или беспокойство, охватившие его, когда он заметил, что слух его супруга немного слабеет, а зрение становится чуть хуже того орлиного, которым он обладал даже несколько десятилетий назад.
Ник теперь часто брал стрельбу на себя, что должно было стать достаточным доказательством перемен. Никто и никогда не стрелял так хорошо, как Джем в расцвете сил, даже вампир, с вампирским зрением, рефлексами и скоростью. Джем был ужасающе хорош в обращении с оружием.
Но ничто не вечно, даже невероятное мастерство Джема во многих вещах.
Они прожили здесь почти двести лет.
Странно было даже подумать об этом.
Страшиться конца всего этого ощущалось какой-то жадностью, особенно когда Нику была подарена такая прекрасная жизнь, и в ней было гораздо больше того, о чём мог мечтать любой человек.
Однако он действительно боялся этого.
Он так сильно боялся этого конца, что едва мог думать о нём, когда по-настоящему позволял страху охватить себя. Иногда по ночам это не давало ему покоя, как бы он ни пытался это отрицать; существовал только один вариант, которым могло закончиться это путешествие.