Я закрыла лицо руками.
– Не хочу так вести себя в твой день рождения. Прости.
– Я же не сказал, что ты стерва. Никогда тебя так не называл. Прости меня, я совсем не это имел в виду.
Я коснулась его лица.
– Не извиняйся. Знаю, что ты пытаешься сохранить мир. – Я скрестила руки на груди. – Но не знаю, сумею ли я сделать то, что ты просишь.
– Думаешь, она все сделала намеренно? Я бы еще понял, если бы ты ненавидела ее за злобную манипуляцию парнями, но вряд ли в этом все дело. Она совсем не типаж Томми. Знаю, что он любил ее, но…
– Похоже, что все еще любит.
Трэвис вздохнул:
– Она не принадлежит ему. Она девушка Трентона, и они идеально подходят друг другу. Томми знал, что они не смогут быть вместе, и поэтому расстался с ней.
– Ты ничего этого не знаешь.
Он стиснул челюсти, но ответил не сразу:
– Я знаю своего брата. Лишь прошу дать ей еще один шанс. Пусть прошлое останется в прошлом, и они начнут заново.
Я покачала головой, глядя в пол.
– Даже не знаю, почему я так злюсь. Если бы я только знала.
– Потому что ты хочешь защитить нас. И поверь мне, голубка, я так сильно люблю тебя за это. Но Трентон сделал свой выбор. Наша единственная задача – поддержать его.
– Хорошо, хорошо, – кивнула я. – Буду над этим работать.
Трэвис поцеловал меня в лоб.
– Лишь об этом я и прошу.
Мы вышли из ванной, и я вновь вернула своему лицу невозмутимое выражение, направившись прямиком к Камилле.
– Принести тебе воды или пива, может быть?
– Пока у меня все есть, спасибо, – сказала она и неловко улыбнулась.
Мне отчего-то показалось, что она поняла, о ком мы с Трэвисом говорили.
– Что такое? – спросила она, будто защищаясь.
– Ничего, – ответила я. Моя улыбка померкла. – Трэвис вернулся домой рано. Я хотела устроить сюрприз.
– Очень на него похоже, – ухмыльнулась Камилла. Трэвис присоединился к нам, и она передала ему бутылку виски, перевязанную на горлышке красной лентой: – Что ж, с днем рождения.
Трэвис поцеловал ее в щеку.
– Спасибо!
– Эй! – нахмурился Трентон и в шутку толкнул Трэвиса в плечо. – Убери свои лапы от моей девушки!
Трэвис поднял руки вверх.
– Без проблем. Я просто проявлял свою благодарность.
Я взяла Трэвиса за руку и отвела на кухню, расставила на торте двадцать свечек и поискала зажигалку, но, порывшись в ящиках, осталась ни с чем.
– Какая нелепость, – прошипела я. – Я замужем за человеком, который пытается бросить дурную привычку, и у нас нет зажигалки?
Трэвис щелкнул зажигалкой и подержал огонек у меня перед носом.
Я мельком глянула на него, а потом выхватила из его рук зажигалку и улыбнулась.
– Спасибо, любовь моя, – тихо сказала я.
Как только я зажгла свечи, Америка выключила свет.
Трэвис стоял за барной стойкой, склонившись над своим тортом, и улыбался, глядя на выведенные на глазури слова. Он обнял меня за талию, зарываясь носом мне в шею, пока вспыхивал каждый новый огонек.
– Отличный торт, – сказал он и шепотом прочел слова: —«Проклятого 20-го дня рождения, Трэвис».
– Рада, что тебе понравилось. Это была идея Америки.
Трэвис поднял руку, хлопая по пятерне Америки.
– Супер.
Америка лишь кивнула, обхватив себя за талию.
Шепли обнял ее, и они игриво покачивались, глядя, как догорают свечки. На лице Шепли застыла счастливая улыбка. Не знаю, о чем он думал, но это точно было связано с Америкой.
Мы пропели «С днем рождения», а потом Шепли включил музыку. Мы танцевали, пили, ели торт и смеялись. Это был идеальный вечер, даже соседи нас практически не трогали. Только раз заходила полиция из-за жалобы на шум.
На праздник пришла половина футбольной команды Трэвиса, а также большинство братьев из Сиг Тау.
Джим, Томас, Тэйлор и Тайлер – все позвонили в разное время, но каждый раз Трэвис выходил на улицу, чтобы пообщаться с родными.
Я целовала Трэвиса каждый раз, когда он выходил, и весь вечер я вспоминала про свой день рождения, каким милым он был тогда, и как я старалась в него не влюбиться.
Оглядываясь назад, я понимала, что мое упрямство было пустой тратой сил и времени. Мне было предназначено стать миссис Мэддокс. Каждый поворот, который я совершала, все, что происходило со мной, хорошее и плохое, направляло меня к моему мужу.
Трэвис вывел меня в коридор и сцепил пальцы в замок у меня на шее, а потом нетерпеливо прижался своими горячими губами к моим. Вкус пива на его языке смешался со сладостью.
Когда я ожидала, что Трэвис подхватит меня на руки и отнесет в спальню, его поцелуй замедлился. Он отстранился, поцеловал меня в щеку и прошептал на ухо:
– Удивлен, что ты не подготовила для меня шоты.
– Не знала, что ты нуждаешься в деньгах.
– Так и будет, если не получу ту работу.
Я засмеялась:
– Ты получил работу. Осталось пойти и согласиться на нее.
Трэвис выглянул в коридор, а потом вновь переключился на меня.
– Что такое? – спросила я.
– Просто хотел убедиться, что они нигде не намусорили.
– Да ты себя послушай! Весь такой взрослый.
Трэвис нахмурился.
– Здесь я еще не устраивал вечеринок.
Я задумалась. Любопытно, но меня это очень удивило. Я вспомнила первый раз, когда увидела его квартиру, совсем не похожую на логово студента: здесь не воняло грязными носками и забродившим пивом. У них с Шепом царили чистота и порядок.
Да, я вышла замуж за этого мужчину, но вдруг поняла, сколько о нем не знала, потому что не интересовалась.
– Что за выражение лица? – спросил Трэвис.
– Я думала о том, сколько всего о тебе не знаю.
Он поцеловал меня в лоб.
– Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо еще.
– Я и не знала, что ты не устраивал тут вечеринок. О каких еще обыденных вещах я забыла тебя спросить?
Он покачал головой.
– Я не стесняюсь раскрывать тебе подробности своей жизни. С нашей встречи многое изменилось. И, отвечая на твой вопрос, мне не хотелось врезать тут кому-нибудь за то, что они что-то сломали.
Я коснулась его щеки.
– Исключительно любовное гнездышко, да?
Трэвис нахмурился.
– Что?
– Ничего, – хихикнула я.
– Так у тебя есть в запасе шуточки, – сказал он, щипнув меня за бок.
Я выбежала из гостиной, хихикая и прячась за Америкой. Трэвис погнался за мной, но тут из колонок зазвучала медленная мелодия. Моя любимая песня, наша песня.
Трэвис притянул меня к себе. Мы несколько мгновений покачивались в танце, а потом он придвинул меня ближе.
– Ты вроде сказала, что любишь меня, когда мы танцевали под эту песню на твоем дне рождения, – проговорил он.
– Что? – сказала я, отстранившись, и посмотрела ему в глаза. – Я такого не помню.
Он усмехнулся.
– Не помню! – улыбнулась я.
– Ага, ты напилась, но ты это сказала. Что-то вроде того. Ты сказала, что в другой жизни полюбила бы меня.
Я улыбнулась, глядя в его теплые карие глаза. Вспомнила первый раз, когда они остановились на мне – в подвале здания студгородка. Трэвис был весь потный, в брызгах крови, как и я, но с тех пор эти глаза стали мне такими родными.
– И что ты на это ответил? – с улыбкой спросила я. – Не убежал с криками и воплями?
Он покачал головой, его взгляд стал еще более пристальным.
– Я сказал, что могу полюбить тебя и в этой.
– Правда? – проговорила я, тронутая его словами. Прошло почти полгода, а он мне ничего не сказал. – Я все-таки призналась тебе первой.
– Нет, – усмехнулся он.
– Ну я же первая сказала.
Он сощурился.
– Ты только что признался! Я сказала это на мой день рождения.
– Вроде как сказала.
– Если верить тебе, ты сказал, что мог бы полюбить меня в этой жизни.
– Мы оба знаем, что именно я проявил настойчивость. Твое высказывание про любовь в следующей жизни не считается.
– Что ж, – сказала я, поднимая голову с триумфальным видом. – Добро пожаловать в нашу следующую жизнь.
Трэвис остановился посреди квартиры. Его плечи поникли, но он смотрел на меня с такой любовью и обожанием, что у меня вспыхнули щеки.
– Как же мне чертовски повезло, – сказал он, прижимая меня к себе. Потом положил подбородок мне на плечо, а сам ссутулился. – Я получил подарок на день рождения до того, как загадал его.
Я прижалась щекой к его уху, прислушиваясь к словам нашей песни и наслаждаясь этим мгновением.
– Странно, что это твой первый день рождения со мной, и ты уже мой муж.
– Лучший подарок, – ответил он.
– А что ты делал на девятнадцатый день рождения?
– Не помню, но в любом случае он не был так хорош. Прости, что испортил сюрприз.
– Прощаю тебя, – улыбнулась я.
– Не беспокойся, ты еще меня удивишь в наших остальных жизнях.
– Ты чертовски прав, – сказала я, крепко обнимая его. – Впереди нас ждет миллион сюрпризов.
Я закрыла глаза. Я надеялась, что все они будут хорошими.
Глава 13СлабостьЭбби
– Детка, – сказал Трэвис, снимая куртку и бросая ее на кровать. – Я же извинился.
– Ты не виноват, – сказала я, сбрасывая туфли.
– Я больше не дерусь в Круге, я говорил тебе это. Но я не позволю проявлять к себе неуважение.
– Знаю, Трэв. – Я подошла к нему и коснулась щеки. Он прильнул к моей ладони. – Не вини себя.
Он столько всего сделал, чтобы измениться. Но я все равно злилась, что нас попросили уйти из «Ред» во второй раз за пару недель. Трэвис и так сильно ревновал, даже когда я была его девушкой. Теперь я стала его женой, но некоторые парни все-таки пытались купить мне выпивку у него перед носом, делали вульгарные комментарии в мой адрес или даже, как в ту ночь, шлепали меня по попке. Трэвис и так демонстрировал нешуточную выдержку, но у каждого мужчины есть свой предел.
– Мне следовало просто уйти, – сказал Трэвис, злясь на самого себя. – Джори все еще грозится закрыть для меня вход. Когда-нибудь она сделает это.