– Что? Нет, конечно, черт побери, Трэвис, нет!
– Тогда как ты заставила их сделать это, если они просто были должны тебе денег?
– Ну…
– Голубка, что ты сделала?
– Там был парень. Коллин… дальше не помню.
– Вандерберг. Отец Паркера – это просто копия отца Коллина. Он тоже много чем руководит в нашем штате.
– Он узнал меня, он знал, кто мой отец. И в покере он не так уж плох, – сказала она, задумавшись.
Я нахмурился.
– И, – проговорила она, – я пояснила Рики и Джастину, кто мой отец. С кем он имеет дело. Они задолжали мне очень много денег, Трэв. Они поняли, среди кого я выросла. Коллин посеял это зерно в их мыслях. Гениально с его стороны, но это так, отступление. Они слишком испугались, чтобы что-то рассказывать.
– Эбби, – вздохнул я. – Ты не можешь все время за меня вступаться. Тебе нужно остановиться. Ты ушла в это с головой, и если тебя поймают, то тоже арестуют. В моем случае я смогу выстоять. Но если арестуют тебя, голубка… я никогда себе не прощу. Держись от этого подальше.
– Трэвис…
– Нет, черт побери! Знаю, что ты боишься, но на этом закончили.
– Я уже соврала полиции и федералам. Если ты пойдешь на дно, то мы оба. Я не допущу этого.
Я потер лицо, чувствуя свою беспомощность. Я не мог решить этот вопрос. Приходилось просто ждать, что все разрешится само собой… или нет.
– Нам нужно быть осторожнее, Трэвис. Что бы там ни было, он на один шаг впереди. Я… я должна тебе кое-что сказать. И, пожалуйста, не сердись, что я не рассказала тебе раньше, потому что не хотела, чтобы ты еще больше возненавидел свою работу.
Волосы на моем загривке встали дыбом.
– Что он, черт подери, сделал?
– Помнишь, когда я столкнулась с ним на стоянке после моей встречи с Кэми? Он очень странно себя вел.
– Странно? Как? Нервничал или флиртовал?
Она замешкалась.
– Он не похож на того, кто станет нервничать.
– Значит, флиртовал. – Во мне проснулась жажда убийства. – Думаешь, он пытается избавиться от меня?
– Конечно, нет, – вздохнула я. – Безумие какое-то. Даже для него. Я как можно прозрачнее дала ему понять, что он мне отвратителен.
– Он прикоснулся к тебе?
– Дорогой…
Я зажмурился.
– Он дотронулся до тебя? – повторил я жестче, чем планировал.
Эбби замолчала, прежде чем ответить.
– Он поцеловал мою ладонь. Я отдернула ее. Трэвис, послушай меня. Дыши. Не надо возвращаться в зал и устраивать разборки. Он этого, возможно, и добивается. Трэвис?
Все мышцы моего тела непроизвольно дергались. Ярость нахлынула с небывалой силой, и только голос моей жены удерживал меня от того, чтобы добежать до мотоцикла и прямо на нем проломить стеклянную стену «Айрон И» и направить байк на Брэндона.
– Если ты набросишься на него, он заявит на тебя. Из тюрьмы ты не сможешь защитить меня. Трэвис, прошу тебя. Ответь мне, черт побери!
Я сделал глубокий вдох.
– Приеду домой сразу, как только освобожусь.
Она выдохнула. Следующие ее слова будто долетели издалека:
– Обещаешь?
– Обещаю, голубка.
– Хочу, чтобы вечером ты был дома. Не нарушай обещание, Трэвис Картер. Меня не волнует, как он будет провоцировать тебя, ты должен приехать домой.
– Я сдержу обещание. Люблю тебя. Приеду к девяти.
– Все будет хорошо, обещаю. Мы со всем справимся, и все будет хорошо.
Я сделал глубокий вдох и кивнул:
– Обязательно.
– Трэв, – настороженно сказала она.
– Он получит по заслугам. Но не сегодня.
– Меня это устраивает. Люблю тебя, – подчеркнуто сказала она.
Я допил воду, помочился, а потом уставился на себя в зеркало, пока мыл руки. Насухо вытер их, посмотрел на часы. Через пять минут придет клиент. Я побежал к мотоциклу и направился обратно в зал, но кое-что привлекло мое внимание.
Фургон Брэндона был припаркован возле «Пицца Шэк», а сам он стоял рядом, скрестив руки на груди, и разговаривал с двумя мужчинами в темных костюмах. Тех же парней мы видели в «Биасетти».
Я помчался к залу и припарковался, заглушая двигатель. Какого черта Брэндон разговаривает с федералами? Особенно после того, как он спрашивал меня про пожар. Его там не было, он не нуждался в алиби, так в чем его выгода? Так он пытался избавиться от меня, чтобы подкатить к моей жене? Ему правда этого хочется?
Мысли мои бежали вперед, но вот я увидел, как из машины выходит моя клиентка и направляется к «Айрон И».
– Привет, Трэвис! – широко улыбнулась Дэбби. – Ты готов?
Я тоже улыбнулся, хотя меньше всего хотел сейчас этого. Но мне еще долго придется притворяться.
– Да! Сегодня много суеты, – сказал я. – Пойдем уже как следует потренируемся.
Она хлопнула меня по распахнутой ладони, и мы вместе зашли внутрь.
Глава 23Другая сторона любвиЭбби
Я нервно грызла ноготь, но не собиралась ломать его за неделю перед нашей первой годовщиной – и вместе с тем свадьбой. Совместные праздники мы отмечали, как женатая пара, и все проходило довольно гладко. Мой день рождения разительно отличался от предыдущего года, мы провели его в более узком кругу с Карой, Финчем, Шепли и Америкой, Трентоном и Камиллой. Первый День благодарения у Джима прошел гораздо лучше прошлогоднего. От нас не ускользнуло, что прошлый год выдался более суровым, и мы весь день доставали всех сравнениями. Пролетели Рождество и Новый год, и Америка всецело переключилась на планирование свадьбы, заканчивая приготовления для церемонии на острове Сент-Томас.
Год прошел так, словно федеральные агенты и вовсе не вынуждали нас вести важные разговоры за пределами дома. Мы с Трэвисом учились, работали, оплачивали счета и ходили на свидания, как обычная супружеская пара, но оставались вопросы, которые не приходилось решать молодоженам, как, например, спланировать с Финчем встречу Адама и Трэвиса, чтобы никто об этом не узнал.
Трижды нам казалось, что подвернулся удобный случай, но два раза Адам отступал, а в третий заболел Трэвис. Наступил момент «сейчас или никогда». Адаму предстояло первое слушание, и обе стороны давили на него, чтобы он заключил сделку о признании вины.
Спустя почти год планирования и нервов Адам и Трэвис встретились в сарае за «Ред Дор». Уже миновало время последнего заказа в баре, и их никто бы не увидел. Когда Трэвис уходил, у меня было хорошее предчувствие, что время наконец настало и все пройдет гладко, но его долго не было.
Хождение по гостиной не помогло, и я вернулась в кресло, раскачиваясь в нем и притворяясь, что грызу ногти.
До восхода солнца оставалось два часа. В голову приходили только две причины, почему встреча заняла так много времени: многое нужно было обсудить или парней арестовали.
Когда я уже думала, что сойду с ума, в замочной скважине заворочался ключ, и дверь распахнулась. В коридор вошел мой муж, закрывая за собой дверь, и я тут же кинулась ему на шею.
Он отстранился и приложил указательный палец к губам.
Я кивнула, и Трэвис вывел меня за руку на улицу, по узкому тротуару, который заканчивался небольшой детской площадкой.
Трэвис сел на качели, и я устроилась на соседних. Он раскачивался взад-вперед, поставив ноги на землю.
– Скажи, что он не взял на себя вину и не подтвердил, что ты был там, – сказала я еле слышно.
Трэвис покачал головой:
– Он не упомянул меня, но я выяснил, почему Брэндон общался с федералами. Дело не в том, что он хочет избавиться от меня и попытать счастья с тобой – может лишь отчасти, – но все куда серьезнее. Я знал, что Адам хорошо зарабатывал на этих боях, он ездил на «Ламборджини», ради всего святого! Он не мог заработать настолько больше меня. Но теперь все становится ясно.
– Что он тебе рассказал?
– У Адама был партнер по бизнесу.
Я поморщилась.
– С каких это пор?
– Почти с самого начала. Парень, который дрался в Круге, еще во времена моих братьев. Когда он окончил колледж и бросил ринг, то предложил Адаму совместное дело, чтобы продолжать зарабатывать деньги на боях. Но они не просто собирали ставки в подвале. Адам устанавливал камеры перед каждым боем. Они включали стрим и собирали ставки со всего мира. Адам получал миллион в год.
– Что? – спросила я громче, чем собиралась.
– Он ничего не говорил мне, чтобы не отщипнуть лишнего от своей доли, он и так делил все наполовину с партнером.
Я открыла рот:
– Брэндон?
Трэвис кивнул.
– И… и что? Брэндон тоже в беде и хочет утянуть тебя за собой?
Трэвис весело усмехнулся:
– И он сам пошел к ним. Подумал, что это лишь вопрос времени, прежде чем его поймают, поэтому пошел и сказал федералам, что может помочь в обмен на неприкосновенность.
– И они согласились? Зачем им это, если они могли заполучить вас обоих?
– Потому что они пока не знают о нем. Он не сказал о своей причастности и не скажет, пока не заполучит то, что им нужно для моего ареста. Тогда ему дадут неприкосновенность. Если они схватят нас обоих без доказательств, то проиграют оба дела. Или получат доказательства от Брэндона и смогут арестовать меня.
– Хорошие новости заключаются в том, что они не найдут ничего достоверного. Они знают, что свадьба состоялась после пожара, но мы так быстро уехали. Расследование опирается на то, смогут ли они найти факт нашего пребывания в аэропорту или до вылета. Если до аэропорта нас не зафиксировали камеры, и они не смогут доказать факт нашего пребывания, мы можем утверждать, что были где угодно. Если не доказано обратное. Их дело будет строиться на второстепенных обстоятельствах. Но если Брэндон будет давать показания против меня, или если получит признание…
Я с силой сжала цепочки качелей, чувствуя, как металл впивается в кожу.
– Нам придется припереть его к стенке, Трэвис. Не знаю как, но надо повернуть это против него, и он надолго отправится в тюрьму.
Трэвис посмотрел на звезды.
– Не знаю, как мы сможем это сделать. Может, пора уже признаться.