20 января 1969 г. Утро. Ленинград
Мамочка, дорогая моя!
Вот и опять пишу из ленинградских будней. Как и в прошлые приезды, пишу только на третий день по приезде.
Приехал в субботу в 9 утра. Вроде бы и не рано. Но после того, как разделись у себя, завалились спать, т. к. в поезде спали плохо. Поспали, а затем пошли в цирк, т. к. нужно было подготовиться к вечернему спектаклю. Ведь мы для взрослых не играли с 24‐го декабря. Ленинград встретил приличным морозом, который к вечеру был уже большим.
В цирке среди администрации легкая паника, т. к. в связи с эпидемией гриппа есть решение Ленгорисполкома об отмене всех утренников (в театрах, цирках и концертных залах). Правда, цирк пока не сдается, и вчера было три спектакля.
Итак: в Москве в Доме кино прошла премьера. Я считаю, что прошла она неплохо. Всем картина понравилась. Одна только Зина Гутман сказала, что картина хорошая, но «Кавказская пленница» лучше. В субботу просмотр был в ЦДРИ [24]. Не знаю, как там все прошло.
Маша сказала (она вчера нам звонила), что Вовка тоже, вроде, там был. Результаты операции Светланы будут известны дня через 3–4. Только после этого срока врачи смогут что-либо сказать. Бесконечно благодарен Наташке за заботу о тебе. Она молодец. Жаль, что Феликс не смог пойти с ними. После премьеры в Доме кино мы пробыли около часа. После этого Танька стала торопить меня домой, т. к. нужно было еще успеть собрать вещи. В Доме кино мы не очень много выпили. Просто стояла группа нас (человек 12) около буфета, и выпили по несколько рюмочек. Домой нас отвезли Семен с Ирой, а там мы уже пили чай и собирались попутно. Несмотря на то, что были в некотором подпитии, ничего не забыли, окромя зубных щеток. Но купили в субботу же здесь новые, и поэтому всё в порядке. Сеня нас же довез и на вокзал. В общем, не имей сто рублей.
Сегодня с утра думал закончить письмо и послать, а вот уже день — и я только дописываю. Разные были звонки по телефону. Звонил Меттер (завтра к нам заедет. Будем обсуждать то, что нужно будет мне говорить на встрече с писателями. Это будет 23‐го после спектакля). Звонили Ефим с Верой (интересовались, как прошла премьера в Доме кино). Ну и бесконечные звонки от разных организаций по случаю годовщины со дня прорыва блокады.
Везде торжественные вечера, и все приглашают выступить (тем более что я участник прорыва блокады). Зовут всякие бывшие друзья-приятели по фронту. Они откуда-то приезжают, где-то хотят встретиться. Но я все откладываю встречи, т. к. сейчас холодно, и тем более что кругом грипп.
Вот вроде и все новости наши за последние два дня вне Москвы.
На этом кончаю. Крепко тебя целую и обнимаю. Танька лежит, читает и просит передать самый крепкий привет и поцелуй. Передай привет твоим соседям и знакомым. Еще раз целую и обнимаю тебя.
Любящий тебя Юра
17 ноября 1969 г. 18.00, Париж
Здравствуй, мамочка наша родная!
Вот и первое письмо из Парижа! Здесь мы уже 4 дня. Конечно, дни были сумасшедшие, заполненные работой и хлопотами. Но вот сегодня первый выходной, и я могу сесть на кровать, поджав ноги, и написать домой.
Доехали хорошо. Ехали без всяких приключений. Единственное, что нас беспокоило, это бесконечная проверка документов и заполнение кипы бумажек всяких при пересечении бесконечных границ (Польша, ГДР, Западный Берлин, ФРГ, Бельгия и т. д.). Среди ночи будили и проверяли, мы это или не мы.
В Париж приехали в 5 вечера по-местному, нас встречали на вокзале наши, приехавшие до нас, и французы. Погрузили нас в автобусы и повезли через весь Париж.
Город прекрасен. Не похож ни на что, что мы видели раньше. Ехали минут 40. Цирк и гостиница, где мы поселились, находятся рядом и расположены уже на краю Парижа.
Зал спортивный, где мы должны начать гастроли, очень уютный. Он рассчитан на 5 тысяч зрителей, и публика расположена довольно близко от манежа.
Выяснилось, что официальная премьера будет 18‐го (туда придет дипкорпус, пресса и т. д.), а до этого у нас будут пробные спектакли для рабочих (билеты распространяли профсоюзы).
Первая прогонная репетиция записывалась по радио. К нам пришел Марсель Марсо [25] и еще какой-то их комик знаменитый. Репетировали при полном зрительном зале. Брали интервью у Кио и у меня.
Вечером был первый спектакль. Принимали нас хорошо: из 8 пауз 6 делали мы с Мишкой, а две Векшин и Васильев.
После прогона французская сторона… т. к. … несмотря на то, что двух номеров не было (воздушница не успела подвеситься, и вышли из строя все лошади у джигитов: заболели гриппом).
Спектакль шел очень долго (начали в 2, а кончили без 15‐ти двенадцать).
Потребовали, чтобы мы все ужались. Сняли одну репризу у нас, и вообще работать все решили сокращенно и в темпе. Вчера утром на первом спектакле все было хорошо и вечером тоже.
Сегодня в цирке выходной (вместо нас матч бокса). А завтра официальная премьера. Сегодня нас возили в Версаль на экскурсию, провели там 3 часа. Ходили по дворцу и смотрели, как жили Людовики. Довольно прилично они жили. Кругом красивый парк с прудами и клумбами. Жаль только, что погода была ветреная и холодная.
А вчера вечером к нам заехал Отар Танишвили, представитель нашего фильмэкспорта во Франции (друг Кулиджанова) и возил нас и чету Кио по ночному Парижу. Были в двух ресторанах и наслаждались ночной жизнью Парижа. Очень много интересного. Были на Монмартре, на Монпарнасе, ездили к собору Парижской Богоматери. Собор великолепен.
Здесь по контракту мы должны работать до 5‐го января. Пока о Бельгии разговоров нет. Правда, их представитель был уже на первом спектакле.
Гостиница наша поганенькая. Маленький номерок у нас на 6‐м этаже. Правда, имеются ванна и туалет. Но никакого радио, а тем более телевизора. Но мы не унываем. Дома будем, видимо, только ночевать. Письмо Игорю Фирсову передал. Позвонили в первый же день в посольство, и он явился вечером в цирк. Хотел с нами провести время (в машине ждала жена). Но у нас столько было дел, что мы сговорились на будущее встретиться. Он приглашал нас на пельмени.
Магазины здесь хорошие, но все дорого. Чувствуем мы себя хорошо. Я расстроился, что забыл передать тебе деньги на вокзале. В спешке забыл. Написал Маше, чтобы ребята привезли. Ведь первый перевод ты получишь только в начале декабря.
На этом кончаю. Крепко-крепко целуем тебя с Танькой. Привет соседям.
Твой Юра
P. S. Письмо Кордовый успел послать перед отъездом.
25 ноября 1969 г. Париж
Дорогая мамочка!
Вот уже две недели, как мы расстались. Пишу второе письмо. На этот раз подзадержались с письмами, т. к. никак не могли выбрать время на это. За это время получили письмо от Долецкого и одно письмо от Маши под номером 2 (первое еще где-то блуждает).
Работа у нас идет вполне хорошо. Нас хорошо принимают. Уже появилось несколько рецензий. Программу очень хвалят. Везде о нас весьма лестные отзывы. Пишут о том, что в программе много номеров, что мы не даем скучать и что мы имеем свой стиль и свое лицо.
Работаем мы очень удобно. Во-первых, нас не перегружают количеством спектаклей. В неделю мы выступаем 8 раз.
А во‐вторых, спектакли распределяются так, что мы имеем 3 свободных вечера (понедельник, четверг и воскресенье). Это значит, что мы можем куда-то сходить и кое-что увидеть.
Вчера были в кино. Смотрели американский фильм «Моя прекрасная леди» [26] (это «Пигмалион»). Чудесно сделан фильм. Прекрасные актеры и хорошая музыка. Уже освоились с парижским метро и выезжаем в город. Станция метро рядом с гостиницей, и за 15–20 минут можно проехать в любой конец Парижа. А по Парижу можно ездить, наверно, бесконечно. Масса красивых мест, своеобразных, удивительно уютных.
Друзья из посольства возили нас по городу и много показали в городе.
Погода стоит сейчас (уже второй день) прохладная, но ясная. До этого были дожди, но было тепло. Достали план Парижа и потихоньку изучаем его.
Несколько дней тому назад ездили смотреть цирковую программу местного цирка. Было несколько интересных номеров. Особенно запомнился номер (английские артисты), который называется «Ветераны». Выходят 7 человек (это типажи, по характерам напоминающие типажи из комического хора). Все они загримированы под пожилых людей разных национальностей.
Прекрасные каскадеры. Делают дикие трюки и прыжки, но публика валится от хохота. Я смеялся до слез.
Особенно понравился маленький лысый комик, который все путал и всех сбивал с ног. Сделано все мастерски, с выдумкой и очень професиионально. Часть труппы ходила в «Мулен Руж» [27].
Но не очень всем понравилась программа. Говорят, что было два приличных номера.
Мы не устаем. Питаемся вполне прилично, дружим с четой Кио и все свободное время проводим вместе. Они очень приличные ребята.
Никак еще не можем привыкнуть к перемене времени. Хотя здесь разница на два часа, все же это ощущается. Приходим из цирка в 12 часов ночи (а это по-нашему, по-московски, уже 2 ночи). Пока поедим, поговорим — уже около двух. Поэтому трудно утром просыпаться, и первые дни мы спали до 12‐ти дня по местному времени. Сейчас приучаемся вставать рано.
Сегодня встали рано, т. к. приходил корреспондент из одного журнала брать у нас интервью.
В Париже должны мы работать до 4‐го января. Возможно (и даже почти наверняка), придется поехать в Бельгию. Я думаю, что там мы будем не больше месяца.
Вот пока и все новости. Мамочка! Напиши, что бы ты хотела. Со всеми хлопотами и сборами я запомнил, что ты просила нитки мулине и шерсть на кофточку. А вот цвет шерсти я забыл. В Париже в кармане пальто обнаружил твои часы. Не успел в Москве сделать ремешок. Теперь сделаю это здесь.
Пиши. Ждем с нетерпением писем от тебя. Привет родным и всем твоим друзьям и соседям. Танька целует. Обнимаю и целую тебя крепко.
Твой Юра
29 ноября 1969 г. Утро. Париж
Здравствуй, мамочка, дорогая наша!
Позавчера получили твое первое письмо (от 20‐го). Шло оно неделю. Теперь все наладится, и мы регулярно будем получать от тебя письма.
Рады, что у тебя все в порядке. Не скучай. Время летит быстро. Уже прошла четверть срока нашего пребывания в Париже.
Получили мы также письмо от Долецкого, который прислал нам фотографии с его пятидесятилетия (снимал его товарищ во время чествования).
Дела у нас идут неплохо. Публика в цирк пока идет, и принимают нас весьма прилично. Как я уже писал тебе — не устаем. Даем только 8 спектаклей в неделю. С первого числа прибавят еще два спектакля в неделю. Но и это будет не утомительно, т. к. нагрузка у нас небольшая.
Погода вот уже два дня стоит солнечная, но слегка морозит. Но нам не холодно. Надеваю под пальто шарф теплый и купил себе берет.
Вчера мы вместе с четой Кио поехали в дальний конец Парижа, на Монмартр. Это площадь, где собираются художники. Очень интересная картина…
Их много с мольбертами, папками и тетрадями. Каждый рисует в своем стиле. Здесь и импрессионисты, и абстракционисты и т. д. Есть очень интересные работы. Много приходит туда туристов-иностранцев. Тут же могут сделать вам портрет в карандаше (в профиль — 15 франков, а в анфас — 30). Мы все рисовались в профиль. Если Елку и Таню нарисовали прилично, то Игоря и меня — не очень. Меня вообще изуродовали, и я почему-то получился похожим на молодого Бондарчука.
Потом мы бродили по узеньким переулочкам вокруг площади. Очень интересно. Масса магазинчиков с сувенирами и картинами.
Купили очень хороший план Парижа. Время от времени Танька разворачивала его и, как Кутузов, командовала, куда «наступать».
Домой добрались благополучно и еще успели отдохнуть перед спектаклем.
Прояснилась картина нашей дальнейшей работы здесь. Уже был импресарио из Бельгии и обо всем договорился с нашей дирекцией.
Здесь мы заканчиваем 4‐го января и 9‐го начинаем в Брюсселе. Туда мы едем автобусом. Из столицы Франции до столицы Бельгии это займет 4 часа. В Бельгию нас берут на 5 недель. Следовательно, в середине февраля мы должны вернуться домой. Время пролетит быстро — и мы снова увидимся.
Сейчас утро. Встали, попили кофе и вот сели за письма. В 5 часов первый спектакль, а в 9 — второй.
Только что разговаривали с Левой (это наш новый знакомый из нашего посольства). К нему из Союза приехала жена, и они собираются приехать к нам на спектакль завтра.
Конечно, о пустышках для соседей я забыл. Срочно сегодня поищем их и постараемся с кем-нибудь переслать в Союз (дам твой телефон. Они позвонят, и Виктор съездит).
Вот пока и все новости. Напиши: сколько шло наше первое письмо (…что ты уже получила все наши письма).
Танька целует. Мишка просил передать привет. Он тоже получил письмо, и ему звонила Зина. Сейчас напишу письмо Меттеру. Ему исполнилось 60 лет, а мы поздравить забыли. Крепко целую и обнимаю. Привет друзьям и соседям.
Любящий тебя Юра
4 декабря 1969 г. Утро. Париж
Дорогая моя мамочка!
Наконец выдалось утро, когда я могу спокойно сесть и написать тебе. Последние три дня как-то у нас было мало времени на письма.
За это время продолжали работать и осваивать столицу Франции. Были в Лувре. Конечно, все это очень интересно, но утомительно. Особых потрясений у нас не было, тем более что гид (она говорила по-русски) то и дело говорила: «А это у вас в Эрмитаже представлено гораздо богаче».
Но в общем нам понравилось, и, наверно, придется сходить еще раз, т. к. за один раз ничего толком не увидишь.
Погода стоит тусклая, но не холодная. Третьего дня ходили в кино. Видели очень хороший французский фильм «Путь на Килиманджаро». А позавчера французский клуб иллюзионистов устроил встречу с Игорем Кио. Мы с Танькой тоже были там. В клубе были фокусники-любители и профессионалы. Вначале было что-то вроде их собрания, а затем они показывали фокусы. Была пара фокусников ничего, но остальные были очень убоги. У них из рук падали предметы, выливалась вода, которую они спрятали, и т. д.
Затем нас развлекали примерно час карточными фокусами, а затем повезли ужинать в ресторан (это было уже около 12 ночи). Накормили нас там устрицами, напоили сухим вином, а затем, когда мы ждали настоящего ужина, предложили нам десерт (оказывается, устрицы — это и был ужин).
В общем, Игорь был недоволен и ругал всех иллюзионистов мира.
Достали в аптеке соски вместе с бутылочкой (бутылка и к ней три соски одевающиеся). Теперь хотим еще достать несколько пустышек. Затем мы постараемся все это с кем-нибудь переслать в Союз.
Дела в цирке весьма приличные, народ идет, и принимает нас хорошо.
Сегодня у нас один дневной спектакль (в 14.15), а вечером мы идем всей группой в «Фоли-Бержер» (это одно из самых больших варьете Парижа).
Вот пока и все новости. Да, вчера получили от Маши письмо № 5, хотя до этого было всего два письма: № 2 и № 3, а 1‐е и 4‐е пока пропали и не показываются. Кончаю. Крепко целую и обнимаю. Танька целует. 14‐го у нее день рождения.
Любящий тебя сынок Юра
7 декабря 1969 г. Утро. Париж
Мамочка, дорогая наша!
Позавчера пришло твое второе письмо, постепенно переписка налаживается, и я думаю, что теперь мы не будем скучать без писем.
Вот уже второй день холодно. Вчера весь день шел мокрый крупный снег, а сегодня подморозило. Но ты не волнуйся. Мы одеты тепло. Кроме всего, я на днях купил себе кожаную куртку с меховой подстежкой. А когда холодно будет, то мы не особенно будем гулять по улицам.
Вчера послал письмо мальчику нашему. Немножко поругал за все мелкие прегрешения, которые у него были за это время.
Сегодня и вчера по два спектакля. А завтра у нас выходной. С утра едем всей группой в музей Родена. Вечером нас ждет в гости один известный журналист.
Пойдем мы, Мишка, чета Кио и переводчица. А наши все вечером идут на ковбойский фильм.
В четверг после спектакля дневного мы все поехали в «Фоли-Бержер». Это варьете Парижа примерно третье после «Лидо» и «Казино де Пари». Приехали за полчаса до начала (начало в 8.30). Это в центре города. Большое здание… в огне рекламы. Разделись, купили программку, в которой читали, что будет два акта и будет 40 номеров.
Зал был не полный (в основном иностранцы, парижане, говорят, туда не ходят почти). Ну, вот мы и просидели до 12 ночи, глядя, как нам демонстрировали туалеты. Конечно, костюмы потрясающие, так же как все оформление. Но в какой-то момент все это приедается, начинает даже слегка раздражать. Правда, это перемежается несколькими эстрадными номерами. Понравился только один номер. Негр и негритянка в танце пролезают под палочку, установленную на двух стойках. Причем палочка постепенно переставляется все ниже и ниже.
Был неплохой жонглер, который, по существу, работал с одной палочкой. Но работал очень технично и оригинально.
Неудачно выступила группа венгров, акробатов на подкидных досках. Они вышли, расставили доски, и после первого прыжка один из них упал спиной на сцену. Он, правда, поднялся, шатаясь. Но, видимо, работать дальше не мог, и поэтому дали занавес.
А так, конечно, посмотреть все это было интересно. Все-таки это гордость Парижа, и представление об этом нужно иметь.
Сейчас утро. Танька уже почти встала (лежит, улыбается и говорит, что видела страшный сон). Я часто во сне вижу тебя. То мы с тобой куда-то едем, а то я еду к тебе.
Помню сон: приезжаем в какой-то переулок в старый дом. Я встречаю тебя на лестнице и целую тебя. А ты мне говоришь: «Не целуй меня. Никто не должен здесь знать, что ты мой сын». «Почему?» — спрашиваю тебя. А ты отвечаешь: «Я здесь лечусь от полноты. Если узнают, что ты мой сын, с меня сдерут большие деньги. Я плачу здесь 6 рублей, а вот жены Михалкова и Райкина по 30». В это время пробегающая девочка кричит: «Ой, артист Никулин приехал». Я говорю тебе: «Ну вот, узнали». А ты говоришь: «Это дурочка, ей все равно не поверят».
Сейчас позавтракали и пойдем в цирк. Это рядом с нашей гостиницей. Из окна нашего дома видна крыша-купол спортзала, где мы работаем.
Мишка благодарит за привет и просит передать тебе тоже. Он счастлив. Письма от Зины идут, и ему звонили она и Славик из Харькова (он там начал 2‐го).
Пустышки куплены, и завтра буду договариваться о том, как бы их переправить.
Крепко целую тебя и обнимаю. Горячий привет родственникам и знакомым. Танька целует.
Твой сынок Юра
15 декабря 1969 г. Утро. Париж
Дорогая моя мамочка!
Сегодня выходной у нас. Вчера и позавчера работали много, и поэтому приятно отдохнуть. Поэтому с утра кайфуем. Танька долго лежала в кровати и даже читала. А я сел за письма. Только сел — пришел Мишка и принес от тебя письмо от 10‐го, так что письмо шло всего 4 дня.
Вообще, стали письма получать регулярно и поэтому не скучаем без домашних новостей.
Погода с утра была солнечная, а сейчас 12 часов дня и хлещет дождь. У нас на балконе коробка, где мы держим продукты. Она покрыта целлофаном, и дождь по нему барабанит со страшным шумом.
В два часа должен приехать приятель из посольства на машине, и мы вместе с ним поедем в радиомагазин. Нужно купить микрофон для нашего маленького магнитофончика (микрофон мы разбили в Москве), а также отдать в ремонт Мишкину бритву, которую уронил Андрей. Кроме этого, хотим еще кое-что посмотреть.
Ты пишешь, что достала книгу «Вся королевская рать» [28]. Эта книга у нас есть, и я собирался ее дать тебе почитать. Мне она очень понравилась. Написана здорово.
Вчера отмечали день рождения Евгении Васильевны (матери Кио), а наш день рождения будем отмечать завтра или послезавтра.
По-моему, я не писал тебе, что мы на днях ездили в музей Родена. Музей находится в старинном доме, где когда-то была его мастерская. Очень интересные скульптуры. Получили массу удовольствия. Экскурсовод очень интересно рассказывала нам о его жизни и работе.
Перед входом в музей отбираются все фото- и кинокамеры. Снимать запрещено.
Сегодня вечером, как я уже писал тебе, идем на прием газеты «Юманите» [29] на Эйфелеву башню. От нас идут 10 человек всего.
17‐го должен приехать в Москву товарищ из посольства, с которым мы послали соски. Послали соски с бутылочкой и пустышки.
Давно не были в кино. Хотим посмотреть что-нибудь интересненькое.
Написал сегодня утром письмо Татарскому. Он жаждал, чтобы я ему написал из Парижа. Послал ему открыточку с видом Парижа и немного написал о нашей жизни.
Дела в цирке идут прекрасно. Несмотря на то, что в городе мало рекламы, билеты берут с боем. Импресарио заявили, что мы перекрыли по кассовому успеху все программы, работавшие в Париже до нас (даже включая программу, в которой работал Попов). Конечно, это приятно.
Итак, нам осталось работать здесь не так уж много. 9‐го начнем в Брюсселе, а там уже останется совсем немного.
Так я еще и не получил от тебя письма, где ты скажешь, что бы тебе хотелось в подарок.
Вот пока и все новости. Крепко целую тебя и обнимаю. Спасибо всем, кто передавал мне приветы. Передавай приветы от нас. Танька тебя целует. Целую тебя крепко и обнимаю.
Твой Юра
20 декабря 1969 г. Суббота. Париж
Мамочка моя дорогая!
Пишу письмо, сидя в гардеробной. Только что кончился первый спектакль, и сейчас перерыв (а всего сегодня три спектакля и завтра тоже). Дела в цирке блестящие. Зал переполнен, и говорят, что все билеты до конца наших гастролей проданы.
С этими нашими успехами нас и поздравила Фурцева, которая вчера утром прилетела в Париж на неделю и вечером была в цирке. Она не была на спектакле, а приехала в антракте. Выглядит она неважно. Возможно, после перелета.
Надеюсь, что соски уже получены и ребенок пользует их по назначению. Жаль вот только, что заболела Нина (Маша писала нам, что ты звонила ей и советовалась).
А дни наши были заполнены всякими впечатлениями. Были в кино. Пошли вчетвером (вместе с Кио) в один из лучших кинотеатров Парижа. Кинотеатр дорогой, но мы не пожалели денег, т. к. фильм очень интересный. Это американский новый фильм под названием «Полуночный ковбой» [30]. Фильм этот не ковбойский. Картина очень интересная и в то же время страшная.
А позавчера смотрели в театре пьесу «Хеа». Пьеса, которая уже несколько месяцев идет ежедневно в Париже и на которую трудно достать билеты. Эта пьеса шла с успехом в Америке, и вот режиссер приехал оттуда и поставил здесь. Интересно, что он пригласил всего 4‐х профессиональных актеров, а остальных набрал из студентов и самодеятельности. Я не буду писать подробности о спектакле, но скажу только, что это было необычайно интересно. Нас было 7 человек из труппы, и разговоров вокруг этого между нами было потом много.
Вчера местные русские французы пригласили нас с Танькой на обед в ресторан. С главой этой семьи я познакомился в доме у писателя Крона. И вот он приехал из Москвы (он был в командировке там), привез записочку от Кронов. Ресторан они выбрали самый модный («Ля Куполь» [31]). Туда по ночам собираются актеры театра и кино, а также художники. Ресторан был переполнен. Угощали нас всякими вкусными вещами (начиная с устриц).
Домой мы вернулись только в начале третьего. Но выспались, т. к. встали поздно. Погода у нас вроде установилась постоянная. Снега нет, и небольшой мороз. Но мы одеты тепло и вообще по улицам не особенно шастаем. Если едем в город, то сидим в теплом метро или ходим по теплым магазинам.
Мишка сейчас сидит рядом со мной и делает пищалки для репризы. Просит передать от него привет. Он получил вчера письмо от Славика из Харькова.
Ходят слухи, что мы можем начать в Москве 1‐го апреля. Я попросил Машу позвонить Марку, чтобы все узнать точно.
Трудно писать в гардеробной. Все время заходят люди, что-нибудь спрашивают. Только что оторвали от дела. Ассоциация, которая нас принимает, раздавала всем пакеты с едой (учитывая, что три спектакля и некоторым нет времени выйти на улицу поесть). Дают хлеб, салатик, кусок горячего мяса, сыр, помидоры и бананы.
Не знаем еще, как будет обстоять встреча Нового года. Пока еще идут дебаты среди нашего начальства по этому поводу. А наш день рождения мы с Танькой отметили 17‐го. Собрали после спектакля в цирке 16 человек. Было очень мило. Сделали салат, были бутерброды с обильной выпивкой (выпивку мы привезли еще с собой с прицелом дальним на наши рождения).
Вчера разослал 25 поздравительных открыток друзьям и близким знакомым. А твою открыточку мы вкладываем в это письмо.
Ну, вот, кажется, и все наши основные новости. Танька просит крепко поцеловать тебя. Передай приветы всем. Обнимаю и целую тебя много раз.
Твой Юра
23 декабря 1969 г. 15 часов, Париж
Дорогая, моя родная мамочка!
Сегодня у нас выходной. Выспались мы отлично, т. к. встали поздно, на улице теплый солнечный день (наверно, градусов 5 тепла).
Вчера получили твое письмо с вырезкой из газеты. Еще не дал ее Мишке, т. к. письмо получили вечером, после спектакля, а с тех пор я его не видел. Во всяком случае, он будет доволен, прочитав это.
Мохер тебе обязательно привезем. Только ты вначале писала о зеленом, а потом вдруг просила черный. Я думаю, что нужно будет купить и такой, и такой.
Дела у нас по-прежнему идут весьма успешно. Народ штурмует цирк. Очень много детей. Около цирка предприимчивые торговцы раскинули павильон с игрушками, и уже в цирке дети сидят с коробками, свертками и прочими купленными штуками. Принимают хорошо. Видимо, на сборы действует живая реклама. Кто побывал, тот рассказал о своих впечатлениях друзьям.
За это время побывали в местном цирке «Омара». Это большое шапито, работающее зимой (нагнетают под шатер теплый воздух). Цирк на краю города, довольно красочный, праздничный. Вокруг всякие аттракционы и киоски. Но народа мало. Было около трети цирка детей, которых подвозили на автобусах.
Программа большая. Слабые клоуны. Но два номера отличных. Это номер с хищниками (15 львов в клетке) и прекрасный жонглер-испанец.
Жонглирует маленькими шариками (ртом!), а в финале бросает 4 тарелки. Тарелки летят во все концы цирка под купол, а затем возвращаются ему в руки.
В антракте на улице помощник директора угощал нас кока-колой и пивом, но никто почти не пил, т. к. на улице холодюга был жуткий.
А позавчера мы все были потрясены посещением «Олимпии» [32] (эстрадного театра). Наслаждение получили полное. Очень интересные номера, прекрасная танцевальная группа с современными, очень хорошо поставленными танцами. Почти все прекрасно поют. Были несколько странные, но интересные номера, как, например, номер комического контрабасиста. Выходил человек с контрабасом (небольшим) и только начинал играть, как из контрабаса высовывалась рука и мешала ему. На этом построен весь номер. Очень здорово.
Ну а певцы окончательно убили нас. Первый — американец, молодой бородатый парень в небесного цвета рубашке с гитарой. Голос прекрасный, и пел чудные песни.
Все второе отделение держала восходящая звезда шансона, молодая артистка Матье [33]. Пела чудно. Удивительно приятные песни о любви. Хотя и не понимали слов — все равно здорово.
Очень интересно ее освещали, на каждую песню свой поставленный специально свет. Ну и прекрасный оркестр (симфоджаз).
В общем, пришли домой возбужденные, радостные и по сему случаю распили у Кио бутылку водки. Там же, в театре, купили пластинки американца и Матье и получили их автографы.
Надеюсь, что соски уже у вас и они пригодились.
Вот пока и все новости. Вчера ездили в Бельгию наши представители. Смотрели цирк и выбрали гостиницу. Все в центре города. Жить будем в 10 минутах от цирка.
Вчера оперой «Борис Годунов» открыл свои гастроли Большой театр.
На гостинице «Скриб», где они разместились, вывешен наш советский флаг. Нас приглашали на премьеру, но мы вчера были в другом месте, решив, что оперу нашу можно послушать и дома.
Вот и все пока. Крепко целую тебя и обнимаю. Танька просила целовать тебя (уехала сейчас к зубному врачу). Еще раз целую.
Твой Юра
27 декабря 1969 г. День. Париж
Мамочка, родная моя!
Получили от тебя сегодня письмо (от 22‐го шло 5 дней) и радовались и расстраивались, что наши письма идут так нерегулярно и долго. Ведь это надо же — по полмесяца идут. А от вас идут идеально. Мы получаем самое большее на 6‐й день. Мы думали, что и от нас так же идут.
Рад, что наконец-то ты побывала у Ротенбергов. Выполнила долг, который висел на тебе уже столько времени.
А у нас все в полном порядке. Билеты до конца наших гастролей проданы. Вчера в посольстве был прием дневной по случаю приезда и отъезда Фурцевой (она улетела сегодня). Было много народу. От цирка было 20 человек. Несмотря на гущу толпы, Фурцева разыскала нас и минут пять беседовала со мной.
Она очень довольна успехами цирка здесь и всячески благодарила нас.
В основном она приехала в связи с начавшимися гастролями Большого театра. Начали они 23‐го оперой «Борис Годунов». Рецензий было на другой день много. Хвалили хор, но ругали декорации и смешали с … Огнивцева. Обругали его голос и сказали, что петь Бориса он не имеет права.
Но несмотря на все эти рецензии успех они имели большой, и все билеты у них проданы загодя.
А у нас стоит здесь в Париже хмурая морозная погода (–3°). Французы, как правило, довольно легко одеты, и поэтому народ на улицах ходит быстро, а некоторые даже бегом передвигаются по улицам.
Много женщин в полушубках (обыкновенных овчинных). А у некоторых мужчин (особый шик) полушубки мехом наружу.
Смотрели интересный, но очень страшный новый фильм Феллини «Сатирикон» [34]. Ходили мы с Танькой вдвоем (Кио устали и легли спать).
Пошли на последний сеанс. Вообще здесь, как правило, кинотеатры полупустые. А здесь народ стоял в очереди на улицу. Конечно, этот фильм у нас не покажут за его ужасный натурализм и некоторые слишком сексуальные моменты.
Вчера вечером пошли после спектакля на ночной коктейль в русский ресторан «Доминик». Туда ехали на метро, это был прием в честь Большого театра (их там было человек 50), и человек 40 французов. Хозяин ресторана (мы с ним познакомились раньше) пригласил и нас с Кио, прислав отдельное приглашение.
Было довольно скучно. Поели, выпили и в 2 ч. ночи были дома.
Сижу, пишу в гардеробной. Недавно окончили первый спектакль (из 3‐х). Поели вкусно, и сейчас я пишу прямо на нашем гримировочном столе.
Мишка ушел обедать и Брюхановы, а Танюшка у Кио пьет кофе (я пил молоко).
Неск. дней назад ходили по магазинам. Кое-что купили по мелочи. Танька купила себе сапоги, но неудачно. Пришли домой, а там лежат сапоги на 2 размера больше. На другой день идти менять не смогли, т. к. было Рождество и магазины были закрыты.
А вообще у них Рождество главнее Нового года. Все улицы иллюминированы, витрины украшены зажженными елками. Очень красиво вечером и ночью.
Вот и все пока. Крепко целую тебя и обнимаю. Большой привет от Мишки. Танька пришла, одевается на парад и просит тебя крепко поцеловать. Не скучай!
После Бельгии приедем. Наш директор отказался от трех недель Швейцарии.
Еще раз целую крепко.
Твой Юра