Бассейн реки Миссисипи — третий по величине в мире и уступает по площади только бассейнам Амазонки и Конго. Он занимает почти 3 млн км2 и охватывает 31 штат и две канадские провинции. По форме он напоминает воронку, воткнутую носиком в Мексиканский залив.
Огромен также и водосборный бассейн Великих озер. Он простирается на 700 000 км2 и содержит 80 % всех запасов пресной поверхностной воды в Северной Америке. Он имеет форму перекормленного морского конька и на востоке соединяется с Атлантикой через реку Святого Лаврентия.
Эти два огромных бассейна находятся совсем рядом, но являются — вернее, являлись — отдельными водными мирами. Рыбы (а также моллюски и ракообразные) не могли перебраться из одной системы в другую. Когда был прорыт Чикагский санитарно-судовой канал, решивший проблему со сточными водами, открылся портал, и два водных царства соединились. На протяжении почти всего XX в. это никого не беспокоило; в наполненном сточными водами канале рыба просто не выживала. Но с принятием Закона о чистой воде и благодаря работе таких общественных организаций, как «Друзья реки Чикаго», условия в канале улучшились, и через него начали проникать рыбы типа бычков-кругляков.
В декабре 2009 г. инженеры Корпуса отключили один электрический барьер на канале для планового техобслуживания. Все были уверены, что ближайшая популяция азиатских карпов находится в 20 с лишним километрах вниз по течению. Тем не менее в качестве меры предосторожности сотрудники Департамента природных ресурсов Иллинойса спустили в воду 9000 литров ядовитых веществ. В результате они получили 24 т дохлой рыбы[22]. Среди них был обнаружен один азиатский карп — полуметровый пестрый толстолобик. Несомненно, многие рыбы опустились на дно и не попали в сети. Но были ли среди них другие азиатские карпы?
Соседние штаты отреагировали незамедлительно. Пятьдесят членов Конгресса подписали письмо, обращенное к Инженерному корпусу, в котором выразили свое крайнее беспокойство. «Величайшая угроза для экосистемы Великих озер — это азиатский карп»[23], — говорилось в нем. Власти Мичигана обратились в суд с требованием разорвать связь между водосборными системами[24]. Специалисты Корпуса изучили возможные варианты, а потом, в 2014 г., выпустили отчет на 232 страницах.
По их оценке, повторное введение «гидрологического раздела» может действительно стать самым эффективным способом не допустить карпа в Великие озера[25]. А еще оно займет 25 лет — втрое больше, чем рытье канала, — и обойдется в $18 млрд.
Многие эксперты, с которыми я беседовала, считают, что миллиарды будут потрачены с пользой. Они отмечают, что в каждом водосборном бассейне есть собственный список инвазивных видов: некоторые из них, как, например, карпы, были завезены намеренно, но большинство — случайно, в балластной воде. В Миссисипи к ним относятся нильская тилапия, перуанская водная трава лузиола и чернополосая цихлазома из Центральной Америки. В системе Великих озер водятся морская минога, трехиглая и четырехиглая колюшка, новозеландская грязевая улитка, затворка обыкновенная, прудовик ушковый, горошинка речная, горошинка островерхушечная, горошинка озерная, флоридский красный рак, два вида ветвистоусых рачков и рачок мизида аномальная[26]. Самый верный способ сдержать захватчиков — перекрыть канал.
Но даже сами сторонники «гидрологического раздела» на самом деле не думали, что это когда-нибудь будет сделано. Чтобы снова развернуть реку, придется перенаправить городское движение судов, перестроить всю систему борьбы с наводнениями и систему очистки сточных вод. Слишком многие избиратели были заинтересованы в сохранении статус-кво.
— С политической точки зрения это гиблое дело, — сказал мне лидер одной группы, которая настаивала на разделе, но в конце концов отказалась от этой идеи. Куда легче представить очередное преобразование реки: добавить электричество, пузыри, шумовую завесу, что угодно, — чем изменить жизнь людей вокруг нее.
Удар карпа я впервые ощутила недалеко от городка Оттава (штат Иллинойс). Меня как будто бейсбольной битой по голени ударили.
Самая примечательная особенность белого толстолобика — буквально бросающаяся в глаза — это его прыжки. Прыгать карпа заставляет в том числе гул лодочного мотора, поэтому катание на водных лыжах в кишащих карпом районах Среднего Запада стало отдельным видом экстремального спорта. Вид летящего по дуге толстолобика одновременно вызывает восхищение — ты как будто пришел на рыбий балет — и ужас — в тебя словно летит снаряд. Один рыбак в Оттаве рассказывал, что потерял сознание от столкновения с летящим карпом. Другой отметил, что давно не ведет счет травмам от ударов, потому что «карпы врезаются в тебя чуть ли не каждый день». Я читала историю о женщине[27], которая была сбита карпом с гидроцикла и выжила только потому, что проплывающий мимо лодочник заметил ее спасательный жилет, качающийся на воде. Бесчисленные ролики в YouTube с прыжками карпов носят названия вроде «Азиатский карпокалипсис» и «Атака прыгающего азиатского карпа». Жители города Бат (штат Иллинойс), расположенного на особенно богатом карпами участке реки, даже попытались нажиться на этом хаосе и проводят ежегодный «деревенский рыболовный турнир», участникам которого рекомендуется приходить в специальных костюмах. «Настоятельно рекомендуем использовать защитное снаряжение!» — советует сайт турнира.
В тот день, когда выпрыгнувший из воды карп ударил меня, мы отправились на реку Иллинойс с другой группой рыбаков-контрактников, занимавшихся «системой заграждений». С нами увязались еще несколько человек, в том числе профессор Патрик Миллс. Миллс преподает в Общественном колледже в городе Джолиет (штат Иллинойс), расположенном всего в нескольких километрах от того места, где Инженерный корпус планирует возвести свой «дискотечный» шумовой и струйный барьер.
— Джолиет, можно сказать, находится на острие копья, — сказал мне Миллс. На нем была бейсболка с эмблемой колледжа и камерой GoPro на козырьке.
Миллс — один из тех нескольких людей, повстречавшихся мне в Иллинойсе, которые по не всегда понятным причинам решили примкнуть к борьбе с азиатским карпом. Химик по образованию, он разработал особый вид ароматизированной приманки, которая должна была привлекать карпа в сети. С помощью местного кондитера он изготовил целый грузовик опытных образцов. По форме и размеру они походили на кирпичи и состояли в основном из расплавленного на огне сахара.
— Пришлось проявить смекалку, — признал Миллс.
В этот раз испытывался чесночный вариант. Я попробовала одну из приманок, вкус у нее был вполне приятный, как у леденцов с запахом чеснока. Миллс сообщил мне, что следующая неделя будет посвящена анису.
— От него вся река будет приятно пахнуть, — сказал он.
Работа Миллса привлекла интерес Геологической службы США, и из города Колумбия (штат Миссури) приехал биолог-исследователь, чтобы посмотреть на испытания. Кондитер, который помогал делать приманки, тоже пришел вместе с женой. Река Иллинойс в этом месте, примерно в 130 км от Чикаго, была широкой, и суда встречались очень редко. В небе парила пара белоголовых орланов, и вокруг нас из воды выпрыгивали карпы, иногда шлепаясь прямо в лодку. Все, казалось, пребывали в праздничном настроении, за исключением рыбаков, для которых это был просто очередной рабочий день.
Несколькими днями раньше рыбаки поставили пару десятков сетей, по внешнему виду и принципу работы похожих на флюгеры-конусы. (Сети расширяются, когда сквозь них течет вода, и опадают, когда ее нет.) Половина сетей была снабжена сахарными кирпичами Миллса, которые висели в маленьких сетчатых мешочках. Оставалось надеяться, что сети с наживкой привлекут больше карпов. Рыбаки были настроены скептически. Один из них пожаловался на запах приготовленных для карпов «леденцов» — жалоба показалась мне забавной, потому что альтернативой был запах дохлой рыбы. Другой закатил глаза при виде такой, по его мнению, пустой траты денег.
— Как по мне, это просто курам на смех, — сказал Миллсу самый прямолинейный из рыбаков, Гэри Шоу.
Сахар растворялся так быстро, что было непонятно, как карп успеет почуять и найти приманку. Миллс ответил дипломатично:
— Мы тоже об этом думали, но улучшить наши решения мы можем, только обсуждая их, — сказал он.
Когда все сети были опустошены, рыбаки перетащили улов в другой полуприцеп. Эти рыбы тоже шли на удобрения.
Предложений, как удержать азиатских карпов подальше от Великих озер, кажется, не меньше, чем самих карпов.
— Нам звонят каждый день, — сказал мне Кевин Айронс. — О чем нам только не приходилось слышать — от барж, в которые все рыбы должны запрыгивать, до летающих по воздуху ножей. Люди на выдумки горазды.
Айронс — помощник начальника отдела рыболовства в Департаменте природных ресурсов штата Иллинойс, и потому мысли о карпе занимают бо́льшую часть его рабочего времени.
— Я стараюсь не отвергать ничего сразу, — сказал он, когда я впервые позвонила ему. — Никогда не знаешь, где и когда попадется интересная идея.
Со своей стороны Айронс считает, что наилучший способ остановить вторжение карпа — это использовать то, что с некоторой натяжкой можно было бы рассматривать в качестве биологического агента. Представители какого вида могут оказаться достаточно крупными и прожорливыми, чтобы серьезно сократить численность карпов?
— Чрезмерным выловом рыбы издавна отличаются люди, — сказал Айронс. — Вопрос лишь в том, как использовать это в наших интересах.
Несколько лет назад Айронс организовал мероприятие, призванное побудить людей «полюбить карпа до смерти». Он назвал его Карпфестом. Я присутствовала на торжественном собрании, которое проходило в государственном парке недалеко от Морриса. Рядом с лодочным причалом парка стояла огромная белая палатка; внутри волонтеры раздавали всевозможные сувениры с инвазивными видами. Мне вручили карандаш, магнитик для холодильника, карманный путеводитель под названием «Захватчики Великих озер», полотенце для рук с надписью «Борьба с распространением водных захватчиков» и листовку с советами по защите от прыгающих карпов.