– Завтра приедешь?
– Приеду.
– Слава богу. А то я бы тебя сегодня не отпустил.
– У человека должны быть дела, Артемий.
– У меня есть дело – ты.
Рядом с ней время не текло, летело. Он удивился, когда, посмотрев на часы, обнаружил, что уже седьмой час.
– Пойдем в ресторан, – шепнул он Рине в ухо.
Сегодня в ухе была маленькая сережка с бриллиантом. Он приподнял ее ладонь, на безымянном пальце было колечко с несколькими тесно прижатыми друг к другу бриллиантиками. Артемий пальцы поцеловал.
– Не хочется, – смешно наморщила носик Рина. – Я не люблю рестораны.
– Тогда закажем что-нибудь домой.
Он повернулся на спину, подложил одну руку под голову. Другой нашарил на тумбочке очки, надел.
– Рина, как выглядел парень, которого недавно привела к тебе Лада? Который утверждал, что был знаком со Стасом?
Рина приподнялась, заглянула ему в лицо.
– Обычный парень. Почему ты спрашиваешь?
– Я сегодня видел рядом с ней мужика. Я его где-то раньше встречал. Не могу вспомнить где.
Рина смотрела на него с недоумением.
– Я попросил Ладу опознать мужа девушки, которая отдыхала со Стасом, – вздохнул Артемий. – Лада видела, как какой-то мужик приходил к Стасу незадолго до смерти. Лада сказала, что мужа никогда не видела.
Рина молча положила голову на подушку.
– Почему тебя раздражает, что мы пытаемся что-то выяснить? – наклонился к ней Артемий. – Почему, Рина?
Она молчала.
– Рина…
Он не сразу заметил, что глаза у нее влажные от слез.
– У папы десятого был день рождения. Десятого апреля. В ресторан мы собирались пойти в следующие выходные, а в этот день хотели отметить дома, вчетвером. Я просила Стаса купить вино.
Артемий пальцем стер из-под глаза слезинку.
– Та бутылка… Это было коллекционное вино, коробка из-под него валялась в кухне. Не думаю, что Стас купил бы такое для себя. Понимаешь? Яд предназначался нашей семье!
Артемий стер слезинку из-под другого глаза.
– Он приобрел хорошее вино… Потом что-то его разозлило или расстроило… Или просто от скуки он решил бутылку открыть…
– Рина, ты догадываешься, кто мог это сделать?
– Нет! – быстро ответила она и на секунду закрыла глаза.
Артемий ей не поверил. Только не знал, как убедить ее сказать правду.
– А этот парень, которого приводила Лада… – Рина открыла глаза. Слез в них больше не было. – Егор Синицын, если не ошибаюсь… Был у Стаса такой знакомый. Я нашла его телефон в контактах брата. Едва ли за него выдает себя кто-то другой.
Артемий наклонился, поцеловал глаз.
– Знаешь, я передумала, – улыбнулась Рина. – Пойдем в ресторан!
Она больше не плакала. Она была, как обычно, выдержанной, спокойной. Разве что немного грустной, но она всегда была такой.
– Что ты там нашел? – Лада мелкими шажками подошла к Егору. – Ты что-то нашел, да?
Егор бросил книгу на диван.
– Пойдем пить чай!
– Егор! Егор, что ты нашел?
– Пойдем. – Он тронул Ладу за плечо.
– Егор! – Лада не сдвинулась с места.
– Я понял, зачем Стас меня разыскивал.
– Говори!
– Сейчас расскажу, – вздохнул Егор и потянул ее за руку на кухню.
На этот раз она не стала сопротивляться. Егор сел за кухонный стол, отпил чай.
– Ты прочитала эту книгу?
Он изменился, это был другой Егор. Исчезла насмешливость из глаз.
– Просмотрела, – вздохнула Лада.
– Там упомянут мужчина, Владимир Борисович Козинцев. Родственник этой авторши, насколько я понял.
– Да, двоюродный брат, – кивнула Лада. – Он был какой-то большой ученый. У него трагически погибла дочь.
В книге об ученом было написано много. О всех его степенях и заслугах, о том, какой он был замечательный человек и как его любили ученики.
– Там не написано, где и как умер Владимир Борисович. – Егор снова отпил чай. – И не написано, как погибла его дочь.
– Написано, – возразила Лада. – В ДТП.
– Вот именно. – Егор покивал головой. – В ДТП в Новинске. Ее сбил сын одного не последнего человека в нашем городе. Сынок гонял по городу и днем и ночью, это у него забава была такая. Я родом из Новинска и тогда там работал. У папаши водителя денег было много, и он их не непосильным трудом заработал. Народная молва утверждала, что когда-то уважаемый бизнесмен был связан с криминальными группировками. В городе происшествие вызвало много шума, особенно когда выяснилось, что папа сыночка отмазал. Но карма и папу, и сына настигла. Какой-то злоумышленник взорвал их машину, и оба погибли. А еще через пару дней нашли тело Владимира Борисовича Козинцева, умершего от отравления той же дрянью, что и Стас. После смерти дочери он продал московскую квартиру, а сам переселился в старый домик матери. Козинцев оставил записку, взял взрыв на себя.
– Отомстил за дочь?
– Очень похоже. Но сомнения у следствия были. Не исключено, что кто-то Козинцеву помогал. Я этим делом тогда сильно интересовался. И девчонку было жалко, приехала к бабке погостить, а отправилась на погост. Город радовался, когда справедливость наступила.
Егор встал, долил в чайник воды, включил, огляделся.
– Где у тебя чай?
– На полке, – кивнула Лада.
Он бросил в свою чашку свежий пакетик.
– Я все гадал, зачем Стас со мной связался… Теперь понимаю. По тем событиям лучше меня консультанта не найти.
– Но… – не поняла Лада. – Ведь тот человек, Владимир Борисович, умер.
Чайник щелкнул, Егор залил пакетик кипятком.
– Следствие установило, что деньги от продажи квартиры Владимир Борисович перевел куда-то за границу. В кипрский банк. Мать его внучку ненадолго пережила, но он мог другим родственникам оставить, однако не сделал этого.
– Заплатил киллеру?
– Думаю, что да.
– И Стас вычислил киллера?!
– Не исключено.
Это был новый Егор, строгий и очень умный. Новый Егор Ладе ужасно нравился.
– Книгу написала родственница его бывшей девушки, Вики. Мы о ней вспоминали, когда разговаривали с Риной. Нужно связаться с Викой.
– Свяжемся.
– Телефон можно узнать у Рины, – размышляла Лада. – Или у Златы. Она тоже с Викой дружит, много раз мне о ней рассказывала. Хочешь, я сейчас позвоню?
– Сейчас не надо, – решил Егор. – Сейчас мы пойдем обедать. А потом я хочу немного подумать.
Он допил чай, сполоснул под краном чашку, поставил в сушилку и повернулся к Ладе.
– Я запрещаю тебе хоть слово с кем-то произносить о том, что ты сейчас услышала! Поняла?
– Нет, – засмеялась Лада. – Не поняла! Ты имеешь право что-то мне запрещать?
– Имею! – вздохнул он. – Одевайся, пойдем обедать!
Лада не стала выяснять, кто дал ему такое право. Наверное, он считает необходимым заботиться обо всех слабых и несчастных. Сейчас полагает, что Ладе может угрожать опасность, и заботится о ней.
Дождь прекратился, но на улице было по-прежнему холодно. Наверное, пора зацвести черемухе. Они все-таки немного погуляли, выйдя из ресторана. Потом Егор проводил ее домой.
Когда он появится или позвонит снова, не сказал.
27 апреля, воскресенье
Все говорило о том, что мамина коллега Гала и ее муж к убийству отношения иметь не могли, не было у них доступа к квартире Стаса, чтобы отравить коллекционное вино, приобретенное для семейного торжества. Но какая-то неясность оставалась, а их Артемий не любил.
Понимал, что занимается ерундой, но позвонил матери, спросил:
– Мам, выставка сегодня работает?
– Через пару часов закрываемся. Если бездельничаешь, приезжай, помоги, здесь мужской работы много.
– Помогу, – засмеялся Артемий.
Мужской работы оказалось не так уж много. Артемий относил в классы картины, а в опустевшие помещения – мольберты и стулья.
Работы было немного, больше бестолковщины. Преподавательницы суетились, мешали друг другу. Артемий выполнял указания и боялся упустить Галу.
Ее он увидел, еще подъезжая к школе. Сегодня она была без мужа, понуро шла со стороны метро, глядя себе под ноги.
– Доброе утро, – догнал ее Артемий.
– Доброе. – Она ему не обрадовалась.
Сегодня дождя не было, но ветер дул такой же холодный и резкий, как вчера. На Гале был легкий плащик, она сжимала его ворот рукой.
Нормально поговорить с ней не было никакой возможности. Одновременно с ними к дверям подошел немолодой мужчина, поздоровался с Галой. Внутри ее окликнули две женщины, остановили.
Нормально поговорить невозможно было даже с мамой. Ее дергали со всех сторон.
Ему повезло, он заметил, когда Гала направилась в гардероб.
Ему гардероб был не нужен, свою ветровку он бросил на подоконник, когда начал перетаскивать картины.
Артемий догнал женщину у выхода.
– Мне нужно с вами поговорить. – Он вместе с ней вышел из школы.
– О чем? – с тоской спросила она.
– Стас Борецкий мой друг.
– О Господи! Как много у него друзей! – Она нервно хихикнула и остановилась. – Оставьте меня в покое!
Она зло шипела и боялась.
– Пойдемте в машину, – потянул ее за рукав Артемий. – Холодно.
Как ни странно, она не стала сопротивляться. Наверное, понимала, что он от нее не отстанет.
– Ваш муж знал, что вы летом ездили со Стасом на море, – сказал Артемий, когда она села рядом с ним. – Какая-то тетка сказала при нем, что стриглась у вашей сестры в это время…
– Нет! – прошипела она, не глядя на Артемия. – Вы ничего не знаете!
– Ну так расскажи! – вздохнул он. – Если ты думаешь, что мне интересно про чужие любовные дела узнавать, ошибаешься!
– Коля ничего не знал про Стаса! – Она заговорила тихо и решительно. – Он понял, что я его обманула. Но он не знал, с кем, и выяснять не стал. Ему никто не мог сказать про Стаса, потому что, кроме меня, об этом никто не знал!
– А сестра? – повернулся к Гале Артемий.
– И она. Имя знала и что он журналист, а больше ничего. Ни фамилии, ни где живет. – Гала посмотрела в окно. Перед ними остановилось такси, выпустило полную даму. – Сестра меня осуждала, но никогда бы не выдала.