Когда Лада вернулась в офис, Виталий еще не пришел.
Работы было много, но она опять стала разглядывать фотографии.
То, что могло интересовать Стаса, она заметила минут через десять. За цветущими кустами прятались раздвижные стеклянные двери какого-то учреждения. Над ними была видна часть вывески, а с крыльца спускался коренастый мужчина.
Фото было хорошего качества. Когда Лада увеличила изображение, все сомнения пропали.
Из отделения кипрского банка выходил Виталий.
От выпитого кофе во рту появился противный привкус. Последнюю чашку Виталий не допил, достал телефон, позвонил Гарику.
– Выпиши мне пропуск, – попросил он приятеля.
– Меня сегодня в универе не будет, – замялся Гарик. – Приезжай завтра.
– Сегодня! – уперся Виталий. – Позвони, пусть мне выпишут пропуск.
Гарик начал что-то говорить, но Виталий прервал:
– Пока!
Приткнуть машину около университета оказалось нелегко, пару кварталов ему пришлось пройти пешком.
Только идя по шумным коридорам, он понял, что, пожалуй, напрасно настоял на своем. Стоило подождать до завтра и спокойно поговорить с Гариком. Заявиться же сейчас к Вике на кафедру и начать расспрашивать коллег… И глупо, и вряд ли те с ним разоткровенничаются.
Виталий помедлил у очередного поворота и для начала повернул к кафедре Гарика.
Ему повезло. Первым, кого он увидел, открыв дверь, оказался аспирант Анатолий.
То есть это Виталий потом понял, что ему повезло.
– Здрасте, – растерялся Анатолий. – А Георгия Михайлыча сегодня не будет.
– Знаю. – Виталий сел на ближайший стул. – Скажи, пожалуйста… Ты знаешь, что доцент Аронова умерла?
– Слышал, – деловито кивнул аспирант. – Но мне мало что известно. Только то, что все знают.
– Расскажи, что все знают.
Парень потер подбородок, покосился на двух дам, тихо беседующих в нескольких метрах, и кивнул Виталию на дверь.
Виталий вместе с Анатолием вышел в коридор. В коридоре парень тоже не стал разговаривать, вывел Виталия в маленький внутренний дворик. Студентом Виталий бегал сюда курить между парами. Тогда в учебных заведениях еще можно было курить, и во дворике было не протолкнуться. Сейчас только три девушки сидели на одной из стоявших здесь лавочек, ели булочки и весело болтали.
– Веронику Олеговну убили, – садясь на ближайшую лавочку, шепотом сообщил Анатолий.
При этом парень воровато оглянулся на девушек. Можно было не шептать, девушки были заняты своей беседой.
– Точно никто ничего не знает, но весь универ об этом говорит. Четвертого мая, в воскресенье убили. Вечером. Бандиты во дворе напали и застрелили.
– Ее ограбили?
Виталий садиться не стал, и аспирант тоже поднялся. Сидеть в присутствии старших невежливо.
– Не знаю точно, – с сожалением вздохнул Анатолий.
– А адрес, где это произошло, знаешь?
Невысокие кусты около лавочки были покрыты белыми цветами. Виталий не помнил, росли ли кусты во дворике во времена его юности.
– Адрес знаю. – Анатолий назвал улицу и номер дома. – Менты на ее кафедру приходили, сказали. А у меня на той кафедре много знакомых.
Скорее всего, Вику убили во дворе дома ее родителей. Когда-то Виталий помогал ей перевезти какие-то вещи от родителей на новую квартиру и адрес приблизительно помнил.
– Аронова хорошая тетка была. Объясняла понятно. И вообще… На экзаменах особо не придиралась.
Слово «тетка» неприятно резануло ухо. Вика не успела стать теткой. Она была молодой прелестной женщиной. Ее горе вряд ли было бы долговечным, какой-то мерзавец лишил ее долгой счастливой жизни.
От ненависти Виталий сжал кулаки.
– Вы с Вероникой Олеговной учились, да?
– Я очень давно ее знаю, – не стал вдаваться в подробности Виталий.
Подробности аспиранту узнать хотелось, парень отличался большим любопытством. Если такой же интерес будет проявлять к наукам, станет академиком.
– Говорят, у нее служебный роман был. – Это Анатолий сказал осторожно, не был уверен, что Виталию захочется посплетничать.
Надо было изобразить умеренный интерес, парень мог сообщить что-нибудь полезное, но сплетничать о Вике было противно, и Виталий этого делать не стал.
– Спасибо за информацию, – кивнул он парню и быстро пошел к проходной.
До работы он добирался уже по пробкам. Не зайдя в кабинет, заглянул к Ладе, но ее на месте не оказалось.
Парни-программисты сказали, что утром она была, а потом куда-то исчезла.
Лада с трудом заставила себя оторваться от фотографии. Сбросила с экрана картинку, положила телефон на стол, попробовала сосредоточиться на строчках программного кода и не смогла.
«Надо ему позвонить, – тоскливо подумала Лада. – Надо позвонить Виталию, и он все объяснит».
Она снова потянулась к телефону, но, дотронувшись до смартфона, отдернула руку.
Посидела, тупо глядя в экран.
Виталий честный и добрый, он не может оказаться убийцей, и подозревать его неблагодарно и непорядочно.
Лада подумала и нерешительно набрала Ульяну.
Сначала надо попытаться что-то выяснить самой.
Женщина ответила после нескольких гудков.
– Здравствуйте, Ульяна, – торопливо заговорила Лада.
– Здравствуй, Лада, – сухо перебила женщина. – Знаешь уже про Вику?
– Знаю. Можно мне с вами поговорить?
– Говоришь уже! – Женщина запнулась, и Лада поняла, что она плачет. – Я сейчас у Оли в квартире. Если хочешь, приезжай.
– Спасибо. – Лада торопливо выключила компьютер, схватила сумку, еле дождалась лифта и помчалась к метро.
Ульяна отперла дверь не сразу, Лада успела испугаться, что женщина ушла.
Она постарела за те несколько дней, что Лада ее не видела. Короткие седые волосы казались спутанными, лицо – отекшим и морщинистым.
– Заходи. – Ульяна отступила в сторону.
Двигалась она тяжело, медленно.
– Решила прибраться по привычке. А кому это теперь нужно!..
Женщина прошла в комнату, где недавно Ладу с Егором принимала Ольга Васильевна. На кресле, где тогда сидела хозяйка, лежала цветастая шаль.
Ульяна села около стола, положила руки на колени.
– Вика в тот день здесь была, со мной. Мы с ней документы перебирали, фотографии. Вечером уехала… А утром отец ее позвонил…
– Я в тот день с ней тоже разговаривала, утром. – Лада подвинула стул, села рядом с сиделкой.
– У Вики близких подруг не было. Она к тетке часто приходила, чаще, чем ее мать. Обо всем рассказывала, а о подругах – никогда. Когда подруги есть, девочки всегда хоть что-то о них упоминают. По себе помню.
Ульяна достала из кармана пачку бумажных носовых платков, вынула один, вытерла глаза.
– Ни подруг хороших, ни молодого человека. И почему так?.. Вика умная была, красивая, не хуже других. Надо было замуж выходить, когда со Стасом дружила. Не затягивать.
Ульяна опять вытерла глаза, сжала мокрый платок в кулаке. Пальцы у нее были с аккуратным маникюром.
– Несчастная семья. Никого не осталось. Одни старики. – Ульяна тяжело вздохнула. – Ты что хотела узнать?
– Полиция убийц установила?
Ульяна отрицательно покачала головой.
– Найдут… Сейчас камеры везде. Найдут! Только девочек не вернешь. – Она помолчала. – Обе ничего хорошего в жизни узнать не успели.
– У Маши был молодой человек? – осторожно спросила Лада.
– Маша другая была…
За окном раздался стук, послышались неразборчивые голоса. Ульяна обернулась на окно, поморщилась.
– Не как Вика. Хохотушка, веселая. Мальчикам нравилась, они часто ей звонили.
– А постоянный парень у Маши был? – не отставала Лада. – Хоть кого-нибудь вы помните?
Ульяна пожала плечами, и тогда Лада решилась:
– Виталий Камарин за Машей ухаживал?
Женщина вздохнула и сухо поджала губы.
– Маша дружила с Виталиком. Она со многими дружила.
Егор позвонил удачно, когда Лада почти дошла до офиса.
– Ты на работе? – сухо спросил он.
– На работе, – вздохнула Лада.
– Никуда не уходи, я вечером тебя заберу!
На лавочке, служившей курилкой, под цветущим боярышником сидели знакомые девочки из соседнего отдела.
Лада с ними немного поболтала.
Когда Виталий в очередной раз заглянул в офис к Ладе, она включала компьютер.
Виталий кивнула ей на дверь – выйди, и широкими шагами, так, что она едва за ним поспевала, направился к кабинету.
– Что вы успели нарыть с твоим… как его?.. – рявкнул он, закрыв дверь.
– Егор Синицын, – спокойно подсказала Лада.
– Что вам надо было от Козинцевых?
Лада медленно прошествовала по кабинету, села на стул и обернулась на Виталия.
Он зло провел рукой по лицу, вздохнул и уселся в кресло.
– Стас догадался, что это ты взорвал придурка, который сбил Машу?
Лада смотрела на него спокойно и вопросительно.
– Что?! – хрипло ахнул Виталий. – Ты в своем уме?
Он не мог никого взорвать.
Он ни разу не был в Новинске.
Гарик ездил навещать Владимира Борисовича, а Виталий ни разу не решился.
Помочь профессору он ничем не мог, а выражать пустые соболезнования не хотел.
– Как тебе это пришло в голову? – кашлянув, уже спокойно спросил он.
– Ты встречался с Машей.
– Да, – кивнул Виталий. – Мы нравились друг другу.
– У тебя есть счет в кипрском банке?
– Какое тебе дело? – поразился он.
Сегодня она была одета почти по-летнему. На ней была голубая вельветовая куртка точно в цвет грустных пытливых глаз.
– Профессор Козинцев перед смертью продал свое имущество и перевел деньги в кипрский банк.
В висках застучало. Виталий на секунду закрыл глаза.
– Он перевел их не мне. – Он, наверное, спятил, если отчитывается перед девчонкой. – Счет у меня есть. Мы открыли его лет десять назад. Владимир Борисович, я, еще несколько человек. Мы тогда вели одну разработку, и нам было удобно перечислять деньги туда. Тогда это было несложно. Но перевода от Козинцева я не получал. Это несложно доказать, я могу сделать банковскую выписку. У меня там давно одни копейки, на проценты можно только на такси проехаться. Но счет я не закрываю, он мне не мешает.