Я закрываюсь у себя в кабинете и беру минуту на то, чтобы собраться с мыслями. Успокоительные что-ли пить начать? Тренировки от гнева и херового настроения больше не спасают, а еще секретарша как назло решила превратиться в косплей на Леди Гагу. Какой-то бабский апокалипсис настал.
— Валентина, зайди ко мне.
Через десять секунд в дверь кабинета раздается интеллигентный стук. Я нарочно ничего не отвечаю в садисткой надежде, что новая ассистентка, не дождавшись разрешения, войдет сама и у меня будет повод наорать на нее и вышвырнуть за дверь. Но вместо этого она снова стучится, также негромко и интеллигентно, как будто у меня здесь младенец в люльке спит.
— Входи.
Валентина осторожно приоткрывает дверь и также осторожно ее за собой закрывает. Смотрит прямо и не мигая.
— Доброе утро, Кирилл Алексеевич. Вызывали?
Ну вот же, идеальная ассистентка. Одевается каждый день как на похороны, лишних вопросов не задает, не улыбается, биография такая же увлекательная как инструкция на освежителе воздуха, в генеалогическом древе никаких магнатов и гениев компьютерного софта не значится. На модель нижнего белья она не потянет, а значит отныне никто из моих партнеров не будет пускать на нее слюни. Поэтому я не понимаю, почему каждый раз при виде нее, я чувствую раздражение, ведь главная раздражающая фигура навсегда покинула мой офис. Длинноногая зеленоглазая лживая сука, собиравшаяся меня поиметь. И которую поимел я.
— Можешь вернуться свой кабинет.
Непонимающий взгляд ассистентки задерживается на мне всего на секунду, после чего она молча выходит за дверь. Думает, что я самодур и дебил. Да и плевать, что там она думает. У меня тут снова неконтролируемый стояк случился, а обсуждать дела с расправленным парусом я не умею. Блядь, эта стена у двери, интересно, несущая? Если нет, но надо ее к херам убрать, чтобы глаза и член мне не мозолила.
Отвлечься нужно, а то последние недели полторы выдались напряженными и муторными. А я ведь чуть не поверил, что гребаная АСМРщица на спор у меня работать решила, чтобы самостоятельность доказать. Почти отбой Голикову дал, придурок доверчивый. Нужно было пнуть ее под зад посильнее, и заявление написать, чтобы ее к следствию привлекли — двойное гражданство как раз отягчающим обстоятельством бы стало. Поступи я так, не мучился бы сейчас в торчащей елдой в брюках. Если в ближайшие сутки не потрахаюсь — точно гангрену заработаю.
Тут я вспоминаю о звонке Ганского и решаю ему набрать. Сегодня как раз пятница, и в свете последних обстоятельств выпить кажется даже правильным. Если уж мордобой с Маратом не помогает, то может виски справится.
— Звонил?
— Привет, Кирилл. Да, проконсультироваться нужно было срочно, но вопрос уже снят.
— Понял. Планы на вечер есть? Настроение появилось выпить.
— Давай. Где?
— В «Метелице» часов в восемь.
— Заметано.
Полноценно работать у меня все равно не получается, поэтому после обеда я уезжаю в зал, после — домой переодеться и ровно в восемь захожу в «Метелицу». Володя сидит за нашим обычным столом со стаканом виски в руке, завидев меня поднимает руку. Я сажусь, заказываю двойную порцию. Сегодня планирую напиваться ударными темпами.
— Ты не против компании? — осведомляется Ганский, чокаясь со мной бокалом.
Вообще, я против, потому что левых людей не люблю. Вдруг начнут меня раздражать, а я поставил цель расслабиться.
— Я их знаю?
На губах Ганского расцветает слащавая пидорская улыбка, и это становится первым тревожным звонком.
— Знаешь. И это она.
И прежде чем дерьмовое предчувствие успевает шарахнуть меня по мозгам, над головой вместе ароматом знакомого парфюма разносится АСМР-голос, от которого на плечах собираются мурашки, а член неумолимо твердеет.
— Привет, Володь, прости, что опоздала. Здравствуйте, мммм…то есть здравствуй, Кирилл.
Сссссука.
26
Кирилл
Взглядом постящегося бульдога Ганский провожает Александру, изъявившую желание навестить уборную, и поворачивается ко мне. Блядь, это какая-то удивительная девка: отравляет собой все, к чему прикасается. Робота мне сломала, член в вечно эрегированное бревно превратила, спровоцировала ремонт в кабинете, а теперь мне еще и Ганскому хочется зубы в горло запихать, чтобы перестал их по идиотски скалить.
— Ну и что это было? — в одной руке я зажимаю стакан, а вторую убираю под стол, чтобы ненароком не воплотить желание в жизнь.
— Ты про Сашу?
— Да, про нее. Что она здесь делает?
— А есть какие-то проблемы?
— Она моя бывшая сотрудница.
— Правильно, бывшая. Ты же сам сказал: держаться подальше, пока она на тебя работает. Мы с ней на прошлой неделе случайно в «Реми» на завтраке столкнулись, разболтались, и я узнал, что Саша на тебя больше не работает.
Разболтались, блядь. Лучшие подружки.
— Ты правда ее уволил? — Ганский шутливо толкает меня в бок, даже не осознавая, что вальсирует на грани фола. — У тебя глаза где, друг?
Разумеется, она ему ничего не рассказала. И я не расскажу, но вовсе не потому, что хочу прикрыть ее задницу, а чтобы лишний раз не выставлять себя идиотом, которого чуть не нагнула личная помощница.
— В любом случае, все к лучшему, — как ни в чем не бывало продолжает тот, кого я привык считать своим другом. — Теперь с чистой совестью могу звать ее на свидания.
Я смотрю в стакан и концентрируюсь на отблесках светильников в золотистой лужице вискаря. В моих мыслях мы с Ганским сейчас на ринге, а его селезенка — моя тренировочная груша. В ушах раздаются гулкие звуки ударов, кулаки никак не желают расслабляться.
— Простите, мальчики, — Александра приземляется на соседний стул, заставив меня поднять глаза. Похлопывает Ганского по руке, на меня не смотрит. — В дамской комнате всегда драки за зеркало.
Сейчас мне даже жаль, что в мужском туалете за писсуар не дерутся. Я бы пару зассых отпиздил, чтобы пар спустить.
Ганский делает знак официанту, и тянется к шее Александры, словно к микрофону:
— Что будешь пить?
— Я как здесь с кухней? Я кушать хочу.
Я невольно закатываю глаза. Это девчонка просто потрясающая обжора. Ее счастье, что у нее такая генетика.
— Осьминогов в меню нет, — беру ее в фокус.
— Оу, а они как раз мне надоели, — сладко улыбается стерва мне в ответ. — Прямо тошнит от одного запаха, представляешь?
— Еще как представляю.
— Если ты что-то диетическое ищешь, то здесь есть фитнес меню, — встревает ничего не подозревающий Ганский.
— А, не. Я не на диете, — отмахивается Александра и, с несколько секунд поизучав страницы, начинает тараторить застывшему официанту: — Мне каре ягненка с клюквенным соусом и картофельным пюре, салат с брезаолой, винную тарелку, профитроли и…. Хотя нет, суп, наверное, лишним на ночь будет.
Лицо у Ганского вытягивается, и нечто похожее происходит у меня в трусах. Ну а сейчас-то почему? Потому что она ест как перед казнью?
— А пить что будешь?
— Александра обожает Гленфарклас пятьдесят девятого, — не удерживаюсь от усмешки.
— Только на корпоративах, — щебечет стерва и, нацепив кубик сыра на шпажку, погружает его в рот. Сука. — Можно мне вино? — вытащив обсосанную деревяшку изо рта, кладет ее на салфетку. — Кьянти подойдет.
Официант кивает не сразу, продолжая на нее глазеть, и теперь мне хочется втащить еще и ему. Не девка, а коронавирус.
— Ну раз уж ты теперь свободная девушка, Саш, рассказывай, чем занимаешься?
Я, блядь, расслабиться с другом пришел, а не выслушивать то, как он голосом кастрата мою бывшую ассистентку клеит. Ушел бы, но такого удовольствия этой козе доставлять не собираюсь.
— Я вернулась в обычный режим. Больше времени провожу с племянниками, записалась в танцевальную студию неподалеку от дома.
— Ты увлекаешься танцами?
— Да, почти всю жизнь. Латина, спортивные, европейские, — взгляд на меня и АСМР-придыхание. — Последние пять лет — стрип-дэнс.
Я вновь смотрю в стакан. Тело Ганского с ринга исчезает, вместо него появляется шест и стерва в прикиде ринг-герл. Моргаю — и вот она уже без прикида, крутится на нем, держа ноги под углом в сто восемьдесят градусов. Не знаю, что там себе представляет Ганский, но пить и жрать он перестал и полностью развернулся к Александре.
— А ты выступаешь где-нибудь?
— Уже давно нет. Демонстрирую мастерство лишь в особых случаях.
Сейчас я близок к тому, чтобы вытащить ее зашкирку из-за стола за то, что у меня на глазах пудрит мозги моему другу и партнеру. Устроила здесь мастер-класс от стрипухи-гейши. Я бы, наверное, так и сделал, если в этот момент ее телефон не разразился оглушительным «Ты же каблук, ты же каблук» (трек T-killah & Дневник хача - Каблук — прим. автора)
— Извините, нужно отойти, — бормочет Александра, поднявшись, прикладывает телефон к уху и быстро ретируется в сторону туалетных кабинок.
— Сейчас вернусь, — под недоуменный взгляд Ганского я поднимаюсь и иду следом. Плевать, что он там подумает, я ему шкуру спасаю.
Александру я перехватываю в коридоре между женским и мужским туалетами. Она расхаживает из стороны в сторону и что-то быстро тараторит по-английски. При виде меня ее зрачки расширятся, и прежде чем она успевает гневно заверещать, я забираю у нее телефон и сбрасываю вызов.
— Ты рехнулся, Люци? — сверкая глазами, стерва смотрит на мою ладонь с зажатым мобильным. — Я разговаривала.
— Ты очень убедительно произносила мое имя, когда я трахал тебя у стены в своем офисе. Если для того, чтобы ты нормально ко мне обращалась нужно непременно засунуть с тебя член, я это сделаю.
Ей мои слова не нравятся. Очень. Блядь, какой кайф видеть, как ее потрясывает от гнева. Пусть хотя бы ненадолго побудет в моей шкуре, лживая сучка.
— Ищешь повод снова заняться за мной сексом? Извини, этого больше не будет, Лю-ци. Было немного скучновато, и желания повторить у меня нет. Надеюсь, у твоего друга с фантазией получше.