Сегодня слово «шлюп» описывает парусный корабль с косым парусным вооружением и одной мачтой, на которой стоит грот и один фок или кливер. Но в начале XVIII в. этот термин употреблялся более вольно и описывал целый ряд судов с различной оснасткой. В последние годы историкам удалось проследить эволюцию шлюпа в Америке и Северной Европе, и, хотя некоторые подробности остаются смутными, есть достаточно свидетельств для того, чтобы составить довольно точную картину различных типов шлюпов, на которых плавали пираты.
Описание шлюпов Королевского флота является важной отправной точкой, поскольку документы Адмиралтейства содержат подробную информацию о величине, тоннаже, орудиях и количестве матросов на шлюпе военно-морских сил.[309] Шлюп впервые появился в списке кораблей и командного состава военно-морских сил в 1656 г. Это был захваченный корабль «Дюнкерк», названный в честь родного порта. Он был 40 футов в длину по килю, шириной – 12 футов и 6 дюймов, и на борту имелось две пушки. Во время Третьей англо-голландской войны в 1670-х гг. на государственных судостроительных заводах Великобритании было построено 18 шлюпов. Большинство из них оснащались четырьмя лафетными орудиями и двумя вертлюжными. По килю они имели длину от 35 до 60 футов, а водоизмещали они от 38 до 68 тонн. У большей части из них было две мачты, маленький фок и бушприт, на котором иногда ставили шпринтовый парус. Некоторые из этих шлюпов можно заметить на набросках и картинах Виллема ван де Велде.
К 1711 г. в военно-морском флоте насчитывалось семь шлюпов. Сохранился оригинальный Адмиралтейский чертеж корабля «Феррит» 1711 г.; это самый ранний из найденных планов британского шлюпа, и он дает четкое представление об его изящных линиях. Длина его батарейной палубы составляла 65 футов и семь дюймов, длина по килю – 50 футов, ширина до обшивки – 20 футов и 10 дюймов, а высота борта – 9 футов. Грузоподъемность оценивалась по-разному: от 113 до 117 тонн. У него было восемь весельных портов, поэтому в штиль имелась возможность использовать весла; а также он был оснащен 12 пушками. Существуют некоторые расхождения во мнениях по поводу оснастки. Говард Шапель, авторитетный американский специалист по кораблям, нарисовал реконструкцию с одной мачтой, предположительно потому, что на планах Адмиралтейства изображены вант-путенсы и юферсы для одной мачты. В документально подтвержденной главе о военном шлюпе, корвете и бриге в книге «Линия фронта: парусный военный корабль» Роберт Гардинер утверждает, что записи демонстрируют неоспоримый факт: к 1716 г. у него определенно должны были быть две мачты[310].
Какая оснастка была у шлюпов, ходивших в водах Америки в XVIII в., можно судить по гравюре Уильяма Берджиса 1729 г. «Шлюп у бостонского маяка». И, хотя художник в первую очередь хотел изобразить маяк, который возвели на острове Бикон в 1716 г., британское судно, стоящее на якоре, он прорисовал во всех деталях: с двенадцатью пушками и развевающимся на топе мачты вымпелом. Уильям Бейкер в своей книге «Шлюпы и ладьи» так описал оснастку этого корабля:
Его грот со свободной нижней шкаториной растянут по короткому гафелю и прикреплен к длинному гику. Есть и передние паруса – стаксель и кливер, а при слабом ветре, вероятно, на стень-штаге поднимали еще и летучий кливер. Под реем протянуты перты, но нижний прямой парус, скорее всего, не спускался из свернутого состояния, как обычно, а поднимался и закреплялся на рее. К стеньге, которую можно заметить на верхнем конце мачты, должен был крепиться марсель[311].
Бейкер пишет также о гравюре Берджиса 1717 г. «Вид на Нью-Йорк», на которой можно увидеть двенадцать шлюпов с разнообразной оснасткой. А затем он приводит описание судна, найденного перевернутым у полуострова Кейп-Код в 1729 г. И это особенно интересно, потому что автор упоминает цвета, в которые корабль когда-то окрасили: «У этого шлюпа из Род-Айленда была синяя корма с белыми накладками и двумя каютными окнами, обрамленными черным. Выкрашенный желтой краской кормовой подзор был сделан из пробкового дерева и покрыт смолой прямо поверх краски, а доски днища корабля – обработаны жиром. По мнению очевидца, борта судна тоже были желтыми. Размер киля составлял около сорока футов. Мачты, бушприта и руля найдено не было»[312].
В 1700-е гг. на торговые суда в Карибском море постоянно нападали буканьеры и французские каперы, поэтому нужны были быстроходные парусники, на которых можно уйти от преследователей. Для этого ямайские судостроители создали шлюп, прославившийся скоростью и отличными мореходными качествами. Ямайские шлюпы, построенные из красного кедра, отличались низкими надводными бортами и мачтой с сильным наклоном.
Был и еще один парусник, ценившийся за свою быстроходность и похожий обводами корпуса и оснасткой на ямайский, – бермудский шлюп. Такие корабли пользовались большой популярностью у торговцев и каперов, поэтому строили их в больших количествах. В 1715 г. правительство Ямайки выдало каперские патенты десяти кораблям, среди которых были галера, шнява и целых четыре шлюпа (типы еще четырех судов не упомянуты). Бейкер отмечает, что у бермудского шлюпа есть множество общих черт с изображенным на планах парусником «Феррит». Это сходство можно заметить и взглянув на рисунок бермудского шлюпа в знаменитом альбоме чертежей Фредерика Чапмана «Корабельная архитектура», опубликованном в 1768 г.
Исходя из существующих сведений нельзя точно сказать, какой тип шлюпов чаще всего использовали пираты, особенно по той причине, что подробности об их оснастке приводятся редко. Однако мы знаем, что пиратам требовались быстрые и хорошо вооруженные корабли, поэтому будет справедливо предположить, что многие пиратские шлюпы были очень похожи на бермудские или ямайские. После того как пираты оснащали эти торговые суда куда большим количеством пушек их, должно быть, сложно было отличить от таких военных шлюпов, как «Феррит» и того, что изображен на гравюре «Вид на бостонский маяк».
Слово «корабль» сегодня используется, чтобы описать любое большое мореходное судно, но во времена парусного судоходства значение этого термина было более узкое и использовалось при описании парусника с тремя и более мачтами с прямыми парусами на них. В XVIII в. подавляющее большинство военных и все большие торговые суда Ост- и Вест-Индийской компаний были кораблями. Суда поменьше имели оснастку бригов, бригантин, шняв, шлюпов и шхун.
Многие пираты, в том числе многие известные пиратские капитаны, плавали на кораблях. Некоторые из них были большими и мощными – водоизмещением в 200 тонн или больше, – а также имели вооружение в 30–40 пушек. Среднее измещение торгового судна, выходящего из лондонского порта в начала XVIII в., составляло от 150 до 200 тонн; суда из английских провинциальных портов в среднем измещали около 100 тонн; каботажные суда, следовавшие из таких городов, как Бостон, Чарлстон и Порт-Ройал на Ямайке, в основном – от 20 до 50 тонн[313]. Таким образом, пиратские корабли превосходили своих жертв по размерам. Однако важное отличие пиратских и торговых судов заключается в количестве орудий и размере команды.
Даже на больших торговых судах были удивительно маленькие команды. Артур Мидллтон в своей книге «Табачное побережье» приводит подробный список парусников во флоте, занимавшихся торговлей табаком, которые плыли из Вирджинии в Англию 9 июня 1700 г. В караване шли 57 кораблей, и самая большая команда состояла из 18 человек, а самая маленькая – из десяти. Самое тяжеловооруженное судно имело 10 пушек, а в среднем на одно приходилось шесть пушек[314]. Эти цифры похожи на представленные в любопытном списке во «Всеобщей истории пиратов» Джонсона. В этом списке приводится описание девяти судов, которые были захвачены капитаном Ингландом на пиратском корабле «Король Джеймс» на западном побережье Африки весной 1719 г. Там были суда от 12-пушечного до двухпушечного, в среднем по 4–6 пушек на корабль. Средний размер экипажа составлял 16 человек.
Эти цифры резко контрастируют с количеством моряков на пиратских кораблях. Очень малое число их имело команды, состоящие менее чем из 30 матросов, а многие насчитывали от 150 до 200. Это давало пиратам подавляющее превосходство во время взятия судна на абордаж, и, вне всяких сомнений, одного только вида сотни пиратов, вооруженных до зубов, было достаточно, чтобы убедить большинство капитанов сдаться. Однако иметь большую команду было необходимо не только для того, чтобы превзойти людей с захватываемого корабля во время абордажа. Пиратский корабль, как и военный, требовал большмного людей для работы с пушками.
К примеру, на военно-морском корабле пятого ранга с 32 пушками была команда из 220 человек. Корабль четвертого ранга с 44 пушками имел экипаж от 250 до 280 человек. Это позволяет объективно оценить большие команды на пиратских кораблях. Пиратскому капитану бессмысленно забирать себе корабль с 20 пушками и добавлять к ним еще 10, если у него не было достаточно людей, которые могут стрелять. Все орудия, за исключением самых маленьких, установленных на орудийных станках, требовали команды из 4–6 человек, чтобы заряжать, целиться, стрелять и возвращать пушку на место после отдачи. Кроме того, были нужны люди для стрельбы из пушек меньшего размера на вертлюгах и люди для управления кораблем.
Пятого декабря 1717 г. у Крэб-Айленда Черная Борода захватил в плен Генри Бостока, шкипера на шлюпе «Маргарет». Его восемь часов держали на борту пиратского корабля, и когда две недели спустя освобожденного пленника допросили, он смог предоставить несколько полезных подробностей. Босток подсчитал, что «корабль, по его мнению, был голландской постройки и раньше являлся французским невольничьим судном (он слышал это на борту), на нем было 36 пушек и очень много матросов – как он думает, человек 300, – они сказали ему, что взяли корабль 6 или 7 недель назад и что провизия им не нужна»