Черная Борода и Хорниголд захватили этот корабль на 24 широте в Вест-Индии, когда он направлялся к французскому острову Мартиника. Черная Борода взял командование над этим кораблем и назвал его «Куин Эннс Ривендж». Должно быть, он очень хорошо натренировал свою команду, потому что вскоре после этого захвата он столкнулся с военно-морским кораблем «Скарборо» пятого ранга с 32 пушками, «который сражался с ним несколько часов, но обнаружив, что пираты хорошо вооружены, и выдохшись, отступил и вернулся обратно на Барбадос, на место своей стоянки»[316].
В следующем году Черная Борода совершил выдающееся нападение на Чарлстон в Южной Каролине. Он подплыл на «Куин Эннс Ривендж» в сопровождении еще трех пиратских кораблей к отмели у входа в гавань. В течение пяти дней он блокировал выход из гавани, грабя каждый корабль, появляющийся у него на пути, и требовал у города выкуп. Согласно отчету, который губернатор Джонсон отправил в Лондон, пираты:
…появились возле города, захватили наше лоцманское судно и через 8–9 часов отплыли с несколькими лучшими жителями города на борту, а затем отправили мне письмо, в котором говорилось, что если я немедленно не отправлю им ящик с лекарствами, они казнят каждого пленного. Мы выполнили их условия, и они, ограбив пленников, отправили их почти голыми на берег. Этими пиратами командует некто Тич по прозвищу Черная Борода, на его корабле есть сорок с лишним пушек и три шлюпа-тендера, всего у него в подчинении 400 человек[317].
Одним из кораблей флотилии Черной Бороды был «Адвенчер» с десятью пушками. На борту именно этого относительно небольшого шлюпа и произошла последняя битва Черной Бороды, когда в ноябре 1718 г. в заливе Окракок лейтенант Мэнард загнал его в угол.
Единственными пиратскими кораблями, сравнимыми по размерам и мощи с «Куин Эннс Ривендж» Черной Бороды, были корабли Бартоломью Робертса, Уильяма Муди и Генри Эвери. Как уже говорилось выше, Робертс командовал несколькими кораблями. Датский моряк, который побывал в плену у Робертса, предоставил удивительно подробные сведения о вооружении и команде самого большого его корабля, первого «Ройал Форчун»:
…что на упомянутом корабле Робертса работают около 180 белых и около 48 французских негров-креолов, и на нем установлены 12 восьмифунтовых, четыре 12-фунтовых, 12 шестифунтовых, шесть восьмифунтовых и 8 четырехфунтовых пушек; на марсах ее грот- и фок-мачт находилось семь двух- и трехфунтовых пушек, а на бизань-мачте две кулеврины[318].
Пират родом из Лондона Уильям Муди, который нападал на суда в Вест-Индии, в 1718 г. был капитаном корабля под названием «Райзинг Сан». Согласно показаниям Джона Брауна, чью бригантину Муди захватил, пока она стояла на якоре в заливе Кэролайн, пиратский корабль был «вооружен 35 пушками, в том числе кулевринами, и на его борту находилось 130 человек»[319].
Меньшими по размеру, но не менее грозными с точки зрения огневой мощи кораблями командовали Уильям Кидд, Эдвард Ингланд, Эдвард Лоу и Сэм Беллами.
Корабль капитана Кидда, галера «Адвенчер», водоизмещала 287 тонн. Ее построили в Детфорде в 1695 г., на борту было 152 человека и 33 пушки[320]. Как и у множества кораблей этого периода, у нее имелись весельные порты для гребли (для длинных весел, которые использовали во время штиля), что объясняет, почему она называется галерой, хотя в остальном она выглядит как обычный трехмачтовый корабль. «Адвенчер» походила на английскую галеру «Карл» с рисунка ван де Вельда. Галеру «Карл» построили в 1676 г. для борьбы с берберскими пиратами в Средиземном море. У нее было 32 пушки, и длина по килю составляла 114 футов, ширина – 28 футов и 6 дюймов, а высота борта – 8 футов и 7 дюймов. При спуске на воду ее отнесли к четвертому разряду.
На корабле Эдварда Ингланда размещалось 26 лафетных орудий и четыре вертлюжных, и в 1718 г. «у него на борту было примерно 130 белых мужчин и около 50 других: испанцев, негров и индейцев»[321]. На корабле Эдварда Лоу «Форчун» было 28 пушек и команда из 80 человек.
Возможно, самый интересный из пиратских кораблей – это «Уида» Сэма Беллами. Ее обломки были найдены в 1984 г. у Кейп-Кода, и в настоящее время это единственный пиратский корабль, который точно идентифицирован. Археологические изыскания на этом месте позволили обнаружить некоторые удивительные находки, и они, наряду с документальными исследованиями, дали яркое представление о корабле и его команде. «Уиду» назвали в честь одноименного торгового поста на Золотом побережье Западной Африки. Ее построили в Англии, спустили на воду в 1716 г. и использовали для работорговли. Это было трехмачтовое судно измещением в 300 тонн и длиной около ста футов. Когда ее захватил Беллами, на ней размещалось 10 пушек, но пираты переделали ее в 28-пушечный корабль с 18 лафетными и 10 вертлюжными пушками. Из затонувшего судна достали 27 пушек: пять шестифунтовых, 15 четырехфунтовых и семь трехфунтовых. Кроме большого количества обычных пушечных ядер, археологи также нашли вязаную картечь, книппели, цепные ядра и 16 железных гранат[322].
Пиратская шхуна, которая так нравится писателям, появилась сравнительно поздно. Хотя голландцы использовали двухмачтовые корабли с косым парусным вооружением как у яхт в XVII в., слово «шхуна» возникло только в 1717 г., когда о ней упомянули в двух выпусках газеты The Boston News Letter. Одно из самых ранних упоминаний о том, что пираты плавали на подобном типе судна, появилось несколькими годами позже. В августе 1723 г. в The Boston Gazette сообщалось, что шхуна «Кейп-Анн» под командованием Джона Филмора была захвачена пиратской шхуной Джона Филлипса у берегов Ньюфаундленда. В октябре того же года у берегов Барбадоса на шлюп «Контент» под командованием Джорджа Бэрроу напала пиратская шхуна с четырьмя пушками и 25 матросами. Но такие сообщения появлялись нечасто, и на восточном побережье Северной Америки оснастка шхун полностью утвердилась только во второй половине XVIII в. К 1800 г. существовали лоцманские шхуны, военные шхуны, а также множество торговых и рыбацких шхун. Среди самых известных типов были Чесапикские шхуны, Марблхедские и Гранд-бэнксские, но к тому моменту, как появились эти корабли, золотая эпоха пиратства в Карибском море и у североамериканского побережья окончилась.
Однако и в XIX в. иногда появлялись сообщения о пиратских нападениях в Карибском море, и, возможно, именно они и привлекли внимание писателей. Два нападения, к примеру, широко освещались и позже даже вышли в виде книги. Первым было дело Аарона Смита, которого судили за пиратство в суде Олд-Бейли в декабре 1822 г. Смита обвинили в захвате двух торговых кораблей у Кубы, но он смог доказать, что пираты взяли его в плен за год до этого и заставили отправиться с ними. Оправдавшись, он написал сенсационную статью о своих приключениях под названием «Зверства пиратов: правдивый рассказ о невиданных страданиях, пережитых автором во время пребывания в плену у пиратов на острове Куба, со свидетельствами о бесчинствах и изуверствах этих бесчеловечных флибустьеров» (The Atrocities of the Pirates: being a faithful narrative of the unparalleled sufferings endured by the author during his captivity among the pirates of the Island of Cuba; with an account of the excesses and barbarities of those inhuman freebooters). В этом опубликованном в 1824 г. отчете содержатся самые страшные описания пиратских пыток. Корабль, на котором пираты захватили Смита, был шхуной.
Не менее сенсационной была история Лукреции Паркер, которая на борту английского шлюпа на пути из Сент-Джонса в Антигуа стала свидетельницей кровожадного нападения пиратов. Ее история была опубликована в Нью-Йорке в 1826 г. под названием «Пиратские изуверства, или Пленница» (Piratical Barbarity or the Female Captive). И здесь снова фигурирует пиратская шхуна. Возможно, именно один из этих рассказов вдохновил капитана Фредерика Марриета на создание повести «Пират»[323], опубликованной в 1836 г. Эта книга – одна из более чем пятнадцати морских произведений Марриета, который стал писателем, покончив с полной приключений выдающейся карьерой в Королевском флоте. Кроме «Крушения “Великого океана”» и «Мичмана Тихони», его работы сейчас плохо известны, но у него было много поклонников в Викторианской Англии. В книге Марриета есть удивительно подробное и выразительное описание пиратской шхуны «Мститель», стоящей на якоре в спокойных водах небольшой бухты на западном побережье Африки:
И вот он стоит, застыв в своей красоте; его невысокие бока окрашены в черный цвет, на фоне которого тянется лишь узкая красная полоса; его мачты чисто выскоблены; его стеньги, кроспиц-салинги, эзельгофты и даже подвижные блоки ослепительно белые. Тенты растянуты на корме и на носу, чтобы защитить команду от горячих лучей солнца, канаты туго натянуты, и по всему видно, что на корабле господствует знание морского дела и строгая дисциплина. Его медные части ярко сверкали в ясной, гладкой воде, и, если б вы глянули через его гакаборт в спокойное синее море, вы отчетливо увидели бы под ее кормой песчаное дно и якорь, лежавший как раз под ее подзором[324].
До того как шхуну «Мститель» захватили капитан Кейн и его кровожадные пираты, она использовалась для работорговли. Теперь это был корабль, вооруженный длинной 32-фунтовой медной пушкой в средней части и восемью медными пушками меньшего калибра, установленными на каждой стороне палуб. Канаты были сделаны из манильской пеньки, палубы – из узких еловых досок, а его фальшборта окрашены ярко-зеленой краской. Наготове у грот-мачты были мушкеты и абордажные пики.