Уильям, следуя скорее интуиции, чем проникшись осознанием опасности, сделал шаг назад, и тут же мимо его лица пронесся клинок. Дверь резко распахнулась, но он успел подставить ногу, и тот, кто хотел напасть, лишился преимущества, которое давал эффект неожиданности. Уильям, выросший в трущобах, страха не испытывал, он был неплохим бойцом и знал много нечестных приемов. Он выбросил ногу вперед, и выскочивший из-за двери противник напоролся на нее. Это был человек в сером плаще с капюшоном.
Человек охнул и согнулся.
Уильям резко двинул тяжелой дверью его по голове. Противник упал, а Уильям достал кистень. Он доверял ему больше, чем ножу. Снова резко распахнув створку двери, он увидел, что человек уже поднялся на колени и достал амулет.
Уильяма спасла реакция, отработанная в многочисленных уличных схватках. Он вновь почти мгновенно захлопнул дверь и упал. Огненный шар с гулом проделал большую дыру в двери, пронесся над сыщиком, ударился в дверь напротив и влетел в комнату, где и взорвался.
Незнакомец выскочил в коридор, перепрыгнул через оглушенного Уильяма и побежал прочь. В соседней комнате раздались вопли и крики.
Обитатели этой ночлежки не вмешивались. Здесь не привыкли лезть в чужие дела. Ни одна дверь не открылась, ни один человек не выглянул на шум. Даже дети, заметив нечто необычное, быстро убрались из коридора. Уильям, мысленно проклиная убийцу за ловкость и ругая себя за неосмотрительность, поднялся, держась за стену. Потрогал голову. Его шляпа валялась на полу, и на ней отпечатался след сапога незнакомца Он поднял ее и отряхнул.
— Ну мог же поспрашивать ребятню, прежде чем соваться к Хромому, — проворчал он, недовольный собой. — Они все видят и многое знают. Надо было не прятаться от Тролла, теперь ищи этого Малого…
Уильям еще раз взглянул на труп Тролла и пошел прочь.
На втором этаже раздался шум. С площадки на него смотрел маленький карманник. Взгляд у мальчика был испуганным. Настроение сыщика несколько улучшилось. Малой цел, и вот он рядом.
— Ты жить хочешь? — спросил он.
И тот, сначала дернувшись удрать, остановился. С опаской посмотрел на Уильяма.
— Я пришел порешать ваши дела, — пояснил сыщик. — Но Тролла уже убили. Ты будешь следующим.
Уильям надеялся на свою репутацию, и он оказался прав. Во многих случаях ему удавалось решать щекотливые вопросы, и это сработало.
— Я боюсь, — сказал карманник. — Они меня ищут.
— Я знаю. Они убили Сида, его мать и Тролла. — Уильям поднялся на один лестничный пролет и подошел к мальчику. — Здесь есть выход на крышу?
Малой кивнул.
— Пошли, там поговорим, — решительно произнес сыщик и первым направился наверх.
Они вышли на захламленный чердак, и Уильям подпер люк большим бревном. Отошел подальше и сел на поперечину, поддерживающую стропило.
— Рассказывай! — приказал он следующему за ним мальчику.
На чердаке было темно, но ни тот ни другой на это не обращали внимания. Сквозь открытое слуховое окно проникал рассеянный свет низко сидящего солнца и обтекал худую фигурку Малого. Ему было лет двенадцать, но выглядел он на восемь. Длинные тонкие руки и худая шея, а так ничем не примечательный ребенок, таких пруд пруди. Только злой и испуганный взгляд выдавал в нем звереныша, способного без колебаний убить, если потребуется.
— Вчера я хотел срезать кошель у одной тетки. Молодая такая, ходила и глазами черными зыркала. Думал, дура приезжая. А она хвать мою руку, да так быстро, что я не успел удрать, и кинжал к шее приставила. Спросила, как и ты, мол, жить хочешь? А кто не хочет? Я ответил — хочу. Тогда она потребовала свести ее с главарем. Типа дело есть нетрудное, но денежное, и показала мне золотой. Сказала, он будет мой, если я все правильно сделаю. Ну я ее и привел к Троллу. Они сговорились, и Тролл приказал отвести ее к Грунде. Они были дома у Сида. Поговорили, и тетка ушла вместе с теткой Грундой. Мне золотой не дала. Сквалыга! Я решил за ней проследить. А она все у постоялого двора крутилась, потом залезла внутрь через щель в заборе и поспешила обратно. Тварь! Она меня заметила и поджидала. А я в окно дома залез и за ней наблюдал. Она ждала, ждала… и зашла к матери Сида. Потом выскочила и убежала… Я за ней идти побоялся, а когда заглянул к тетке Грунде, та уже была мертва. Сучка, она ее зарезала, как свинью. После этого я побежал к Сиду рассказать ему про мать, но тот тоже был уже мертв. Тогда я решил все рассказать Троллу, дождавшись его здесь, но за ним следом пришла эта… Ну а остальное ты знаешь. Она тебя чуть не убила.
— М-да… — задумчиво произнес Уильям, — информации немного. — Зато понятно, как убийца быстро нашел исполнителей и затем стал их убирать одного за другим. — Описать ее сможешь?
— Ну так это… — Малой ненадолго задумался. — Молодая, красивая, хрупкая, сильная, ловкая… В штанах и сапогах. Серый плащ с капюшоном.
— Молодая, красивая, — передразнил его Уильям. — Приметы какие-то есть?
— Приметы? Глаза большие, черные, и брови сросшиеся, густые. Голос такой приятный, как колокольчик звенит.
— На руках кольца были?
— Колец не было. Был браслет серебряный, со слониками на маленьких цепочках. Красивый такой.
— На лице родинки были?
— Не было.
— Понятно. Пошли, поживешь пока у меня. Там видно будет. Сам, Малой, понимаешь, девчонка непростая и, по-видимому, не одна. Другие не светятся, выжидают. Пошли, уйдем через крышу и стену.
Поздно вечером, разместив мальчика у себя, Уильям направился на постоялый двор. Митрофан провел его в комнату к постояльцу. Когда хозяин постоялого двора удалился, он начал свой рассказ:
— Заказала вас, ваша милость, девчонка молодая. В сером плаще, штанах и сапогах. На руке браслет серебряный со слониками. Большие черные глаза и густые сросшиеся брови. Про внешность больше узнать не удалось. Она ходила по рыночной площади и подставлялась ворам. На нее клюнул Малой — карманник, что работает на Тролла. Он и вывел ее на Хромого. Дальше отвел ее к матери Сида Грунде. Девчонка непростая, она убила Тролла у него дома и чуть не убила меня. Я хотел ее захватить, но она применила амулет огненного шара и скрылась. Она убирает всех, кто ее знает и видел. Малого я спрятал у себя дома. Если хотите, можете с ним поговорить. Это пока все, что мне Удалось узнать.
— Немало за такой небольшой промежуток времени. Вы хорошо поработали. Слежки за собой не увидели?
— Нет, слежки не было, я специально петлял по городу.
— Все равно кто-то мог находиться у постоялого двора и мог вас видеть. Вот ваши семь золотых. Приходите завтра утром, проводите меня к Малому. А сейчас уходите через хоздвор и дыру в заборе. Вы пролезете.
Уильям взял кошель и, поклонившись, вышел. Он спустился вниз, обменялся взглядом с хозяином постоялого двора и прошел на кухню. Вышел на хоздвор и направился к дыре в заборе. Он был уверен, что Митрофан не стал заделывать эту дыру. У каждого есть свои тайны, были они и у Митрофана.
Подойдя к забору, Уильям ощутил неприятный холодок, словно чьи-то глаза настойчиво смотрели ему вслед. Он резко оглянулся, но никого не увидел. Двор был темен и пуст. Одинокий фонарь освещал порог и ближайшие бочки.
Раздраженно передернув плечами, Уильям протянул руку к доске, но в последний момент остановился. Неприятное ощущение не проходило. Он нерешительно постоял у забора и вернулся на крыльцо. Осторожно встал на перила и полез на бочки. Забрался наверх, оттуда перелез на крытую черепицей крышу навеса и лег на живот, осматривая улицу. Затем медленно пополз дальше. У самого края заглянул вниз. Прилегающая местность и дорога, ведущая к воротам, были безлюдны.
«Может, я зря паникую?» — подумал он. Но интуиция подсказывала, что не все так просто. Привыкший выживать и бороться за жизнь, часто шагая по лезвию ножа, он был смел и осторожен одновременно. Он не поддавался эмоциям и старался обдумать каждый свой шаг, прежде чем начать действовать. Уильям еще раз внимательно осмотрел улицу. Она была пустынной. Он свесил ноги, ухватился руками за карниз, повисел и спрыгнул. Мягко приземлившись на траву, присев, он еще раз осмотрелся в темноте и прислушался. Где-то рядом залаяла собака, издалека отозвались другие собаки. Трещали в траве ночные цикады.
Уильям поднялся, отряхнул колени, поправил шляпу и не спеша пошел вдоль забора. Он обошел постоялый двор, нырнул в проем арки между двумя домами, где, как Уильям знал, был проходной двор. Это удлиняло его маршрут до дома, но жизнь дороже нескольких лишних сотен метров.
Несмотря на то что рядом угрозы не было, Уильям был напряжен. Ощущение чужого присутствия рядом не проходило.
Вновь залаяла собака и тоскливо завыла, заставив его вздрогнуть и остановиться. Мысленно обругав ее, он пошел дальше. Вышел на старую площадь с неработающим фонтаном, обошел его и вздохнул свободнее.
Уильям огляделся. Перед ним был перекресток. Одна дорога вела к его дому, но он мог и покружить еще. Протопали двое патрульных. Один поднес фонарь к лицу Уильяма и, признав его, поздоровался:
— Здорово, Хитрец. По делам или как?
Хитрецом его звали местные, поэтому он не обиделся.
— Домой иду, — улыбнулся он.
Стражник кивнул, и патруль потопал дальше.
Больше не таясь, Уильям прошел оставшуюся часть пути до дома и подошел к двухэтажному особняку. Как и все дома здесь, он был построен из красного кирпича. Жил Уильям на первом этаже. Он открыл своим ключом замок входной двери и вошел. Постройка таких домов была типовой. Два этажа и длинные коридоры с комнатами. Только дом был не такой грязный и запущенный, как тот, в котором жил Тролл. Здесь жили мелкие лавочники, приказчики, люди побогаче. Комната досталась Уильяму в наследство от матери, державшей аптеку.
Он прошел в конец коридора и остановился. Пригнулся к полу и проверил охранную веревочку, что он оставил, уходя. Его сердце ухнуло вниз. Веревочка валялась на полу. Ее трудно было заметить, если не знаешь, что искать.
«Чтоб вы провалились!» — мысленно обругал он тех, кого искал. Они нашли его первыми. Открыли отмычками замок и попали в комнату. Малому уже не поможешь, и, скорее всего, они ждали его внутри.