С тех пор прошел всего год, а кажется, что целая вечность.
Она торопливо нашла телефон в сумке, успела ответить, пока звонки не прекратились.
– Ты уже дома? – спросила мама.
– Дома.
За окном темнело. Власта, не зажигая свет в комнате, подошла к окну. Фонарь внизу светился мягким греющим светом. На ветках деревьев лежал снег.
Картинка подходила для поздравительной рождественской открытки.
– Я сразу не догадалась попросить тебя, чтобы ты привезла запасные ключи от квартиры Лизы.
– А я не догадалась сама это сделать, – покаялась Власта. – Хочешь, сейчас съезжу и привезу? Или закажу новые.
– Сейчас необязательно, а при случае привези. – Мама помолчала. – Ты знала, что Лиза собиралась написать завещание?
– Нет. – Власта отошла от окна. – Сама впервые услышала, когда Даша это сказала на поминках. Но я в последнее время с Лизой мало общалась. Меньше тебя.
– Я тоже в последнее время мало с ней общалась. В последний раз была у нее недели две назад, и неизвестно, когда бы приехала снова. Когда Игорька не стало… Не стало и необходимости приезжать. Вот и ограничивались звонками. – Мама опять помолчала. – Мне казалось, она как-то ожила в последнее время.
– Да, ты говорила. Я этого не заметила.
Власта этого не заметила, потому что Лиза мало ее интересовала. Власта так сильно себя жалела, что на жалость к кому-то еще ее уже не хватало.
– Как ты думаешь, у нее мог появиться мужчина?
– Ну… Мог, наверное, – опешила Власта.
Мог, конечно. Почему нет?
Раньше Лизу можно было поместить на рождественскую картинку рядом с фонарем, окруженным снежинками. У нее были круглое личико, голубые глаза, светлые волосы и мягкая веселая улыбка.
Антон не женился бы на ней, если бы она была уродиной. Не женился бы даже ради Лизиного папы. Брат высоко себя ценил.
Неожиданно Власта поймала себя на том, что и потом, пока Игорек был жив, Лиза не выглядела несчастной и забитой. Она вела себя как обычная мать, радующаяся своему ребенку. Просто Власта жалела ее, как жалела бы себя, если бы, не дай бог, с ней приключилось такое несчастье.
Лиза казалась ей несчастной, а на самом деле такой не была. Игорек не походил на других детей, но от этого не становился Лизе менее дорог.
– Мам, ты любила Игорька? – неожиданно спросила Власта.
– Да! Я его любила! Сначала мне трудно было к нему привыкнуть, но потом… Это был мой внук, и я его любила.
Власта не знала, любила ли она племянника. Власта очень себе нравилась, когда возилась с малышом. Это было похоже на благотворительность, а та всегда вызывает уважение.
– Как бы все-таки узнать, есть ли завещание…
– Антон его не нашел? Он ведь искал, верно?
– Искал, – вздохнула мама. – Полиция тоже не нашла завещание, они бы об этом упомянули. Они все в квартире перерыли. Кстати, в квартире не было Лизиного телефона. Я тебе об этом говорила?
– Нет. Странно.
Отсутствие телефона действительно казалось странным. Даже сломанный телефон никто не выбрасывает, пока не купит новый. Власта бы точно не выбросила.
– Ты переживаешь, что Антон не получит наследство? – зачем-то спросила Власта. Могла и не спрашивать. И так все ясно.
– Переживаю!
– Мам…
– Сейчас не те времена, чтобы…
Чтобы поступать по совести, с грустью мысленно докончила Власта.
– У него тяжелое положение.
У Лизы тоже было тяжелое положение, когда Антон ее бросил.
– Я привезу тебе Лизины ключи, – пообещала Власта. – Завтра.
Аппетит пропал. Она нехотя съела содержимое коробки.
Вечер надо было чем-то занять. Власта включила ноутбук, подсоединила к нему телефон и принялась в ускоренном темпе разглядывать запись с камеры видеонаблюдения. Когда на экране кто-то появлялся, Власта останавливала запись и разглядывала человека.
В тот день, когда умерла Лиза, сначала люди из подъезда только выходили. Потом кому-то доставили пиццу. Курьер с коробкой зашел и вышел. Около одиннадцати из подъезда вышла Лиза. Около двух вернулась.
В промежутке между одиннадцатью и двумя в подъезд вошло четыре человека. Трое вышли.
Одной из вошедших была мама.
Мама вошла в подъезд и через пятнадцать минут вышла.
Власта потянулась к телефону, чтобы немедленно позвонить ей, и отдернула руку, тупо разглядывая мамину шубку на экране.
Мама только что сказала, что в последний раз была у Лизы две недели назад…
Мама сказала, что не видела новую люстру в прихожей, хотя люстра висела уже несколько дней…
Власта, обняв себя за плечи, быстро прошлась по комнате.
Хорошо, что позвонил Миша. Разговор с мужем вернул ее в норму.
Она слишком зациклилась на мыслях о Лизе. С этим нужно кончать, пока совсем не свихнулась.
Ждать и мучиться неизвестностью Варя не любила. Это мало кому нравится, но в отличие от многих Варя предпочитала действовать.
Сейчас можно и нужно было заглянуть в аккаунт Лизы. Странно, что она не догадалась сделать это раньше.
О том, что телефон жены пропал, Антон упомянул мимоходом еще в первый же день. Он тогда зло жаловался на бестолковость полиции, а Варя ему сочувствовала.
То, что телефон пропал, было хорошим известием. Присутствие в электронной памяти Вариного номера не могло не вызвать нехороших вопросов и у полиции, и у самого Антона.
Компьютера у Лизы не было, планшета тоже. Это Варя знала точно, потому что насчет гаджетов Лиза всегда советовалась с Варей. В прошлом году Лиза пожаловалась, что телефон начал быстро разряжаться, Варя заказала ей новый, удачно выбрав модель, сама переставила симку и сама ввела аккаунт. Лиза смотрела на нее с большим уважением.
Логин был простой, пароль тоже. Лизины инициалы и год рождения. Варя тогда попеняла, что пароль ненадежный, но Лиза только улыбнулась и махнула рукой.
Варя покосилась на дверь кабинета, повернула дисплей, чтобы экран не было видно от двери, и быстро вошла в Лизин аккаунт. На то, чтобы удалить свой номер из контактов, потребовалось несколько секунд, но волновалась Варя так, что на лбу выступила испарина.
Только минут через пятнадцать она почувствовала, что страх отпустил полностью.
Позвонил Антон, велел спускаться вниз. Варя быстро оделась, оставляя следы на только что выпавшем снегу, подошла к машине Антона. Садиться не стала, ждала гражданского мужа, подставив ладонь падающим снежинкам.
Снежинки в свете фонарей искрились.
Настроение у Антона было отвратительное. Это она заметила сразу, как только он вышел из дверей здания. Антон сбежал с крыльца, зло отшвырнул ногой не то камешек, не то осколок льда, сердито рванул дверь машины.
Варя быстро села на соседнее с ним сиденье.
Нахмуренный лоб вызывал острую жалость.
«Ты бы себя побольше жалела», – посоветовала бы мама.
Машина мягко тронулась, Антон приветливо помахал рукой охраннику.
Один талант у него явно был, он умел скрывать от посторонних плохое настроение. У Вари так не получалось.
Впрочем, она не сильно старалась.
– Человек, на которого пишешь завещание, должен обязательно фигурировать в телефонных контактах, – глядя на кружащиеся снежинки, вздохнула Варя.
Антон поморщился, это он и сам понимал. Он не догадывался, что с этим пониманием делать.
– Женщины обычно не придумывают сложных паролей, – Варя на него покосилась. – Ты знаешь логин Лизиного аккаунта?
– Какой был раньше, знаю, – неохотно признал Антон.
Управлять им оказалось проще, чем это можно было предположить. Варя каждый раз удивлялась этому открытию.
– Вряд ли она его поменяла.
Дальше Варя ехала молча. Главное она уже сделала.
Антон включил ноутбук, едва войдя в квартиру. Варя отправилась на кухню готовить ужин.
Антон позвал ее, когда она доставала тарелки.
Подбежавшая к нему Варя увидела на экране список Лизиных контактов.
– Я думаю, нужно искать мужчину, – неуверенно предложила Варя.
Подружкам и соседкам редко завещают имущество.
Впрочем, люди, которым всего тридцать, вообще редко пишут завещания.
– Для начала нужно искать мужчину, – твердо повторила Варя.
Антон неопределенно пожал плечами. Не возражал.
Контактов у Лизы было немного. Татьяна Павловна, Власта, Михаил. Несколько имен с отчествами.
И только одно мужское имя без отчества – Павел.
– Позвони, – велел Антон. – Скажи, что нашла его номер в Лизиных контактах. Скажи, что она умерла. Ну… ты сообразишь, что сказать.
Варя сходила в прихожую за телефоном и неожиданно попросила:
– Обними меня.
Антон, не вставая с компьютерного кресла, ласково прижал ее к себе, погладил бедро. Варя благодарно поцеловала его в волосы.
Она набирала номер Павла несколько раз. Номер находился вне зоны действия Сети.
9 февраля, четверг
В прачечную Денис решил спуститься, чтобы чем-то себя занять. Собрал постельное белье, рубашки, скомкав, сунул в целлофановую сумку. Проверил наличные в бумажнике.
Прачечная была единственным местом, где нельзя расплатиться банковскими картами. Из-за этого приходилось периодически снимать наличные в банкомате.
Сейчас искать банкомат необходимости не было, наличных должно хватить.
Александр Николаевич сегодня приступил к работе раньше обычного. Рядом с ним сидела женщина лет пятидесяти. Женщина казалась знакомой.
Смеркалось. Вчерашний снегопад закончился, тротуары уже почистили. До прачечной было несколько минут ходу. Денис, отдав приемщице белье, сунул квитанцию в бумажник, снова вышел на улицу, постоял, раздумывая, не отправиться ли в ресторан, и решил вернуться домой. Вечер в ресторане казался еще более скучным, чем дома.
Женщина ушла, консьерж сидел за столиком один.
– Хоть бы кто-нибудь хорошими новостями поделился, – посетовал Александр Николаевич. – Одни несчастья кругом.
– Что же за несчастья такие? – Денис остановился у лифта.
– Да вот Ксения сейчас рассказала. Мальчишка из соседнего дома под машину попал. Насмерть. Ты Ксению помнишь? Ксения соцработник, она к Ольге Викторовне одно время ходила.