— Прости, — шепчу я, опуская голову.
— За что, Веснушка?
Взгляд Даниила мгновенно становится заинтересованным, и он сверлит меня, ожидая услышать разъяснения. — За то, что считала тебя убийцей. Ты чудесный человек и мне, правда, жаль, что я так думала.
— Ты очень сильно ошибаешься, Веснушка! — отрицательно мотает головой Даниил и выдавливает из себя улыбку. — Я чудовище. И пока вы с Принцессой находитесь под крылом чудовища…
Он снова напрашивается на комплимент?
Чего он ждёт, когда поливает себя грязью и называет чудовищем? Если ему так хочется, чтобы я опровергла его слова, то мне не сложно… Вот только к чему повторять одно и то же?
— Ты вправе считать себя кем угодно… Для меня ты… — я замолкаю и проглатываю слюну, которой стало чересчур много во рту.
— Кто? — спрашивает Даниил, чуть щурясь.
— Прекрасный, добрый, отзывчивый человек… Если ты считаешь чудовищ именно такими, то так тому и быть.
Я разворачиваюсь и спешу к лестнице, но не успеваю начать подниматься, потому что Даниил — и как он только успел подскочить с дивана и оказаться рядом за секунды? — хватает меня за руку и разворачивает к себе.
Мы снова находимся в опасной близости друг от друга. Сердца снова стучат с бешеной силой в один такт. Я смотрю ему в глаза и замечаю, что его взгляд обращён на мои губы.
В дверь кто-то начинает стучать, и Даниил негромко чертыхается себе под нос.
— Это ребята… Наверняка закончили всё. Спокойной ночи, Веснушка!
— Спокойной ночи, Дыня! — отвечаю я и улыбаюсь.
Даниил отпускает мою руку, отвечает тёплой улыбкой, и идёт открывать, а я поднимаюсь наверх.
Сон…
Мне просто нужен хороший сон, и дурман этой влюблённости, взявшейся, наверное, из воздуха, непременно развеется.
Но мне всё равно неспокойно, стоит только вспомнить предсказание бабы Мани и подумать о том, что Даниилу угрожает опасность куда более серьёзная, чем нам с Аней…
***
Я просыпаюсь утром от стука в дверь. Открываю глаза и медленно опускаю ноги с кровати. Анютка ещё спит: она устала куда сильнее, чем я думала. Я потихонечку выхожу в коридор и закрываю за собой дверь, чтобы дать сестре ещё немного подремать.
— Почему ты даже не спросила кто? — задаёт вопрос Даниил, прижимая меня к стене и упираясь в неё ладонями по обе стороны от меня.
— Ты серьёзно думаешь, что стоит именно с таких вопросов начинать разговор утром? — поднимаю на него взгляд и понимаю, что зря это сделала.
Я утопаю в омуте беспроглядной тьмы, которой заполнена его душа, и не могу даже пошевелиться, просто сдвинуться с места или оттолкнуть его от себя. Скорее всего, вчерашний поцелуй сказался на мне, раз теперь я так ощущаю себя рядом с ним. От него приятно пахнет свежестью, а его волосы мокрые после утреннего душа. Мне хочется прикоснуться к его телу, но это как-то неправильно, и я пытаюсь побороть это влечение.
— Ты сейчас думаешь явно о чём-то запретном, Веснушка, — поймав моё настроение, произносит Даниил.
— О, правда? И о чём же таком запретном я могу думать? — с улыбкой отвечаю ему я и снова понимаю, что перехожу на флирт.
— Может, об этом?
Даниил резко склоняется к моим губам и невесомо прикасается к нижней, а у меня уже всё тело готово вспыхнуть и ответить на его ласку согласием. Руки поднимаются, чтобы обвить его шею, но дверь из комнаты открывается. Даниил быстро оказывается у противоположной стены — вот это реакция, только позавидовать можно, — а я смотрю на заспанную сестру и хлопаю глазами. Остаётся надеяться, что спросони она не поняла, что мы с Дыней чуть было не поцеловались. Снова…
— Я хочу собрать игрушки и поехать, чтобы показать их Пелагее, можно? — потирает Аня глазки кулачками.
— Мы обязательно поедем к Пелагее, но не сегодня, радость моя! — отвечает Даниил и пытается выровнять дыхание. Он косится на меня, словно это я виновата в случившемся, будто бы если я его не вынудила… Но я никого силой не тянула к себе, раз уж на то пошло.
— Я хочу кушать! И пить! И гулять! — начинает хныкать Аня.
Сложно быть сестрой и мамой одновременно. К материнству жизнь меня не готовила, но Анька нуждается в полной опеке, и я не знаю, осилю ли всё…
Кушать…
Пить…
Гулять…
И это на фоне того, что нам нужно отыскать убийцу, который может подобраться слишком близко и опередить нас.
— Пошли, я приготовлю тебе овсяные хлопья в йогурте и налью сок. Или компот? А на ужин приготовим курочку в духовке. Хочешь?
Сестра частенько привередничает, если дело касается еды, и я уже боюсь предлагать ей что-то.
— Хочу! Но сильнее я хочу гулять! И сахарную вату! Можно мне сахарную вату?
— Сахарную вату сегодня не выйдет, милая… Мы пока должны сидеть дома… — я поднимаю взгляд на Даниила, ища поддержки в его лице, и он одобрительно кивает.
В его руках начинает звонить телефон, и я понимаю, что это мой. Но что он делал у Дыни? Вспыхиваю от возмущения, а он тут же принимает оборонительную позицию. — Я тут ни при чём… Я собственно по этой причине и поднялся. Ты оставила телефон в гостиной… С самого утра тебе названивают подружка и братец. Я, конечно, хотел послать обоих к едрене фене, но…
Я беру телефон из рук Даниила и смотрю на экран. Тяжёлый вздох слетает с губ, когда я вижу имя звонящего…
Лёша.
Я закатываю глаза и смотрю на Даниила в поисках помощи.
— Принцесса, пошли вниз! Будет готовить топливо для реактивной ракеты. Что нам туда нужно найти? Овсяные хлопья и йогурт?
— Да-да! Пошли!
Аня прыгает и хватает Даниила за руку, а он смотрит на меня и одаривает какой-то хитрой улыбкой, словно хочет спросить — уел я тебя?
Когда они отходят к лестнице, я отвечаю на звонок, потому что отступать Лёша не собирается: он набирает мой номер снова и снова.
— Саша, скажи мне, какого демона происходит? Почему я не могу с тобой связаться? Почему меня не пускают к отцу? Что этот Хмырёк сотворил? Я с утра на взводе! Где ты? Я хочу увидеть тебя…
Столько вопросов, что я теряюсь и не знаю даже, а на какой из них ответить в первую очередь?
— Лёш, сбавь напор немного… Ладно? Я не понимаю, чего ты хочешь?
— Я хочу получить ответы на все озвученные вопросы! Что происходит, Саш? Почему после появления в нашей жизни этого Хмыря всё идёт под откос? Ты совсем отдалилась от меня, и я не знаю, есть ли у нас хоть какой-то шанс…
— Нет! — отвечаю я. — Нет, и никогда не было. Ты прекрасно знал это всегда! Что дальше?
Лёша негромко рычит себе под нос и бормочет что-то вроде: «Ну мы ещё посмотрим», а затем задаёт новый вопрос:
— Почему меня к отцу не пускают? Ты в курсе, что за черти окружают его?
— Это охранники, Лёш! Твоего отца пытались отравить… Поэтому сейчас к нему никого не будут пускать…
— Даже нас с матерью?
«Тем более вас с матерью», — думаю я, но не озвучиваю свои мысли вслух.
— Лёш, прости, но придётся дождаться результатов всех анализов, а потом уже вы сможете встретиться, когда дяде станет лучше.
— Тебя, значит, пускают, а нас нет? Это бред! Поняла, Саша? Это бред! Ты стала какой-то неадекватной, после того как в твоей жизни появился этот упырь…
— Лёш, сбавь тон, пожалуйста! У меня голова кругом идёт от твоих причитаний…
Я устала постоянно терпеть его подкаты и возмущения. Устала. И больше не стану этого делать. Да, я любила и уважала его, как своего брата, но больше не могу вести себя так, словно ничего не происходит. Он нас за родственников точно не считает, так почему я должна?
— Где ты? Мы должны увидеться!
— Не должны… Прости…
— Саша, что происходит? — почти кричит Лёша.
— Моих родителей убили! Вот что происходит! Я не знаю, кто это сделал, но докопаюсь до правды… И когда докопаюсь, я лично закопаю каждого… — не выдерживаю я и отключаю телефон.
Я жалею о том, что сорвалась… Могла бы спокойно сказать ему, что не хочу разговаривать и что-то в этом плане, но я не сделала этого… Я сорвалась, и теперь это может аукнуться против меня… против сестры… против Даниила. Он должен знать, что я сорвалась… Мне важно признаться ему в том, что сказала Лёше правду.
Телефон снова звонит.
Снова Лёша.
Я нажимаю кнопку ответа и подношу мобильный к уху.
— Саша, повтори, что ты сказала? Ваших родителей убили? Это был не несчастный случай? — удивляется Лёша.
— Скорее всего… — теперь уже мягче отвечаю ему я.
— А ведь я говорил отцу, что дело пахнет керосином, после того как эти амбалы приходили к вам в дом… Мы должны встретиться, Саша, кажется, я знаю, кто нанял их…
— Я не знаю и не могу тебе ничего обещать, Лёш… Я поговорю с Даниилом, а потом сообщу тебе о принятом решении.
— Ты теперь у него разрешение спрашиваешь? — со злой ухмылкой произносит Лёша. — Ловко он тебя окучил… Ну что же, ты взрослая девочка, только тебе решать, кому доверяться… Я буду ждать звонка.
— Хорошо.
Я отключаю телефон и смотрю в одну точку перед собой. Лёша на самом деле знает, кто подослал этих амбалов, или он просто хочет заставить меня встретиться с ним?
С этой мыслью я спускаюсь на первый этаж и вздрагиваю от испуганного визга Ани.
— Аня! — кричу я и почти бегу в зал, но тут же оказываюсь в объятиях…
Я вскрикиваю и начинаю колотить Даниила по плечам. Ну разве можно шутить в такой ситуации, когда нервы натянуты до предела? Когда от любого крика, от любого испуга душа уходит в пятки?
— Ты придурок! Идиот! Как можно так себя вести? Что за дурацкая маска? — обрушиваю я шквал негатива и пытаюсь вырваться из цепких рук Даниила.
Я вспоминаю, что эту маску чудовища из сказки «Аленький цветочек» купил Олег. Они с Анюткой частенько играли вместе, и вот теперь, судя по всему, она предложила эту игру Даниилу. — Чудовище схватило Настеньку! — кричит Аня и снова испуганно визжит.
Ей дорога в актёрское устлана лепестками роз. Я немного покачиваю головой. А мне в кардиологию, под бок к дяде Серёже.
— Ты слишком чувствительная, Веснушка! Нужно уметь веселиться! — хмурится Даниил.