– Эй, дикарь! – крикнул ему один ченжеров.– Насчёт меча и кулака ты мастак. Это верно. А как насчёт этого?
Он взмахнул своей совней. Ченжер двигался, как будто на нём не было тяжёлых доспехов, а тяжелая учебная совня закрутилась в руках воина, словно обыкновенная палка. Было видно только мелькавшие в воздухе концы. Затем она неуловимо скакнула вперёд, ткнула в соломенное чучело, изображавшее противника. Ченжер тут же развернул её и рубанул по второму чучелу.
Зрелище было впечатляющим. Многие воины захлопали в ладоши, а ментарх, проводивший занятия одобрительно заворчал.
Джучибер оглянулся на Кендага и, поймав его одобряющий взгляд, шагнул вперёд.
– Четверо,– уверенно сказал он, глядя прямо в глаза задиры и подняв для наглядности четыре пальца.– Против меня одного.
После того, как окружавшие услышали его слова, наступило молчание. Лицо бросившего вызов Джучиберу ченжера приняло недоумённое выражение, но задора на нём слегка поубавилось.
– Если, конечно, ты и твои друзья не боитесь? – с холодной усмешкой добавил коттер.
– Ты зарвался дикарь,– произнёс стоявший неподалёку ментарх Яньды, до того спокойно наблюдавший за происходящим,– и тебя надо наказать за твою дерзость. Четверо, говоришь! Ты, ты и ты,– он обернулся к воинам,– поможете Ляо проучить дикаря. Дайте им круг.
Но ратники, предвкушая потеху, уже сами отодвигались в разные стороны, замыкая поединщиков в кольцо. Некоторые делали ставки на то, сколько времени продержится дерзкий чужак. Четверо ченжеров, держа совни наперевес, заняли своё место напротив Джучибера.
– Друг друга не увечить. Упавшего не бить,– обратился к стоявшим в круге Яньды.– Всё, начинайте!
Ченжеры одновременно двинулись к Джучиберу, охватывая его полукругом, но он не стал дожидаться, когда они замкнут его в кольцо. Вместо этого коттер упруго прыгнул навстречу крайнему из них. Развернув совню, Джучибер концом древка ударил в грудь одного из нападавших, прямо под дых. Тот коротко ухнул и согнулся пополам. Одновременно коттер увернулся от нацеленного на него выпада другого ченжера и нанёс ему ответный удар по голове. Воин рухнул навзничь. Отскочив в сторону, Джучибер уклонился от смертоносного лезвия третьего из нападавших, а затем шагнул вперёд и подсёк наконечником совни его ноги.
Не успело тело ченжера коснуться земли, как Джучибер уже развернулся в сторону последнего из противников. Он припал к земле и выбросив совню вперёд прямо в лицо ченжеру. Тот в страхе отшатнулся назад, но не удержал равновесия и запрокинулся на спину. Поединок был окончен.
Джучибер выпрямился, медленно обвёл глазами окружающих и подошёл к ментарху.
– Я победил? – спросил он.
– Му-гу,– ошалело промычал тот в ответ. Пятидесятник был растерян не меньше остальных зрителей. Честно говоря, он не ожидал, что степной дикарь так быстро расправится с его лучшими бойцами. Коттер кивнул ему и пошёл дальше, сквозь расступавшиеся перед ним ряды. Воины провожали его восхищённым ропотом, цокали языками.
– Хватит стоять на месте, бездельники. Строиться! – скомандовал очнувшийся Яньды.
Ратники бросились к месту сбора. Кендаг потрепал подошедшего к нему Джучибера по плечу:
– Я и не подозревал, что ты так ловко можешь управляться с совней. Насколько я знаю, ты и твои соплеменники больше горазды в обращении с луком.
В голосе тайгета слышалось искреннее удивление.
– Видишь ли, нам иногда приходится охотиться в лесах, а там с одним луком не всегда удобно,– ответил коттер, занимая своё место в строю.
На это Кендаг лишь только покачал головой. Он несколько опасался, что исход поединка может заставить остальных затаить злобу на коттера, но кажется вышло, наоборот. Во всяком случае, в их десятке к Джучиберу стали относиться с уважением и даже с некоторой опаской. А вечно недовольный всем и вся Таохэ даже стал благоволить к коттеру, из-за выигранных у десятника Нилига денег, поставленных на него.
По этому случаю ченжер даже раздобыл два объёмистых кувшина сливового вина и решил устроить вместо ужина небольшую пирушку, на которую были приглашены и Кендаг с Джучибером.
Сначала начался ничего незначащий разговор. Ченжеры осторожно прощупывали настроение обоих наёмников, но вскоре вино растопило лёд недоверия и голоса пирующих зазвучали громче и веселее.
– Ты уж не обижайся, что мы зовём тебя дикарём,– сказал Джучиберу подвыпивший Таохэ.– Просто боги не благоволили, чтобы ты уродился ченжером. Вот видишь,– он растопырил пальцы,– сам Феникс выделил нас из остальных народов, дав нам больше, чем другим.
– Вот только он забыл добавить вам росту,– язвительно ухмыляясь, заметил Кендаг. Услыхав слова тайгета, ченжеры недовольно нахмурились. Кое-кто из них даже сжал кулаки.
– Жато, про ваш тайгетов говорят: шила ешть – ума на надо,– прошамкал сидевший напротив Кендага Щербатый. Сидевшие за столом весело засмеялись. И даже Джучибер не смог удержать улыбки, услышав шепелявый голос ченжера.
– Вот достойный ответ!
Таохэ хлопнул по плечу своего товарища. Кендаг не стал ввязываться в дальнейшие пререкания. Вместо этого он подвинул свою чашу, чтобы ему налили ещё.
– Скорее бы уж нас отправили на границу или в какой-либо поход,– проворчал Таохэ.– Я уже начинаю беситься от скуки.
– Разжиться добычей не помешало бы,– откликнулся кто-то из ратников.
– Клянусь золотыми запястьями Чомбе, ты прав,– поддерживая свой образ бывалого наёмника, произнёс Кендаг.– Тоска тут смертная, а с жалованием совсем негусто.
– Это правда. На наше жалование сильно не погуляешь,– отозвался Таохэ, лёгким кивком головы подтверждая свои слова.
– Да-а, я здесь прямо умираю от скуки,– медленно растягивая слова, проговорил, опустошив свою кружку Кендаг,– и даже кажется, готов тосковать по родине.
– Да неужели твой, насквозь промёрзший ледник, лучше, чем наши благодатные равнины?
– Ещё бы,– ответил Кендаг, подавляя невольный вздох.– Горы Тайгетара, по моему разумению – самое лучшее место на земле!
– Зачем же ты оставил свои горы? – задал ему вопрос ченжер, сидевший рядом с ним.
– Ну-у…– протянул Кендаг.
– Можешь не отвечать,– махнул рукой Таохэ,– все и так это знают. У них там одни каменюки и жрать нечего,– пояснил он Джучиберу, кивая на тайгета.– Вот потому-то твой друг и спустился вниз. А вот ты? Что привело в империю тебя? Не может быть, чтобы такой могучий боец как ты запросто так искал славы под стягом Феникса.
– Скажем так. Я поставить… Э-э не на тот скакун,– ответил Джучибер.
– Угу,– пробормотал ченжер, понятливо кивнув головой.– Это бывает…
За разговором они и не заметили, как опустошили второй кувшин. Кое-кто предложил сходить ещё за вином, дабы продолжить пиршество, но Таохэ решительно воспротивился.
– На сегодня хватит. Давайте спать. Ещё не хватало, чтобы наш ментарх заметил на утреннем построении, что мы тут так славно проводим время. Правда, если найдутся желающие чистить нужники или ходить вне очереди в караул на валы, то я не буду препятствовать.
Желающих не нашлось и через четверть часа все улеглись. Завтра им опять предстоял очередной день службы и утомительных упражнений.
Глава 8
Иногда, отличившиеся по службе воины награждались короткими, всего на один день отпусками. Таких счастливчиков раз в пять дней отпускали из лагеря до захода солнца. Но следили за ними строго. Опоздавших к вечерней поверке ждала незавидная участь беглецов. Их пороли кнутом и назначали на самые грязные работы по лагерю в течение одной луны.
Естественно, что провести отпуск можно было только в Панчене, ибо кроме крепости больше пойти было некуда. Предместья городка кишмя кишели домами терпимости, тавернами и харчевнями, где любой воин, за умеренную плату мог найти всё, что угодно его душе. От дорогого маверганского вина до дешевой рисовой водки. Женщины всех оттенков кожи за плату готовы были исполнить любые желания храбрых воинов.
Среди имперских ратников шёпотом поговаривали, что даже любители пыльцы серого лотоса здесь могут утолить свою «жажду», но такое удовольствие стоило очень дорого, а застигнутые за потреблением дьявольского зелья, отправлялись «посидеть» на один из кольев, установленных перед зданием войскового Приказа.
В один прекрасный день ворота лагеря распахнулись перед толпой счастливцев, среди которых находились и Кендаг с Джучибером. Однако тайгет не повёл Джучибера в ближайшие харчевни и кабаки, куда гурьбой устремились их сослуживцы. Вместо этого они направились в город.
– Мы ещё успеем посетить местных девок,– сказал коттеру Кендаг.– Лучше пойдём со мной, я покажу тебе нечто куда более любопытное.
Стражникам, стоявшим у ворот города, тайгет объяснил, что они хотят найти мастера для починки клинка и заказать себе новые щиты. Начальник караула придирчиво осмотрел их пропуска и разрешил пройти внутрь крепости.
Кендаг повёл коттера по улицам, образованным строениями различных мастерских и домов, где жили ремесленники. Иногда тайгет коротко объяснял и показывал что-либо Джучиберу, который вертел головой по сторонам от любопытства. Возле одного из строений, обнесённого глухой стеной высотой в полтора человеческих роста, Кендаг остановился. Из-за стены раздавался надсадный скрип, и звонкие удары молота, бьющего по металлу.
– Посмотри, видишь верхушки вон тех высоких столбов?
– Ну?
– Знаешь, что это такое?
– Откуда,– коттер отрицательно мотнул головой.
– Там установлено особое устройство для волочения и вытягивания железной проволоки. Её изготавливают способом протяжки, через отверстия различной ширины. Там стоят большие вороты, которые крутят рабы или привязанные ослы. Затем, проволоку наматывают на длинный стальной шест, длиной в тысячу двести четыре шага. Ну, а потом, полученную таким образом спираль разрубают и получают много мелких колец, которые идут на изготовление кольчуг.
– Откуда ты, знаешь? – Джучибер покосился на тайгета.