– До вечерней службы осталось совсем немного времени. Так что можете подождать,– раздражённо произнёс он.
– Именем богоравного владыки Империи Феникса! – шагнул вперёд Сюманг.– Пропусти нас и немедленно позови главного священнослужителя!
Услышав сказанное, храмовый прислужник невольно попятился, робко втягивая голову в плечи.
– Да господин. Будет исполнено господин,– запричитал он, догадавшись с кем имеет дело. Дрожащими от страха руками прислужник скинул удерживающую дверь цепочку и пропустил их внутрь, а затем быстро направился за старшим священнослужителем. Сюманг же пока решил оглядеться вокруг.
– Чем я, скромный служитель великого Чомбе, могу быть полезен вам, господа?
Сюманг и его охранники обернулись на голос. Одетый в тёмную хламиду с надвинутым на лоб куколем, до половины скрывавшим лицо, к ним приблизился священник Чомбе.
– Здравствуйте, преподобный отец. Я хотел бы переговорить с вами с глазу на глаз. У меня дело государственной важности,– обратился к нему Сюманг.
– В таком случае, прошу вас следовать за мной,– пригласил священнослужитель, и, провернувшись, направился внутрь храма. Сюманг последовал за ним, а телохранители остались возле входа.
Священник привёл Сюманга в небольшую келью.
– Итак, я вас слушаю, мой господин,– он откинул с головы куколь. Блестящие глаза священнослужителя Чомбе пронзительно взглянули на Сюманга. Твёрдо сжатые губы придавали его лицу выражение мрачной решимости.
– Я начальник имперской Тайной Стражи,– представился Сюманг, показав из-за пазухи свою золотую бляху.– Один из верных мне людей отзывался о вас, как о человеке, который служит опорой трона и которому можно доверять.
Священнослужитель молча поклонился в ответ. Сюманг полушёпотом, не называя ни одного имени, принялся излагать дело, по которому он пришёл. Выслушав его до конца, священник Чомбе задумался.
– То, что вы предлагаете, откровенно говоря, попахивает плахой, но я согласен. Постараюсь достать всё необходимое для такого дела. Правда, есть одно но…
– Какое?
– Я являюсь священнослужителем бога Чомбе, и моё появление в Алом дворце не останется тайной для жриц-Посвящённых Феникса. А вы, как я понял, не хотите, чтобы кто-нибудь знал об этом деле. Любой жрец или священник, обладающий умением призывать на помощь силу богов, сразу привлекает к себе внимание Посвящённых, да и не только их. Все следят друг за другом…
– Как тогда нам быть?
– У меня на примете есть человек, который просто создан для таких дел. Я дам вам на него посмотреть, и вы решите – подходит ли он для вас.
Священнослужитель взял одну из висевших на вешалки хламид и протянул её Сюмангу.
– Прошу вас, наденьте…
Сюманг натянул поверх своей одежды тёмное одеяние священнослужителей Чомбе и накинул куколь на голову. Его собеседник вышел в коридор, махнув ему, чтобы он следовал за ним. Они прошли во внутренние помещения храма, а оттуда священник Чомбе привёл Сюманга ко входу, ведущему в подвалы здания.
Они остановились на узкой площадке, откуда вниз вела узкая лестница. Внизу Сюманг увидел мускулистого мужчину крепкого телосложения, стоящего на коленях перед небольшим алтарём в молитвенной позе. Свет факелов отражался на его бритом черепе, лицо обрамляла короткая чёрная бородка. На лице выделялись большой горбатый нос и полные алые губы. Из-под низкого лба посверкивали глубоко посаженные глаза. Из одежды на нём была только набедренная повязка.
– Кто он?
– Его зовут Джаги. Он родом из Гумьяры. Его купил один из наших священников у торговцев рабами. У себя на родине он был палачом и одновременно лекарем при дворе какого-то правителя. Слабые и сильные стороны человеческого тела знает отлично. Может вправлять вывихи и даже сращивать сломанные кости, а может развязывать языки. Думаю, что даже у вас нет такого изобретательного мастера. Он помогает при жертвоприношениях, иногда мы допускаем его участие в наших таинствах. Похотлив, и изощрен в своей похоти необычайно. На этом и попался у себя на родине. Едва избежал смерти и был продан в рабство. А, знаете ли вы сиятельного князя Цуна?
– Конечно.
Сюманг был несколько удивлён столь неожиданным вопросом.
– Ну, так вот. Если вам известно, то он несколько лет назад взял себе вторую жену, которая моложе его лет на тридцать. В качестве подарка он приобрёл для неё двух рабов, сведущих в целебном массаже и мазях. Однако сиятельный князь не мог допустить, чтобы жена оставалась в его отсутствие с двумя молодыми мужчинами. И тогда он обратился ко мне. Я поручил это Джаги…
– Так эти знаменитые среди придворных женщин слепые евнухи-массажисты дело рук вашего умельца? – перебил собеседника Сюманг. Он, как начальник Тайной Стражи, был посвящён во все дворцовые сплетни и тайны. Ему доводилось слышать о двух слепых скопцах, обслуживающих молодую жену князя Цуна. Знатные завистницы княгини обсуждали это почти две седмицы.
– Да, это Джаги их сделал такими,– утвердительно кивнул священник Чомбе.
– Хорошо, но есть одно, но: вашему Джаги предстоит проделать свою работу не с рабами. Если он принадлежит вашему храму, то жрицы-Посвящённые Феникса могут учуять и его?
– Нет,– покачал головой священник.– Джаги не священнослужитель и не проходил посвящения. Он просто нужный раб, да ещё и к тому же чужеземец. В случае крайней необходимости, от него можно избавиться.
– Вот и отлично. Когда мне можно будет его забрать?
– Да хоть сейчас. Остальное я смогу предоставить вам только завтра.
Священнослужитель Чомбе вывел Сюманга обратно к выходу из храма. Очутившись на свежем воздухе, рядом со своими телохранителями, тот почувствовал себя гораздо увереннее. Вскоре прислужник привёл Джаги, облачённого в обычную одежду: короткую тунику, штаны до колен и сандалии. На плечи храмового раба был накинут плащ.
Велев Джаги идти за ним, Сюманг направился прямиком к Алому дворцу, раздумывая по дороге, как объяснить охране появление в покоях владыки раба, да ещё к тому же из чужеземцев. Вот если бы тот был евнухом – это другое дело, но холостить гумьярца не имело никакого смысла. Да и времени на это не было.
Оставив у входа обоих телохранителей Сюманг, пользуясь своим положением начальника Тайной Стражи, сумел провести Джаги через внешнее кольцо охраны. Но во внутренние покои, а тем более на женскую половину дворца, рядом с которой располагались покои Каджи, путь был заказан. Чтобы провести туда Джаги, Сюмангу пришлось бы объяснять дежурному тайчи караула – что да как, а дело требовало соблюдения строжайшей тайны. Потому он устроил Джаги в одной из комнат, строго настрого запретив тому куда-либо выходить, а сам направился к тронному залу, дабы попытаться увидеть И-Лунга.
Здесь ему пришлось некоторое время обождать, пока у владыки шло совещание высших сановников государства. Как только двери зала распахнулись и вельможи покинули помещение, Сюманг смог приблизиться к богоравному владыке Империи Феникса. И-Лунг выслушал его доклад и приказал вызвать дежурного начальника дворцовой охраны. На его зов явился сам тайчи Кунгер.
– Сюманг привёл одного нужного мне человека. Ты снимешь своих людей с той части покоев женской половины дворца, которую он укажет. Кроме того, проследи, чтобы лишние глаза не увидели Сюманга и его помощника. Всё остальное тебя не касается.
– Всё будет исполнено, богоравный владыка!
Пока Кунгер выполнял приказ владыки, Сюманг растолковывал Джаги, что от него требуется. Гумьярец сначала сильно испугался, но потом, соблазнённый посулами и обещаниями ченжера, согласился, ибо догадался, что его отказ равносилен смертному приговору.
Покои, где находился в заключении Каджа, охранялись усиленным караулом Железных Ястребов. Незадолго до полуночи тайчи Кунгер под видом смены часовых на некоторое время снял охрану. Сюманг беспрепятственно провёл Джаги в маленькую комнатку, через которую можно было попасть в покои знатного узника.
Евнухи приставленные ухаживать за Каджей мирно спали в своей комнате, опоенные вином, разбавленным маковым соком, и ничего не заметили. Заперев Джаги в комнате, Сюманг вернулся к Кунгеру с известием, что охрану можно вернуть на прежнее место. Сам он не стал покидать Алый дворец. Вместо этого он отправился в одно из прилегающих к нему зданий, где располагались дворцовые кухни. Там он плотно поужинал, заодно подкрепив себя доброй чашей вина.
На следующий день, он чуть ли не вприпрыжку отправился в храм Чомбе. Священник уже ждал его в своей келье. Он передал Сюмангу небольшую бутыль с мутной жидкостью, набор костяных ножей и иголок, похожих на те, какими иногда пользуются лекари и ещё несколько вещиц, предназначенных для врачевания.
– Передайте всё это Джаги. Он знает, что делать,– напутствовал Сюманга служитель Чомбе. Начальник Тайной Стражи лишь молчаливо поклонился в ответ и, скрыв под полой плаща всё полученное, покинул храм.
Этим же вечером дежурный начальник охраны получил удивительный приказ: обыскать покои Каджи и прилегающие к ним помещения, за исключением одной каморки. Затем ему следовало взять под стражу всех евнухов, служанок и рабынь, после чего снять охрану с вышеупомянутых помещений, но при этом следить, чтобы туда не смог проникнуть никто посторонний. Ни при каких обстоятельствах. Начальник караула даже растерялся. Он не стал бы выполнять столь странное распоряжение, если бы оно не исходило лично от самого богоравного владыки И-Лунга. Тут уж было не до сомнений.
Приказ был исполнен. Но терзаемый нехорошим предчувствием, начальник охраны доложил обо всём этом тайчи Кунгеру. Командир Железных Ястребов выслушав подчинённого, тут же схватил со стола кувшин с вином и стал пить прямо из горлышка.
– Я сейчас напьюсь и лягу спать,– заявил он.– И тебе советую поступить точно так же. У тебя есть поместье?
– Да,– кивнул обескураженный поведением своего командира начальник караула.
– Тогда завтра с утра подай прошение на отпуск, а ещё лучше сразу об отставке. Мол, раны болят. Я сделаю так, что князь Чже Шен подпишет его задним числом. И не мешкая, дуй отсюда в своё поместье и сиди там тихонько