Не все готовы были лишать жизни даже ради мести.
Кристофер помог Дугласу забраться на заднее сиденье машины, пока Кейтлин возилась у водительского сидения. Звякали ключи, но дверь никак не открывалась. Кристофер легко понял, что она медлит, чтобы успокоиться, и обошёл машину. Несколько раз щёлкнула зажигалка прежде, чем затлела сигарета.
— Он умирает, — Кейтлин не смотрела на Кристофера. — Дуглас может чувствовать смерть других, а я — членов семьи. Ему осталось так мало времени.
— Выяснили, как от этого избавиться? Эндрю говорил, что это возможно.
— Возможно. Но если сделать неаккуратно, то проклятие может задеть и того, кто его будет снимать — тогда моментальная смерть. Оно сложное, требует сосредоточения и спокойствия. Никто не хочет рисковать. И я сама… сомневаюсь.
— Я могу…
— Нет. Дуглас никогда не согласиться. И я тоже. Это огромный риск.
— Я знаю. Поэтому предлагаю лишь помочь направить твои эмоции и мысли. Чтобы не произошло ошибки.
— О. Я не подумала.
К дому подъехала громадная машина Леннарда, и он сам вылез с заднего сиденья. В костюме, как сам Кристофер, явно после деловой встречи. И приезд сюда наверняка воспринимал так же. Кейтлин задержалась, чтобы передать, что по их части всё сделано. После того, как она уехала, Леннард задумчиво смотрел на дом Фарли. Ночь окутывала его, липла к огромным окнам привычной сиэтловской моросью, и приглушенный свет внутри делал фигуры тех, кто собрался в гостиной, похожими на призраков.
— Нам нужно выступить против охотников, — предложил Кристофер. — Но вместе.
— Круг колдунов?
— Да. Мы это уже обсуждали. И добраться до Шеанны. Не уверен, что она пустит нас теперь к себе так просто. Или придёт сама.
— Мы пригласим. И поговорю с другими, кто готов предложить для кандидата. Круг требует жертвы — ты ведь знаешь. У меня есть свои идеи, кто это может быть, но…
Кристофер жестом прервал его — звонил Эндрю. Взволнованный голос брата сразу напряг, но он быстро успокоил, что с ним всё в порядке. Правда, даже по голосу Эндрю казался уставшим. Точно, сегодня же концерт брата.
— Тебе стоит знать. Возможно, Лоусоны тоже на стороне охотников. Меня сегодня навестила Сильвия.
— Рядом со мной Леннард.
— Тогда будь осторожен.
— Не сомневайся. А Мари?..
— Дома. Ждёт тебя.
Кристофер кивнул и отключился. Он уже не слушал, что говорил ему Леннард. Его терзали сомнения — кому из семей теперь можно доверять?
Глава 14
— Твой отец был тем ещё говнюком, но правильно говорил — пора всё это кончать.
Запах океана и соли бодрил, а от утреннего холодка спасала парусная куртка. Кристофер не пожалел, что надел теплые перчатки, а вот шапки он никогда не носил, и теперь влажный океанский бриз касался затылка. Кристофер отчаянно зевнул и хлебнул кофе из термоса, который сам сварил перед тем, как выехать на встречу. Кажется, спросонья он переборщил со специями, и теперь кофе слишком сильно отдавал перцем. Зато бодрил.
Охотник оказался приземистым стариком в старой рыболовной куртке поверх вязаного свитера, с многодневной щетиной и прямотой такой же крепкой, как запах соли. Впрочем, Кристоферу даже нравилось. Прямо и по делу.
— Вы давно друг друга знали?
— Ты только родился. Представь моё удивление, когда мне сначала позвонил колдун, а потом заявился на встречу с люлькой со спящим малышом. Сказал, мать болеет, а он только рад побыть с сыном, тем более, тебе всегда нравились машины.
Кристофер этого, конечно, не помнил. А вот как они много раз в детстве приезжали на выходные на пляжи — да. Купаться его никогда не тянуло, а вот смотреть на плавные воды залива и вдыхать запах океана нравилось. Эндрю обожал горячую кукурузу, которая продавалась в кафе на берегу, а Мари любила ходить босыми ногами по песку и взвизгивать, если её обдавало слишком сильной волной.
Сейчас хмурое раннее утро навевало, скорее, тревожные мысли. Они сидели с охотником на широкой лавочке, любуясь видами городами и первыми редкими бегунами, выдыхающими облачки пара в зыбкую осень.
Охотник помолчал некоторое время, щурясь на залив. Руки он держал в карманах куртки, а потом достал смятую самокрутку и, чиркнув спичкой, задымил. Кристофер про себя удивлялся ему — тот совсем не походил на того, кто готов нападать на колдунов.
— Твой отец, а он был умен, прознал, что готовится Красная Охота. И последний раз, когда мы виделись с ним, он настойчиво спрашивал, кто во главе её. А я не знал.
— Или не стал говорить.
— Я не знал, — пронзительный взгляд метнулся к Кристоферу, и тот приглушил недоверие. — Я отошел уже от дел, прикупил яхту и радовался, что мы с женой ещё полны сил. Знаешь ведь, откуда берутся охотники?
— В основном, это те, кто умеет видеть тех, кто владеет особыми способностями. Рано или поздно они начинают интересоваться, и их находят.
— Так и меня нашли. Хорош у тебя рисунок, — узловатый палец ткнул почти в ворот рубашки Кристофера. — Я бы и не узнал, кто ты есть. Хотя такие, как я, просто мелкие сошки. Больше по поручениям, донести весточку, побыть посыльным. Самые сливки — это потомственные семьи, элита. Мне туда не попасть.
— Как они легко нас находят! А мы о них почти ничего не знаем. Сейчас кое-кто проводил ритуалы поиска, пытался узнать, что это за охотники. Но никаких данных нет.
— Ага. Это очень закрытый… клуб по интересам. Твоему отцу понадобилось много лет, чтобы найти ниточки к ним. Ха! В итоге ему достался ворчливый охотник-старик, уже отошедший отдел. Я всё честно сказал — не знаю, кто затевает охоту. Но каждый получил приглашение к участию. Я тоже. Каждый имеет права отказаться. У нас ведь тоже семьи и дети.
— Кого ты ещё знаешь?
Кристофер видел, что этот вопрос крайне неприятен старику. Тот поежился, покряхтел, даже как-то отодвинулся в сторону. На его морщинистом лице отразились разные чувства — и горечь, и сомнение, и даже страх. Кристофер не торопил, но и не стал затягивать повисшее молчание.
— Раз отец знал тебя много лет, вряд ли не выяснил, к кому ещё можно обратиться. Он умел выбивать ответы. Уверен, ему ты сказал. Мог не знать про верхушку, но уж точно направил дальше. Говоришь, у тебя семья и дети? У меня тоже семья. А отец был хорошим учителем.
— Да уж, заметно. У тебя его же манеры. Небось ещё ты теперь самый главный в вашей компании? О, как я тогда взъярился на твоего отца! Приехал такой лощеный, в модном костюме и белоснежной рубашке, на гигантской машине. Я жалел, что не убийца. Такими мне казались все колдуны. Неприкосновенными, властными, высокомерными.
— Не сомневаюсь в ваших представлениях о нас. Но от встречи можно было и отказаться.
— У меня были… свои мысли.
— Например, сдать отца другим охотникам. Стать полезнее, чтобы пробиться выше.
Старик насупился и закурил следующую самокрутку.
— Я не особо силен в этих штуках… но да, бегали такие мысли. Я думал, что буду полезен, поднесу важного колдуна на блюдечке. Но ему удалось меня переубедить.
Кристофер хорошо это мог представить. Отец наверняка просчитал всё. Собрал информацию, использовал немного убеждения, прикинулся «своим парнем», в конце концов, применил немного эмпатии, чтобы легко подстроиться под собеседника. Что-то в словах охотника ещё в начале его удивило… Кристофер сделал большой глоток кофе и задумался.
— И как к этому отнесся твой собственный сын? Именно его и знал отец?
— Вот ведь… да. Сын… он назвал меня предателем и отказался говорить с твоим отцом. У нас вышла грязная семейная ссора, и с тех пор я с ним не общаюсь. Знаю только, что ему удалось то, что не удалось мне. Так что, — вдруг резко ответил охотник, — я больше ни черта не знаю.
Воспоминания причинили боль, взбаламутили то, что тогда произошло. Кристофер мог понять, но он в отличие от отца не собирался дальше быть милым и приятным.
— Как зовут твоего сына? Как я могу с ним поговорить?
— Не трогай его!
— Только если он не тронет меня. Не думаю, что он захочет встречаться. Ты говорил, мой отец хотел покончить с Охотой. Я тоже. Охота похожа на затянувшуюся распрю, и если так продолжится, погибнет не один колдун и не один охотник. Возможно, твой сын тоже. Сколько ему сейчас? Двадцать пять? Тридцать? Все мы хотим, чтобы наши близкие жили долго.
Охотник — а, скорее, уставший старик, — провел ладонями по лицу и покачал головой. Потом назвал имя, которое Кристоферу ничего не сказало, но это и не важно. Старик ушел, не прощаясь, сгорбленный, понурый. Его драмы Кристофер не особо разделял, куда больше ему была полезна информация.
До машины Кристофер шел, не торопясь, вдыхая солоноватый воздух залива.
Когда он вернулся домой, то понял, насколько озяб после посиделок на пляже и нескольких часов сна. Так что первым делом Кристофер залез в душ, наслаждаясь тем, как горячие струи согревают его. Покрутил ручку душа, чтобы включить массажные, и с удовольствием подставил под них спину, ощущая, как капельки и струйки стекают по лопаткам и позвоночнику, по кончикам волос и груди.
Мари ещё спала, и Кристофер включил негромкую музыку в колонке на кухне и принялся за приготовление завтрака, попутно просматривая биржевые сводки, утренние деловые газеты и первые сообщения от партнеров или клиентов.
А потом упало сообщение от частного детектива о Кейтлин. Кристофер уселся за высокий кухонный стол, одна нога касалась теплого кафельного пола — спасибо системе подогрева, которая стоила безумных денег, но они могли себе позволить. Кристофер читал внимательно, изредка попивая горячий чай, пока не выстрелили со звоном румяные тосты. Он не обратил внимания, удивляясь насыщенной истории путешествий, Кейтлин посетила многие страны Европы, даже была в Австралии. Где-то её следы терялись, но теперь её геолокацией был Сиэтл. Предположительно какой-то хостел в неприветливом районе. Кристофер как раз размышлял, стоит ли туда ехать, когда в кухню вошла Мари.