Но это до самого Темешбурга. Нужно ли мне туда вообще? Пока не знаю. Это ведь уже будет территория Австро-Венгрии. Почему я сомневаюсь? Да потому что, к огромному моему сожалению, на трофейной карте ни один немецкий или австрийский аэродром никак не обозначен. Да на ней вообще почти ничего нет, ни отметок о заданном и проделанном маршруте, даже тех аэродромов, куда уже садился этот самолет на нашем прерванном пути, и тех нет! Единственная подходящая для меня отметка – это предполагаемый аэродром посадки под Темешбургом кружком обведен. И все! Как можно летать с такой поганой подготовкой к перелету? Линии разграничения войск на Восточном фронте – и той нет! Поэтому пока просто едем до границы. Где мой уговор с водителем лошадки и заканчивается. Там осмотрюсь и буду принимать решение.
Приближающийся паровоз услышал издалека. Возницу моего сие чудо ни в коей мере не заинтересовало, а вот я даже привстал в телеге, развернулся назад. Первым делом густой дым из трубы увидел, и только потом в клубах этого дыма гордо объявился и сам виновник переполоха.
До железной дороги от нас недалеко, всего-то шагов сто. И расположена она чуть ниже нашей грунтовки. Поэтому железнодорожный состав смог прекрасно разглядеть. Хорошо, что не стал терять времени и дожидаться поезда. Вагонов за паровозом совсем немного, все они какие-то маленькие на вид и… Коротенькие, что ли? Словно игрушечные. Наверняка и пассажиров мало. Нет, пусть на телеге и дольше по времени, но проще и безопаснее.
Еще один интересный факт. Сколько уже едем, а никаких войск я нигде не вижу. Никто не перемещается по дороге, нет военных гарнизонов и лагерей в населенных пунктах. Вообще ничего нет – кругом спокойствие и мирная пастораль сельской глубинки. Они что? Совсем к войне не готовятся? А как же шумиха в газетах? Или все войска к границам стянуты? Может быть, может быть. Вот доберусь и посмотрю…
С надоевшим мне за эти дни гужевым транспортом я распрощался перед границей. Ну а если быть более точным, то перед очередным невеликим селом, коих мы за время поездки проехали немало. Именно на противоположном конце этого вытянутого поселения и находился пропускной пункт пограничной стражи. И за все это время я так и не увидел ни одного местного военного. И ничуть по этому поводу не расстроился. Ни на дороге нам никто не попадался, ни здесь, у самой границы. Похоже, вся готовность Румынии к войне является вымыслом. Фикцией. Обманом. Вводят всех в заблуждение. Кроме австрийцев и немцев. Почему-то у меня именно такое мнение сложилось…
В само селение мы заезжать не стали, остановились сразу же, стоило только околицу увидеть.
За все время пути нас так никто с проверками и не побеспокоил. Расслабляться я не расслаблялся, на такое явное невнимание к своей персоне не обижался. Правда, вымотался за эти дни и ночи до потери пульса. Спал вполглаза, присматривая за возницей и за обстановкой на дороге. Периодически спрыгивал на укатанную землю, разминался, трусил потихонечку за телегой. И когда впереди показался конечный пункт нашего маршрута, я не стал тянуть до последнего, скомандовал останавливаться.
Дальше можно и своим ходом дойти. Рассчитался, выплатив остаток к задатку, выхватил из повозки свой мешок. А вот дальнейшие действия возничего обрадовали. Не стал мой уже бывший водитель заезжать в деревню на отдых. Сразу же убрал куда-то за пазуху деньги, махнул на прощание своей шапкой, прихлопнул вожжами по грязному лошадиному крупу. Развернулся практически на месте и уехал. Ну и хорошо. А то остановился бы на отдых в деревне, сразу вопросы бы возникли, кого это он привез? Товара-то для торговли у него никакого нет.
Заметил кто-то с окраины этот маневр или нет, не знаю. Да и все равно мне уже. Потому что совсем рядом с дорогой стадо коров пасется и пастух в мою сторону таращится. Так что поздно метаться. Раньше соображать нужно было. А я все до последнего тянул.
Возница со своей лошадью давно скрылся из глаз, ну и я не остался на месте. Ушел с дороги, миновал выпас с местной рогатой живностью (прошлогоднюю траву доедают, свеженькая-то еще не выросла) и присел под сосну на опушке леса. Как раз напротив пастуха. Поговорю хоть. Если получится, само собой.
Поговорить и кое-как расспросить местного деда у меня получилось. С грехом пополам, правда. К моей радости, здесь, на границе, немецкий язык почти все жители хоть как-то, но понимали.
Пока общались, между делом позавтракал куском лепешки да куском сыра. Ну и пастуха пришлось угостить, как же без этого.
Только он отказался от моего угощения, кисет с табаком достал, начал трубку набивать. Ну, тут я очень кстати вспомнил о трофейных сигаретах. Достал из мешка уже хорошо так помятую за время моих мытарств пачку, протянул ему. Это не подсохший сыр, это же совсем другое дело! Так мы и нашли общий язык. Пачку-то я всю отдал. А зачем она мне? Собачек со следа сбивать? Так у меня еще одна есть. Да и вряд ли меня с собаками искать будут. Зато появилась возможность задать деду кое-какие вопросы.
Ну я и задал. Глядя в хитрющие глаза собеседника. Похоже, все мои замыслы по незаконному пересечению границы им были разгаданы вмиг. И, похоже, еще на подходе. Да и не могло быть по-другому. Раз есть граница, значит, обязательно есть те, кто эту границу периодически нарушает. Скорее всего, контрабанду туда-сюда таскают. Ну, не может быть иначе…
Тут ведь еще одна сложность имеется. Прямо о возможности нелегального перехода не спросишь, приходится словесами изворачиваться. И отвечал пастух тоже иносказательно. Почему скрывать не стал? Почуял родственную душу контрабандиста? Вряд ли. Мешок у меня полупустой, мои вещи за это время хорошо так утрамбовались, да и нет в нем ничего особенного. Я же сигареты из него при нем доставал. Тут что-то другое. Жизненный опыт? Вмиг просчитал мою в этом переходе потребность? Кто его знает.
Правда, в самом начале нашего разговора все на мой комбинезон косился, да на куртку, но от беседы не отказался, к моему удовлетворению. А что у него к голове творится, какие при этом мысли посетили, кто его знает? И сигареты тут пришлись как нельзя кстати.
Так что смилостивился дед, ткнул пальцем за плечо, мол, в том направлении ступай: пройдешь столько-то шагов, дойдешь до старого дуба, он там один такой будет, посидишь, послушаешь. Если все будет тихо, можно речушку переходить. Сама граница как раз по ней и проходит, и более никак не обозначена. Время от времени с австрийской стороны наряд пограничной стражи появляется, обход совершает. С нашей же, румынской то есть, только секреты и стоят. Попадешься, придется им весь товар оставить.
– Впрочем, тебе это не грозит, – сказал дед, еще раз демонстративно осмотрел критическим взглядом меня и мой мешок. – Тогда все из карманов выгребут да отпустят. Никто с тобой возиться не станет. Если только на тебя розыскного листа нет…
Отнекиваться и уверять пастуха в обратном не стал. Конечно, есть листок, есть. Ловят меня где-то. А зачем мне его обманывать? Он же не просто так мне все это сказал? Наверняка обо всем догадался. Вон глаза так и жмурит от удовольствия. Все какое-то развлечение ему на этом прошлогоднем пожухлом пастбище.
Отвел я взгляд в сторону. Бедные коровенки, какая им охота эту сухую траву жевать?
– Тогда точно не отпустят, – подвел итог своим рассуждениям пастух.
Это да. Уж очень я подозрительно выгляжу. Следовательно, нужно никому не попадаться.
Я поблагодарил деда, направил свои стопы в указанном направлении, считая шаги. Пересек рощу. Вот и старый дуб на опушке. Оглянулся по сторонам. Впереди невеликое, распаханное еще по осени поле, по полю речушка протекает, в два шага перескочить можно. Только отсюда не видно, глубокая она или нет. Ладно, так понимаю, что на той ее стороне уже Австрия. Венгрия которая.
Вот только слепо доверять словам пастуха не стану. Может, он меня специально сюда отправил? Как раз под секреты? Поэтому вернусь-ка я назад, в лес. Отойду вглубь и в сторону шагов на тридцать, да и вернусь к опушке осторожненько. По крайней мере, постараюсь так сделать. Понаблюдаю за той стороной и за этой. Глядишь, что и замечу…
Границу я перешел ближе к вечеру. Тянуть до темноты не стал. И так почти полдня провалялся на холодной земле. Хорошо еще, что трава здесь густая, все хоть какая-то подстилка. И с графиком движения нарядов разобрался. И секрет на той стороне обнаружил. А потому что нечего Устав нарушать и курить в засаде!
Так что ушел еще в сторону. Немного, шагов на двести. Так, чтобы со стороны секрета меня не увидели. И, пригнувшись почти до травы, быстренько перебежал на ту сторону. В этом месте распаханного поля нет, здесь трава. И шуршит она, зараза такая, довольно-таки громко. Не подумал я об этом. Буду надеяться, что громко лишь для меня, а в стороне уже ничего и не слышно. Перед речушкой, правда, пришлось притормозить, на колено опуститься и еще раз осмотреться. Мало ли какая проволока сигнальная может быть натянута?
Ничего не заметил и в два шага перешел на ту сторону. Нет, не перебежал, а именно перешел. Со всей осторожностью, стараясь не потревожить камни на дне и не оставить следов на берегах… На той стороне оглянулся и выругался. Молча, само собой. И стоило так осторожничать при переходе речки, если по траве мой след прекрасно читается?
До леска так и бежал в полусогнутом состоянии. Спина чуть не отвалилась. Да и ноги ныть начали. Отвыкли от нагрузок за время путешествия на телеге. И это несмотря на все мои тренировки.
Сразу уходить от границы не стал. В этом же лесочке и схоронился, правда, уже на той его стороне – прошел его насквозь. Лесок прозрачный, для вида так называется. Лучше я понаблюдаю полчасика-час за округой – обнаружат ли мой переход, станут ли искать? А потом дальше двинусь.
Тут недалеко от селения еще и небольшой городишко имеется (за деревьями крыши видны), поселений опять же в округе целая куча, судя по карте. А в них собаки, чтоб их всех поразрывало! Да и люди глазастые, к приграничной жизни приученные! Заметят, заложат за вознаграждение, поймают. Поэтому осмотрюсь, успокоюсь. А уж там начну потихонечку выбираться к городишке. Точнее, чуть в сторону, левее его окраины, прямиком к железной дороге.