– И что, по-вашему, вы тут делаете? – спросил он.
В руке Барби зажужжал мобильник. Он протянул его Джо, не отрывая глаз от приближающихся члена городского управления и начальника полиции.
14
Над дверью «Дипперса» висела вывеска с надписью: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА САМУЮ БОЛЬШУЮ ТАНЦПЛОЩАДКУ В МЭНЕ», и впервые в истории ночного клуба народ толпился на этой танцплощадке в 11.45 утра. Томми и Уиллоу Андерсоны приветствовали приезжающих у двери примерно так же, как священники приветствуют прихожан в церкви. В данном случае Первой церкви рок-групп из Бостона.
Поначалу люди стояли спокойно, потому что на большом экране они могли увидеть только одно синее слово «ПОДОЖДИТЕ». Бенни и Норри подключили свое оборудование и настроили телевизор на четвертый канал. Потом внезапно на экране появился кусок Литл-Битч-роуд в цвете, даже с яркими осенними листьями, кружащимися у ног часовых-морпехов.
Толпа отреагировала аплодисментами и радостными криками.
Бенни вскинул руку, ладонью шлепнул по ладони Норри, чего той, однако, показалось недостаточно, и она поцеловала его в губы, поцеловала крепко. И этот момент стал самым счастливым в жизни Бенни, даже лучше тех мгновений, когда он в полный рост мчался по фулл-пайпу.
– Позвони ему! – потребовала Норри.
– Будет исполнено. – Лицо у Бенни пылало, но он улыбался. Нажал на кнопку повторного вызова и приложил мобильник к уху. – Чувак, мы все получили. Картинка такая великолепная, что…
Джо оборвал его:
– Хьюстон, у нас проблема[98].
15
– Я не знаю, что вы тут делаете, – поддержал его чиф Рэндолф, – но я хочу получить объяснения, а пока я их не получил, эту штуковину надо выключить. – И он указал на «пауэрбук».
– Простите, сэр, – подал голос один из морпехов, с нашивками второго лейтенанта. – Это полковник Барбара, и в проводимой операции право официального разрешения принадлежит ему.
Большой Джим одарил его самой саркастической из своих улыбок. На шее пульсировала вена.
– Этот человек если и полковник, то смутьянов. Он кашеварит в местном ресторане.
– Сэр, у меня приказ…
Большой Джим потряс пальцем.
– В Честерс-Милле единственное официальное правительство, которое мы признаем, наше собственное, солдат, и я его представитель. – Он повернулся к Рэндолфу: – Чиф, если этот мальчишка не собирается выключать его, вытащи штепсель.
– Насколько я вижу, никакого штепселя нет. – Рэндолф переводил взгляд с Барби на второго лейтенанта морпехов и Большого Джима. Начал потеть.
– Тогда двинь сапогом по этому чертову экрану! Разломай его!
Рэндолф шагнул к компьютеру. Джо, испуганный, но решительный, заслонил собой «пауэрбук» и картонную коробку. В руке он по-прежнему держал мобильник.
– Вам этого лучше не делать. Компьютер мой, и я не нарушаю никакие законы!
– Назад, чиф! – подал голос Барбара. – Это приказ. Если вы по-прежнему признаете правительство страны, в которой живете, вы его исполните.
Рэндолф оглянулся:
– Джим, может…
– Никаких «может»! – отрезал Большой Джим. – В данный момент страна, в которой ты живешь, здесь. Разломай этот ёханый компьютер!
Джулия выступила вперед, схватила «пауэрбук», развернула его так, чтобы камера смотрела на вновь прибывших. Пряди волос вырвались из собранного на затылке пучка и обрамляли розовые щеки. Барби подумал, что она удивительно красива.
– Спроси Норри, видят ли они! – велела она Джо.
Улыбка Большого Джима застыла гримасой.
– Женщина, поставь это на место!
– Спроси, видят ли они!
Джо заговорил в мобильник. Послушал. Потом ответил:
– Видят. Видят мистера Ренни и патрульного Рэндолфа. Норри говорит: они хотят знать, что происходит.
На лице Рэндолфа отразился страх, на лице Ренни – ярость.
– Кто хочет знать? – спросил Рэндолф.
– Мы ведем прямую трансляцию в «Дипперсе»…
– Этой яме греха! – Большой Джим сжал кулаки.
Барби прикинул, что мужчина весит фунтов на сто больше положенного, и он скорчил гримасу, когда шевельнул правой рукой, будто потянул ее, – но выглядел так, что может ударить. Да, в тот момент Ренни выглядел таким обезумевшим, что вполне мог ударить… хотя Барбара не знал, кому достанется этот удар. Ему, женщине или подростку. Возможно, не знал и сам Ренни.
– Люди начали собираться там без четверти одиннадцать, – продолжила Джулия. – Новости распространяются быстро. – Она улыбнулась, склонила голову набок. – Хочешь помахать рукой своим избирателям, Большой Джим?
– Это блеф! – фыркнул тот.
– С чего мне блефовать, если это так легко проверить? – Джулия повернулась к Рэндолфу: – Позвони кому-нибудь из своих копов и спроси, где в это утро собирается народ. – Она вновь посмотрела на Джима: – Если ты разобьешь этот компьютер, сотни людей узнают, что именно ты не дал им стать свидетелями события, которое напрямую их касается. От которого, возможно, зависит их жизнь.
– У вас нет разрешения!
Барбара, который обычно умел держать себя в руках, почувствовал закипающую злость. Ренни не был глупцом; определенно не был. И именно это особенно выводило Барбару из себя.
– А в чем, собственно, проблема? Вы видите здесь какую-то опасность? Я вот не вижу. Мы просто хотим настроить компьютер, организовать трансляцию, потом уехать.
– Если ракета не принесет желаемого результата, может начаться паника. Узнать о неудаче – это одно, увидеть своими глазами – совсем другое. Люди могут наломать дров.
– Вы очень низкого мнения о людях, которыми руководите.
Большой Джим открыл рот, чтобы ответить (Что-то вроде «И они подтверждают это мнение, снова и снова», как подумал Барби), но вспомнил, что немалая часть населения города видит эту самую стычку на экране большого телевизора. Возможно, с высоким разрешением.
– Советую тебе стереть с лица эту свою улыбочку, Барбара.
– Полиция у нас обеспечивает порядок и в выражениях лиц? – полюбопытствовала Джулия.
Пугало Джо прикрыл рукой рот, но лишь после того, как Рэндолф и Большой Джим увидели его ухмылку. И услышали смешок, прорвавшийся между пальцами.
– Люди, вам бы лучше очистить территорию, – посоветовал второй лейтенант.
– Джулия, направь камеру на меня, – распорядился Барби.
Она так и поступила.
16
В «Дипперсе» никогда не собиралось так много народу, даже на знаменательное шоу по случаю наступления нового, 2010 года, в котором участвовали «Ватикан секс киттенс»[99]. Более пятисот человек стояли плечом к плечу, ногой к ноге, наблюдая, как «пауэрбук-про» Джо Макклэтчи совершает головокружительный разворот на сто восемьдесят градусов и нацеливается на Дейла Барбару.
– А вот и мой молодец, – пробормотала Роуз Твитчел и улыбнулась.
– Всем привет! – поздоровался Барби, и картинка была так хороша, что несколько человек крикнули: «Привет!» – Я Дейл Барбара, и меня восстановили на службе, присвоив звание полковника армии Соединенных Штатов. – Последнее встретили удивленными криками. – Я целиком и полностью несу ответственность за эту видеотрансляцию с Литл-Битч-роуд, и, как вы могли заметить, я и член городского управления Ренни не сошлись во мнениях на предмет продолжения этой трансляции. – На этот раз крики прозвучали более громкие и уже не радостные. – В это утро у нас нет времени спорить, кто здесь главный. Мы собираемся нацелить камеру на то место, куда должна ударить ракета. Будет трансляция продолжена или нет, целиком и полностью зависит от вашего второго члена городского управления. Если он прекратит передачу, со всеми вопросами, пожалуйста, к нему. Благодарю за внимание.
И Барбара вышел из картинки. Какое-то время собравшиеся на танцплощадке видели только деревья, но картинка повернулась, сместилась, и камера нацелилась на зависшую в воздухе букву «Х». За ней часовые укладывали еще остававшееся снаряжение в два больших грузовика.
Уилл Фримен, владелец местного салона «Тойоты» (и не друг Джеймсу Ренни), сказал прямо в телевизор:
– Оставь компьютер в покое, Джимми, а не то к концу этой недели в Милле появится новый член городского управления.
Толпа одобрительно загудела. Горожане спокойно стояли, не отрывая глаз от экрана и ожидая, продолжится ли текущая программа – и скучная, и невероятно волнительная – или трансляцию оборвут.
17
– Так что мне делать, Большой Джим? – Рэндолф достал из кармана носовой платок и вытер шею под затылком.
– А что ты хочешь сделать? – ответил Большой Джим вопросом.
И впервые с того момента, как он заполучил ключи от зеленого патрульного автомобиля начальника полиции, Пит Рэндолф подумал, что готов отдать их кому-то еще. Вздохнул.
– Я хочу оставить все, как есть.
Большой Джим кивнул, как бы говоря: «Что ж, решать тебе». Потом улыбнулся, если, конечно, оттянутые назад губы могли сойти за улыбку.
– Что ж, ты начальник полиции. – Он повернулся к Барби, Джулии и Пугалу Джо. – Нас перехитрили. Не так ли, мистер Барбара?
– Заверяю вас, у нас и в мыслях такого не было, сэр.
– Собачье… экскременты. Это попытка захватить власть, чистая и неприкрытая. Я видел, как такие попытки приносили успех… и как они проваливались. – Он шагнул к Барбаре, потирая правую руку, которая доставляла ему беспокойство. С такого расстояния до Барби долетали запахи одеколона и пота Ренни. Возможно, Джулия не услышала последующей тирады. Но Барби услышал. – Ты все поставил на кон, сынок. До последнего цента. Если ракета пробьет Купол, ты победил. Если отскочит… берегись меня. – На мгновение его глаза, прячущиеся в складках плоти, но светящиеся холодным, безжалостным умом, поймали взгляд Барбары и уже не отпускали его. Потом он отвернулся. – Поехали, чиф Рэндолф. Ситуация еще больше усложнилась, спасибо мистеру Барбаре и его друзьям. Нам надо вернуться в город. И собрать наши войска на случай бунта.