— Правильно, — прорычал он. — Ну и что?
— Ну. — Джиа остановилась и облизнула губы. — Я заставила ее говорить о друзьях… Джини, Бетани и… э… Бренте.
Кристиан напрягся, глаза его сузились. — Брент?
— Да, это он… э… ну, он был ее соседом по комнате в университете.
На самом деле они все были соседями по комнате. Они жили в одном доме, — быстро добавила она, когда он нахмурился.
— Брент был хорошим другом. Вроде подружки.
Кристиан моргнул. — Вроде подружки?
— Да, видишь ли… э… Брент — гей, — объяснила она.
Кристиан расслабился. Все было в порядке. Он начал беспокоиться, что Джиа скажет ему, что Кэролин давно и безответно любит этого парня.
— Ладно, значит, у нее есть друг — гей, — сказал он, не понимая, к чему клонит.
Джиа снова взглянула на Маргарет и переступила с ноги на ногу.
— Ну, видишь ли, он не был открытым геем, он был в шкафу, и она иногда притворялась его девушкой, чтобы помочь ему остаться там. По-видимому, это называется быть бородой.
Кристиан ждал.
Джиа снова нервно пошевелилась, и на этот раз он заметил, что она отодвинулась от него. Когда глаза его сузились, она продолжала: — И затем меня осенило. Она очень сочувствовала Бренту. Они были хорошими друзьями, и она чувствовала себя плохо из-за его борьбы и так далее…
Она сделала паузу и отступила еще на шаг, прежде чем выпалить: — И поэтому я сказала ей, что ты — гей.
Кристиан моргнул один раз, другой и третий, а затем пронзительно закричал: — Что?
— Послушай, Кристиан, — сказала Маргарет, похлопав его по руке.
Кристиан взглянул на мать, но остановился, заметив отца, тихо посмеивающегося у нее за спиной. Он посмотрел и на Заниполо, когда тот сказал: — Ты серьезно? Ты сказала ей, что он — гей?
— Это казалось идеальным решением, — вздохнула Джиа.
— Какого черта ты имеешь в виду — это казалось идеальным решением? — недоверчиво спросил Кристиан. — Ты сказала ей, что я — гей.
— Да, но смотри…
— И она тебе поверила? — с ужасом спросил он.
— Да, конечно. С чего она могла подумать, что я буду врать? — раздраженно спросила она.
— Джулиус, — мягко упрекнула его Маргарет, когда отец приглушенно хохотнул.
— Прости, дорогая, но он так расстроил меня словами о моем ухаживании за тобой, что я не могу не думать, что это смешно, — сказал Джулиус, обнимая Маргарет.
— Это не смешно, — проворчал Кристиан. — Она сказала моей спутнице жизни, что я — гей.
Заниполо расхохотался. — И она поверила.
Кристиан хмуро посмотрел на мужчину, обдумывая возможность насилия, пока Джиа не сказала: — На самом деле, сначала я просто сказала, что мой cugino — гей, и не сказала ей, какой из них. Она подумала, что это ты, прежде чем я сказала, что это Кристиан.
— Что? — закричал Заниполо. — С чего бы ей так думать? Я что похож на гея?
Кристиан нетерпеливо зарычал и повернулся к Джии. — Не понимаю, как это может мне помочь, если она будет думать, что я — гей.
— Как ты думаешь, это из-за моих волос она выбрала меня? — внезапно спросил Заниполо. — Может быть, мне стоит подстричься?
— Может быть, — сказал Санто, задумчиво глядя на него.
— Нет. У Кристиана тоже длинные волосы, — заметил Раффаэле.
Кристиан хмуро посмотрел на них, но затем оглянулся на Джию, когда она объявила: — Я сказала, что ты был в шкафу и боялся выйти из-за страха, что семья отвернется от тебя.
— Что? — тупо спросил он.
— Мы никогда не предадим тебя, Кристиан, — прошептала Маргарет, похлопав его по руке. — Гей ты или нет, но мы тебя любим.
— Я не гей, — возразил он, повысив голос на октаву, и снова услышал смех отца.
— Нет, дорогой, конечно, нет, — быстро ответила Маргарет. — Но если бы это было так, мы все равно любили бы тебя. Тебе не пришлось бы прятаться в шкафу со старыми вонючими ботинками.
— Это не буквально, мама. Я бы не прятался в шкафу. Это… неважно, — пробормотал он и повернулся к Джии. — Как, черт возьми, мое пребывание в шкафу должно…
— Она согласилась стать твоей бородой, — быстро перебила она.
— Мне не нужна чертова борода, — отрезал Кристиан. — Я хочу свою спутницу жизни.
— Может, мне отрастить бороду? Может, тогда я буду выглядеть менее женственным, — пробормотал Заниполо, потирая щеку.
Джиа не обратила на него внимания. — Я знаю, что ты хочешь, чтобы она была спутницей жизни, а не бородой, Кристиан, но таким образом она не будет чувствовать себя неловко, проводя с тобой время. Вы сможете узнать друг друга без риска ее бегства из-за ее влечения к тебе.
— Потому что она думает, что я — гей, поэтому не будет сексуально привлечена, — мрачно указал он.
— Ну, Кристиан, твое поведение не повлияет на ее влечение к тебе, — успокаивающе сказала Маргарет.
— Я не гей, — проревел он, хмуро глядя на отца, когда тот снова расхохотался.
— Нет, конечно, нет, дорогой. Она просто будет подумать, это, — согласилась его мать.
— Но это не так! — взревел он. — И как, черт возьми, я должен подобраться к ней, когда она будет думать, что это так?
— Кристиан, — с беспокойством начала Маргарет.
— Позволь мне, дорогая.
Джулиус взял Кристиана за руку и отвел в сторону. Это не принесло ничего хорошего, так как все они тут же столпились позади них, но Джулиус проигнорировал это и обнял Кристиана, сказав: — Перестань думать о геях, и подумай о том, что она твоя борода. Это фальшивая подружка, да?
Он нахмурился, но кивнул.
— Значит, ты сможешь проводить с ней время, приглашать на обед, разговаривать, вы будете узнавать друг друга и… — твердо добавил Джулиус, — ты будешь держать ее за руку, обнимать ее, танцевать с ней и так далее, как это делает парень. Это ведь предполагается, по крайней мере, на людях, верно?
Кристиан медленно кивнул, обдумывая услышанное.
— Мы даже можем убедиться, что она позволит тебе поцеловать ее, — добавил Джулиус.
— Как мы это сделаем? — с интересом спросила Маргарет.
Кристиан нахмурился. — Я не хочу, чтобы ты взял ее под свой контроль…
— В том-то и прелесть, — перебил его отец. — Нам не придется ее контролировать, чтобы заставить что-то сделать. Все, что мне нужно сделать, это сказать что-то вроде: — Вы двое никогда не целуетесь или что-то в этом роде, я не верю, что вы встречаетесь, и ты будешь обязан поцеловать ее, и она позволит тебе это.
— О, Джулиус, ты так умен, — похвалила его Маргарет.
— Но если она думает, что я гей, то вряд ли я ей понравлюсь, и она не захочет, чтобы я ее поцеловал, — с несчастным видом сказал Кристиан.
— То, что она думает, что ты гей, не повлияет на ее влечение к тебе, — твердо сказал отец. — На это ничто не повлияет. Наночастицы каким-то образом контролируют это. Она захочет, чтобы вы… неважно, что она думает при этом. Все эти дела с бородой и геем сделают так, что она просто не будет бояться, что тебя потянет обратно. Так она не будет бояться того, с чем ей придется иметь дело и она не почувствует себя неуместной. У нее не будет причин бежать. Ты будешь свободен, чтобы добиться ее.
Кристиан понимал, что это может помочь. Конечно, это было лучше, чем позволить ей избегать его и вообще не проводить с ней время. До сих пор… — Хорошо, но что будет потом?
— Потом? — неуверенно спросил отец.
— Ну, как только я понравлюсь ей, и она узнает меня получше, как мне тогда перейти от «я — гей к я — натурал»? — сухо спросил он.
— О, — Джулиус пожал плечами и убрал руку. — Понятия не имею.
— Я уверена, что природа примет это как должное, дорогой, — сразу же сказала Маргарет. — Важно то, что это позволит вам, по крайней мере, начать процесс ухаживания.
Кристиан вздохнул, и устало кивнул.
— Это не моя одежда, — уверенно сказал Заниполо. — Моя одежда ничем не отличается от вашей.
— Сейчас, — пробормотала Маргарет, не обращая внимания на бормотание Заниполо. — Я сказала девочкам, что мы собираемся посмотреть, не согласитесь ли вы присоединиться к нам. А?
Когда Кристиан заколебался, не зная, готов ли он или хотя бы знает, как изображать из себя гея, Маргарет добавила: — Если да, то ты можешь попросить ее пойти погулять, сказать ей, что Джиа рассказала все тебе, и ты это ценишь. Пригласи ее на ужин завтра вечером.
Кристиан колебался. — Мне не нужно говорить более высоким голосом, или ходить по-особому и вести себя женственно, не так ли?
— У меня женственная походка? — внезапно спросил Заниполо.
— Я этого не заметил, — заверил его Санто. — Заниполо просто расслабился, я не смотрю, как ты ходишь, кугино.
— Ты не обязан ходить или вести себя по-женски, — раздраженно сказала Джиа. — Есть разные типы мужчин, некоторые более женственные, некоторые более мужественные, а некоторые совершенно средние. Ради бога, они такие же, как все.
— Верно, — пробормотал Кристиан.
— Просто будь собой, — посоветовала Маргарет.
— Верно, — повторил Кристиан.
— Пойдем за ней, сынок, — весело сказал Джулиус, хлопая его по плечу. — Через девять месяцев или около того я буду качать твоих детей на коленях.
— Ох, — вздохнула Маргарет и погладила Кристиана по руке. — У моего ребенка будут дети.
— Мне больше пятисот лет, мама. Едва ли я — ребенок.
— Ты всегда будешь для меня ребенком, — заверила она его, наклоняясь, чтобы поцеловать в щеку.
Кристиан покачал головой и повернулся к двери, но услышал ее плачущий голос: — Он снова назвал меня мамой.
— Si, cara, и ты тоже, — мягко сказал отец.
— Да, но я так скучала по его взрослению, — сказала она со вздохом, когда Кристиан открыл дверь.
— Да, — услышал Кристиан торжественное согласие отца. — Может быть, нам стоит завести другого, чтобы компенсировать это.
— Это не компенсирует того, что я пропустила, — прошептала она. — Но это было бы здорово.
— Тогда начнем работать сегодня вечером, — пробормотал Джулиус.
— Вы двое «работали над этим» с тех пор, как нашли друг друга, — сухо заметил Кристиан.