дут отсюда живыми. А сейчас помолчи!
Мать тут же сжалась и покорно замолчала. На миг мне стало ее жалко, но это продлилось недолго. Если бы хотела, она вполне могла бы все изменить. Но она не хотела. Ее все устраивало, и мы с Эль полностью ощутили это.
– Даже не думай, – прошипел на ухо отец, схватив меня за локоть, и в ответ на мой недоуменный взгляд добавил. – Не думай надавить на жалость. Это и так больше, чем ты заслуживаешь за свой обман и предательство.
– Да кто бы говорил!
– Заткнись! – Удар по лицу я ощутила, но не отреагировала. Знала, что должно быть больно, чувствовала, как онемела щека, а по губе скользнула капля крови, но… мне было все равно. Слишком часто отец поднимал на меня руку. Собственно, побои прекратились только в тот день, когда я вступила на земли Эулирона.
– Тише! – прикрикнула Селения, и мы все послушно замерли. То, что сейчас происходило, хоть и было кощунством, но в то же время – удивительно.
Селения, нахмурившись и закусив губу, сосредоточенно склонилась над камнем. Взгляд ее стал острым и словно бы прозревшим. В нем впервые загорелся ясный огонь, пугающий гораздо сильнее ее ненависти.
С моего места было не очень хорошо видно, что она делала, но то, что я заметила, вызвало во мне не шок, ужас! Более чудовищной и страшной картины я в жизни не видела. Селения схватила одного из сей-лиров за волосы и с силой задрала ему голову, так что тому стало трудно дышать. Резкий взмах – и кровь фонтаном брызнула из рассеченного горла, практически полностью заливая драгоценную звезду. Мой крик эхом разнесся по поляне, сливаясь с воплем ужаса Эльгалион и последним хрипом мертвого сей-лира. Похоже, я оглохла от собственного крика и не сразу расслышала тихий что-то напевающий голос Селении. Что она говорила, было не важно. Да я и не стремилась понять. Ужас попросту сковал все тело, и я могла лишь молча наблюдать, как та, что была моей сестрой, спокойно перерезает горло остальным. В какой-то миг меня пронзило осознание происходящего, и я попыталась броситься вперед, но отец с силой рванул меня обратно.
– А-а-а! – захрипела я сорванным от криков голосом и повалилась на землю у его ног, чувствуя, как в руке пульсирует боль.
– Еще одна ошибка – и я тебя убью, – спокойно прошептал… отец (если его можно было так назвать), не сводя глаз с Селении.
– Я, – раздался ее громкий голос, и мне пришлось перевести взгляд, – Селения де Миро-Нэй Аори, носитель всех стихий, сегодня и в сей час приношу кровавую дань, ценнейшую из возможной, кровь ваших Хранителей. Пусть в этот миг смешается их кровь и отдаст мне то, что отдано было добровольно. Да подчинятся мне те, что дарованы!
Еще один замах – и алые капли стекают с белоснежной кожи и капают в кровавое месиво на камне, смешиваясь и начиная медленно мерцать. А потом произошло то, чего я вообще не ожидала. Селения опустила руку и зарылась пальцами в кровавую кашу, чтобы через миг вытащить руку с зажатым между пальцами рубином.
– Да будет огонь моей кровью, – и она вдавила камень в рану. Не веря глазам, я зачарованно наблюдала, как камень мягко уходит под кожу наполовину и сдвигается, когда Селения прижимает к руке изумруд, – да будет земля основой моей.
Еще один камень вошел под кожу, сдвигая рубин. Следом Селения вытащила сапфир, потом алмаз, александрит, цитрин, аквамарин, аметист и топаз. Каждый камень обмывался ее кровью и занимал свое место на запястье. Последним она вытащила прямо из центра звезды крупный адуляр, поднеся ко рту, слизала с него кровь, поцеловала и прижала к запястью.
– Да будет сама магия жизнью моей!
И последний камень занял свое место на запястье Селении. Теперь драгоценный браслет опоясывал руку девушки. Вспышка света озарила поляну, и сияние источника пробило кровавую пелену, рвануло вверх и… впиталось в браслет.
– ДА!!!
Победный крик Селении, вскинутая вверх рука, и выброс силы невероятной мощности, разметавший нас по поляне. Откинув упавшие на лицо волосы, я все с нарастающим страхом смотрела, как Селения смеется, хохочет, утопая все сильнее в своем безумии. Глаза мерцали, отражая движение стихий. Радуга, что раньше сияла над поляной, теперь была заключена в плен ее глаз. А вокруг бушевала мощь – вырвавшийся из-под земли огонь сплетался с ливанувшим сверху дождем, ветер поднимал огромные пласты земли, темнота и свет попеременно озаряли поляну, а молнии разрывали небосвод.
– Селения! – отчаянный крик матери, и сестра перевела безумный взгляд на нее. – Подчини стихии! Быстрее, иначе они разорвут тебя!
Секундное непонимание отразилось на ее лице, но потом Селения нахмурилась, сжала руку в кулак и попыталась усмирить бушующие элементали. Попыталась, потому что стихии лишь на секунду словно бы сжались, и уже через миг вспыхнули с еще большей, практически угрожающей мощью. Они закручивались в спираль, и с каждым кругом радиус вокруг Селении становился все меньше и меньше. Еще немного, и она окажется в эпицентре.
– Нужно больше! – внезапно выкрикнул отец. – Плата должна быть больше!
Один безумный взгляд, и из руки Селении вырвалась огненная плеть и обхватила Эльгалион за ногу.
– А-а-а!
– Нет! – наши крики слились, и я попыталась выбраться из хватки отца. – Отпусти меня! Как ты можешь! Она же твоя дочь!
– У меня только одна дочь, – прошипел он мне на ухо. – Такие никчемные неудачницы, как вы, не могут быть моими детьми.
– Тварь!
– А за это ты еще ответишь!
Но мне было наплевать на угрозы отца. Я рвалась и билась в его руках, пытаясь добраться до Эль, которую за ногу, словно слишком тяжелый мешок, тащила по земле к себе Селения. Я видела, как сгорели остатки одежды, прикрывающие ноги Эльгалион, и как огненная плеть рвала и сжигала лишь немного поджившую кожу. И та, что была моей старшей сестрой, сейчас, радостно смеясь, собиралась убить младшую. А мои родители равнодушно наблюдали за происходящим. Их совершенно не волновало то, что должно произойти. Чудовища! Чудовища, породившие монстра!
– Ну! Иди ко мне, сестричка. – Селения намотала плеть на руку, притягивая Эль ближе. – Хоть раз послужишь на пользу.
– Сука!
– Что? Ты как со старшими говоришь, мерзавка? – издевательски-ласковый голос сестры прозвучал насмешкой. – Сейчас проучим тебя, маленькая дрянь!
Взмах – и со второй руки сорвалась еще одна огненная плеть, расчертившая воздух пополам, и полный боли крик Эльгалион разнесся по поляне. Нет! Если бы я могла дотянуться до нее, помочь, влить свои силы… Нежная кожа щеки была изуродована. Ожоги покрыли всю правую сторону лица и шеи Эль, чудом не задев глаз. Слезы полились из ее глаз, разрывая мне сердце, словно это не ее ударили, а меня.
– Эль…
– Ну что? Получила? Теперь тебе и жить незачем, да? – Глумливый смех Селении, и она наклоняется над Эльгалион, занося над ней нож. – Ты не была нужна ему раньше, неужели думаешь, что он согласится быть с уродкой?
– Не трогай ее!
– Эльведан… – Быстрый взгляд на меня. – А я про тебя почти забыла. Ничего, потом и с тобой разберусь, сначала закончу с этим маленьким недоразумением.
Что произошло дальше, я даже понять не успела. Успела лишь заметить занесенный нож над единственным родным мне человеком и почувствовала моментально охвативший меня ужас. Я рванулась вперед, уже не замечая, как выворачивается под немыслимым углом рука, за которую меня схватил отец. Все было неважно, а важно было только одно – не дать Селении убить Эльгалион.
Я не успевала. Занесенный над Эль нож сверкнул в темноте, хищной рыбкой ныряя вниз… Предвкушающий оскал Селении… Вскинутые над головой руки сестры… И… Поток воды, сбивающий Селению с ног.
На мгновение мы все застыли, пока до моего воспаленного сознания не дошла простая мысль. Безумный смех вырвался на волю, оглушая саму себя.
– Самоуверенная идиотка! – Смех безудержно рвался из меня. – Мы одной крови! Я, ты и Эль! Полное родство по крови и по стихиям! Раз они подчиняются тебе, то они подчиняются и нам! Ты проиграла… сестренка!
– НЕТ! – это был не крик. Сама воплощенная ярость вырвалась из горла Селении. – Даже не надейся!!! Я не позволю тебе… Убейте ее! А тобой, маленькая сучонка, я займусь сама!
Словно только и ожидая приказа, оставшиеся сей-лиры перевоплотились и бросились на меня. Я едва успела заметить краем глаза, как огненная плеть Селении столкнулась с водяной змеей Эль, – и все. Пять смертоносных белых зверей практически поглотили меня. И я бы справилась с ними, если бы не…
– Дарую магию своему отцу и матери! Приказываю убить Эльведан!
Я не веряще посмотрела на отца и с ужасом поняла, что он готов это сделать. Даже более того, он хочет это сделать! Взгляд метнулся к матери, но она, словно послушная кукла, вскинула руки, с интересом рассматривая их красноватое мерцание. Пощады не будет, наконец-то я это осознала. Горечь поднялась, оставляя на языке привкус безнадежности. Оказывается, я до сих пор где-то внутри все равно мечтала, что в один прекрасный миг они поймут, что любят меня. Но я ошиблась. Сейчас эти люди… они уже не мои родители, и если я позволю, то они просто уничтожат меня. Это конец. Ну уж нет! Я не позволю!
Руки сами собой вскинулись в защитном жесте, воздвигая невидимую стену между нами лишь за пару секунд до того, как на меня обрушился град ударов. Время остановилось. Я уже не успевала отметить глазом, но тело реагировало само. Все слилось в нескончаемый поток – удар, нападение, защита, и так по кругу. Отец с матерью разделились и стали обходить, вынуждая разворачиваться спиной к окружившим сей-лирам.
Первого прыгнувшего зверя я сбила воздушной волной на подлете, второго тоже. Какой-то части моего сознания было жалко их калечить, ведь, по сути, они все это делали не по доброй воле, но я отчетливо понимала, что долго не выдержу. Да, я универсал, но я слишком ослабла, чтобы отбиваться не только от зверей, а сей-лиры сейчас были именно животными, но и от родителей. Они ведь тоже не самые слабые маги, вдвоем они практически равны универсалу, а если учесть их опыт, то и превосходят. И что делать, я просто не представляла, как и то, насколько меня хватит.