Иституто, — самоуверенно начал он. — Мисс Удинезе и я… мы очень сблизились за последние дни, как я уже объяснил сержанту Теодоре. И я не знаю, где она. Вы ищете ее?
Карреджо заглянул в бумаги:
— Вам знаком человек по имени Макензен? Рэймонд Макензен?
Наконец хоть одно знакомое имя.
— Да! То есть… — Он сбился. — Арабелла упомянула, что он их адвокат, управляет делами семьи, продажей дома и тому подобное… Он должен был урегулировать вопрос с проигрышем брата. — Ухмылок полицейских Виктор не заметил. — Но лично не знаком, не встречал.
— Никогда не встречали? — переспросил Карреджо.
— Нет, я же сказал…
— А этот дом, который она продает? Бывали в нем?
— Я провел в нем эту ночь. — Виктор рассердился, заметив улыбку на лице одного из полицейских. — Слушайте, вы ведь это уже знаете. Нельзя ли перейти к делу?
Карреджо вытащил еще одну бумажку:
— Кампо Сан-Сте, номер два, возле церкви. Так? И она дала вам костюм… своего брата. Это тоже верно? — Один из полицейских зажал себе рот, стараясь не прыснуть.
Виктор покраснел, вытащил из кармана визитку Арабеллы и кинул ее на стол:
— Да! Я же говорил. Почему вы все время спрашиваете об одном и том же? Спрашивайте о том, что вас действительно интересует!
Карреджо не улыбался. Он кивнул и подобрал карточку. Прочитал внимательно и приобщил к бумагам.
— Хорошо. Можете вы мне сказать, где ваш мобильный телефон?
Виктор запаниковал. Почему они не хотят говорить об Арабелле?
— Послушайте, вы не знаете, что с Арабеллой?
— Пожалуйста, ответьте на мой вопрос. Вы сами предложили спрашивать о том, что я хочу узнать. Итак, где ваш телефон?
— Думаю, я его потерял. Прошлой ночью. Скорее всего, возле бара «NONE».
Один из офицеров пригнулся к уху Карреджо и что-то ему прошептал. Карреджо вытащил еще листок:
— Да, ночью был вызов из кафе. Два американца подрались и продолжили драку снаружи. Вы пытались задушить противника. Мистер… — Карреджо поискал имя. — Пелл вас оттащил. Он заявил, что это просто шутка. Все так?
Виктор вспомнил свинячьи глазки Уилбура. Его охватил непонятный страх.
— Да… да, так.
— Просто буйная ночка? Ничего страшного?
— Да, ничего страшного.
Карреджо указал на шрам:
— Любите подраться?
— В детстве упал с велосипеда. Слушайте, ведь в баре действительно ничего серьезного не случилось.
— Значит, шутка добрых друзей? Старых добрых друзей? А синьор Миммо тоже ваш добрый друг?
Виктор понимал, что нужно сохранять спокойствие.
— Это недоразумение. Я…
— И в кафе недоразумение?
— Ну, хорошо: Уилбур мне не друг. Да, мы всерьез повздорили. Он наговорил гадостей о мисс Удинезе, и я… вспылил.
Карреджо вытащил из стопки фото, но пока не показывал его.
— А почему вы пытались его придушить?
— Не знаю. Само собой получилось.
Карреджо полистал папку.
— Корпус морской пехоты Соединенных Штатов, с восемьдесят восьмого по девяносто второй. Стрелок никудышный. Однако награжден бронзовой медалью за спасение товарищей. С отметкой «V» за доблесть в бою. Это тоже случайность?
Виктор вспомнил лицо соседа с растекшимся по нему мозговым веществом Флореса.
— Я просто сидел за рулем грузовика. Это ведь к делу не относится.
— Ладно.
Карреджо сунул ему под нос цветное изображение. Мертвое лицо Уилбура. Выпученные в смертном ужасе глаза. Распахнутый халат и взрезанное от паха до горла туловище. Разрез скользнул вкось, пол-уха отсечено. К своему стыду, Виктор не почувствовал ни капли жалости к убитому. Только облегчение, что на фото не Арабелла.
— Недоразумение, — промурыкал Карреджо.
— То есть… значит, вы считаете, что я его убил? Да нет, это невозможно. Я ведь был у Арабеллы. Спросите Ансельмо в отеле. Он все видит. Он помнит, когда я вышел.
На лице Карреджо появилась неуверенность.
— Почему вы называете его Уилбуром?
— Потому что его так зовут… Ну, он мне так представился, по крайней мере. И вот, смотрите…
Виктор вытащил еще одну визитку и с триумфальным видом предъявил ее полицейскому.
Карреджо недоверчиво выпятил губы и передал визитку одному из коллег, который тут же вышел.
— Убитого зовут Рэймонд Макензен. Согласно паспорту, во всяком случае. Паспорт фальшивый, но фальшивка качественная. То же самое со страховкой и кредитными картами. В базах данных пока не обнаружен. Ваше ФБР по отпечаткам пальцев его не опознало.
Виктор разинул рот.
— К… как? Ведь он же адвокат Арабеллы… — В мозгу всплыли черные тени на кровлях.
— Скажите, зачем вы с ним прибыли в Венецию? Кто ваша цель? Или что? Кто-нибудь из Иституто? Легализация Макензена рассчитана самое большее на неделю, на время выполнения задания. Ваша прочнее, — напирал Карреджо. — Почему?
— Потому что я тот, кто я есть, я ни за кого себя не выдаю! Я не преступник!
— Вероятно, вы не участвуете в преступлении непосредственно. Что-нибудь вроде советника? Координатор? На кого вы работаете? Зачем вы направились искать Миммо?
— Все не так, все, все не так! — досадливо поморщился Виктор. В голове снова зазвучали голоса, которые он слышал возле мусорного контейнера.
…ситуация под контролем, в моих руках. И решение приму я…
— Для чего убивать Уилбура?.. Макензена… — не отставал Карреджо. — Ответьте, для чего вы здесь?
Но Виктор вспоминал Уилбура, Стефано, шведскую школьницу, избегавшую его взгляда. Вспоминал, как тень в номере словно ждала, пока он проснется, чтобы не остаться незамеченной…
Ничему из происшедшего с ним за последние четыре дня верить нельзя. И событиям последней ночи тоже.
…не можешь пройти мимо меня. И Макензена…
— Прошу. — Карреджо вынул из полиэтиленового мешка какой-то предмет и протянул через стол Виктору.
Его мобильный телефон, покрытый коркой запекшейся крови.
— Вынут из руки Макензена. Записано несколько сообщений от Арабеллы. Ваш голос на ответчике. Образцы тканей отосланы на анализ.
Вместо того чтобы рухнуть в слезах и соплях при виде такой неопровержимой улики, подозреваемый разъярился:
— По-вашему, это доказательство? Я пришел к вам, потому что пропал человек, пропала женщина, Арабелла, а вы суете мне эту… игрушку? Да, мой телефон. Да, я готов был убить этого типа на месте. Но вам стоит обратиться к Максу Пеллу из «Индепендент», он запросто мог заметить и как я его выронил, и как этот… его подобрал. Где Арабелла?
Карреджо вздохнул и развел руками. Теперь Виктор вспомнил, как Стефано орал на Арабеллу. Долги? Картежный проигрыш? А это что значит:
С Макензеном я общался. Он считает, что ты дурью маешься…
Карреджо поскреб кончик носа:
— Был ночной вызов от вас. Кто-то в черном балахоне пытался вас ограбить. И поиски Миммо… объясните мне это.
Присутствующие больше не хихикали. Люди в черном, проникающие в комнату через окно четвертого этажа, не вызывают насмешек в Венеции. Виктор закрыл глаза и почувствовал присутствие этого призрака.
— Я больше ни в чем не уверен, — вяло пробормотал он.
— Но в исчезновении Арабеллы вы уверены?
— Да. — Виктор чувствовал себя бессильным идиотом.
Кто-то постучал в стеклянную перегородку и указал Карреджо на часы. Инспектор поднялся и обратился к Виктору:
— Совершим небольшую прогулку.
Куда, в другую тюрьму? Виктор поднялся.
— По городу. К Арабелле.
37
Но дом Арабеллы и ее предков изменился до неузнаваемости. Виктор вошел во двор в сопровождении Карреджо и его офицеров. Рабочие занимались своими делами, хозяйничая во дворце, как оккупанты-мавры. Они то и дело сталкивались с полицейскими в форме и штатском, тоже погруженными в какие-то свои заботы. Коробки у входа исчезли и открыли взгляду овальную эмалированную вывеску с надписью:
На этой вывеске тоже имел место очередной лев, но с каким-то геральдическим топором в лапах. Консульство… Ничего себе… На плафоне можно различить уже множество фигур. Кроме мучителей адмирала Брагадино с кривыми мечами, на потолке размещались кучи тел уже мертвых и умирающих в красочных муках матросов и офицеров.
Под этой потолочной бойней стоял человек в костюме, чувствующий себя несколько неловко в присутствии представителей пяти видов итальянской полиции. Генеральный консул Норвегии Арне Брейен улыбнулся Виктору и радушно пожал ему руку. Виктор чувствовал, что потолок давит ему на голову.
— Мистер Талент был вашим… гостем, — пояснял Карреджо.
Брейен покраснел, как будто это его потное тело прыгало в его простынях с Арабеллой.
— Что ж, костюм ко мне вернулся, — улыбнулся он наконец.
Карреджо мягко подтолкнул Виктора вверх по лестнице. Они прошли мимо знакомой Виктора, агента Каролины, склонившейся над заинтересовавшей ее деталью интерьера.
— Как они проникли… — начал Виктор, входя в столовую, где Арабелла кормила его мороженым. На картинах ему теперь бросились в глаза поля, засеянные злаками, суровые скалы, не менее суровые протестантские проповедники.
— Мусорщики заметили первыми. Могучая гильдия, когда-то они контролировали весь город… — Губы Карреджо шевелились, но Виктор сейчас плохо воспринимал слова.
Каролина и еще трое полицейских отвлеклись от своих исследований и с любопытством уставились на него.
— Сколько раз вы бывали здесь в дневные часы?
— Дважды. По утрам.
…Арабелла танцует под Брамса, ее босые пятки скользят по пыльному полу между стремянками…
— Подолгу?
— Примерно по часу каждый раз.
Они поднялись на третий этаж. Карреджо положил руку на латунную дверную ручку и задержался. Его голубые глаза гипнотизировали подозреваемого.
— Больше ничего не хотите мне сообщить?
Сердце Виктора грохотало по ребрам.